– Смотри не переусердствуй. Иммунитет не спасёт тебя от переохлаждения.
– А тебя?– я усмехнулся.
– Меня с детства тренировали переносить всевозможные трудности. Холода я не боюсь. И у меня другой метаболизм. Моё тело подстраивается под среду.
– Ясно.
Мы помолчали.
– Так тебя с детства тренировали быть шпионом? – спросил я. Эстия кивнула.
– Всех детей из второго круга постигает такая судьба? Чем вы вообще отличаетесь от «высших» первого круга.
– Чистотой крови, оттенком волос и формой ушей, – ответила Эстия, – Тренировать начинают всех. Но не все способны показать высокие результаты и их отбраковывают.
– Что случается с теми, кого отбраковали?
Девушка вдруг усмехнулась.
– К чему этот разговор? – спросила она, – «Сюис» остался где-то там, куда мы более не сможем вернуться. В этой информации более нет смысла. Зачем она тебе?
– Просто интересно, – я пожал плечами, – Мы многое чего не можем понять или изменить, мало на что можем повлиять, но всё равно не перестаём интересоваться всем на свете. Такова природа человека.
– Тех, кого отбраковали, занимаются какими-то другими задачами в обществе, но уже не такими значимыми, – сказала девушка, – Я очень гордилась тем, что смогла пройти отбор и меня признали. Я хотела быть полезной своей родине и делать всё, что в моих силах, для её величия. Пусть даже мне придётся убивать или быть убитой. Сейчас от нашей группы, из пяти детей, с которыми я проходила подготовку, в живых осталась лишь я и ещё одна девочка. Хотя и от неё тоже давно не было вестей.
Она немного помолчала, а потом спросила, – Зачем ты всё-таки спас меня?
– Я же сказал уже, что не могу смотреть, как избивают девушку.
– Меня избивали, почти целую минуту, пока ты прятался в нише, – Эстия покачала головой, – Потом сержант приставил мне бластер к голове и сказал – «вставай». И тут ты шарахнул его вазой.
– Ты меня видела? – я удивился.
– Конечно, – девушка усмехнулась, – Но я не думала, что ты за меня вступишься. Признаться, это было крайне неожиданно. Честное слово, ты меня удивил. И не только меня. Я уверена, что спецназовцы тоже тебя заметили. Но ты выглядел напуганным, а у них не стояло задачи связываться с гражданскими. Никто не воспринимал тебя всерьёз…
– Проклятье, – я разочаровано покачал головой, – Но зачем ты потащила меня с собой?
– Прости, – Эстия пожала плечами, – Я испугалась, что они тебя убьют, после того как ты помог мне. Тебя могли принять за моего сообщника. А ты слишком медлительный и долго соображаешь. Наверное, мне стало тебя просто жаль. Ну и ты заступился за меня. Хотя и не сразу.
Девушка улыбнулась, а потом снова стала серьёзной.
– По итогу меня бы казнили. Наверное, меня ждала бы весьма мучительная и позорная смерть…
Эстия вздохнула и, кажется, даже поёжилась. В костре щёлкнула головешка, выбросив в небо сноп искр. Я подбросил ещё дров и какое-то время мы молча наблюдали, как они разгораются, поглощаемые языками пламени.
– Ну и что ты скажешь мне теперь? – тихо сказала Эстия.
– Что ты имеешь в виду? – я удивился.
– Сейчас, когда я рассказала тебе, кто я есть на самом деле, всё ещё хочешь оберегать и защищать меня?
– Это ничего не меняет, – я покачал головой, – Ты вовсе не такая плохая, как думаешь. И ты мне нравишься.
– Я виновна в гибели множества ни в чём…, – Эстия начала говорить, но запнулась, – Чего я тебе?
На секунду повисла пауза.
– Нравишься, – повторил я.
– Ясно, – девушка усмехнулась, – Так! Ладно. Отпусти меня. Хватит меня тискать. Мне давно уже не холодно.
Я разжал руки. Эстия отсела от меня в сторону. Я потянулся, размял спину и подкинул ещё дров в костёр.
– Мне не важно, кем ты была, – сказал я, – И не мне судить тебя за твои грехи. Наши прошлые жизни закончились и сейчас не имеют уже никакого смысла. Тебя прошлую я не знал, но я знаю тебя настоящую. Я вижу, какая ты, на самом деле. И пусть даже у тебя недостатков, окажется, как в лесу деревьев, но и у меня самого их хватает, и, может, даже больше, чем у тебя, будет, если сравнивать начнём. Зато достоинств у тебя больше и значимость их огромная.
