Дни летели слишком быстро. Олеся во всю готовилась к переезду и без умолку болтала о Сереже. Я готовилась к выпускным и вступительным экзаменам. Мне всегда нравился английский язык и давался он мне легко. Поэтому профессия переводчика казалось мне абсолютно логичной. Бабушка меня поддержала, особенно ее радовало, что лингвистический университет находился всего в паре часов езды от нашего поселка.
Как победительницы ежегодных районных олимпиад по английскому у меня были неплохие шансы попасть на бюджет.
Карина в школе так и не появилась. Оказалось, что она решила не идти в десятый класс, а продолжать работать. Мысли о Германе Сергеевиче все реже мешали мне спать. Иногда мне казалось, что я его и вовсе выдумала.
Экзамены я сдала на отлично. Золотая медаль стала гордостью для моей бабушки и непонятной безделушкой в бархатной коробке для меня.
В день выпускного я смотрела на себя в зеркало и впервые мне нравилась девушка в отражении. Молочный цвет заграничного платья, которое привезла бабушкина приятельница-бортпроводница к такому случаю, смягчил оттенок бледной кожи лица, придав ей теплоты, прибавил яркости зеленому цвету глаз и оттенил каштановые волосы, завитые в легкие локоны.
Перед входом в здание гостиницы «Кавказ» я немного отстала от бабушки, чтобы в очередной раз рассмотреть единственное высокое здание районного центра. Мраморные высоченные колонны, позолоченные львы на постаментах у подножия ступенек, двери с массивными витыми ручками подошли бы дворцу, а для маленького одноэтажного городка все это было слишком вычурным и совершенно не вписывающимся в местность.
– Хватит мечтать, ты идешь? – бабушка уже поднялась к двери, которую тут же услужливо открыл усатый мужичок в серой униформе с блестящими золотыми пуговицами. Было видно, что держать тяжелую дверь стоило мужичку значительных усилий. Я быстро взбежала по мраморным ступенькам, цокая каблучками, и нырнула в прохладный холл гостиницы.
Бабушка уже нажала кнопку лифта. Банкетный зал находился на верхнем этаже и был известен на весь район своим потрясающим видом на горы. Говорили, что в ясную погоду можно было увидеть Кавказский хребет с Эльбрусом.
Зал выглядел невероятно торжественно – тяжелые портьеры с кисточками, бахромой и замысловатой драпировкой, массивные бронзовые люстры, мраморные вазы в рост человека.
«Так, а где же вид?! Тут же все занавешено шторами?!» – пронеслось у меня в голове. Гирлянда из воздушных шаров над сценой и плакат «До свидания, школа!» вообще казались вырезанными из другого журнала и по ошибке вклеенными в картинку пафосного интерьера.
Почти все кресла уже были заняты одноклассниками и их родственниками.
– Кристина, мы заняли уже вам место здесь! – как всегда громко и не стесняясь заорала Олеська с другого конца зала.
В платье в пол нежно-лимонного цвета и волосами, собранными наверх моя подруга выглядела сногсшибательно! Я никогда раньше не видела ее такой нежной и женственной.
– Смотри, что мне Сережа прислал сегодня с курьером! – на ее запястье блестела тонкая золотая цепочка с ярко-красным эмалевым сердечком.
– Какой он у тебя романтик!
– Девочки, давайте садитесь уже, хватит болтать, сейчас начнется, – тетя Валя, мама Олеси, как всегда строгим голосом окликнула нас.
Вот-вот должен был начать свою речь директор школы Николай Владимирович. Я терпеть не могла его занудный голос и манеру разговора.
– Кристиночка, я очки в машине забыла, – бабушка подала мне ключи. – Сбегай быстренько.
– Конечно, бабуль, – я с облегчением выскочила из зала, подмигнув Олеське. Если повезет, пропущу нудятину с гундосым голосом директора.
Найдя очки, я чуть задержалась в машине. Бабушка водила машину всю жизнь, сколько я помню. В детстве это был странный темно-синий москвич больше похожий на жучка. Сейчас это была вишневая десятка. Иногда по воскресеньям бабушка и меня учила водить, но мне не особо это было интересно. Заводить, переключать передачи я умела, но водительского азарта во мне никогда не было. Я примерила на себя бабулины очки в коричневой роговой оправе и скорчила рожу в зеркале. «Дорогхие выпускники! Идите нафигх побыстрее!» – передразнила я южный говор Николая Владимировича и выскочила довольная из машины.
