– Спасибо, – вежливо киваю и отворачиваюсь, наблюдая за цифрой. Восьмой. Эх, недалеко уехала. На каком же мне надо выйти? Шестой?
– Я вас раньше не видел, – раздаётся рядом тихий голос. Хм, красивый. В первый раз и не заметила.
– Я новенькая, устроилась вчера, – отвечаю с заминкой. Причём, устроилась официально, кстати! И получаю за свою работу деньги. Хоть маленькие, но свои, заработанные честным трудом.
– Я так и понял. Куда направляетесь?
Теряюсь от такого интереса. Поворачиваюсь в его сторону и приподнимаю в вежливом жесте уголки губ. Немного непривычно. Хоть мужчина и старше, но не так сильно, мне всё равно неловко с ним общаться.
С Райтом легче, несмотря на то, что разница в возрасте у нас… А сколько ему лет? Фуф, не помню. Нужно будет загуглить.
– Работать, – отвечаю банально. А он что хотел услышать? – На шестой этаж. К господину Шевцову.
Неожиданно мужчина ответно улыбается.
– Так это вы ко мне, – произносит так спокойно. Елейно и мило, что снова теряюсь. – Но я сейчас иду на завтрак, выпить кофе, поэтому… Составите мне компанию?
О, нет. Мой животик не выдержит. Я и так переела того мороженого, из-за которого болит и горло.
– Ой, – вырывается само. Не научилась я ещё с боссами разговаривать! – Я работать пойду, а то шеф тиран – увидит, ругаться будет. Да и дел много.
И снова Илья Шевцов внезапно улыбается ещё шире. Наклоняется в мою сторону, смотрит на бумаги в моих руках. От такого странного жеста прижимаю их к себе сильнее.
– Так без моей подписи дальше вам идти смысла нет. Все отошлют обратно. Поэтому… Вам всё же придётся составить мне компанию.
Глава 10
Моя игривая заноза идёт в мою сторону, искусно виляя бёдрами. Закусывает пухлую губу, тянется тонкими и длинными пальцами к бедру, по которому эротично ведёт ладонью.
Красивое бельё, кстати. Беленькое, невинное. Что странно для неё. Она всегда предпочитает чёрное, а здесь…
Решила побыть ласковой кошечкой, а не дерзкой пантерой?
– Я решила проблему с тонкими стенами, – мурчит, подходит в упор. Льнёт к моему телу и ноготками стучит по твёрдой груди. – Лиля пошла по делам, а мы с тобой можем…
Лукаво улыбается, стреляет глазками и прикасается своими губами к подбородку. Роза вполне высокого роста, и ей, как маленьким жучкам, не нужно вставать на носочки.
– Провести время вместе.
– И что ты задумала? – прищуриваюсь, наблюдая, как колючка пытается меня соблазнить. Не на того напала. Я, конечно, не баба, но гнуть свою линию могу долго. Меньше мозг потом выносить будет.
Но пора понять, что с такой ерундой трогать меня не надо.
Мы ещё не поженились, а она уже, кх-м, как бы помягче выразиться, насилует мне мозги.
– Хочу извиниться, – проходит языком по нижней губе и сразу закусывает её. А я сглатываю. Не от волнения, а от того, как она одним движением влияет на меня. Поднимает волну жара во всём теле, что концентрируется в одном слабом, мужском месте.
И всё-таки, умеют нами женщины управлять.
– Ах ты ж, маленькая проказа, – руки неосознанно тянутся к её талии. Дотрагиваюсь до тёплой кожи пальцами и теснее прижимаю колючку к себе.
И пока делаю это, Роза касается влажными губами моих губ и целует. Извиняется. Но не заходит дальше.
Она мало любит поцелуи. А я вот обожаю.
– Ты ведь простишь меня?– виноватый взгляд мечется по моему лицу. А я задумываюсь.
– Сложный вопрос, – отвечаю сухо.
Колючка снова улыбается пошлой улыбкой и опускает свою ладонь на мой торс. И даже через слой рубашки чувствую горячие прикосновения, что отчётливо оставляют свой след.