– Достоинств больше, чем у тебя? – спросила Эстия.
– Больше, чем недостатков, – я усмехнулся, – Адам не выбирал свою Еву. Так получилось. Нас с тобой тоже свела судьба. Но ты мне безумно нравишься. Несмотря на все несчастья, что нас сегодня постигли, несмотря на то, кто ты, и чем ты занималась прежде, я всё равно рад, что тебя встретил.
– Шутишь? – спросила девушка.
– Нет, конечно, – я покачал головой.
– Адам и Ева, это, кстати, кто?
– Ну…, – я замялся, – Некоторые религиозные учения «Землян» считают их первыми людьми, от которых и произошло, в итоге, человечество.
– Понятно, – девушка отставила руки назад и, запрокинув голову, уставилась в звёздное небо.
– Давай спать, – сказал я.
– Я не хочу, – возразила Эстия, – Перехотела уже. И мне привычно не спать по два три дня.
– Завтра у нас напряжённый день, – я начал говорить и непроизвольно зевнул. Девушка склонила голову и посмотрела на меня одним глазом. Я продолжил, – Завтра я собираюсь нырнуть к обломкам корабля и добыть немного металла. Нам потребуется какой-нибудь инструмент, чтобы выжить здесь. Топоры, лопаты. До зимы необходимо построить тёплый дом, научится возделывать почву, освоить рыбалку и охоту. Может быть, нам удастся завести домашних животных. Нам необходимо приготовить припасы, чтобы зимой не умереть с голоду.
Выслушав меня, девушка кивнула.
– Я поняла тебя. Отдыхай. Я послежу за костром и покараулю, чтобы на нас не напали дикие звери.
– Не хочешь экипировать экзо-скелет? – снова предложил я.
– Ни за что! – Эстия усмехнулась.
– Как хочешь, – я пожал плечами и сам залез в костюм. Я закрыл глаза. Никогда раньше я не ночевал под открытым небом. И хотя сейчас я был защищён надёжной бронёй, неуютное ощущение не проходило. Я лежал с закрытыми глазами и слушал шум леса и тихий плеск волны. Потрескивал костёр. Иногда кричала какая-то ночная птица. Но в основном меня окружала тишина. И всё равно, сон никак не шёл. Время шло, а различные тревожные мысли заполняли мне голову, не давая уснуть. Страх, отчаяние, сожаления. Мои воспоминания из прошлого. Всё, что я любил раньше. Что дарило мне радость и счастье. Как я буду жить дальше без любимой музыки, без игр, без фильмов и книг? Без всемирной сети? Я плохо понимал, что я буду делать в одночасье, лишившись всего этого. Меня одолевал страх перед будущим. Мои сомнения. Получится ли у нас выжить здесь вдвоём? Конечно, мы постараемся справиться, но первые годы нам, очевидно, будет очень тяжело. А возможно, тяжело будет и всю оставшуюся жизнь. Сколько нам её отмеряно…. Батарея костюма не вечна и заряды бластеров ограничены. Совсем скоро мы окажемся один на один с суровой и дикой природой. Я мысленно вздохнул. Справимся ли мы? Что я буду делать, если потеряю Эстию и останусь здесь совсем один? Что она будет делать, если я погибну, и она останется одна? Наверное, это невыносимо больно остаться в полном одиночестве на большой и необитаемой планете. Я прислушался. Прошёл примерно час, или чуть больше, с того момента, как я лёг спать. Судя по звукам, костёр давно ослаб. Похоже, девушка не подкидывает в него дров, и сейчас там остались лишь угли. Может у неё закончились ветки или она всё же уснула? Я открыл глаза и осторожно повернул голову. Эстия сидела у погасшего костра и неотрывно смотрела на меня странным, неподвижным взглядом. Вокруг было уже достаточно светло и, в этих утренних сумерках, я отлично её видел. Белые волосы, прекрасное лицо, как у богини и неподвижный, стеклянный взгляд, как у манекена. У меня холодок пробежал по спине. Но в это мгновение Эстия увидела, что я на неё смотрю, моргнула и перевела свой взгляд немного выше меня, разорвав тем самым зрительный контакт.
– Ты чего не спишь? – тихо спросила она.
– Не спится, – я пожал плечами.
– Ты вообще не спал?
– Может, дремал недолго, – соврал я, чтобы Эстия не беспокоилась, – А ты что за костром не следишь?
– Я не мёрзну.
Я выбрался из экзо-скелета, потянулся до хруста в суставах, а потом разворошил палкой угли и подбросил свежих дров. Девушка молча наблюдала за моими действиями, и как только я закончил, она похлопала ладонью по траве рядом с собой.
