– Мы друг друга едва знаем, – прищуриваюсь. – И ты готов пустить меня за руль? Обычно мужчины более избирательны в таких вопросах.
– Ты тоже едва меня знала, когда позволила вылизать тебя.
О боже. Ну вот что за человек?
Поднимаю ладони в поражении, улыбаюсь и прячу взгляд на его груди.
– Ла-а-адно, окей. – Смешинка все же срывается с моих губ и, похлопав парня по широким плечам, я задираю голову, чтобы сказать: – Это все слишком абсурдно, поэтому пошли в номер, пока я не передумала.
Взяв на себя инициативу, я тяну его за руку по тротуару, после чего мы заходим в светлый холл отеля. Минуя ресепшн с обворожительной администратором и ее лучезарной улыбкой, направляемся прямиком в лифт, где, стоит дверям закрыться, сильные руки толкают меня к стене, и я теряю вздох в горячем рту парня.
Ох божечки-ежечки, как же он целуется.
Жадно. С голодом. Сладко. И в то же время горько. Проводя по небу прохладной штангой, он отправляет меня в нокаут, не прекращая трахать напористым языком так, как бы хотел сделать это более выдающейся частью своего тела. А потом прикусывает нижнюю губу и оттягивает до громкого стона, который тут же поглощает, клеймя мои губы алчным поцелуем. От неминуемой смерти из-за нехватки воздуха меня спасает звук, сообщающий об остановке лифта на этаже. Мы едва успеваем затормозить разгорающееся между нами безумие, как дверцы распахиваются, и наши слившиеся тела попадают на всеобщее обозрение.
Боже, прикрыв ладонью распухшие от поцелуя губы, я встречаюсь взглядом с семейной парой и, усмехнувшись, прячу краснеющее лицо на обнаженной груди парня. Сумасшествие какое-то. Но все мысли разбегаются, стоит мне вдохнуть пряный аромат мужской кожи. Я, как долбанный наркоман, делаю это до тех пор, пока не загорается цифра нашего этажа и мы не выбегаем оттуда, взявшись за руки и не останавливаясь до самого номера.
– Подожди, – чуть отталкиваю его назад, перевожу дыхание и принимаюсь искать карточку, однако у меня возникают трудности и блондин нетерпеливо вырывает клатч из моих рук, принимаясь перебирать мои личные вещи.
– Эй! Дай-ка сюда! – бью кулачком его в плечо и за подобную вольность хочу сделать так снова, но в этот момент он вынимает из сумочки мини батончик Milky Way, с удивлением бросая на меня дразнящий взгляд.
– Сладкоежка?
– Положи на место, – указываю пальцем на шоколадку. – Живо!
Но вся абсурдность ситуации и наглость незнакомца заставляют меня рассмеяться, когда он открывает зубами шоколадный батончик и запихивает его себе в рот. Вот говнюк!
Добираюсь до сумочки и, выхватив ее, спустя минуту нахожу ключ, радуясь тому, что он не заметил мои любимые леденцы. Тут ему точно пришлось бы сразиться со мной.
Открываю дверь, устало скидывая с себя сандалии на небольшой танкетке, и разминаю ступни, на короткое мгновение испытывая чистый кайф.
Дверь защелкивается, и я слышу позади себя шуршание.
– Проходи, – машу парню рукой, а после потягиваюсь и, сбросив сумочку, предупреждаю: – Я в душ, скоро…
Но моя речь обрывается писком, когда парень подхватывает меня на руки и закидывает себе на плечо, решительно направляясь вглубь номера.
– Эй! Мне нужно в душ… – взвизгиваю, оказавшись брошена на мягкий матрас.
Быстро убираю с лица растрепанные волосы и пытаюсь встать, но наглец тут же пригвождает меня к кровати своим телом. Господи, какой он… большой.
– Душ подождет, – властно выдыхает мне в приоткрытый от возмущения рот, – а я нет, – с этими словами он завладевает моими губами в требовательном поцелуе, за пару ловких движений избавляясь от остатков своей одежды и уже задирая подол сарафана, а после и раздвигая мои ноги своими коленями.
– П-подожди… – ахаю, шокированная его напором, и упираюсь ладонями в крепкую вздымающуюся грудь парня. – Я… Мне…
– Только не говори, что ты девственница, – рычит у моих хватающих воздух губ, просовывая между нашими телами руку и через мгновение направляя в меня головку… твою мать… головку горячего члена. Но останавливается, не получив от меня ответа.