– А так? – спрашивает с придыханием.
Опускается ниже, пальцами цепляя ремень брюк.
– Я достаточно раскаиваюсь?
– Колючка, ты не вовремя, – вдруг проговариваю, сам того не понимая. Мы на работе, кабинет убогий. Не хочу, чтобы меня застукали за близостью с моей будущей женой. Чтобы её увидели голой во время этого дела…
Нет, к чёрту.
– Я ведь обо всём позаботилась, – разочарованно шепчет и накрывает ладонью место, что горит сейчас похлеще солнца. Сильно на меня её прикосновения влияют. – Даже Лили спровадила. Никто не зайдёт.
И опять Лиля. Что она всё твердит имя своей сестры? Не дурак, знаю, как её зовут.
Но вообще это ненормально – отказываться от быстрой разрядки с любимой женщиной. И всё из-за чего?
Потому что не хочу, чтобы личная помощница увидела или услышала нас. Хотя… Она ведь ушла? И если мы всё сделаем быстро… Всё будет хорошо.
Тогда…
Почему бы и нет?
Усмехаюсь и всё же сдаюсь. Она права. Не стоит ни о чём беспокоиться. Тем более, об одном маленьком цветочке, что сейчас, наверняка, занят.
Поэтому накрываю сладкие и любимые губы и целую. Нежно, страстно. Пока пальцы нащупывают застёжку лифчика, что спустя несколько секунд уверенно летит на пол…
***
Идёт третий час, а моей помощницы до сих пор нет на месте. В этот раз я поручил ей собрать подписи с семи руководителей разных отделов. Дело на час максимум.
Это с расчётом, что она потеряется.
Но никак не три!
И нет, мне не так сильно горит с документами, но…
Её до сих пор нет!
Где-то ходит!
Потерялась? Я вообще-то за неё ответственность несу. Она маленькая, незаметная и может потеряться. А мне что Розе потом говорить? «Я мелкую где-то потерял»?
Нет, так продолжаться больше не может.
Резко встаю с кресла, упираясь ладонями в стол.
И как только это делаю, звук распахиваемой двери заставляет застыть на месте и поднять голову вверх.
Пропажа вернулась.
Выпрямляюсь, поправляю галстук и смотрю на девчонку с раздражительностью и холодом в глазах. Лицо каменное, без единой эмоции. Откровенно злюсь. У неё вообще-то часы идут. А я чай хочу.
– Ты задержалась, – чеканю, выходя из-за стола. Так и хочется добавить: «Маленькая наглая девчонка».
– Извините, – Лиля опускает взгляд в пол и сминает длинными и тонкими пальцами бумагу. – Господин Шевцов задержал. Он отказался давать подпись, пока я не позавтракаю с ним…
Чего?
– Шевцов? Задержал? Позавтракала? Ланина, несмотря на то, что ты моя будущая родственница, ты слишком многое себе позволяешь, – впервые называю Лили по фамилии. Бесит прямо до дрожи в пальцах, что сжимаю в кулаки. Она гуляет с каким-то мужиком! В рабочее время!
А сейчас ещё и приоткрывает пухлые губы, чтобы возразить. Но не хочу ничего слышать. Поэтому перебиваю.
– Не желаю слушать твоих оправданий, – чеканю резко, упираясь задом в стол. Смотрю на Лилю и вижу её растерянный вид. Возможно, я перегибаю палку, но… Будет знать, что работа – не её пары в Манчестерском университете. – Это будет твоим первым выговором. Второе – ещё одно предупреждение. Третье – и ты идёшь помогать Розе со свадьбой.
Намекаю, что выгоню её отсюда без заминки.
Вижу по зелёным ярким глазам, что с каждой секундой увлажняются – она злится. Но даже это делает предельно мило.
Ещё и ранимая. Я всего лишь повысил голос. Как она будет работать дальше?
Я ещё ангел, по сравнению с другими. Или нет. Не в курсе.
