– Что сестренка, опаздываем? Давай, давай шевелись шустрей, – и протянув ей руку он схватил Сью за рукав и потащил за собой. Испугавшись, она вырвала у него руку. И вдруг, спазм сжал ей лёгкие, и она закашлялась от страха обиды и быстрого бега.
– Борис, подсоби, – услышала она рядом с собой голос великана вышедшего первым на площадь. И вдвоём казаки подняли её как пушинку и положили на плечо этому огромному, а тот бегом понёс Сью куда то вверх, устремляясь по обледенелому, едва присыпанному снегом, тротуару.
– Боже, праведный, – подумала Сью – Всё! Меня сцапало КГБ, теперь даже Гриф мне не поможет.
Глава 14
Пробежав сотню метров, казаки перешли на шаг, а вскоре, у углового здания на перекрестке со светофором и вовсе остановились. Великан несший Сью, опустил её на землю.
– Уфф, – отдувался он, – успели! А ты из какого ансамбля, сестренка? – обратился казак к Сью.
Но Сью только испуганно оглядывалась по сторонам, соображая, что же с ней произошло. Вывеска над одноэтажной пристройкой гласила, что здесь располагается кофейня. Да, Владлен не обманул – два поворота направо. Небольшая площадка перед кофейней кипела от народа, и из глубины дворов и улиц ещё подходили люди. Странно, но сейчас кружевной платок, подсунутый хитрым торговцем, не казался экзотикой, а скорее наоборот, Сью выглядела в нём совсем по-свойски. Вокруг, кроме казаков было много женщин разодетых ярко, в разноцветных платках и шалях, накинутых на шубки. Украшением праздничной площади была большая кукла в кофте в горошек, в большой неуклюжей юбке, повязанная платком. А ещё несколько человек держали над головой на древках, «солнца» – большие проволочные обручи украшенные ленточками цветной ткани. Всё действо напоминало крестный ход, но только потешной, без всякой серьезности.
«Сибирский цирюльник» вспомнился фильм Михалкова, который Сью смотрела в Нью-Йорке. Да. Много похожего. Но здесь никакого кино. Всё взаправду. Несколько женщин встали кругом и запели народную обрядовую песню. Казаки тоже встали кругом. Тут из дверей кофейни выскочила девушка в короткой шубке и кокошнике под платком. Ярко подведенные ресницы, румяные щечки. Радушно улыбаясь всем, девушка угощала казаков и всех кто был рядом блинами, держа их на блюде, поставленном на расписной поднос. А кто-то из казаков, достал фляжку и маленькие «походные» стопки. «Давай ребята, за масленицу».
«Масленица» Сью где-то это уже слышала. Ах да в том же «Сибирском цирюльнике…».
Это действительно была широкая русская масленица. Основу праздничной процессии составили участники, народных хоровых кружков. Казачий хор тоже отлично вписался в канву праздника. Они, кстати, задавали лихой настрой всему мероприятию. Появившись внезапно, они по русскому обычаю выпили по чарочке, а потом, выстроившись кругом, запели казачью песню. Иногда, один или двое казаков входили в круг, подзадоривая окружающих лихой пляской. Народ всё подходил и подходил, наполняя площадь и мешая движению автомобилей. В какой-то момент руководительница хора, а по случаю и распорядительница праздника дала команду колонне двигаться. Певчие выступили первыми. Они шли по тротуару, по направлению вниз от кофейни. За ними потянулись остальные участники праздника.
– Красавица, пойдем с нами, – позвал Сью один из участников казачьего хора.
Сью, молчала, не понимая ровно ничего из разговоров вокруг. Голова её шла кругом от всего увиденного. Сначала её напугали казаки бежавшие за ней по снегу, а теперь шум и суета праздника ввели её в полное расстройство. Но к казакам она уже относилась с явным расположением.
– Ох, Борис, доведут тебя блондинки, – вступила в разговор одна из женщин.
– Не мешай, Катерина мне ухаживать за дамами – сегодня праздник, сегодня можно, – отвечал казак, и, повернувшись к Сью продолжил, – «давай, милая по чарочке».
Он разлил водку в крохотные стопочки, взял два блина у девушки с подносом и начал опять:
– Давай, за знакомство. Я – Борис, а тебя как звать?
– Сью, – неожиданно для себя самой ответила Сью, поняв, что с ней желают познакомиться и, взяв водку и блин, чокнулась с казаком.
– Вот и отлично, – воскликнул он, выпив водку и отер усы ладонью, – а теперь пойдем с нами, – и, протянув руку, увлек её с собой, вместе в праздничное шествие, которое почему-то называют «масленичный поезд».