Растерявшись, качаю головой, и в этот момент он выдыхает хриплое: «Отлично», а затем одним толчком резко входит в меня.
Ох… Бог ты мой!
Глава 7
– Если ты думаешь, что я бог, то подумай еще раз, – хрипло рычит блондин, давая мне понять, что я только что простонала это вслух. Но не успеваю я смутиться, как он выходит, заставляя меня сжаться от внезапной пустоты, а потом подхватывает мою ногу, раскрывая еще сильнее, и одним точным движением входит в меня. Наполняет без какого-либо предупреждения. Проникает туда, где он мне так необходим, и я дрожу вокруг твердой длины, как нетерпеливая шлюха. Еще один рывок и… Мать вашу… что-то прохладное и твердое, помимо головки члена, ударяет в особую точку, и я со стоном выгибаюсь ему навстречу.
За жалкое мгновение сладкая боль рассыпается где-то глубоко внутри, разбрасывая колкие мурашки по чувствительной коже. Обжигая искрами все нервные окончания, а после рой взбесившихся в животе бабочек окончательно лишает меня дара речи.
Зажмуриваюсь.
Ну почему. С ним. Так. Хорошо?
– Потому что он не трахал тебя вот так, – звучит подобно раскату грома, и я опять краснею из-за того, что озвучила свои мысли. Распахиваю глаза, делая поверхностный вдох, когда он подначивает меня низким шепотом: – Я прав, монашка?
Придурок. Чертовски сексуальный придурок.
– Ты понятия не имеешь…
Его рот зависает над моим, и я улавливаю будоражащий мое сознание запах шоколада. Черт возьми, как же мне хочется ощутить этот вкус на своем языке. Мой любимый Милки Вэй. А еще чувствую, как горячее тело парня сокрушается от утробного звука и, чуть выскользнув из меня, он так резко врезается обратно, что я кричу и впиваюсь ногтями в крепкие мужские плечи, ловя на своей щеке порыв горячего дыхания.
Только его это не останавливает, и в следующее мгновение новый толчок заглушается шипящим рычанием блондина и шлепком наших тел. И это безумие не прекращается ни на минуту. Шлепок. Стон. Рык.
Шлепок.
Стон.
– Боже, мне так… так хорошо, – шепчу я, прерывисто дыша, – чертовски хорошо.
– Со мной по-другому не бывает, милая. – Сжимаюсь вокруг него от очередного грубого проникновения и, резко втянув воздух, парень выдыхает сквозь сжатые зубы, когда снова совершает сильный толчок бедрами, словно ненавидит меня. – Пиздец ты тугая.
– Боже… – выгибаюсь, царапая мускулистую спину и еще сильнее дрожа под горячим, трахающим меня телом.
– Тише, монашка, я и так готов кончить в твою киску.
Нет, нет, нет… Господи! Как я могла позволить этому случиться!
– Черт! Ты же… – облизываю пересохшие губы. – Ты без презерватива.
– Я чист.
– Я тоже! – выкрикиваю с протестом, но мое раздражение гасит член, ударяющий в самое сердце наслаждения.
Он так резко входит в меня, что от взрывающихся во мне эмоций я лишь судорожно ахаю, из последних сил цепляясь дрожащими пальцами за широкие плечи парня, позволяя ему и дальше двигаться во мне сильными толчками. Хватаю ртом воздух под тяжестью его веса. Взрываюсь и задыхаюсь. Эмоции такие сильные, что становится страшно. Прикусываю губу из-за болезненных ощущений, вызванных размером члена, растягивающего меня так, что я чувствую, как с каждым толчком становлюсь для него до абсурда влажной. Не хочу признаваться себе… но… черт возьми, у него идеальный член.
Жалящая боль смешивается с удовольствием, и я теряюсь на размазанных границах разума, пока стон не срывается с моих губ. А затем блондин совершает еще один грубый толчок, заполняя меня до упора и обжигая ухо сдавленным мужским стоном. Толчок, и снова стон. Чей? Его? Мой? Не знаю. Я уже плохо осознаю происходящее, теряясь во всепоглощающем чувстве эйфории и горячем дыхании, царапающем мой висок. Потому что с каждой секундой он начинает трахать меня, словно животное. Жадно, яростно, быстро. Врезаясь так, что мое тело скользит вверх-вниз по шелковому покрывалу.
