Он как будто со всеми пытался перезнакомиться. Школьники, вопреки угрозам родителей, протягивали руки, и он облизывал их, улыбаясь во всю собачью пасть. Я для приличия тянула на себя лямку и подзывала:
– Смолик, Смолик, ко мне!
– Смайлик, его зовут Смайлик, – воскликнула первоклассница с большими белыми бантами в косичках.
Не плохо, ему это «имя к лицу».
Для детворы он так и остаётся по сей день веселым Смайликом.
Город. Неделя первая
Смол стал постепенно привыкать к городской жизни. В квартире он часто пытался заглянуть в большое окно гостиной, всю площадь которого заполняли листья-весла фикуса. Ночью, благодаря фонарям стадиона, расположенного во дворе нашего дома, с другими комнатными цветами они отбрасывали красивую каллиграфическую тень на противоположную стену. Смайлик, забравшись на диван просовывал влажный нос сквозь растения и иногда опрокидывал тропического гиганта. Земля и лейка сваливались на светлую обивку. Однажды на Спину Тимошки упал колючий молочай. Чувствительная кожа сына покраснела и стали заметны ссадинки. Слезы прыснули из его глаз, лицо исказилось от боли. Цирковая арена мигом превратилась в медпункт. Дети дружно, не дожидаясь маминых назначений, подносили ватные палочки, зеленку, мазь.
– Перекись водорода, ой, на донце! Звоним бабушке, она ещё не успела далеко от дома уйти, – скомандовала доктор Юля.
– Не надо пугать Людмилу Николаевну, – строго посоветовал папа, – сам сбегаю!
И я посмотрела на мужа с благодарностью.
Через пять минут пузырёк с антисептиком стоял на столе.
Параллельно Настенька волокла уборочный инвентарь. Олег, зажмурившись, выносил совками вату и землю в мусорное ведро.
В этой суете не сразу заметили, как Смол затеял игру с черепахами в кёрлинг. Он прищипывал зубами костяные рубашки и, мотнув головой, раскрывал пасть так, что они вылетали и тут же приземлялись со стуком на пол, продолжая скользить по нему. Обиженные ЧерриПаша достаточно быстро удирали от азартного игрока и прятались, втыкаясь передом в бабушкины тапочки. И ползли так, пугая пса.
– Все, идем гулять!
На привези водить зверя не получалось. Поэтому, создавали видимость заботы о ближнем: нацепили намордник. Но во дворе Смола быстро все зауважали за солидную внешность и добрый нрав. Жалели и просили снять этот «подстаканник». Особенно, после того как он им поймался на отогнутые прутья подвальной кошачьей лазейки, намереваясь выцедить обед, явно не для него приготовленный. Не сразу я нашла исчезнувшего из вида любимца.
– Ну, что же вы не следите за своей собакой! – объявила выговор пенсионерка. – Мы с мужем на свою скромную пенсию кормим бездомных кошечек. Их в нашем дворе около сорока. А ваш кабель всё съедает.
Я стала оправдываться, одновременно освобождая беднягу. Рассказала, как Смол появился у нас. Объяснила, почему он без поводка. И что намордник служит ещё для защиты кошек.
– Это хорошо, что вы его подобрали. Знаете, можно на словах учить детей любить животных. А можно просто взять с улицы дворнягу и это будет уроком на всю жизнь. – поглаживая Смола, мягко проговаривала каждое слово женщина. – Я сама работала долгое время кинологом. Когда состарилась моя собственная собака, решила больше не заводить четвероногих друзей. У самой разболелись ноги: артроз суставов плохо лечится. Но все-таки не удержалась, привела в дом немолодого пса. Каждый день приходилось подниматься и спускаться по ступенькам для выгула питомца: у мужа давление – помочь сложно. И вы, понимаете, стало ногам легче. Вес сбросила. Повлияла вынужденная ежедневная гимнастика!
Собеседница провела пальцами от носа к темечку собаки:
– У вашего кабеля есть шишка мудрости. Дрессируйте, не ленитесь!
– Хорошо, спасибо, за совет! До свидания!
