Оксана Кириллова "Дина должна умереть"

– Довольно сентиментально. Нехарактерно даже для тебя…

– Просто констатация факта. Ты же меня понял.

– Одна вторая плюс еще одна вторая… – вдруг всплыло у него в памяти. – По-моему, это про нас.

Вот уж это было сентиментально – слишком сентиментально, чтобы она ответила. Улыбнулась. Уже хорошо. Ей немного грустно? Что в ее голове? Вечный вопрос, загадка века… А если ей сейчас плохо, сможет ли он помочь?

«Да что я за тряпка, в конце концов? Робею перед ней, как школьник перед строгим экзаменатором. Таким она никогда меня не полюбит. Почему я не могу быть решительнее?»

Дина снова была в его футболке. Степа придвинулся к любимой, поцеловал ее и скользнул ладонью под ее одежду. Девушка слегка вздрогнула, но не воспротивилась.

«Это же последняя ночь».

Сначала осторожно – кончиками пальцев по теплой спине, едва касаясь… какая же она худенькая и… хрупкая? Нет, не совсем… Кажется, она расслабилась, но Степа не собирается спешить и все время наблюдает, все ли хорошо, не зашел ли он слишком далеко, с ней ведь никогда не знаешь… Он продолжает… поцелуи, прикосновения становятся все более откровенными… одежда летит на пол…

«Я буду ее первым мужчиной», – вспыхивает у него в голове, но тут, будто в насмешку над возгордившимся и возомнившим о себе невесть что середняке Дина резко отодвигается.

– Я не могу.

– Ничего. Все в порядке, – торопливо бормочет он, натянув улыбку, и хочет подтянуть на ней одеяло, чтобы ей было комфортнее.

Но наготы Дина не стесняется. Кажется, даже не замечает. Ее явно волнует что-то более важное.

– Ты как будто призрак увидела, – отмечает Степа мягко.

– Не знаю. Просто… это не отпускает. – Он молчит и не переспрашивает, ожидая, что она продолжит мысль, и следующая фраза Дины ставит жирный несмываемый крест на его самооценке. – Я думала, я смогу.

– О. Я понимаю. Наверное.

Дина наконец посмотрела на него, будто на самом деле вспомнила об его существовании только что.

– Надо объяснять, что дело не в тебе, или сам догадываешься? – Ее губы слегка растянулись в улыбке, глаза оставались серьезными.

– Неважно. Главное, чтобы ты не ломала себя.

Степа не чувствовал себя ни плохо, ни хорошо. Скорее, внутри было пусто. Но он не собирался прислушиваться к своим ощущениям. Ее были в сто раз важнее.

– Я тебя не обидел?

Дина помотала головой, вылезла из постели и нагнулась за нижним бельем.

– Я покурю, выйдешь со мной?

Она могла бы и не спрашивать.

Ночью они просто уснули, обнявшись. К тому времени опустошенность ушла, и Степа был почти счастлив. Только корил себя за то, что слишком торопился. Пообещал себе, что будет ждать столько, сколько Дина захочет. Впрочем, больше они это не обсуждали.

Но утро было неожиданно серым, скомканным и пролетело очень быстро. Они проснулись почти одновременно, выкурили по сигарете после завтрака (Степа дал Дине слово, что после этого в ближайшее время не притронется к сигаретам), Дина проверила почту, ответила редактору на письмо по работе и оставила ноутбук включенным. Степа равнодушно посетил свою страничку в соцсети, обнаружил восемнадцать новых сообщений и вышел из интернета, не став даже читать их.

– Кому надо – пусть звонят, – заявил он Дине.

– Ты же трубку не берешь. Или звук отключаешь, – напомнила она.

– Значит, мне без них хорошо. Если что-то важное – перезваниваю.

– Так нельзя, Степ.

– Как видишь, можно. Тебе больше не нужно, выключать?..

– Да. Ну что с тобой?

– Не знаю… какое-то чувство нехорошее. Мы ведь увидимся на этой неделе?

– Думаю, да. То есть… да. Что будешь без меня делать?

– Без тебя ничего не хочется. – Степа слегка улыбнулся, глядя ей в глаза. – Наверное, учебой займусь… слушай, а может, вместе в кафе пообедаем, а потом ты поедешь на пары?

