Около часа мы гоняли тему и вертели её со всех сторон. Не придумав ничего нового, решили начать сбор информации по «теневикам» и максимально подробно восстановить историческую картину. Понимая, что ничего не знаю о том времени, я опять почувствовал себя новобранцем. Значит, пришло время пообщаться с нашими мудрыми наставниками и в первую очередь с профессором Луцким и доцентом Букиной.
Домой я заявился поздно вечером, озабоченный и хмурый. Кое-как Лара заставила меня перекусить и отправила отдыхать. А что толку? Я так всю ночь и проворочался, не решаясь пугать бессонницу утренним сном.
На другой день, наметив сбор нашей команды, я смог собрать поголовье только к полудню. Как ни странно, пришли все, в том числе и новички. Мой рассказ занял около часа, поскольку, помимо основного задания, пришлось излагать и известные факты по ситуации в стране и Лукоморье и раскрывать планы по переносу основной территории на остров Онекотан. Мужики высказались неоднозначно, но общим мнением стало: лучше свобода, чем казарма и лучше махать железом, чем париться внутри него.
– А, вот за кромкой с железом имеется смешной нюанс, – улыбнулся я, глядя на удивлённые физиономии мужиков, – нет там железа, и не скоро появится. Бронзовый век на дворе. Да, и бронзы не ахти как много. Пользуется народ в основном деревом, камнем, кожей, войлоком, глиной обожжённой, неплохие ткани делает. Теперь традиционный вопрос: кто против экспедиции?.. Нет. Следовательно, все – за. А посему с послезавтрашнего утра возобновляем тренировки, лекции и языковые практики.
Весь следующий день мы с наставниками составляли планы подготовки команды. В конце дня ко мне подошёл хмурый Александр:
– Слыш, Паш, а что если начать переброску оборудования прямо отсюда? Сейчас на Онекотан непрерывно идут грузовые суда. Такую массу грузов не утаить. Уже начались разговоры и поползли слухи.
– Нет, Саня, отсюда не выйдет. Прикинь количество потребляемой энергии, всё Лукоморье без света оставим. Да и сама здешняя установка не заточена под переброску большой массы, размеры не те. К тому же угол переброски запредельный, потребуется её перенастраивать. Людей и тонкую аппаратуру отсюда перебросим, а железяки и конструкции, вряд ли.
– Ясно. Продолжим доставлять грузы морем.
По традиции курс лекций начал профессор Луцкий:
– Приветствую вас, други мои, первопроходцы истории и витязи вероятностей. Сегодня начнём серию лекций о театре предстоящих событий.
С древнейших времён Ближний Восток был перекрёстком торговых путей и перемещений народов. А в его центре и тогда и сегодня находилась и находится загадочная страна – Ханаан, ныне занимающая территории современных Палестины, Израиля, Ливана и Южной Сирии.
Благодатный климат и торговля могли бы превратить Ближний Восток в процветающую территорию, но частые природные катастрофы и климатические аномалии, а потом и войны периодически сгоняли людей с насиженных мест и отправляли в путь в поисках покоя и благополучия. Непрерывная миграция основательно перемешала население, сохранив при этом расовые основы. Большую часть Ханаана заняли симиты. К северу и востоку от них расселились иафетические (индоарийские) племена, а к югу и западу – хамиты (северо-африканцы).
О начале истории цивилизаций до сих пор спорят историки, но принято считать, что древнейшей человеческой цивилизацией был Шумер. Возникнув примерно в 3800 году до новой эры в нижнем междуречье Евфрата и Тигра, он процветал почти 15 веков, пока его не захватил расположенный севернее Аккад. Эта симитская страна резко возвысилась при царствовании простолюдина-самозванца, ставшего известным как Саргон (Шаррукен). Создав армию нового типа, он сначала захватил всё Двуречье, а потом расположенные к западу Сирию, Ханаан, Финикию и часть Малой Азии.
Потомки Саргона не отличались хваткой и целеустремлённостью предка, и потому не смогли удержать Аккадскую империю от распада, а череда восстаний и вторжений кочевников и вовсе поставила точку на этой державе. Аккадская империя умирала медленно вплоть до начала 2 тысячелетия до новой эры, когда Ближний Восток охватили кровавые беспорядки.
