Вместо ответа, Рори тяжело дыша взгромоздился на стул, придвинулся поближе и игриво подвигал бровями.
– Прости, но я не понимаю твою пантомиму, ? процедил я сквозь зубы, пытаясь справиться с охватившим меня раздражением. ? Так который?
Лысина Рори, успевшая высохнуть с момента его появления в пабе, снова покрылась испариной.
– Последний, ? неловко ответил он, тревожно сглотнув.
– Насколько последний? ? нахмурился я, мысленно уже предвкушая самый худший из всех возможных ответов.
– Э-э-э… самый последний? ? неуверенно произнёс Рори.
Судя по истерическим ноткам, проскользнувшим в его голосе, он был жутко взволнован. И наверняка что-то не договаривал, как делал всякий раз, когда собирался втянуть меня туда, куда я втягиваться совершенно не собирался.
Я отметил и учащённое дыхание, и капельки пота, которые теперь покрывали не только лысину, но и виски, а затем вздохнул и угрожающе захлопнул «Молескин».
– Ты что, показал им черновики! ? возмущённо воскликнул я. ? Да как ты мог?
Меня просто переполняло от негодования. Словно где-то под рёбрами усиленно заработали меха огромной кузницы, которые распаляли моё возмущение с каждым новым ударом сердца.
В ушах зашумело, и я вцепился пальцами в край стола, чтобы не потерять равновесие. Очертания паба опасно покачнулись, и на мгновение мне показалось, что мы находимся уже не в городе, а на борту корабля, попавшего в шторм.
Я потерял ощущение реальности ровно тех пор, пока Рори не всучил мне стакан ледяной воды.
– Вот, держи-ка, приятель, ? заискивающе пролепетал он, придерживая меня за руку на всякий случай. ? Вот так. Пей, станет легче.
Я осушил стакан, не задумываясь, и только после этого сумел немного прийти в себя. Ощущение качки исчезло. Паб пришёл в прежнее стабильное положение, и я в полной мере осознал себя сидящим на стуле за любимым столиком в углу.
– Уф, ты уж не пугай меня так больше! ? сказал Рори, заботливо похлопав меня по руке. Впрочем, заботы в его голосе я почему-то не услышал. ? Чуть сердце из груди не выскочило! Знаю-знаю, ты всего этого не любишь, но прежде, чем заводиться, пожалуйста, дослушай меня до конца.
– Я не просто не люблю этого, Рори, ? вздохнул я, потирая виски. ? Я терпеть этого не могу! О чём не раз тебе говорил.
– Говорил, ? подтвердил Рори, кивая. ? Говорил. Но я не могу упустить такую возможность! Клянусь, ты изменишь своё мнение, как только услышишь подробности.
– Делиться сюжетными наработками ? это дурная примета, ? мрачно произнёс я. ? Когда так поступил мой предыдущий литературный агент, с ним произошло нечто ужасное.
Я намеренно произнёс это как можно более драматично. С тем таинственным придыханием и мистическим полушёпотом, каким обычно произносят роковые пророчества. Судя по тому, с каким ужасом вытаращился на меня Рори, получилось у меня весьма недурно.
– И что же с ним произошло? ? спросил он, тревожно сглотнув.
– Я его уволил, ? довольно ответил я, откидываясь на спинку стула и любуясь произведённым эффектом.
Осмыслив сказанное, Рори громко рассмеялся. Он даже несколько раз стукнул кулаком по столу, приговаривая:
– Вот за что я тебя люблю, дружище, так это за твоё искромётное чувство юмора!
Я вздохнул. На самом деле я, конечно же, не шутил. Но каждый слышит то, что он хочет слышать. Вот поэтому писателем быть так трудно.
Впрочем, думаю, Рори действительно было смешно, потому что актёр из него был никудышный. Хорошо хоть агентом он был действительно стоящим.
– В любом случае, клянусь, что гонорар тебя порадует, ? с чувством выпалил Рори, словно в подтверждение моих мыслей. ? Возможно даже больше, чем ты можешь себе это представить. Правда, есть одно небольшое условие. Но это так, мелочи…
– Какое ещё условие? ? недовольно прищурился я. Что-то мне подсказывало, что в этом «небольшом условии» как раз и была зарыта та самая собака.
– Ничего такого, ? отмахнулся Рори. ? Сущие пустяки.
Он заёрзал на стуле и попытался переменить тему, огорошив меня неожиданным вопросом.
– Как, кстати, продвигается завершение рукописи?
– Ты же знаешь, я всегда сдаю работу вовремя, ? поморщился я.
– Это так. Конечно, так. Но мне показалось…
– Показалось? Разве за все годы нашего сотрудничества я хоть раз задержал сдачу материала?
– Нет, но… ? он вздохнул. ? Понимаешь, эти киношники подвернулись так удачно… Возможно, что это лучший шанс за всю твою карьеру. Ха-ха! За мою-то уж точно, ? проникновенно сказал Рори. ? Так вот, киношники хотят видеть тебя и твой роман к четвергу.
– И в чём проблема? ? нахмурился я. ? Ну, организуй им видеоконференцию.