Не знаю зачем, но я дотягиваюсь рукой до тумбочки, чтобы включить ночник. Хотя вру. Знаю. Мне до боли хочется видеть, как он выглядит во время… Просто хочу увидеть его сейчас. Уверена, что прокляну себя за это, но я хочу убедиться, что все происходящее реально. Что он желает меня, ведь я чувствую его жажду в нетерпеливых движениях, горячем дыхании и греховно низком голосе. И мне как никогда хочется раствориться во всем этом. Правда только с третьей попытки мне удается зацепиться за край тумбочки, потому что этот парень таранит меня так, будто год никого не трахал. В чем, я конечно же, сомневаюсь.
С трудом нащупываю выключатель, закатывая глаза всякий раз, когда что-то твердое ударяется в особое местечко. Щелчок, и темнота рассеивается мягким светом ночника. Часто дыша, пытаюсь установить с ним зрительный контакт, но случайно задерживаю взгляд на нависающей надо мной обнаженной груди парня и забываю обо всем. Натренированные мышцы. Татуировки. Их так много, что у меня начинает кружиться голова, и я обещаю себе, что рассмотрю их позже. Сейчас я хочу сосредоточиться на другом. На нем. Нас. И ощущениях, искрящихся под кожей, уже липкой от пота и желания.
А потом я нахожу его дикие, блестящие яростью глаза. Они угрожают. Кричат. Предупреждают. Но я не слышу этого. То, что я вижу в темноте греховной похоти, заглушает разум. Отдается невидимой вибрацией где-то внутри меня. Этот взгляд, он опасен в сочетании с тем, что незнакомец делает со мной.
Но вопреки всему я хочу все, что эти глаза обещают мне.
Нуждаясь в его близости, провожу пальцами по напряженной шее, затем выше, нарочно царапая затылок и притягивая блондина к себе. Сталкивая нас лбами. Желая большего. В ответ на что он еще выше поднимает мою ногу, закидывая ее себе на плечо. А и я не сопротивляюсь, потому что сама нуждаюсь в этом. Угол проникновения обостряет ощущения, и я шумно втягиваю воздух, но забываю его выдохнуть, пока парень не выбивает его мощным толчком. После чего я заглушаю свой крик, зарывшись лицом в шею блондина.
В ту секунду, когда я касаюсь губами горячей мужской кожи, ее терпкий вкус взрывается на кончике моего языка, а запах мускуса смешивается с пряным имбирем и проникает с новым вздохом в мои легкие, подобно наркотику. И пусть я никогда не употребляла ничего подобного, мне кажется, эффект будет тот же. Вот мое тело расслабляется, рассыпается, как что-то невесомое, словно парящие в воздухе частицы, а потом вспыхивает огнем, оживает и сходит с ума. Бьется в истерии блаженства. Я ощущаю, что этот запах необходим мне сильнее, чем кислород. До дрожи в костях. И я вдыхаю его, пропадая в экстазе от твердых толчков и аромата, проникающего огнем в самые недра легких.
Когда он внутри меня, я теряюсь.
Забываюсь.
Настолько, что даже не отдаю себе отчет в том, что покрываю его рычащее горло нежными поцелуями, поднимаюсь выше, слегка прикусывая край скулы и получая награду в виде сдавленного стона. Звук настолько мужественный, что сводит меня с ума.
– Когда я трахаюсь, никаких поцелуев, милая, – хрипло предупреждает он, стоит моим губам найти его, а затем одним резким толчком заставляет мою голову упасть на подушку.
Но я не хочу никаких правил. Я жажду свободы. Хотя бы на одну ночь. Желаю раствориться в его голоде и ненасытной потребности. Я хочу этот проклятый рот на мне. Везде.
Запустив пальцы в копну волос блондина, силой притягиваю его к себе и толкаю навстречу своему горячему дыханию, которое он поглощает, раз за разом интенсивно вколачиваясь в меня. А в следующее мгновение вместо воздуха захватываю его губы, и пусть он упрямо не собирается открывать рот и впускать меня внутрь, я хочу этого и в доказательство тому кусаю прямо за пирсинг, злясь на его отказ.