И вот тут начинается самое интересное. Существует достаточно авторитетное мнение, что на стыке тысячелетий произошли битвы сил неизмеримо более могущественных, чем армии людей. Некоторые энтузиасты считают, что тогда столкнулись в войне некие древние боги…
Я невольно насторожился, внимательно вглядываясь в лицо профессора, поскольку он не должен был знать о наших планах в отношении титанов. Хотя, почему не должен? Надо уточнить у Артемьева. Профессор Луцкий продолжил:
– А для того, чтобы посеять в вас зёрна сомнения, приведу несколько цитат о событиях времён падения Аккада. Для начала цитата из пророка Иезекииля:
«…и я видел, буйный ветер ударил от севера, великое облако и клубящийся огонь, и сияние вокруг него, а из глубины его как бы свет пламени из середины огня…».
Этому свидетельству вторят клинописные тексты Вавилонии:
«…Всё, что обитало в море, даже крокодилы, погибло. Огонь опалял животных, их тела высыхали и становились словно пыль…»
«…люди дышать не могли, ибо злой дух сковал их в объятьях, дожить, не давая до дня грядущего…
губы окрашивались кровью, а лица бледнели от злого ветра…
люди, как черепки валялись, ворота тела загромоздили, там, где народ веселился, трупы навалом лежали, там, где гремели пиры – мёртвый народ…».
– Тоесть вы хотите сказать, – скептически проворчал Ромео, – что древние страны пережили ядерную войну? Но это же невозможно по определению! Какие могут быть атомные бомбы 40 столетий назад?
– Не спорю, – улыбнулся профессор, – на первый взгляд сильно смахивает на выдумки. Но вот вам цитата из канонических ведических текстов «Махабхараты»:
«…Один единственный удар, собравший всю силу вселенной…
ослепительный столб пламени, что ярче тысячи солнц…
неведомое оружие, содрогнувшее землю, посланник смерти, испепеливший целый народ…
Свет сжигал тела так, что нельзя было узнать, кем они были, а людей и слонов несло прочь, как сухие листья на ветру…
У выживших выпадали волосы и ногти, а пища и вода стали ядом…
Тучи и земля смешались, в хаосе заметалось солнце…
вода кипела, рыба в реках сварилась и обуглилась. Воины бросались в горячую воду, чтобы смыть смертоносную пыль…».
– Как вам такое описание загадочной катастрофы? – окинул нас взглядом Луцкий, – между Двуречьем и Долиной Инда свыше полутора тысяч вёрст, а события поразительно схожи и произошли одновременно. Что на это скажут военные спецы?
– Сам не испытал, – проговорил Хакас, – но похоже, что это довольно точное описание ядерных ударов и их последствий. И, если эти территории разнесены, то, как минимум, было два взрыва. А это уже признак войны.
– Итак, господа-товарищи, – усмехнулся профессор, – выяснилось, что на рубеже тысячелетий примерно 40 столетий назад с большой степенью вероятности в центре и на западе Азии случился ядерный конфликт. А, поскольку человечество тогда едва выбралось из каменного века, то участниками того конфликта могли быть только некие представители иной высокоразвитой цивилизации. Примем эту гипотезу, как версию и продолжим. А в дополнении к той гипотезе я расскажу прелюбопытнейшую историю.
В годы падения Аккада имел место отражённый в Библии случай. В 2027 году до новой эры, в год коронации нового царя в столичном городе Ур некий бог повелел молодому жрецу Авраму отправиться в пылающий восстаниями и беспорядками Ханаан для выполнения некого задания. Опасаясь за свою жизнь, трусоватый Аврам направился не на запад к месту назначения, а на север вверх по Евфрату и оказался в городе Харран, древнем культовом центре. Там после смерти отца он возглавил свой род и наладил тесные связи с каппадокийскими ростовщиками.
Прошло несколько лет, и повторный строгий приказ того же бога погнал Аврама в Ханаан. Чудом избежав разных смертельных опасностей, Аврам оказался на месте в самый разгар беспорядков. Обосновавшись в Ханаане, он построил в дубраве Мамре алтарь и подробно со всеми подробностями «молился» своему богу о событиях в Ханаане. Когда ситуация прояснилась бог повелел Авраму срочно отправляться в Египет, где закончилась междоусобица и восстановился порядок. Разведав ситуацию в Египте, Аврам по приказу бога срочно вернулся в Ханаан, поскольку там началось восстание городов Сиддимской долины. Из мятежной страны Аврам так подробно и качественно «молился», что бог обещал ему отдать во владение весь юг Ханаана. Для подавления мятежа аккадский император отправил в Сиддимскую долину карательную армию, и после Битвы Царей восстание было подавлено. Аврам посчитал свою работу выполненной, а Южный Ханаан – своей собственностью. О принадлежности Аврама к некоей влиятельной организации говорит тот факт, что, не имея ни одного воина в своём роду, он вдруг возглавил боевой отряд из 318 головорезов и начал бесчинствовать по всему Южному Ханаану, якобы изгоняя чужеземцев. Однако ханаанеи не пожелали покориться аккадцам и мятеж продолжился.