Попасть в Академгородок на масленицу – большая удача. В тихом городке массовые гуляния – зрелище не частое, тем более в холодное время года. И в будни и выходные дворы и улицы засыпаны снегом. Снег, снег белыми шапками лежащий повсюду на крышах домов, на кронах деревьев глушит обычный шум улиц. Здесь нет спешащей по делам толпы. Зачастую улицы напоминают своеобразное дефиле, где все прохожие сразу и зрители и актеры. Кто-то вышел просто подышать, кто-то покрасоваться в новой шубке, кто-то встретиться с друзьями. И среди этой патриархальной тишины – вдруг широкая масленица.
Масленица – веселый праздник, отмечаемый с древних времён. Заканчивается зима и с ней хочется похоронить всё плохое, всё ненужное. Блины – на Руси поминальное блюдо. Поминая сжигаемую на костре масленицу, мы обращаемся к духам мудрых предков за помощью. Чтобы помогли с урожаем, чтобы лето было не засушливым и холодным, а щедрым. Потому в масленицу все хотят выплеснуть наружу самые светлые чувства. Кто-то запевает старинную, петую ещё прабабушками песню, кто-то пускается в пляс.
Как-то раз в Мельбурне, в 2006 году Сью побывала на праздновании масленицы, но то был конец австралийского лета, и всё представлялось красивым шоу, не более. Масленица в Сибири кроме театральности несет в себе дополнительный смысл – через сохраненные веками обычаи, мы обращаемся к культуре наших предков, к вековой истории, к нашим корням. Так праздновали масленицу наши далекие прабабушки и прадедушки, подарившие нам и эту жизнь и этот мир.
За свою жизнь Сью так и не привыкла к изменчивости этого мира. Еще несколько дней назад она гуляла по Нью-Йорку, где ранняя весна уже вступила в свои права, и снег остался лишь узкими полосками на газонах центрального парка. Позавчера в Мельбурне чуть не сжарилась под палящим солнцем. А сегодня вот оказалась среди сибирской зимы. Хоть формально весна уже пришла, и холод уже не жёг лицо и руки, но всё-таки повсюду, не собираясь таять, лежал снег, и дворники с ног сбились, расчищая по утрам дороги и скидывая снег с крыш.
Теперь уже Сью не боялась «казаков», а верней, артистов казачьего ансамбля которые шли бок о бок с ней распевая «Гой вы кони, кони вороные». Она вовсе не чувствовала себя Миклухо-Маклаем среди аборигенов. Скорее наоборот она была совсем как казачка – светлая прядь выбилась из-под кружевной шали, лицо раскраснелось, глаза блестят. Если бы она зала язык то подпевала бы хору, но всё и так было хорошо, просто чудесно.
Праздничное шествие повернуло с Морского проспекта на улицу Ильича. К колонне со всех сторон присоединялись люди, всем хотелось пройти вместе плечом к плечу во всю ширину улицы. Площадь перед домом культуры, а вскоре, и вся улица заполнилась народом. На главную трибуну праздника вышли ведущие и распорядители, приветствуя жителей городка и гостей. Праздник начался. Артист наряженный «Масленицей» исполнил театрализованное шоу на тему русского фольклора, а певцы фольклорных вокальных коллективов спели несколько песен. Дальше народное гуляние распространялось уже свободно растекаясь, во всю ширину улицы.
Артисты казачьего хора, по сценарию праздника должны были вести подвижные народные ярмарочные игры, участвовать во взятии «Снежного городка», выступая против курсантов офицерского училища, и просто задавать праздничное настроение окружающим. Перед тем, как разойтись по площади по своим заданиям, казаки собрались кружком, взяв Сью в свою компанию, и налив ещё по стопке водки, выпили, закусив прихваченными в кофейне блинами.
Сью ещё раз вспомнила знаменитый фильм Михалкова «Сибирский цирюльник», понимая что, сама потихоньку как будто попадает в сцену масленицы из этого фильма. Ей захотелось танцевать прыгать веселиться, и она присоединилась к одному из больших хороводов кружащих по площади. А казаки между тем развлекали народ, кто как может. Игры были самые незатейливые. В одной из них «ведущий» надевал большую меховую шапку, и, взяв веревку, с привязанным к ней огромным валенком, крутил вокруг себя этот валенок в радиусе метров четырех, мешая остальным приблизиться к себе. Тот же игрок которому это удавалось, подбежав, стягивал с ведущего шапку, сам становясь ведущим.
В другой игре двое казаков крутили огромную шестиметровую скакалку, а молодые девушки прыгали через нее, стараясь не задеть, та же которая не успевала перепрыгнуть – выходила из игры. Был, разумеется, и гладкий, очищенный от коры высокий столб, на вершине которого укрепляли ведерко с призом, который доставался тому, кто сможет забраться на столб. Веселый скоморох, распределял очередь кому забраться, а желающих было много, и не только парней, а даже и несколько девушек, впрочем, на столбе удача улыбалась редко кому – примерно одному из десяти-пятнадцати соревнующихся.