Не получив должной реакции, сильнее смыкаю зубы и получаю обжигающий стон, после чего мне дают желаемое, и я проникаю языком в рот парня, упиваясь поцелуем со вкусом страстной горечи и Милки Вея. Секунда, две, три, я целую его на опережение, наслаждаясь тем, что разбила его контроль. Но слишком быстро получаю расплату в виде жесткой хватки на шее, а затем оказываюсь вжата в матрас.
– Сладкий… как Милки Вей, – сипло вылетает из меня, пока он не лишает меня и этой возможности, крепче сомкнув пальцы на шее.
– Ты очень интересная женщина, монашка, – хрипит трахающий меня незнакомец. – Но больше не делай то, чего я не хочу.
Распахиваю глаза, потому что его хватка становится еще грубее, как и движения бедер, неустанно толкающихся в меня. Я даже не замечаю, как его рука тянется к моим подпрыгивающим в такт грудям, он неспешно комкает в кулак тонкую ткань сарафана, а потом одним резким движением разрывает ее посередине и, не мешкая, набрасывается на мою грудь. Боже. Это слишком жестоко. Все это. Член, выскальзывающий и с влажным хлопаньем входящий обратно. Моя нога, закинутая на мужское плечо. Рука, удерживающая меня за горло, и вторая, сминающая левое полушарие, а еще рот, всасывающий чувствительный сосок в самое пекло. За считанные мгновения я становлюсь безумной, пылая в плену жестоких ласк, возбужденная до чертиков и готовая в любую секунду взорваться на части. И я взрываюсь, когда он прикусывает сосок и входит так глубоко, что я корчусь на кровати в поисках облегчения, наполненная болезненным наслаждением и раздирающими горло криками. Еще один толчок, и мое тело начинает биться под ним, с неистовой силой сжимая толкающийся в меня член.
– Блядь, – рычит, с причмокиванием выпуская изо рта сосок. – Охуенная, – рвано выдыхает он и вновь набрасывается на грудь, не прекращая трахать мое извивающееся тело. Я цепляюсь за его волосы, пытаясь совладать с тем, как распадаюсь на части от сокрушительного оргазма и собираюсь обратно. Снова и снова. Сжимая пальцы так, что уверена, причиняю парню боль. Вот только, по всей видимости, этим я лишь доставляю ему удовольствие, заставляя стонать не выпуская изо рта мой сосок. Боже… новая волна оргазма настигает меня, припечатывая к матрасу сильнейшей дрожью. Я вновь сжимаюсь вокруг незнакомца, достигая невыносимого пика. В этот момент блондин издает какой-то утробный звук, похожий на рычание и, подхватив мое дрожащее тело, быстро меняет позу, опускаясь на колени и усаживая сверху меня. Ахаю, едва ли успев ухватиться за его шею и совладать с ощущениями от более глубокого проникновения.
Широкие ладони с жадностью располагаются на моих ягодицах и сжимают их, помогая мне совершить круговое движение. Еще и еще, пока я не дергаюсь, задевая что-то твердое, обжигающее гиперчувствительную точку и подбрасывая меня на пик нового удовольствия. Сейчас я чувствую все в несколько раз острее. Ярче. Сокрушительнее. Я кричу, когда блондин врывается внутрь, с помощью рук управляя моими бедрами. Так жестоко и прекрасно одновременно. Он вколачивается вновь и вновь, заставляя меня скользить по горячей длине и цепляться пальцами за напряженные плечи. В полнейшем безумии царапая ногтями мужскую кожу. Прямо сейчас я окончательно теряюсь в бреду удовольствия, и чувствую, как что-то опасное и горячее заполняет внутри меня каждый сантиметр. Это чувство грозит сжечь меня дотла. И оно вот-вот разрушит меня до самого основания. Боясь потеряться в надвигающемся тумане, я сильнее обхватываю блондина ногами и царапаю так, что его кожа остается под моими ногтями. Это сумасшествие. Ненормальное. Горячее и необходимое. То, чего мне раньше не дарил ни один мужчина. То, что нужно испытать каждой женщине. Хотя бы раз в жизни. И я испытываю это прямо сейчас, запрокинув голову назад и крича от удушающего оргазма, сжимаясь вокруг блондина так, что слышу мужской стон боли. Или наслаждения. Не знаю. Да это и не важно, потому что одним рывком он снимает меня со своей длины и через мгновение с шипящим рычанием мой живот обжигают горячие капли вязкий жидкости.