Вернулись к обрадованным ребятишкам. Смайлик сел как сторожевой пес на углу детской площадки. Его никто не гнал. По сей день родительской общественностью разрешено занимать ему смотровую позицию рядом с малышами.
Неожиданные весточки из прошлого
Наступило бабье лето. Днём на солнце стала опять согреваться земля. Ребятишки вылетали из школы не застегнутыми, распустив края курточек как крылья.
Мы взяли Смола встречать старшеньких с занятий. Сразу домой не пошли. Заглянули в соседний двор. Он славился своим пустырем, что в мегаполисе редкость. Когда-то через него протекала речка. Сейчас она в трубе, но низина сохранилась. Строить дома нельзя. Для нас это – парковая зона.
На траве расположилась компания неопрятно одетых подвыпивших людей. Смайлик рванул к ним. Я за ним – спасать несчастных. Какого же было наше удивление, когда пёс, повалив собутыльников, стал вылизывать их.
Повторялись такие эпизоды снова и снова. У подъезда на скамейке замечал пьяненьких и вскидывал передние лапы им на плечи. Возле магазинов принимал очистки, подаваемые ему«товарищами».
Очевидно, такое поведение как звоночки из прошлого, являли нам картины детства Смола.
Сторожка в садовом товариществе. Мужичок, согревается спиртным и закусывает соленой рыбкой. Угощает объедками приблудившегося щенка, высовывающего голову из-под крыльца, теребит свалявшуюся шерсть. Летом охранник съехал, а подросший кобель осиротел.
Видимо, не сразу покинул он место своего обитания. Возможно его подкармливали дачники и с ним играли дети. Как-то, на автобусной остановке у нашего поселка незнакомый мужчина подозвал Смола кличкой «Шмель». Я спросила, откуда он знает эту собаку. На что получила ответ: «В начале прошлого лета он бегал по их товариществу, приставал к детям. Затем неожиданно исчез».
Ностальгия со временем у Смайлика угасла. Он перестал навязывать свою ласку людям, напоминавшим ему о щенячьей радости.
Испытания продолжаются. Или почему мама больше не ест конфет
Осенью на выходные дни папа брал Смола на дачу. Нас мог оставить в Москве в тепличных условиях, но волосатого сынулю увозил, чтобы город отдохнул от него. Первые минуты на воле пес зайцем носился по кругу, огибая стволы деревьев как лыжник объезжает флажки в слаломе. Олег обычно подыгрывал ему: бегал, приседая и хлопая себя по коленям. На следующий день Смайлик не отходил от машины. Всем своими видом показывая хозяину, что пора возвращаться домой.
Председатель товарищества, проходя мимо, обычно гладил Смола и приговаривал: «Хороший, для души пес!»
По возвращению к нам, Смол так радовался, что из его груди вырывался утробный бас, а нос выдувал гудок, похожий на звук кларнета. Он подпрыгивал и каждого лизал в лицо.
В конце сентября, вернувшись как всегда из поездки загород, наш четвероногий друг потерял былую резвость. Нос сделался сухим и горячим. Утром, неохотно вылез из под стола и медленно передвигаясь, вышел на улицу. Наскоро, сделав дела, сел у подъезда. Завтракать отказался. Стало ясно: Смол заболел. Вызвали на дом ветеринара. При осмотре собаку от страха трясло. Мы держали его за ошейник.
– Темная моча, белый язык. Температура сорок! – это клещевой пироплазмоз. – Диагностировала Надежда, собачий доктор.
– Как же так, клеща не видели…А вот и виновник! – Под ошейником, мои пальцы нащупали плотный шарик.
Вывернули членистоногое и сбросили в склянку.
– Ответ из лаборатории будет готов только к вечеру. Но лечение начнем прямо сейчас. Лекарство от этого паразита – само по себе, яд. Поэтому готовим организм собаки введением большого объема жидкостей через вену, – объяснила нам ветеринар.
Олег побежал с рецептами в аптеку. Тем временем Смолу установили катетер на лапе. Взяли кровь для анализа. Укололи в бедро поддерживающими сердце и дыхание препаратами.