Наступил 2003 год до новой эры, ставший роковым для всего Ближнего Востока. Накануне событий некие посланники предупредили Аврама, чтобы тот срочно покинул Ханаан, поскольку там намечается полное уничтожение мятежных городов, среди которых были небезызвестные Содом (Сиддим), Гоморра (Гемер) и ещё около десятка. Перепуганный Аврам и его племянник Лот бежали из обречённой страны на юг.
После загадочного удара на месте Сиддимской долины образовалась круглая воронка диаметром около 20 километров, которую заполнила вода Мёртвого моря. Ныне это мелкая южная часть этого водоёма, дно которого выстилает спекшееся до состояния стекла соль. По времени этот удар совпадает с уничтожением древнего Междуречья и Долины Инда.
После окончания той войны Ближний Восток обезлюдел и только через полторы сотни лет его начали заселять кочевые аморейские племена из Северной Сирии.
На этом профессор Луцкий закончил первую лекцию, и мы всей толпой отправились в тренировочный зал, где Ставр начал тянуть из нас жилы, возвращая боевую форму.
После обеденного перерыва нас пригласила в аудиторию Вероника Владимировна:
– Сегодня занятие будет предварительным, и я сразу хочу сказать, что о времени, которое вас интересует известно очень мало, а древние языки вообще неизвестны. Поэтому я немного в растерянности, поскольку не знаю, чему вас учить. Сегодня я расскажу вам об облике и бытовых традициях древних народов Ближнего Востока, а насчёт языковой практики будем думать.
После занятий меня пригласил Сергей Иванович. В его офисе было людно и шумно. Все нависали над компьютерами и что-то страстно обсуждали.
– Павел, заходи, – взъерошенный профессор буквально лучился энтузиазмом, – ты представляешь, Мелита сбросила в сеть абсолютно новую технологию создания информационных систем! Совершенно новая архитектура! Носители на трёхмерных кристаллоидах! Все элементы схемы используются для оперативной памяти, отчего оперативка увеличилась в тысячи раз. Экран не нужен, голограмма! Виртуальные пространственные сенсоры. Паша, это отрыв лет на двести!
– А, как насчёт производства?
– Всё подробно расписано! Детально! Спецы до скелета обглодали информацию, и первые приборы начнём строить уже через неделю. Уф-ф-ф. Голова кругом!
– Ну, что ж, коль у вас тут такое оживление, пойду я. Не буду лишать вас счастья, поскольку оно состояние сиюминутное и пугливое.
– А, что приходил?
– Кое-что придумал, но это терпит. Кстати, что по Онекотану?
– Там сейчас Александр трудится. Вот-вот стартуем, и посему на первое место выходит безопасность.
– Ладно, заскочу через пару дней. Оревуар.
Дома пришлось разруливать неожиданную проблему. Ваньке и Сашке вдруг взбрело в голову, что они нам с Ларой мешают жить. Пришлось на них матерно наорать, а Лара потом их обнимала, гладила и успокаивала. К вечеру всё устаканилось.
Ночью снилась какая-то чертовщина, заставившая проснуться. Однако выяснилось, что разбудил меня Коловрат. Четыре часа ночи! Я был вне себя от злости:
– Мелите приспичило пообщаться?
«Не сердись, Павел, – раздалось в голове, – ты слишком громко думал во сне. Контроль ослаб, и подсознание вытащило наверх твои тревоги и проблемы. Я не хотела, но не могла не услышать эти ментальные вопли. Кое в чём могу помочь».
– В чём? – буркнул я и проглотил стакан воды.
«Например, с освоением языков древнего Ханаана и Египта. В те времена мои модули работали весьма активно, так что я наслушалась и насмотрелась более чем достаточно».
– Ты хочешь сказать, что можешь научить нас древним языкам? – я застыл в терпеливом ожидании.
«Не вас, а тебя. С другими людьми у меня нет ментального контакта».
– И как ты себе это представляешь?