– Лично, ? полушепнул-полухихикнул Рори, прежде чем его лицо окончательно потонуло в заискивающей улыбке.
– В каком смысле «лично»?
– Ну, хе-хе, знаешь, как это обычно бывает? Ты, они, твоя рукопись… Все вместе. В одной комнате.
– Ты ведь шутишь сейчас? Рори, скажи, что ты шутишь.
– Да уж, какие тут шутки, ? всплеснул руками Рори.
– Ну уж нет! Это уже слишком. Ты не посмеешь запихнуть меня в чёртовы Штаты! Я ненавижу самолёты, а туда лететь часов пять, не меньше…
– Восемь, ? с готовностью подтвердил Рори. ? Семь пятьдесят, если точнее.
– О, Господи! ? воскликнул я. ? Только не говори, что ты…
– Да, я уже купил тебе билет до Нью-Йорка. Погодка там сейчас, кстати, отличная.
– Да ты спятил!
– Ладно тебе! Посмотришь Таймс-сквер, насладишься местным колоритом…
– Местным колоритом чего? Бомжей и наркоманов? Знаешь, Рори, если мне захочется острых ощущений, то я всегда могу наведаться в южный Ламберт.
– Ты ведь не можешь упустить такой шанс, ? продолжал настаивать он на своём. ? Ты так долго к этому шёл. Мы шли.
Я в бессилии опустился на стул и обхватил голову руками.
– Ладно, чёрт с тобой, ? сквозь зубы выдохнул я. ? Когда вылет?
– Завтра днём, ? беззаботно улыбнулся Рори, довольно потягиваясь.
Мне ужасно захотелось его ударить, но я сдержался. Сам не знаю, почему.
ГЛАВА 2. Королевский Стюарт
Королевский Стюарт (от англ. «Royal Stewart», «Королевский тартан Стюартов») ? красный тартан с пересечением зелёных, синих, чёрных, жёлтых и белых полос. Один из самых симметричных и известных в мире. В 1822 году королева Виктория выбрала «Королевский Стюарт» в качестве тартана королевской семьи. Впоследствии король Георг V даже пытался ограничить его использование, но это ему не удалось. А в конце 1970-ых «Королевский Стюарт» приобрёл огромную популярность в панк-моде, символизируя бунт против традиционной британской сдержанности и аристократичности.
Терпеть не могу аэропорты! И, на мой взгляд, вполне заслуженно. Особенно если это ? господи Боже! ? аэропорт в Гатвике, один из самых ужасных и перегруженных аэропортов в мире. Хуже только тот, что в Манчестере. Там обязательно или умыкнут бумажник, или подсунут чёрствый сэндвич, или потребуют оплатить какой-нибудь нелепый дополнительный сбор перед вылетом. Иногда всё и сразу. А пару лет назад у них вообще провалился пол в зале ожидания!
Помню, когда читал об этом пост в «Дейли Миррор», то представлял себе жуткие сцены. Что-нибудь в духе геологического разлома или стихийного бедствия. На фото же обнаружилась просто толпа недовольных людей, терпеливо стоящих в очереди.
В очереди! Понимаете? И в этом вся суть местных жителей. Сдаётся мне, что когда на Земле наступит очередной Судный день ? какой-нибудь мировой катаклизм, война или, скажем, нападение инопланетян, ? то одни побегут сражаться, другие ? прятаться в бункеры, а мы здесь просто презрительно подожмём губы и встанем в ещё одну недовольную очередь. Так и живём.
Багаж я сдавать не стал. Не хотел тратить потом время на ожидание. Да и много ли нужно вещей для одного небольшого путешествия? Пара-тройка сменных сорочек, запасной костюм, носки и бельё. Бритва, зубная щётка. Лэптоп, конечно же, и «Молескин», с которым я не расставался даже во сне. Всё это с лихвой вместилось в один единственный саквояж красного тартанового орнамента.
Заняться в аэропорту было особо нечем. Работать не выходило, спать я боялся. Часы бесконечного ожидания сводили меня с ума. Пожалуй, если в мире и существовало бы Чистилище, то выглядело бы оно именно так.
Если бы я мог выбирать, то выбрал бы поезд, а не самолёт. К сожалению, свободы выбора не существует. В большинстве случаев мы выбираем лишь из того, что предлагают нам обстоятельства.
Но меня обычно всё устраивает.
Вернее, устраивало. До тех пор, пока по громкой связи не объявили, что рейс задерживается. В этот момент во мне что-то оборвалось. А может и вообще ? умерло.
Если рейс задержат, то я опоздаю на встречу. Но ведь я ? это я. И я не опаздываю на встречи ни при каких обстоятельствах.
Тело стало ватным и непослушным.
На негнущихся ногах я подошел к стойке информации, за которой стояла улыбчивая пакистанка в ярко–бирюзовом хиджабе. Макияж тоже был довольно-таки вызывающим: бордовые губы, тёмно подведённые глаза.
В любой другой момент я отметил бы, что это, хоть и было немного непривычно, но ей необычайно шло. Однако сейчас меня беспокоило только одно.