Выругавшись, парень тяжело выдыхает, а я, разомкнув глаза, опускаю их вниз. На свою грудь и живот, блестящие от спермы, а потом перевожу затуманенный взгляд на татуированный кулак, сжимающий и поглаживающий еще твердый член, который выжимает из него последние капли оргазма. Черт. Возьми. У него и там пирсинг. Смутившись из-за того, что возбуждаюсь от такой картины, поднимаю голову и встречаюсь с ленивой ухмылкой парня.
– Ты кончила трижды, – нагло поддевает он, заставляя мою кровь закипеть. Снова. Подлец. – У меня еще не было такой ненасытной.
За считанные секунды ему удается вывести меня из себя. И я даже не могу найти объяснение своей реакции. Или, может, причина в том, что он сравнил меня с кучей перетраханных им баб и разрушил все, что окрыляло меня мгновение назад.
Задыхаясь на уровне его губ, я нахожу в себе силы отвесить ему пощечину и спрыгнуть с его коленей. Правда, едва ли не распластавшись на полу, потому что мои колени напоминают дрожащее желе. Ухватившись за стену, даю себе минуту, чтобы перевести дыхание, но прилетевший в спину хрипловатый смех вынуждает меня, не оборачиваясь на мудака, устремиться в ванную.
– Не делай резких движений, милая, не хочу, чтобы ты ушиблась, – доносится до меня, прежде чем я захлопываю за собой дверь.
Вот это его «милая» бесит еще больше чем «монашка». Да пошел он.
Опершись о раковину дрожащими руками, смотрю в зеркало на свое отражение и с удручающим стоном закатываю глаза. Господи. Сплошная аморальщина. Но я не могу игнорировать угасающий звон оргазма. Восхитительного. И долгоиграющего. Даже злясь на саму себя, не могу спорить с расцветающим в груди удовлетворением. Аж противно видеть себя такой… довольной. Растрепанной. Щеки красные. Как и горящая от его рук шея. Стеклянные глаза с бешеными зрачками. А разорванный, небрежно свисающий с плеч сарафан демонстрирует распаленную укусами грудь. Боже. Качаю головой. Я выгляжу как шлюха. И веду себя соответствующе.
Я даже имени его не знаю!
Да я даже не воспротивилась тому, что он трахнул меня без защиты! Позорище!
Вот ты и докатилась до одноразового секса, Таисия.
И самое ужасное в том, что мне не списать все это ни на алкоголь, ни на помутнение рассудка. Я хотела этого. И мне понравилось.
Разочарованный стон нарушает сгустившуюся тишину. Так хватит. У меня просто давно не было секса. А такого, наверное, никогда.
Ну случилось и случилось. Об этом знаешь только ты.
Только это и утешает, а еще то, что он скоро уйдет, и я вздохну полной грудью, потому что больше не увижу его. А завтра начну новый день, как будто ничего и не было.
Щелчок дверной ручки вынуждает меня вздрогнуть, а затем я замечаю в зеркале обнаженное и охренительное высокое тело блондина. Секунда, и все мои установки летят к чертям. Что он себе позволяет?
Не обращая на меня никакого внимания, он на ходу взъерошивает копну волос, заходит в душ и, как ни в чем не бывало, поворачивается ко мне голой задницей, настраивает температуру воды, после чего, громко вздохнув, погружается под капли воды. Сглатываю, когда он проводит ладонями по волосам и подставляет лицо под блестящие капли. Это слишком…
– Если продолжишь так смотреть, я трахну тебя еще раз.
Моя челюсть отвисает, и я едва ли не прыскаю со смеху.
– Ты слишком высокого о себе мнения, парень. Заканчивай с душем и выметайся, на хрен, из моего номера.
Уже разворачиваюсь, чтобы уйти, чувствуя себя перед ним уязвимой и обнаженной, но не успеваю даже открыть дверь, как меня хватают сильные руки, и через мгновение я уже взвизгиваю под прохладными каплями душа.
– Что ты… Блядь! Отпусти!
