С тех пор прошло немало лет и жили мы, после возвращения мамы, весьма неплохо. Папа ее простил, не знаю по каким соображениям, но, полагаю, из-за большой любви и ее мастерству убеждать, а я была просто рада, что у меня, как и у всех детей, появился второй родитель.
Историю нашей семьи мы стараемся не затрагивать, как и не обсуждать момент того, что Таня не родная. Папа никогда не давал сестре ощущения, что она лишняя или чужая. Более того, удочерил ее официально, присвоив свою фамилию и отчество.
Что касается мамы – если честно, я всегда ощущала, что материнские чувства к Татьяне у нее сильнее. В детстве казалось, что это просто ревность, но с возрастом я осознала, что не ошибаюсь.
Не сказала бы, что она меня явно когда-то обижала, но разницу между собой и сестрой я все равно чувствовала, пусть в мелочах или каких-то незначительных моментах.
Даже сейчас, зная, что не уводила у Тани Тимура, потому что они даже и не встречались официально, годами капает на мозги, что я ужасно поступила с сестрой и должна была ей уступить.
Слово "уступить", касаемо Татьяны, стало уже неким триггером – уступи игрушку, уступи платье, уступи парня, уступи, уступи, уступи, словно я терпила и мне ничего не нужно.
К слову, я тоже не робкого десятка, в нашей семье все характерные, но всегда старалась и стараюсь сгладить углы, дабы не развивать конфликтов. К тому же отца эти споры по-настоящему расстраивают, а его я безумно люблю и не хочу тревожить.
Когда Татьяне исполнилось семнадцать, Григорий снова нарисовался на горизонте и решил признать свою дочку и вернуть маму. Это было полной неожиданностью для всех.
К тому времени папа уже стал достаточно обеспеченным бизнесменом и на его фоне Гриша выглядел побитой собакой, которого жена выгнала из дома за многочисленные измены. Естественно, мать дала мужчине от ворот поворот и тема больше не поднималась.
Знаю, что Таня изредка встречалась с Гришей, но зачем и для чего – в душу не лезла. Все же он ее родной отец, и эти моменты очень индивидуальны, возможно, сестре хотелось с ним общения и чуть больше понимать, откуда ее корни.
– Сейчас главное не давить на Танечку, – вырывает меня из воспоминаний мать, – ей и так тяжело пришлось на чужбине. Нужно ее обогреть, показать, что любим и очень рады возвращению, – продолжает. – Попрошу Арсения сегодня же решить жилищный вопрос дочери, не станет ведь она ютится тут, уверена, захочет иметь свое гнездышко.
– Но мы ведь не знаем, на какой срок Татьяна прилетела. Возможно, после свадьбы обратно в Штаты, – высказываю предположение.
– Надеюсь, что нет. Хватит по заграницам шататься и тянуть все на себе, теперь уже и ребенок вот появился, ей нужна помощь и семья. Вы с Тимуром не должны ее отталкивать, пообщайтесь, пригласите в компанию, я всегда могу посидеть с внучком и освободить для Танюшки время. Молодая еще, хочет погулять, родительское бремя не самое легкое, по себе знаю.
Перспектива отдыхать втроем меня мало радует. У нас с будущим мужем свои планы и заботы. Я не против иметь дружеское общение с Татьяной, и всегда готова оказать поддержку и уделить внимание, но устраивать ей досуг и искать компании, чтобы веселили – считаю лишним. К тому же не думаю что ей это нужно.
Честно говоря, не так я представляла нашу встречу. Ее сын Тимур выбил меня из колеи. Такое ощущение, что и назвала его, только бы ужалить. Хотя… возможно, это моя паранойя не дает покоя, и все гораздо проще. О том, что ей нравится имя моего жениха она на самом деле говорила не раз, еще даже до нашей с ним встречи, так что, такое совпадение действительно могло случиться.
На кухню возвращается Таня с рюкзаком в руках.
– Что, сестренка, свадьба? – довольно произносит. – Даже не верится, что скоро станешь официальной женой, – садится рядом. – Предлагаю отметить мое возращение, какие у вас планы на завтра с Тимуром? Сегодня я распакую вещи, а далее готова отдыхать и веселиться. После тяжелой дороги и такой долгожданной встречи, хочется расслабиться и душой, и телом. Может быть, Тим пригласит какого-нибудь свободного приятеля, и мы отдохнем в клубе? Вспомним былые времена, оторвемся…
Глава 6. Лика
– Маме хуже, операция на бедро дала осложнения, нужен уход, но она категорически отказывается от сиделки. Не знаю, что делать и как договариваться. Стала совершенно неуправляемой после аварии, – чертыхается Тимур вечером за ужином.