Заходя в лифт, я услышала, как мужичок в униформе с кем-то поздоровался. Затем кто-то побежал. Двери лифта возмущенно дзынькнули, когда рука в серой униформе не дала им закрыться. Им пришлось разъехаться в стороны, чтобы пропустить очень важного гостя в темно-синем костюме и белоснежной рубашке. Гостя с ярко-синими глазами. Палец швейцара нажал нужную кнопку, двери захлопнулись. Я вжалась в угол не сводя взгляд с того, о ком мечтала все лето.
– Это опять ты?
Я молчала.
– Я помню, что ты немногословна, – усмехнулся Герман Сергеевич. – Значит, конец школьной жизни?
«Я тону в этих глазах. Я пропадаю в этом бархатном голосе. Поцелуй меня!», – проносились мысли одна за другой в голове. Однако вслух я так ничего и не сказала.
– Кристина? Я правильно запомнил твое имя? – он улыбнулся и сделал шаг ко мне.
Сердце выскочило куда-то в область горла, а в глазах потемнело.
– Что за черт?!
Оказалось, что не только у меня в глазах потемнело. В лифте было совершенно темно. И он больше не двигался.
– Где эта красная кнопка? Вот черт! И телефон не взял с собой! -голос Германа Сергеевича был немного раздражен. – У тебя есть телефон посветить?
– Нет, – мне стало немного не по себе.
– Ну что ж, будем ждать, пока нас спасут, – его тон стал спокойнее. – Не бойся, кислорода на двоих здесь хватит.
Внезапно страх и беспокойство исчезли. Пришла уверенность и невероятная смелость. Я сделаю это! И будь, что будет!
– Эй, ты как там? Я тебя не вижу.
Я шагнула на его голос.
– Ты в обморок опять не упала?
Еще шаг. Нос уловил тонкий свежий запах его одеколона. Еще шаг. Я стояла вплотную к нему так, что почувствовала, как моментально напряглось его тело. Руками провела по пиджаку вверх к плечам, шее, дотронулась до его лица, приподнялась на носочки и поцеловала его в губы. Мой робкий девственный поцелуй без внимания оставался всего мгновение. Через миг его рот впился в мои нежные губы, а сильные руки так крепко прижали к себе, что мне стало трудно дышать. Это безумие длилось пару мгновений, пока лифт не загудел и не зажегся свет. Герман Сергеевич резко отстранил меня. В его глазах было смятение и еще что-то, непонятное и пугающее.
– Ты не понимаешь, что ты наделала! Ты слишком юная! Это невозможно! Никогда! Слышишь, никогда так больше не делай! Для тебя же будет лучше!
Лифт остановился. Как только двери открылись, он выскочил из лифта и скрылся за одной из дверей. Я была в шоке из-за своего смелого и безрассудного поступка. В дамской комнате в огромном зеркале я увидела пылающие щеки и припухшие губы. Намочив руки в ледяной воде, я прижала их к губам. Пригладив волосы и выровняв дыхание, я открыла дверь в банкетный зал.
Глава 7
– Ну где ты пропадаешь? – шепотом спросила бабушка, когда я пробралась на свое место. – Все в порядке? Какая-то встревоженная ты.
– В лифте застряла. Хорошо, что ненадолго.
– Самое интересное пропустила, дирик опять выдал полную хрень, – наклонившись ко мне усмехнулась Олеся.
– Да я так и знала, повезло, что лифт застрял. Скорей бы уже вручили нам дипломы и тортика отрезали.
– Как вы знаете, в этом году в нашей школе долгожданное событие, – слово взяла завуч Валентина Степановна. – Сегодня мы с радостью объявляем о том, что две наши выпускницы окончили школу на отлично, и не просто на отлично, а с медалями! Золотая и серебряная медали у наших девочек Кристины Федоровой и Олеси Светловой! В этом году наша школа стала лучшей в районе по успеваемости! Девочки, проходите на сцену! Нам оказали большую честь и специально для вручения медалей на торжество прибыл специальный гость, представитель меценатов нашей школы, заместитель генерального директора строительной корпорации «Европа-Азия» Герман Сергеевич Нордман!
– Добрый вечер, выпускники! Я очень хорошо представляю ваши эмоции. Совсем недавно я тоже их испытывал. С нетерпением ждал момента, когда можно будет закинуть портфель куда подальше, – в голосе Германа Сергеевича послышались нотки юношеского задора. -Я не буду вас мучить долгими нудными напутствиями. Хочу лишь сказать вам, с этого момента вы сами несете ответственность за свои поступки и за их последствия. Взвешивайте все за и против. Конечно, ошибок избежать не удастся, но хотя бы попытаться уменьшить их количество вы должны, – он сделал паузу и мельком посмотрел на меня. Я почему-то резко перестала дышать.