«Я буду напрямую передавать тебе речь, произношение, акценты, грамматику, а также особенности общения, а ты будешь транслировать аудитории».
– Мелита, ты гений!
«Знаю».
– Когда начнём? – сон с меня словно ветром сдуло.
«Завтра и вплоть до перехода, и даже там за кромкой. Аккадо-вавилонский язык несложный, но там много интонаций. Египетский язык сложнее, но интонаций намного меньше».
На другой день первым нас взял в оборот профессор Луцкий:
– Продолжим, други мои. После падения Аккадской империи и непонятной уничтожительной войны на историческую арену вышли сирийские кочевники-амореи, относящиеся к северным симитам. В разорённое Двуречье вторглись аморейские племена, которые оккупировали всю Вавилонию.
Шёл 18 век до новой эры. В отличие от Двуречья в Египте восстановился порядок и закон под властью фараонов 12 династии. Однако на фоне благополучия и процветания в стране наметилась необычная тенденция. Начал нарастать поток переселенцев из Ханаана. Несомненно, причинами той миграции было уничтожение городов Сиддимской долины, непонятный мор, эпидемии и последующие беспорядки. И основной массой переселенцев из Ханаана были симиты.
Здесь уместно кратко рассказать о структуре сложившегося к тому времени симитского сообщества.
Как известно, к северу от Вавилона издавна обитали симиты-аккадцы, внешне и культурно отличающиеся от соседних шумеров. Аккадцы носили длинные волосы, усы, бороды, за которыми тщательно ухаживали, и предпочитали длинные многослойные одежды. Они традиционно занимались торговлей, ремеслом и охраной караванов.
К северо-западу от Вавилона на Средиземноморском побережье и прилегающих районах Каппадокии обосновались самые богатые симиты-ретину, занимающиеся исключительно аферами, спекуляциями и ростовщичеством. От иных народов они отличались особым облачением: красными одеждами, крестообразными повязками через грудь и длинными по локоть перчатками. Они охотно кредитовали правителей разных стран, а также, имея главной целью обогащение, активно участвовали в разных интригах, заговорах и конфликтах.
Между этими наиболее развитыми северными регионами в Заречье (тоесть за Евфратом, в Сирии) жили полукочевые симиты-темегу, к которым относились и вездесущие воинственные амореи.
Дальше к югу обитали симиты-ааму – кочевые полудикие племена скотоводов. Ааму бродили по всему Ближнему Востоку, по сухим степям от Заречья до Аравии, одевались в шкуры, грубый войлок, в выменянное на овец сукно, носили длинные волосы, косы и бороды.
Кстати, та самая история Аврама произошла во времена массового переселения симитов-ааму в Египет. Миграция ааму на рубеже 2 и 3 тысячелетий была столь массовой, что за два века они буквально наводнили Восточную Дельту, вытеснив оттуда египтян.
Период благополучия Среднего царства длился в Египте относительно недолго, и к 18 веку до новой эры из-за жестокой борьбы за власть начал назревать опасный политический кризис. Последнего слабовольного фараона 12 династии сменила царица Нефрусебек, правление которой ввергло страну в упадок.
В те же годы, а если быть точным, в 1792 году до новой эры на трон Вавилона сел молодой аморейский правитель Хаммурапи. Получив в наследство крошечное царство в 80 вёрст в поперечнике и окружённое врагами, Хаммурапи сразу заключил союз с северным соседом – Ашшуром, что позволило Вавилону выжить и сохраниться.
Следующие тридцать лет Хаммурапи проводил хитрую изворотливую политику, легко вступая в союзы, и не менее легко сталкиваясь с соседями в драке. Перелом наступил, когда Хаммурапи заключил союз с царством Мари, расположенном выше по течению Евфрата. Вместе с марийским царём Зимрилимом он подчинил все земли к западу от Евфрата. Потом объединённое войско обратилось на юг против враждебной Ларсы. Однако в том походе Зимрилим подло предал Хаммурапи. Испугавшись возвышения Вавилона, он увёл свои полки прямо с поля боя, подставив вавилонян под фланговый удар.
Предательство Зимрилима не осталось безнаказанным, и вавилонская армия после победы явилась под стены Мари. Изменник притворно покорился, унизился, но едва вавилоняне отошли от города, поднял мятеж. Хаммурапи повторно захватил город Мари, и на этот раз разрушил его стены и сжёг царский дворец. После этой показательной порки власть Вавилона признали все города Двуречья и Заречья.