– Неплохая идея.

Минут за пять до выхода Степа наливал себе воду в стакан (в горле почему-то пересохло), но рука дрогнула, половина жидкости пролилась мимо, а потом он и вовсе перевернул стакан. Пока рассеянно смотрел на растекающуюся по полу лужу, Дина вернулась из ванной с тряпкой в руке и распорядилась:

– Отойди, я вытру.

Он молча подождал, пока она закончит, сказал «спасибо» и пробормотал:

– Я немного не в форме.

Дина обняла его, и так они стояли молча целую минуту. Потом Степа хотел поцеловать ее, но она заметила:

– Нам пора.

– Да. Не хочу, чтобы ты из-за меня опоздала.

Глава 8. Красивая пара

Глаза ревнивцев, повторяю это,

Опаснее любой другой напасти.

Лопе де Вега

У Антона не было никаких планов на день, но все изменилось буквально за минуту: позвонила Катя. Та самая, которая должна была ему деньги и которую он, следуя совету Дины, «поймал» на старом номере телефона (разумеется, новый она сочинила). Теперь, поняв, что деваться некуда, она соизволила сообщить, что готова вернуть три тысячи («…лишь бы ты отстал», – мысленно закончил за нее Антон: в последние пару дней он уже раза три – и, на всякий случай, с разных номеров – напоминал ей о себе, чтобы посеять в ней чувство безысходности).

– Где, когда? – деловито осведомился он.

– Минут через сорок в кафе «Филадельфия», – бегло назначила девушка.

– В кафе?? Это тебе не свидание, – хохотнул Антон.

– А я разве предлагала тебе сидеть со мной в кафе? – изумилась Катя. – Я буду с друзьями, ты просто заскочишь на минутку, и я отдам деньги.

– Очень удобно. Тебе.

– Ты же добрый человек… – Ее тон сделался просящим.

– Бог с тобой. Буду, – отрезал Антон. – Только попробуй обмануть.

– Да ты что!

– После «нового номера» я уже ничему не удивлюсь.

Он закончил разговор и стал собираться – без спешки, но целенаправленно: не любил опаздывать.

«Наконец-то, – думал Антон, натягивая свитер. – Если все сложится удачно, то это очень кстати. Я мог бы повести завтра Дину куда-нибудь и не беспокоиться о том, что после этого придется опять разгружать вагоны угля, раздавать флаеры или что-нибудь в этом роде… ох, хоть бы эта Катя не подвела».

На улице стало теплее, чем в предыдущие дни: столбик термометра поднялся до нуля, и под ногами уже начали образовываться лужи и грязь, которая налипала на свежевымытые ботинки Антона. Подходя к кафе, он посмотрел себе на ноги, чертыхнулся, но подумал, что сойдет и так – Катя переживет.

Он пересекал последнюю дорогу, и тут проехавшая мимо на всех парах машина обрызгала его водой из ближайшей лужи – не как-нибудь, а с ног до головы. В последнюю секунду удержавшись от нецензурной брани, Антон вытер платком капли, попавшие на лицо, оглядел пальто и потянулся в карман за мобильником. Не хотелось ему заходить в кафе в таком виде.

«Не берет трубку. Хорошо еще, если она пришла. А то неизвестно, сколько так стоять… ну да ладно. Я дождусь. Мне нужны мои деньги, и точка».

Он потянул на себя дверь.

Катю Антон заметил не сразу – пришлось остановиться, чтобы поискать глазами ее столик в довольно просторном зале кафе. Но гораздо раньше его взгляд уперся в парочку, расположившуюся недалеко от входа, и он мысленно запаниковал.

Девушкой была Дина, а рядом сидел ее парень. В этом не было никаких сомнений, хотя они не держались за руки и не посылали друг другу воздушных поцелуев: достаточно было пронаблюдать, как он на нее смотрит. В этом взгляде были и нежность, и обожание, причем нескрываемые: у этого юноши не было нужды прятать свои чувства. Скорее всего, они взаимны… Правда, по Дине понять что-либо было невозможно: она уткнулась в свою тарелку и сосредоточенно наматывала на вилку тонкие спагетти. Кажется, с томатным соусом – он заметил это даже с некоторого расстояния, несмотря на проблемы со зрением (странное дело, увидев ее, он будто прозрел: раньше бы и лица Дины мог не различить).