– А теперь, собственно, то, ради чего меня пригласили. Позвольте поздравить с отличным окончанием школы и вручить серебряную медаль Олесе Валерьевне Светловой! Аплодисменты! – он подошел к Олесе, пожал ей руку и вручил маленькую синюю коробочку.
Олеська сияла, как начищенный пятак.
– Еще одна гордость школы, золотая медалистка, Кристина Георгиевна Федорова! Аплодисменты! – он подошел ко мне – короткое пожатие руки, маленькая синяя коробочка в моих руках. Абсолютно спокойный взгляд. Никакого намека на происшедшее в лифте. Он вернулся к микрофону и начал что-то говорить, но я не слушала. «Какая идиотка! Какая ИДИОТКА! Зачем я это сделала?! Он решил, что я просто дура!» Мне стало ужасно стыдно, щеки покраснели от стыда. Хотелось провалиться сквозь землю, оказаться на другой планете, отмотать пленку и вырезать кадр с лифтом.
Бабушка вытирала мокрые от счастья и гордости глаза. Я крепко ее обняла, вернувшись на место.
– Бабуль, это твоя медаль.
– Как быстро время летит, девочка моя… взрослая совсем…
«Взрослая, а такая идиотка!». Я взглянула украдкой на сцену – Германа Сергеевича там уже не было. Одноклассники один за другим поднимались на сцену, где им вручали аттестаты. Сейчас начнется праздничный концерт и застолье.
Олеська болтала без умолку. Через неделю она улетала в Питер. Я поняла, как мне будет не хватать ее живого эмоционального голоса. Я взяла ее за руку и крепко сжала.
– Пообещай, что никогда обо мне не забудешь, чтобы с нами не случилось и как далеко бы мы друг от друга не находились.
Олеся замолчала. Ее веселость разом пропала.
– Обещаю, – она крепко обняла меня. – Я обещаю!
Рассвет мы встретили, обнявшись и закутавшись в одну кофту на двоих. Издали нас можно было принять за сиамских близнецов. С открытой площадки, куда вела лестница из укромного уголка банкетного зала, и о которой мы узнали под конец вечеринки от одной из уборщиц, был виден весь город и окрестности. Первые робкие лучики солнца окрасили линию горизонта в светло-розовый цвет. Веселый несмолкающий гул голосов одноклассников смолк. Мы все почувствовали себя внезапно повзрослевшими, как будто с исчезающей ночью ушли прочь наши детство и беззаботность.
Часть 2
Глава 8
Кто-то безжалостно и резко раздвинул шторы. Яркий свет ударил в лицо, даже через закрытые глаза заставив меня зажмуриться. Вот черт!
Я знала, кто этот негодяй, прервавший мой сладкий сон. Гришка опять решил изобразить заботливого старшего брата и лично проверить, чтобы я не опоздала на собеседование. Я сильнее зажмурилась и натянула одеяло на голову.
– Ты – мираж. Тебя нет. Я сплю.
– Должен огорчить тебя, дорогая, но я есть, и я – не мираж, а ты сейчас проснешься и пойдешь умываться! -Гриша сдернул одеяло.
– Откуда ты взялся на мою голову, – проворчала я, все еще не открывая глаз.
– Оттуда, с Берега Слоновой кости, и я тебя прямо в пижаме засуну под холодный душ, если ты сейчас же не встанешь! – он схватил меня за ногу.
– Окей, окей, я сама, сопротивляться двухметровому амбалу – затея бесполезная, – я засмеялась и открыла глаза.
Как всегда, слегка небритый, короткие русые волосы взъерошены, серые глаза с хитрым прищуром. Светлая футболка, шорты с огромными карманами, татуировки на руках – у Гришки был вид скорее серфера, чем студента факультета китайского языка. Загар, полученный во время волонтерства в Кот-д’Ивуаре, кажется, прилип к нему навсегда. Мы познакомились случайно. Во время учебы я подрабатывала в кафе, давала частные уроки школьникам. Денег, которые я зарабатывала, вполне хватало, чтобы снять квартиру и уехать из ненавистной общаги. А Грише было скучно жить одному в трехкомнатной квартире, которую ему оставили родители, когда его отцу предложили контракт в Венском офисе ООН. Он подал объявление в газету, а я позвонила. И вот спустя год я по его совету заполнила анкету на прохождение стажировки переводчиком в Венском отделении ООН, когда наш университет попал в одну из международных программ по подготовке молодых специалистов. Первоначальный отбор прошла легко – я отлично училась. Успешную сдачу тестов по английскому, немецкому и испанскому на втором этапе мы отметили бутылкой французского шампанского из бара Гришкиных родителей.