– Знаете, что, – миниатюрная блондинка, что кажется с виду нежным цветочком, который не повысит даже голос, начинает закипать. Внезапная метаморфоза. – Несмотря на то, что вы мой будущий родственник, вы…
Делает паузу, не решаясь что-то сказать. Выгибаю в ожидании бровь и смотрю, как она делает несколько небрежных, нервных шагов. Дуется, глотает воздух, и я чуть не смеюсь.
Вот это реакция…
– Полный кретин! – восклицает неожиданно, отчего чуть не зависаю. Да только эта мелкая подходит ближе ко мне, поднимает голову. А у меня мозг отключается. Взгляд с лица на округлую грудь падает.
Сглатываю и пытаюсь отвлечься. Нет, здесь явно мать-природа подшутила.
Постойте-ка…
Она меня, что, кретином назвала?
Или я просто ошибся из-за этой мини-истерики?
– Вы, что, глухой? И слышать меня не желаете? Говорю же – подпись мне не дали из-за вашего же подчинённого! Что толку мне было раньше возвращаться! Вы меня терроризируете! И потом, делали бы то же самое, да только с двойной силой! А всё из-за своего вредного характера! А могли бы хотя бы так грубо не разговаривать! Мы с вами не просто босс и подчинённая, и я не та девочка с клуба, что вы поцеловали! Я, я…
Задыхается от собственной речи, в глаза не смотрит. Только на грудь, что сейчас колотит ладошками. Удары такие слабые, незаметные. Я их просто не чувствую.
Резко останавливается, поднимает на меня свой злой взгляд и кидает бумажки почти мне в лицо.
– А знаете, что! – внезапно её будто осеняет идея. Хочу что-нибудь сделать, да рука не поднимается. Не выпороть же мне её, в конце концов? Накричу – расплачется. Но вот за последнее действие она ответит. Да и вообще так разговаривать со старшими… По ней точно мужская крепкая ладонь плачет. – Я ухожу!
Смелое заявление.
Меня удивляет совсем другое – как она так держится, всё ещё не перейдя на «ты». Главное, не забывает, но продолжает кричать.
Разворачивается, взмахивает блондинистыми волосами и отдаляется.
– Всё равно мне на вас! – пыхтит где-то впереди, пока рассматриваю бумажку у ног. И ведь правда всё подписала. – Зачем только согласилась на всё это? Слушать такие нападки? Да чтоб вам жизнь сладкой не казалась после женитьбы на моей сестре!
Звучит как угроза.
Не раздумывая, под её же возмущения иду за ней. Быстро, преодолевая в пару шагов половину кабинета.
Когда девчонка открывает дверь, захлопываю её ладонью и нависаю над маленьким зверьком, что сейчас тяжело дышит и пыхтит.
Вот это у цветочка голос прорезался, сам не ожидал.
– Ты чего делаешь? – а вот и всё. Прокол. Дёргает за ручку двери, пытается выбраться.
Смешные потуги выбраться.
Хватаю её за тонкую талию и разворачиваю к себе. Лиля тяжело дышит, краснеет и держится, чтобы не заехать мне по лицу.
Вряд ли сделает это.
Наклоняюсь и неосознанно поддеваю пальцами подбородок, что поднимаю вверх. Заставляю посмотреть мне в глаза.
Чуть не теряюсь в яркой зелёной радужке, что сейчас блестит пуще прежнего. От слёз.
Я даже вину за собой начинаю чувствовать. Криками довёл младшую сестру своей невесты до срыва.
Перестарался. Но по-другому говорить не умею. Не видел в ней хрупкую девушку. Для меня все рабочие, вплоть до личных ассистентов – обычный персонал.
– Отпусти, – произносит пухлыми и приоткрытыми губами, что сейчас истерично хватают воздух. – Я всё Розе расскажу.
Как маленький ребёнок.
– Я ведь ничего не делаю, – произношу спокойно, лишь держа на спине ладонь, что удачно забирается под ткань белой блузы. Второй же рукой не позволяю ей опустить голову. Знаю, что как только уберу её, отведёт взгляд. Ибо смущается.