– Почему? Это ведь временно, чем ей не угодили люди, которые могут оказать квалифицированную помощь? – удивленно смотрю на раздраженного Тима.
Настроение мое не лучше. После сегодняшней встречи с сестрой я нахожусь в прострации. Вроде бы ничего и не случилось, но неприятный осадок остается.
Возможно, это ревность, в которой не хочется признаваться даже себе, но от внутренних волнений и эмоций не сбежать. Вернулась Татьяна и, ощущение, снова вокруг нее завертелась планета. Она перетягивает внимание матери, а та и рада в очередной раз продемонстрировать, что я пустое место, в сравнении. Квартиру ей, няньканье, заботу, компанию организуй – такое чувство, что все вокруг должны жить интересами и вопросами исключительно сестры.
Что касается Тимура, я не заметила его заинтересованности в сторону младшей, но вот мать искренне огорчает. Закончилось время, когда она хоть немного вникала в мои проблемы и жизнь. И не сказала бы, что ее забота безумно нужна, но было приятно понимать, что я для нее значима.
Детские травмы и недолюбленность штуки такие, нет-нет, да накрывают.
Теперь у нас на повестке Таня, ее сынок, и разговоры исключительно о потребностях любимицы. О свадьбе ни слова.
– Ну вот так, – отвечает Тим. – Ты же знаешь ее характер. Мать я, конечно, безумно люблю, но склочница она еще та. Если что-то не нравится, тушите свет. Отец уже троих сиделок поменял и результат один. Каждой устраивает вынос мозга и не допускает к себе. Не знаю, как ее обуздать, – расстроено произносит.
– Хочешь, я поговорю? Лидия Семеновна хорошо ко мне относится, возможно, найду аргументы уговорить ее быть чуть мягче, и дать девушкам шанс, – предлагаю.
– Можно попытаться, но что-то сомневаюсь в успехе мероприятия, – морщится.
– Не огорчайся, милый, занимайся работой, я разберусь. В конце концов рано или поздно она встанет на ноги, и все будет отлично. Происходящее – временные трудности, мы обязательно с ними справимся, – беру его за руку.
– Спасибо. Все очень сложно на самом деле. Думаю, ее тотальная раздраженность связана с тем, что отец завел себе женщину на стороне. Мама все чувствует, но доказать этого не может, бесится, нервничает, а теперь, из-за болезни, вынуждена лежать. Это бездействие ее угнетает, – откровенно делится.
– Ты уверен, что другая действительно есть? Лидия Семеновна очень восприимчива, любит многое надумать, что, если это всего лишь обычная женская ревность на пустом месте?
– Лик, не знаю. Меньше всего мне хочется вникать в эти дрязги. Люди они взрослые, ввязываться в личную жизнь отца и матери – считаю неэтичным. Переживаю, конечно, но принимать сторону одного из них не желаю.
Я вижу, как Тимуру неприятно обсуждать эту тему, и не развиваю ее.
Отец у него достаточно спокойный, а вот мать любит раздувать из мухи слона, по этой причине я всегда делю на двое рассказы Лидии Семеновны. В одно время она ревновала Аркадия даже к моей маме, что считаю полной глупостью, но ей виделось их общение очень близким. Такая вот ревнивая она дама.
– Как там Татьяна? Поведала историю появления на свет моего тезки? – переводит тему будущий муж.
– Нет, как-то не пришлось об этом говорить. Мама попросила не давить на Танечку и дать ей оклематься после перелета. – Кстати, сестра желает оторваться в каком-нибудь клубе и отметить приезд, просит, чтобы ты прихватил приятеля с собой, и мы отдохнули.
– Работы сейчас много, да и не горю веселиться в подобном составе. Правда, избегать сестру все равно не выйдет, еще подумает, что мы ее опасаемся, или ты включила ревность, – беспечно отвечает.
– А есть к чему ревновать? – напрягаюсь.
– В том и дело что нет, поэтому разок можем и вытянуть Танюху в свет, ну, а потом пусть сама себя развлекает. У нас своих забот невпроворот. Свадьба на носу, моя мать, планирование медового месяца, – перечисляет.
– Ладно, посмотрим, я бы лучше сосредоточилась на торжестве, все же такое событие случается раз в жизни, не хочется задвигать его на задний план, – честно отвечаю.