– Почему рейс задерживается? ? спросил я, нервно сжимая кожаную ручку саквояжа. ? Погода же идеальная!
В огромном панорамном окне, расположенном прямо за стойкой информации, действительно виднелось чистое голубое небо. Солнце ярко освещало взлётную полосу, рисуя длинные чёрные тени от шасси притомившихся самолётов, но девушка-администратор даже не повернула головы, чтобы убедиться в истинности моих слов. Вместо этого она сморгнула мелькнувшее во взгляде раздражение, поправила хиджаб и вымученно улыбнулась.
– К сожалению, ваш самолёт не может вылететь из-за сбоя в работе багажной ленты, ? произнесла она с до боли знакомой интонацией автоответчика. ? Это комплексная проблема, и наши сотрудники уже приступили к её решению. Администрация аэропорта Гатвик приносит вам свои искренние извинения за доставленные неудобства и настоятельно просит вас проявить терпение и…
– Да какое к чёрту терпение! ? выкрикнул я и даже притопнул ногой для убедительности. ? Я же опоздаю на встречу!
– Сожалею, ? вздохнула администратор, явно не испытывая никакого сожаления. ? Может быть, вы сможете посетить эту встречу онлайн? На всей территории нашего аэропорта работает бесплатный вайфай, а также расположено множество точек для зарядки любых видов мобильных устройств, ? предложила она с такой невозмутимостью, словно сама была не человеком, а одним из видов мобильных устройств.
– Какой вайфай?! ? воскликнул я, едва не онемев от негодования. ? Какие точки зарядки?! Это личная встреча! Понимаете? Я ? писатель!..
– Простите, сэр, но все рейсы в северном терминале временно задержаны, ? холодно произнесла администратор, продолжая умело притворяться автоответчиком.
Где-то в глубине моего сознания мелькнула истерическая мысль, что возможно она им и была. Какой-нибудь человекоподобный робот-андроид, секретная разработка МИ5 или что-то в этом роде.
– Погодите, как все рейсы задержаны? ? ошарашенно переспросил я, запоздало осознавая сказанное. ? Из-за какой-то багажной ленты?
– Всё верно, сэр.
– Но ведь моего багажа на ней даже нет! ? взвыл я в отчаянии, прижимая к груди саквояж. ? У меня только ручная кладь!
– Боюсь, что это не имеет никакого значения, сэр, ? вздохнула администратор, неожиданно прекращая со мной любезничать. ? Поломка произошла в самой системе багажной ленты, ? сухо сказала она, ? и мы не можем отправить самолёты без багажа. Но не волнуйтесь, наши инженеры уже работают над устранением этой проблемы.
– Но…
– Сэр! ? неожиданно рявкнула девушка-администратор, заставляя меня вздрогнуть.
Наверное, у неё был какой-то внутренний таймер вежливости. И когда время, выделенное на любезное общение, подошло к концу, в её голосе прорезалась сталь.
– Прошу вас успокоиться и вернуться в зону ожидания. Скоро вам будут предложены бесплатные прохладительные напитки и талоны на горячую еду.
Я снова попытался возразить, но когда вымученная улыбка окончательно исчезла с её лица, я понял, что наш разговор окончен.
Нахмурившись, я резко развернулся на каблуках и отошёл от стойки информации, не благодаря и не прощаясь.
Я не мог поверить, что всё это действительно происходит. Причём происходит именно со мной.
Злость сжигала меня изнутри и снаружи. В горле пересохло, а уши и щёки пылали так неистово, что, казалось, на них уже было можно жарить глазунью.
Сняв шляпу, я принялся торопливо ей обмахиваться, пытаясь понять, как быть дальше. Но это не помогало.
Мысли взрывались в голове яркими вспышками, перемешиваясь с эмоциями и закручиваясь в неудержимый водоворот. С каждой секундой мне становилось только хуже.
Сердце стучало безумно и звучно, отдаваясь в ушах и, кажется, где-то в горле. Я зажмурился, пытаясь выровнять дыхание, но дышать не получалось. Ни вдоха, ни выдоха. Словно шею и грудь сдавило тугой колючей проволокой.
Голова закружилась.
Я сделал шаг и, как мне показалось, рухнул в пропасть. Земля уходила из под ног, и каждое движение становилось вязким и зыбким. Неустойчивым. Тягучим. Ненадёжным. Словно я шёл не по твёрдому полу, а по расплавленной упругой резине, в которой увязал с каждым новым шагом.
Тревожный липкий страх спустился вниз по позвоночнику и разбежался по всему телу, словно стая обезумевших уховёрток.
Кожу покалывало.
Неужели я умру прямо здесь? Даже не добравшись до Штатов и так и не закончив свой роман. Жалкий, никчёмный, никому не нужный и никем не узнанный…
Я снова попытался вздохнуть. Не вышло.
Мысли копошились беспокойно и яростно. Желудок завязывался в узел. Даже не знаю, как я сумел добрался до уборной. Перед глазами всё плыло.
Дверь кабинки я отворил далеко не с первой попытки, постоянно промахиваясь мимо ручки. Когда же мне, наконец, это удалось, ноги подкосились, и я рухнул на колени.