– Присядь, – тихо сказала она. Я понял, что назревает какой-то важный разговор и внутренне напрягся. Тем более что мне предлагалось сесть к ней очень близко. До этого настолько близко мы были только по моей инициативе. Я сел и приготовился слушать. Но Эстия молчала, глядя мне в глаза немного снизу вверх.
– Ты хотела мне что-то сказать? – наконец не выдержал я. Девушка, вдруг, вместо ответа, обняла меня за плечи и, прикрыв глаза, потянулась губами к моим губам. Я опешил от неожиданности, но не стал ей противиться и тоже склонился к ней навстречу. Наши губы сомкнулись. Довольно странный поцелуй. Она ничего не делает, и я ничего не делаю. Мы лишь прижаты раскрытыми губами друг к другу. Губы у неё довольно тёплые и мягкие. У неё закрыты глаза. Руки она опустила и больше не обнимает меня. Её руки лежат на траве. Не зная как быть дальше, я отпустил её. На моих губах остался странный привкус. Очевидно это вкус её губ. Она говорила, что её пот не пахнет, так как пот человека. Очевидно, что и её слюна должна иметь необычный вкус и запах.
«Блин!» – я мысленно ужаснулся, – «Неужели мы и правда, разные виды? Как кошка и собака?»
– Я долго сидела и думала над твоими словами, пока ждала, когда ты проснёшься, – заговорила вдруг Эстия, – Про Адама и Еву. Про строительство дома, про зиму и скотоводство.
Девушка странно улыбнулась.
– Я прекрасно понимаю, о чём ты думаешь. Да, мы с тобой, сейчас, как Адам и Ева на этой безымянной планете. И у нас действительно, нет иного выбора, как начать обустраивать здесь свою новую жизнь, вдвоём, в этих диких условиях, хотя бы ради того, чтобы выжить. Смириться с ролью вынужденных переселенцев и, в итоге, дать начало новой расе, а потом, наверное, и новой цивилизации в этой галактике.
Я осторожно кивнул. Тон девушки мне не понравился. Что-то было не так.
– Но ничего не получится, – Эстия покачала головой, – Мне жаль тебе говорить это, после всего тобой сказанного. После всего того, что ты, ради меня, сделал, или был готов сделать…
– Почему? – я нахмурился, – Мы правда настолько генетически разные виды, что между нами не может быть потомков? Ты поцеловала меня для того чтобы я сам это понял?
– Нет, – девушка качнула головой, – Я позволила тебе меня поцеловать не для этого. А мы не настолько разные. Я не знаю точно, но думаю, между нами могло бы быть потомство. Какие-нибудь полукровки с внешностью от меня и цветом волос от тебя, или наоборот. Только мы не будем проверять эту теорию.
– Эстия, хорошо. Успокойся, пожалуйста. Я не собирался тебя обидеть.
– Я совершенно спокойна. И мне не за что обижаться на тебя.
Девушка вздохнула.
– Скорее, это у тебя есть причины обижаться на меня. Прости, но я не буду твоей Евой. Я не хочу. И дело не в том, что я «высшая», а ты…, – она опять запнулась, видимо, не желая называть меня «итэс», – Ты просто человек. И если бы мои сородичи, когда-нибудь, нашли нас, живущих здесь как семья, меня немедленно казнили бы, а с нашими детьми… С детьми тоже обошлись бы жестоко. Но не в этом причина.
Девушка немного помолчала, и я не нашелся, что сказать ей в эту короткую паузу. Через мгновение она продолжила свою речь.
– Нас друг другу навязала судьба. Как Адам и Ева, мы лишены были свободы выбора. Ты может и готов покориться, и принять этот навязанный выбор, и жить дальше здесь со мной, преодолевая вместе возникающие трудности, но я так не хочу. Не хочу и всё. Я не испытываю к тебе ни капли чувств. А что-то навязанное мне силой я никогда добровольно не приму.
– Я понял тебя, – я кивнул, – Мы пока закроем эту тему.
– Мы не будем закрывать тему, – девушка упрямо мотнула головой, – Мы сейчас расстанемся. Я только хотела дождаться, когда ты проснёшься, потому что не хотела уходить не прощаясь.
– Что? – я удивился, – Зачем это? Не глупи. Мы не сможем здесь выжить друг без друга.
– Разве? – Эстия усмехнулась, – Я всю жизнь выживала одна без тебя в таких местах, которые ты вряд ли можешь представить себе в худших кошмарах.