Около двух часов безперестановочно работала капельница. Дружище слабел, сопротивляться не было сил. Следом за инфузией ввели главное лекарство.
К концу дня Смолик попросился на улицу. Предварительно выдрав зубами устройство для инъекций на своей конечности.
– Надежда Вячеславовна, нам полегчало. Уже пробежались по скверу. Катетер снят. – констатировала я.
– То есть, как и кем снят?!
– Мистером.
– Ох, уж эти дворняжки! Породистая – при таких плохих анализах, уже бы умерла. Купите воронку на голову. Сейчас приеду установлю ещё раз катетер. Рано ещё прекращать лечение.
Ночью и утром выводили Смола освобождать мочевой пузырь. Лекарства молниеносно заполняли его. Школьники интересовались, что за космический локатор пристегнут к шее животного. Получив ответ, чесали спинку Смайлику и сливали утешительные речи в воронку. Он слушал, и пурпур чайного цвета глаз искрился из глубины.
Полегчало ненадолго. К ночи прежнее состояние возвратилось. Надежда разъяснила, что кровяной паразит погиб не полностью и, видимо, заново размножился.
Сейчас же к нам примчалась самоотверженная женщина с многообещающим именем Надежда.
– Вводить повторно «яд» мы не сможем. Без переливания крови такая терапия приведет к смерти. Я возьму образец крови пациента. Езжайте в круглосуточную клинику по этому адресу, у них проверят совместимость образца с имеющимися донорскими, – доктор протянула нам листик с координатами лечебницы. – Вот вам специальная сумка для пробирок. Везите бережно, не трясите!
Старались как могли, плавно перемещались с ношей.
– Гемолиз, ничего не поделаешь. Или болтыхали в пути, или пёс так плох, что… – ответила мне за стеклянным экраном лаборант.
Ясно. Звоню.
– Алло, такая ситуация.
– Терять нечего. Готовьтесь, введем ещё дозу Азидина. Флаконы будете менять сами.
Ветеринар отодвинула нижнее веко и заглянула в рот. Обескровленный серый цвет слизистых и конъюнктивы. Пёс не двигается. Дыхание вялое.
– Колем? Не выдержит! Возбудитель разрушил большую часть эритроцитов. Тканям не хватает кислорода.
– Делайте, – попросил Олег, – мы отвезем его на Родину, в сосны. Там легко дышится. С собой возьмем все необходимое для поддержания жизни: капельницы, лекарства, растворы. Мама – доктор, помощников много, может, справимся с Божьей помощью.
Бусю оставили с бабушкой Люсей в городе.
Везли Больного в одеялах. Пока прогревали дом, Смол освободился от пелен и переполз под кухоньку, теперь уже новую.
– Не дури, Бродяга! Умирать, что ли собрался? – приговаривая, полез к нему супруг.
Кухня на сваях: можно залезть всей семьёй. Обхватив его обеими руками, нежно выволок «бойца» на свет. Дома постелили шубу на пол, уложили раненого. Олег прилег рядом, чтобы держать лапы пока я вливаю препараты и подключаю капельницу.
Ребятишки ассистировали. Ролевые игры, освоение профессии: девочки сестра милосердия, сыновья – полевые хирурги.
Смеркалось, Олег уснул на подстилке с лапами «без задних ног». Дети, видимо, очень тихо себя вели, потому что я тоже откинула голову на спинку дивана и погрузилась в глубокий болезненный сон.
Снилось мне, что я ребенок. Встаю утром с постели, а Дружище мертв. И голос с небес спрашивает:
– Будешь ещё есть много конфет?
– Совсем не буду!!!
Дело в том, что наши дети безмерно готовы поедать конфеты. Папа их балует. А у мамы супы и каши не съедаются. Я тщательно прячу сладости на балконе. То в корзинах, то маскирую пакетики, вешая на кончиках в глубине стоящих лыж. Смайлик, если не плотно закрыта балконная дверь, ведомый носом, когтями откупоривает ее как пробку из бутылки. Пробравшись внутрь маленького помещения, быстро находит лакомства и съедает всё, ловко раскрывая обертки. Мама-Няма тоже стала поступать немного как собака. Сыновья подерутся или дочки поссорятся, грусть сладеньким заедаешь. А совесть мучает. Детям не разрешаю брать, а сама кушаю. Что детей ругать, когда родители сластены!