До конца ужина мы больше не затрагиваем семейные дела, полностью погружаясь в наши с Тимуром вопросы, обсуждаем списки гостей, торт и прочие мелочи, такие милые сердцу невесты в преддверии бракосочетания.
В постель добираемся лишь к часу ночи. Несмотря на усталость, занимаемся любовью и я отпускаю ситуацию и все проблемы.
– Люблю тебя, Ликусь, ты мое все, – шепчет, засыпая, Тимур.
Утро вечера мудренее, надеюсь, я просто устала и напряжена, и Таня не доставит никаких проблем ни мне, ни родителям. Попытаюсь быть дружелюбной и мыслить в позитивном ключе. Рядом крепкое плечо, мой тыл, мужчина и любимый человек, который никогда не подведет и поддержит.
***
– Идиотка! – слышу голос Лидии Семеновны, когда открываю дверь ее квартиры ключом, который выдал Тимур. – У тебя руки откуда растут? Из жопы? Оно и видно! – продолжает отчитывать кого-то.
– Добрый день, – прохожу в спальню, сняв обувь.
На кровати лежит мать Тима, а рядом стоит раскрасневшаяся молоденькая девушка, так понимаю, новая сиделка будущей свекрови. На пододеяльнике виднеется коричневое пятно от кофе, и , видимо, Лидия отчитывает нерадивую помощницу за оплошность.
– Здравствуй, Лика. Как я рада, что ты приехала. Надоело общество непроходимых дур, ты посмотри, что она натворила. А еда? Готовит так, что и в голодный год не станешь есть подобную баланду. Сил моих нет терпеть подобный сервис. Чувствую, с таким уходом скоро нервный срыв себе заработаю, – продолжает жаловаться.
– Я не хотела, – опускает глаза испуганная помощница.
– Ничего страшного, я сейчас все уберу, – успокаиваю ее.
– Выметайся из моей квартиры, – грубо произносит Лидия Семеновна в сторону сиделки. И чтобы больше не приходила. Еще и рекомендацию тебе такую дам, что никто больше не воспользуется услугами.
– Все хорошо, спасибо, мы разберемся, – пытаюсь смягчить хамство матери Тима.
Сиделка вылетает в слезах из спальни, после чего я слышу громкий хлопок входной двери.
– Видишь? Ты видишь, каких девок присылают? Я в шоке. Нет, лучше умру в одиночестве и без ухода, чем стану травмировать нервную систему, – продолжает возмущаться.
– Лидия Семеновна, – присаживаюсь рядом. – Успокойтесь, подберем для вас другую девушку, если нужно – сменим несколько. Не стоят такие мелочи вашего здоровья. Хотите супчик сварю?
– Хочу, – капризно отвечает, словно ей пять лет. Во время болезни женщина превратилась в разбалованного ребенка и, похоже, ее нерастраченная энергия дает выход именно таким способом – путем скандалов и разборок с теми, кто попадется под горячую руку.
Включаю Лидии ее любимый сериал, меняю постельное белье, и направляюсь на кухню, где готовлю куриный суп, запекаю картофель и делаю котлеты.
После обеда, Лидия Семеновна довольно сияет и выдает:
– Знаешь, что я подумала? А почему бы тебе не ухаживать за мной? Готовишь ты вкусно, заботишься с любовью, детьми и работой не обременена, – рассуждает вслух. – Ты ведь теперь наша семья, считай дочь. А хорошая дочка разве бросит свою мать?
Не успеваю ничего ответить, как она решает:
– Я согласна! Будешь ко мне приезжать на пару часов в день, Тимуру станет очень приятно, что не отказала его любимой матери и взяла заботу на свои плечи. Сиделок мне больше не ищите, в любом случае выгоню каждую…
Глава 7.1. Тимур
– Трахни меня! – шепчет Таня, допивая третий бокал шампанского. – Я пьяна и хочу ласки.
– Ты свихнулась? – отталкиваю от себя.
Татьяна ведет себя вызывающе, и наш поход в клуб вчетвером – начинает напрягать. Как и предполагал, не зря сестрица Лики так яростно рвалась отдохнуть в нашей с невестой компании. Видимо, у нее свои планы, которые и пытается стремительно реализовать.
– У меня все в порядке с головой, – обиженно дует губы, – или считаешь желание тебе отдаться помутнением? – пьяно хихикает.
– Сейчас вернется Лика, рискни перед ней так себя вести, – грубо отвечаю.