«Ну и что такого? – немного придя в себя, подумал Антон. – У нее есть парень. Этого следовало ожидать. Но ведь я и не претендовал на эту роль. Я и сам не знаю, зачем хотел ее увидеть. Можно общаться и как друзья… да хоть вообще не общаться, никакой трагедии не произойдет. Поздороваться или нет – вот вопрос. Вдруг ее бойфренд знает наперечет всех ее знакомых и, увидев меня, начнет ревновать, расспрашивать… хотя с какой стати ему быть таким неадекватным… королевы рядом с собой таких не держат».

Катя уже минуты две нетерпеливо махала ему рукой из своего угла, но он даже не смотрел в ее сторону, напряженно размышляя, как ему поступить. Проблему решила сама Дина. Отправив в рот очередную порцию спагетти и перекинувшись парой слов с парнем, она неожиданно повернула голову и посмотрела прямо на Антона. Без намека на удивление. А потом улыбнулась и громко произнесла:

– Антон! Иди сюда.

Девушка заметила его, как только он вошел, и тут же отвернулась. Но тот взгляд поймал следивший за каждым ее движением Степа, и в его душе явно зашевелилось недоброе предчувствие: обычно не склонный к беспочвенной ревности – по крайней мере, к ее проявлению, – он очень мрачно спросил:

– Твой знакомый?

– Да, – сказала она сухо. – Мы мало общались.

Эта фраза означала, что можно не махать приветственно рукой и не призывать вошедшего к ним присоединиться, а спокойно продолжать обед. Ну, поздороваться, конечно, если он ее узнает.

Он узнал, да еще, как Дина заметила боковым зрением, застыл, не сводя с нее глаз и как будто не собираясь двигаться с места.

– Кажется, твой знакомый резко в тебя влюбился, – невесело пошутил Степа, вытирая руки салфеткой.

– Почему ты так решил? – не поворачиваясь к Антону, поинтересовалась Дина.

– Он стоит столбом и смотрит на тебя.

– Пожалуй, тогда стоит позвать его.

Ей не хотелось знакомить Антона со Степой. Она не рассказала Степе ни о том недоразумении с деньгами, ни об их с Антоном общении после и намерении увидеться. Скрывать было, по сути, нечего и незачем, но она молчала сознательно, хотя не смогла бы сформулировать почему.

Однако теперь другого выхода уже не было. Дина повернула голову и позвала. Антон подошел – уверенно, с готовностью.

– Привет. Рад встрече, – произнес он нейтральным тоном.

– Я тоже. Знакомься, это Степа. Степа, это Антон.

– Очень приятно.

Обычно соблюдающие элементарные правила этикета, они не пожали друг другу руки, лишь обменявшись короткими взглядами. При этом в голосах обоих было почти безупречное дружелюбие.

– Давно вы знаете Дину? – решил спросить Степа (как бы из вежливости).

«Неужели версия с ревнивым бойфрендом, контролирующим каждый шаг, недалека от истины? Да ну, этот влюбленный идиот наверняка сам пляшет по ее дудку». Антон таким же учтивым тоном отозвался:

– Совсем недавно. Она не говорила вам о той дурной ситуации с ее подругой и денежным долгом?

«Ох, долг… я совсем забыл, зачем пришел!»

– Увы, нет.

– Думаю, еще расскажет. В общем, знакомы мы всего три дня.

– Три дня? – вырвалось у Степы. – Но…

– С утра субботы, – холодно подсказала Дина.

– Ах, с утра… ясно… может, присядете за наш столик?

Степа так явно подчеркнул слово «наш» и одарил собеседника такой убийственной улыбкой, что даже дурак понял бы: от приглашения лучше отказаться. Антон дураком не был.

– Нет, спасибо. У меня здесь встреча. До свидания, Дина, до свидания, Степа, приятно было познакомиться.

Уже развернувшись, чтобы уйти, он неожиданно для себя добавил:

– Вы красивая пара. Хорошо смотритесь.

Изумление во взоре Степы сменилось торжеством.