Теперь несколько слов о крупнейших городах древнего Заречья (Сирии), поскольку именно в тех краях вам и придётся действовать.
Город Мари располагался в среднем течении Евфрата севернее Вавилона и контролировал западные торговые пути из Вавилонии. Жители Мари относили себя к амореям, тоесть к семитам-темегу, но говорили по-аккадски.
Крупный город Халеб изначально назывался Арми и когда-то господствовал в древнем царстве Эбла, которое уничтожил ещё Саргон. На месте павшей Эблы возникло царство Ямхад («земля Халеба»). Многочисленное население относило себя к амореям, тоесть к симитам-темегу, но уже имелась примесь пришлых с запада салимов.
Город Алалах (Ахтум) когда-то был подарен царству Мари, но после его разгрома вернулся к Ямхаду. Его наполовину населяли амореи, наполовину салимы и сезонно симиты-ааму.
Столица Ямхада Халпа (ныне Алеппо) имела тесные торговые связи с Мари и сложный состав населения: амореи, схимы, салимы, хурриты, хетты. И, хотя формально считалось, что Ямхадом правил царь, реальная власть принадлежала богатейшим кланам олигархов из числа каппадокийских ретину, которые фактически дирижировали событиями.
И всё-таки, кто такие эти салимы? Известно, что их предки обитали на самой западной окраине Малой Азии и вместе с арцавами и вилусами входили в союз трёх троянских племён. Несколько разрушительных землетрясений, голод и нашествие диких захватчиков, заставили салимов покинуть родину и двинуться на восток. В конце концов, пройдя тысячу километров, они достигли Сирии и Ханаана. Добравшись до реки Иордан, салимы восстановили и заселили разрушенный аккадцами древний город на холмах, назвав его Иерусалим от «йер» – стрела и «салим» – окончательный, завершённый («место, где закончился полёт стрелы»).
На этом закончилась вторая лекция профессора Луцкого. Слегка ошалевшие от обилия информации мы оказались в кабинете психокоррекции, где доктор Викулов с позывным «Вивес» вежливо вправил нам мозги, отчего мы резко поумнели и порысили в тренировочный зал к Ставру.
После обеда позвонил Александр:
– Привет, Паша.
– Здорово, случилось что-то? Просто так ведь не позвонишь. Онекотан?
– Отчасти. В Лукоморье прибыла ещё одна группа венных из Москвы. Расширенная комиссия Генштаба и спецы. Ведут себя по-хозяйски.
– Да, пошли они к эбеновому дереву. Лишь бы нам успеть уйти за кромку. Сейчас Сергей Иваныч новый вычислительный центр ваяет. Это значительно ускорит дело. От меня сейчас толку мало, команду готовлю. Сам знаешь. Придётся отдуваться тебе. Попробуй повалять дурака, потаскай комиссию, надури их по-мелкому, документацию потеряй и запутай, потяни время.
– Добро, до связи.
Занятие с Вероникой Владимировной началось с немой сцены после моего заявления о возможности трансляции знаний Мелиты. Сначала все замерли, потом загалдели, потом прониклись. Сказать по правде, я и сам слегка растерялся, когда в голове услышал голос:
«Дунгу брибру, ихр нахор, аду хзахаз джелю ихзу ессуту амад», который тут же перевёл: «Дорогие друзья, мы собрались, чтобы получить высокие знания нового языка».
Мои мужики сначала зачарованно молчали, а Вероника Владимировна, не сдержавшись, захлопала в ладоши. Меня и самого слегка ошеломил такой метод изучения языка, но Мелита умница так выстроила занятия, что хоть и со скрипом, но все заговорили по-аккадски. Я кряхтел, но терпел, а впереди был ещё и древнеегипетский язык в фиванском диалекте. И немало нам помогали волшебные «саркофаги» доктора Викулова, после которых мозги прояснялись, а знания укладывались в них ровными рядами.
Вечером, как обычно, мы чаёвничали и болтали о новостях. Сашка с Ванькой зубоскалили над уроками аккадского языка. Потом мы перешли на особенности погоды и климата, поводом для чего послужил мощный циклон, бушующий над Охотским морем. Там свирепствовал шторм и непогода, а в Лукоморье светило солнышко и дул тёплый ветерок.
– А, ведь в чём-то это заслуга нашей Лары… – В углу сознания скребнулась мысль, и я внимательно посмотрел на жену. От пристального взгляда она даже поперхнулась и махнула на меня рукой:
– Что?
– У меня к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
–?