– Да зачем всё это? – я начал чувствовать раздражение, – Успокойся, пожалуйста. Мне кажется, тебе нужно отдохнуть. Выспись немного, и мы обсудим всё это ещё раз, на свежую голову.
– Нет, – девушка покачала головой, – Я решилась и должна действовать сейчас, пока моя решимость не ослабла. Если же я останусь с тобой, я сломаюсь, рано или поздно, и мы действительно дадим здесь начало новой расе.
– Да забудь ты уже об этом. Давай просто действовать сообща. Нам всё равно легче будет выжить вдвоем, чем поодиночке.
– Нет, – Эстия покачала головой, – Я не вижу смысла в том, чтобы выживать ради того, чтобы выживать. Для меня это какая-то слишком унылая цель. Я не чувствую ни грамма мотивации, чтобы следовать ей.
Девушка немного помолчала глядя мне в глаза.
– Дай мне один из бластеров, – наконец сказала она.
«Могла бы и сама взять. Разве я забирал их у тебя?»
Я горестно вздохнул, поднял бластер и протянул ей рукоятью вперёд. Секунду девушка смотрела на меня со странным выражением лица и не прикасалась к оружию. Наконец она его взяла.
– Знаешь, – она покачала головой, непонятно чему улыбаясь, – Ты мог бы не давать мне оружие, а под угрозой смерти сделать меня своей рабыней, посадить меня на цепь и вынудить тебе подчиняться. Наверное, я смирилась бы со своей судьбой думая, что я же «высшая», меня все ненавидят и не удивительно, что со мной так обращаются. Я бы готовила тебе еду, стирала штаны, терпела унижения и рожала тебе наследников.
Я с непониманием посмотрел на девушку.
«О чём ты говоришь? Я тебя не понимаю? Это такая шутка?»
– У меня нет цепи, – я лишь покачал головой.
– Ну что у тебя там, в арсенале костюма, разве даже верёвки нет?
– Верёвка есть.
– Вернуть тебе бластер?
– Нет, – я снова мотнул головой, – Мне не нужна рабыня. Мне нужна ты, как равная.
– Понятно, – Эстия покачала головой, – Тогда прощай.
– Пожалуйста, не уходи!
Но девушка отошла от костра на пять шагов и вскинула руку к небу.
– Раз мы вдвоём здесь, – крикнула она, – Мы поделим эту планету поровну. На запад, от тех гор, моя половина. Встречу тебя там – застрелю. Но, конечно, ты тоже можешь застрелить меня, если я зайду на твою территорию.
– Я никогда не буду стрелять в тебя ни при каких обстоятельствах! – крикнул я.
– Как хочешь, – Эстия пожала плечами, – Но ты можешь пожалеть об этом обещании, когда я приду, чтобы завоевать твои земли.
Девушка помахала мне рукой и зашагала прочь.
Я в отчаянии смотрел ей в след, не зная, что мне делать. Почему всё получилось так? Что с ней? В её действиях нет ни капли смысла. Нас постигла ужасная катастрофа. Мы больше не сможем никогда покинуть эту планету. Единственное, что меня утешало это то, что мне досталась девушка умопомрачительной красоты. Я никогда не заполучил бы такую, живя своей прежней жизнью. Она была словно мой утешительный приз. Но сейчас она уходит прочь для того, чтобы никогда не вернуться, и я не в силах её остановить. Всё пошло прахом.
Разрываемый отчаянием на части я вскинул бластер и поймал её затылок в перекрестие прицела. Прямые, белые волосы с лёгким голубым оттенком. Остроконечные ушки не видны в прядях. Стройная, точёная фигура. Она прекрасна, словно богиня. Осторожно, стараясь не дышать, чтобы не дрогнул ствол, я нажал кнопку. Бластер едва слышно щелкнул, сохраняя снимок девушки, себе в память. Я опустил оружие. Было бы лучше окликнуть её, чтобы она оглянулась, и запечатлеть лицо. Но думаю, она, вряд ли оценила бы то, что я целюсь ей вслед из оружия. Да и то, что я тайком сделал её фотографию, она тоже вряд ли бы оценила. Я откинулся на спину и закрыл глаза.
«Она вернётся», – подумал я, – «Успокоится, одумается и обязательно вернётся. Не может быть, чтобы мы расстались, вот так, только потому, что я ей безразличен. Пускай она не любит меня, но человеку всё равно нужен человек. Хотя бы для того, чтобы не сойти с ума от одиночества. А я, кажется, люблю её. Сейчас я понимаю это абсолютно ясно. И мне без разницы, если мне придётся любить её даже безответно. Я всё что угодно сделаю ради неё. Ради неё одной».