Просыпаюсь от поскуливания. Смол просился в туалет. Я отключила капельницу, и мы с Олегом вынесли его на руках в сосенки. Он сумел встать на все четыре конечности. Прошелся, не обременяя нас тяжёлой ношей. Вскарабкался на порог, проник в дом, и обессилев лег на шубу.
Чудесным образом, пёс стал поправляться. Появился аппетит: снял с плиты сковороду и съел все капустные котлеты пока никто не видел, закусил головкой сыра, лежащей на краю стола. Выкарабкался, по милости Божьей, руками опытного ветеринара.
– Надежда Вячеславовна, свет наш в окошке, здравствуйте, давайте прививки Смолу сделаем! – пролепетала я в трубку.
– Алло, Юлия, это вы?! Выжил?
– Набирает вес. Заезжайте на чаек.
– Чаёвничать некогда. На осмотр пациента заскачу.
Болезный от доктора удрал под стол. Там с фонариком и осмотрели дрожащего. Язык розовый. Под веками видны красные сосудики.
– А катетер сами сняли?
– Сами-сами, мистер.
– Зубы белые, крепкие. Около года ему. Молодая дворняжка, но все равно – чудо, что выжил! Полечим ещё таблеточками. Привьем через месяц. Но от пироплазмоза нет вакцин. Принимайте меры от клещей, пока морозы не менее семи дней простоят.
С тех пор я не могу есть конфеты. Это мой невроз. Но не планида – это для порядка!
Мама, мама просто я дежурный… по буфету
Думается мне, что питомцы появляются в семьях неспроста. Особенно если не включился их поиск единственно только по нашей воли.
И если семья ещё не съехала в деревню и не завела лошадь, то у мам с закрытием дачного сезона заводится двигатель семи самокатных сил. Пока папа на работе, жена носится по району, запряжённая в детскую коляску в сопровождении юных райдеров. Посещение детских кружков, художественных и музыкальных школ спасает квартиру от тесноты, а нас от духоты. Бег на длинные дистанции с препятствиями напоминает стипль-чез и освобождает нас от одной только мысли посещать фитнес-клубы.
Осознание себя как части дома ярче, когда тебя в квартире ждет четвероногий друг. Забота о нем помогает вернуться вовремя под родимый кров.
Вышесказанное относится именно к моему опыту. Я мама, которая о порядке в квартире думает за пять минут до прихода супруга с работы.
Итог огорчителен для обоих. Папа выплескивается:
– Так жить нельзя! Бросайте свои кружки на стороне, записывайтесь в мой – «Уютный дом». Вытирайте пыль, мойте полы, пришивайте петельки к курткам, чтобы не сыпались на пол с крючков, чистите кастрюли… Дети должны уметь все это делать.
– Я каждую свободную минуту что-нибудь мою и поднимаю с пола, но у нас сегодня был хор, – аргументирую я.
– Так, Апполинария, спой нам, что ты там выучила! – кипятится муж.
Дочка испуганно молчит.
– А еще мы на Яузе кормили уток и среди них, представляешь, чудо, на берег вышла парочка мандаринок. Смеркалось, и на телефоне фотки чёрные. Зарисовала и в Антошкин ЧАТ биологам выслала, – речитативом парировала я.
– Держи тряпку, Поля, умой зеркало. Антонио вывози пылесос, Тимофей –к раковине, твои все тарелки, ложки оставь Анастасии. Артемий, ползи за мной собирать игрушки.
– Паровозик из Ромашкова укладываем спать! – скомандовал отец.
– Ну, правда, Юль, сколько можно гулять?! Уроки то, уроки… – вставила бабушка.
Обижаюсь и накрываюсь одеялом как щитом.
В учебный период и, правда, школьники успевают только помыть за собой тарелки и то не всегда. А младшие гуляют по три часа, то встречая братьев, то провожая их, катаясь на самокатах или заскакивая прямо на колесахв трамвай. Перед сном выгуливают пса.