Для проведения собеседований с кандидатами, показавшими лучшие результаты, в наш университет приехали специалисты по кадрам из ООН. Сегодня меня ждал самый сложный и ответственный этап. И я даже хотела струсить и не пойти. Но мой старший товарищ никак не мог этого допустить.
– Я тебя подкину до универа, мне все равно в ту сторону, -Гриша наливал кофе в мою любимую желтую кружку с надписью «Hey USA!», когда я вышла из ванной.
– Я не сбегу, не беспокойся, – я взяла бутерброд с толстым куском колбасы и нарочито внимательно начала рассматривать его. – Так-так, судя по высоте данного отрезка колбасного изделия, который никак не соотносится со стандартной пропорцией толщины батона, пациент либо страдает вечным голодом, либо сильным косоглазием. Тэрциум нон датур…
– Зато съел один и целый день сыт. Не умничай, – засмеялся мой друг. – Давай, в темпе, через 10 минут выезжаем.
Черный мотоцикл Ducati с хромированными рейлингами был предметом восхищенных взглядов девчонок нашего университета и зависти мальчишек всего района, и он чертовски шел небритому парню с татуировками. Ко мне ни раз подходили девчонки с моего курса и первокурсницы с просьбой познакомить их с Гришей. Но, казалось, девчонки его нисколько не интересовали. Он предпочитал бег по утрам в одиночестве или полировку своего стального друга с мотором, или занятия китайским языком, или мое общество. Особо разочарованные его невниманием поговаривали, что Гриша нетрадиционной ориентации. Но ему было все равно, что о нем говорят.
Я немного постояла перед входом в Университет, когда Гриша отъехал, и глубоко вдохнула: «Собралась, вошла и прошла. Veni. Vedi. Vici.».
Возле аудитории, где проводилось собеседование, нерешительно мялись студенты. Я быстро приблизилась к двери.
– Смотрю желающих нет? Я захожу! – я решительно повернула ручку и зашла.
Глава 9
– Гриша, ты дома? -я бросила ключи на тумбочку, скинула босоножки и побежала в кухню. Никого. Руки дрожали. Сердце готово было выскочить из груди. Гришку я нашла в его комнате с наушниками перед компьютером. Очередное китайское кино. Он вовсю готовился к программе по обмену с китайскими студентами. Я стянула с него наушники.
– Угадай, что?
– Ты провалила собеседование, потому что заблудилась в коридорах универа, тебя случайно закрыли в туалете, и ты опоздала на собеседование? – Гриша скорчил недовольную мину.
– У-у. Я прошла! Ответила на все их каверзные вопросы на английском, на испанском и даже на немецком! Я поеду в Вену! Представляешь! Пойду бабушке позвоню! И Олеське! Спасибо тебе! – я крепко обняла друга.
– Я ни при чем, тесты и собеседование ты прошла сама, – Гриша покраснел от смущения.
Я уже нажимала кнопки на телефоне.
– Ба, привет! …да-да, все хорошо у меня… Бабуль, ну послушай минутку… Меня приняли на стажировку в Вену! Алло… ты слышишь меня? Бабушкаа? – через пару секунд трубка отозвалась родным голосом. – Ну слава богу, я уж думала, ты в обморок упала, -засмеялась я. – Да, сегодня было собеседование последнее, да, на трех языках, да, Гриша знает уже, он рядом, нет еще, сейчас позвоню ей.
Через пятнадцать минут поток бабушкиных вопросов стал стихать и у меня появилась возможность закончить разговор. С тех пор, как я уехала учиться в город, мы были лишены ежедневных душевных разговоров и обсуждения новостей, книг и всего остального. Выходных катастрофически не хватало, чтобы наговориться. Бабуля подарила мне мобильник на новый год, когда я училась на первом курсе. Ей было спокойнее при мысли, что она сможет услышать меня в любой момент.
– Наконец-то! – Олеська ответила на второй гудок. – Не дождешься от тебя звонка!
– Так сама бы набрала! Привет, – я улыбнулась в трубку. – У меня крутые новости! Меня приняли на стажировку в ООН! В сентябре уезжаю в Вену!
– Ого! Обалдеть! Поздравляю! Это новость! Но все же не такая офигенная, как моя!
– Да ну! Чем побьешь?!
– Сережа сделал мне предложение! Свадьба в начале сентября! Надеюсь, твой контракт не с первого начинается, потому что ты – моя подружка невесты!
– О май гад!!!! Он все-таки сумел это сделать!!! Твой Сережа не промах, нашел-таки путь к твоему сердцу!
– Ему его пес здорово помог в этом деле, – засмеялась Олеська. -Ты приедешь? Ты будешь на моей свадьбе? – в голосе подруги я услышала еле заметное волнение.