Как бы не так. Вместо этого блондин разрывает остатки сарафана, заставляя обнаженную меня задыхаться от его наглости.
– Я с тобой еще не закончил, грубиянка, и я не свалю, пока не трахну тебя еще разок, – усмехается он мне в ухо, после чего толкает спиной в стену, подхватывает ногу под колено и, не церемонясь, заполняет меня до жгучей боли. Твою мать! Шипящий звук передает мой дискомфорт. Я даже не успела восстановиться после того, что произошло за дверьми этой ванной, зато он такой твердый, что за несколько ударов в нужную точку я кончаю на нем, забывая о дискомфорте и сокращаясь в горячих спазмах. – Хочу кончить тебе в рот, – грубый голос обжигает мое ухо и, не дожидаясь моей реакции, парень выходит из меня, а затем, надавив на плечи, заставляет еще растерянную от оргазма опуститься на колени. Часто моргаю, восстанавливая дыхание. А потом открываю рот, чтобы воспротивиться, и даже пытаюсь подняться, но, когда он начинает потирать свой член на уровне моих глаз, не нахожу слов, зависая взглядом на кончике с блестящим пирсингом, который заставил меня кончить. Не один раз. Искаженное возбуждение скручивает низ живота, но я упрямо не замечаю его. Я не могу хотеть этого.
– Открой рот, милая, – сипло требует блондин, а после, не получив желаемого, хватает меня за челюсть и делает это за меня, вставляя пульсирующую длину между моих губ. От подобной наглости я распахиваю глаза и цепляюсь за его бедра, но, сжав волосы в кулак, он гасит мою попытку сопротивления. – Давай, детка, твоя очередь.
Сглатываю, не выпуская изо рта твердую длину и, клянусь, не знаю почему, но делаю то, что он от меня требует. Принимаю его глубже. Однако, поперхнувшись, тут же отстраняюсь. Не до конца. Подонок не позволяет.
Тяжело дыша, я случайно задеваю языком пирсинг, тем самым заставляя парня застонать и упереться свободной рукой в стену. Эта секунда становится чем-то пьянящим. Вот так просто я сокрушила его? Повторяю, замечая, как он становится уязвимым. Волна дрожи охватывает мои внутренности, и я решительнее обхватываю член с выпуклыми венами губами и скольжу по нему столько, сколько мне позволяет мое умение. Опыта немного. Но он поощряет меня, поглаживая по затылку и начиная двигаться навстречу. Противоречивые ощущения смешиваются воедино. Наслаждение. Обоюдное. И я не понимаю, почему. Руки сами перемещаются с его бедер на горячий ствол, и я начинаю интенсивнее двигать ими в унисон со скользящим по налитой головке языком. Парень шипит и матерится от удовольствия, которое я тоже испытываю. Почему, черт возьми? Я расслабляю горло и принимаю его глубже. И мне достаточно минуты подобных фрикций, чтобы он резко выдохнул хриплое предупреждение:
– Сейчас.
Я только успеваю поднять взгляд, как замечаю исказившееся в муках лицо, прежде чем в горло ударяет что-то горячее, и я дергаюсь. Блядь, так и есть, он кончает мне в рот, наполняя его терпкой спермой.
– Смелей, детка, – едва ли не рычит он, добираясь ладонью до моей шеи и сжимая ее до сладкой боли. – Глотай все.
Мои губы еще плотней обхватывают его член, но часть вязкой жидкости все равно стекает мне на подбородок, но я глотаю все, что могу, пока он толкается в мой рот, содрогаясь всем телом. Я настолько шокирована, что до меня даже не сразу доходят мужские звуки удовлетворения. И, похоже, они звучат на испанском языке. Боже, нет, это не может быть таким сексуальным. А потом парень выдыхает и вытаскивает из моего рта член, после чего ловит мой растерянный взгляд и с жадностью пальцами размазывает по моим губам остатки своей спермы. Я едва дышу, когда блондин склоняется и с алчной потребностью впивается в них, заставляя меня окончательно охренеть от того, как он вылизывает мой рот после того, что я только что сделала.
Позже мы оказываемся на кухне, где он готовит ночной перекус и кормит меня, после чего трахает на том же столе, где готовил, а потом повторяет то же самое в кровати, заставляя меня испытать столько оргазмов, что я проваливаюсь в беспамятство ночи.