– Кто знает, где она, твой дружок, как видим, тоже не торопится. Может быть, уже титьки мнет Ликусе, – несет бред.
– Ты омерзительна, надеюсь, это говорит алкоголь, а не твое нутро. Мне надоело слышать, как принижаешь будущую жену. Еще раз озвучишь гниль в ее сторону, не сомневайся, пошлю нахер и прекратим общение навсегда, – реагирую на грязный выпад.
– Договорились, – хлопает меня по плечу, – не стану злословить о любимой и родной сестричке. Она ведь такая великолепная, умная, добрая, – делает глоток шампанского, – самая лучшая и безумно красивая, – продолжает глупо ржать, делая акцент на последнем слове.
– У тебя мания величия? Рожа твоя, конечно, симпатичная, только вот Лика не менее прекрасна, а вдалбливание в мою голову информации, как страшна – пустая трата времени.
– Если бы не знала тебя, Тимурчик, – снова пытается прикоснуться, – поверила бы, что влюбился в мою неудачницу сестренку.
– Отвали, – сбрасываю с себя руки. – У тебя нездоровая злость в сторону Лики, зачем вообще с ней общаешься? Прилетела для чего? Торчала бы в своих Штатах, визит на свадьбу к той, кого презираешь, весьма непонятен.
– Прекрати, – хватается за бутылку и наливает новую порцию игристого. – Я о-о-о-очень люблю Ликусика. Как и мать ее обожает, – корчится, словно идиотка.
– Зачем приплетать Любовь Игоревну к этой грязи? Совсем слетела с катушек, дурында.
– Потому что старшенькая напрягает всех! Бесит! Не было бы ее – все наследство досталось бы исключительно мне, а так – неизвестно, что дурачок Арсюша решит, мало ли, все любимице оставит. Она ведь его родная. Души в недалекой не чает.
– Ты опять? – озираюсь по сторонам, пытаясь понять, где Глеб.
Общество с Таней раздражает, ее поведение переходит все границы и больше всего хочется покинуть клуб и оказаться дома. Даже в самых смелых фантазиях я не предполагал, что младшенькая будет так себя вести. Вроде бы уже и мать, а выдает, как сапожница.
– Как вы тут? – возвращается друг. – Я еще взял выпивку, – ставит на стол бутылку шампанского и виски.
– Прекрасно! Заждались тебя, родной, – отвечает Таня. – Чего стоишь? Садись, наливай, девочка хочет пузырьков и удовольствия, – облизывает губы.
Таня изменилась. Из тихой и покорной – превратилась в какую-то прожжённую девицу. Внешне она стала выглядеть значительно лучше, но нутро прогнило под фундамент.
Теперь еще больше сомневаюсь, что ее сын от меня. Если вот так куражила и в Штатах, то кандидатов на отцовство может быть бесчисленное количество.
К столику возвращается Лика, лицо ее расстроенное.
– Кис, что случилось? – спрашиваю любимую.
– Ничего. Все нормально, – нервно поправляет волосы.
– Говори, – настаиваю, понимая, что произошло что-то серьезное.
– Аленку муж бросил, она в ужасно-подавленном состоянии. Так жаль, до слез. У нее ведь девятый месяц, не представляю, как справится. Переживаю о малыше. Ты не против, если сегодня у нее останусь? Подруге действительно нужна поддержка.
– Нет, конечно, – растерянно отвечаю.
Алена и ее супруг Иван – наши общие друзья, пара, с которой близки годами, и я понимаю желание Лики быть рядом с девушкой и успокоить.
– Давай отвезу, знаю, что ты теперь не сможешь отдыхать, – предлагаю.
– Нет, оставайся с ребятами, возьму такси. Для чего тебе меня провожать? Все равно без машины, выпил. Я позвоню от Алены.
– Лик, я тоже хочу домой, вечеринка уходит не в ту степь.
– Нужно и Татьяну отвезти, смотрю, она совершенно никакая, – хмурится Лика. – Доставишь ее до квартиры? Тимурка у мамы, пусть отсыпается у себя, не стоит в таком состоянии показываться перед ребенком.
– Ладно, – нехотя отвечаю.
Желания ехать в такси с хабалкой нет, но отказать будущей супруге не могу. Таня действительно набралась, и оставлять ее в клубе не имеет смысла. Можно было бы попросить Глеба ее проводить, но Танюха его явно не впечатлила, о чем сразу же заявил при встрече.