То ли от выпитой с казаками водки, то ли от переизбытка впечатлений, а, может, сказывалась усталость от перелетов в последние дни, временами Сью чувствовала легкое головокружение, но атмосфера набирающего обороты праздничного дня так увлекала её, что она и думать не могла об отдыхе. Она ходила от одной группы гуляющих к другой. Её звали в хороводы и она кружилась в танце. Она смотрела необычные товары у ярмарочных торговцев.
Странно, но здесь на ярмарочном гулянии Сью не чувствовала неудобства от незнания русского языка. А покупая нитку бус у одного из лоточных продавцов сувениров, просто дала пятисотрублевую купюру и получила сдачу, справедливо надеясь на честность продавца. Но всё же, бдительность терять не следовало, в чем ей вскоре пришлось убедиться.
Знакомый уже ей казак Борис, увидав Сью в толпе гуляющих, потянул её к себе:
– Пойдем, красавица, – поможешь канат перетянуть. И опять она поняла, что будет, что-то интересное, хотя и не понимала слов.
И действительно, забава была веселая – за длиннющий канат с обеих сторон ухватились человек по тридцать мужчин и женщин, детей и взрослых пытаясь перетянуть команду соперников на свою сторону.
Сью присоединилась к одной из сторон соревнующихся. Борис руководил игрой. По взмаху его руки команды начали изо всех сил тянуть канат каждый в свою сторону. Не раз, споткнувшись, кто-то из игроков падал, за ним, весело хохоча, падали в мягкий снег и остальные. Но снова, поднявшись на ноги все снова в тесноте и сутолоке хватались за канат и игра продолжалась вновь и вновь.
Вдруг Сью почувствовала, как кто-то чуть сильнее, чем нужно прижал её с левой стороны. Она протянула руку и, оглянувшись, увидела, как молодая женщина вытаскивает из её кармана кошелек, недавно купленный в сувенирной лавке гостиницы. Не сомневаясь ни секунды, Сью влепила воровке звонкую затрещину, та ответила пощечиной Сью и тут же выкинула украденный кошелёк на снег.
– Надо же, драка! – воскликнул кто-то рядом. И пока казаки подскочили, чтобы разнять дерущихся дам, те успели обменяться ещё парой оплеух.
Последнее, что запомнила Сью в этот день – золотой погон на плече у Бориса, когда он едва подоспев на помощь, подхватил её на руки. Силы оставили её.
А воровка, шмыгнув в толпу, быстро исчезла. На снегу осталась только причина раздора – красный красивый кошелек.
– Что делать-то будем, братцы? В обмороке она – обратился к товарищам Борис. – Кто она? Откуда? Я понял только по разговору, что иностранка.
– Так, давай в гостиницу её отвезем, – там точно разберутся. – посоветовал кто-то. – Там и аптечка есть поможем ей. Только надо быстро.
Пока стражи порядка не подоспели, казаки уговорили водителя микроавтобуса выгружавшего цветы для магазина, отвезти пострадавшую до гостиницы. И через две минуты Сью уже была в холле гостиницы на диване. Поняв, что страшного ничего не произошло, Борис с товарищами тихо удалился, коротко объяснив администратору, что произошло на масленице.
Глава 15
Второе письмо Айлин:
«Здравствуйте, мои дорогие.
Мне, конечно, более удобно писать по электронной почте. Но это случай особенный. Я хочу, чтобы когда-нибудь потом, когда я буду взрослой, можно было бы где-нибудь в семейном альбоме найти это письмо с почтовым штемпелем из России. А, может быть, этих писем будет несколько, Может быть даже много. Вот мои дети и прочитают, про мои приключения в этой заснеженной стране. И мне самой хочется почитать свои письма, когда я вернусь домой.
Помните, как мы нашли переписку дедушки и бабушки?
Говорят, здесь бывает жаркое и даже очень жаркое лето. Но, увы, оно длится только три месяца, а почти девять месяцев бывает зима. У нас в штате совсем наоборот и зима бывает очень мягкой и только иногда выпадает немного снега. А здесь снега столько, что из него можно строить дома и рыть в нём тоннели, что, впрочем, и делают дети, играя во дворах.
Недавно я была свидетельницей очень интересной игры, которая называется «Взятие снежного городка». О, это так интересно…!
Но все по порядку:
Вот уже две недели я живу в небольшом городке учёных и студентов, который так и называется: Академгородок. Здесь на улицах люди здороваются друг с другом, как это бывает в небольших поселках, где все всех знают. Живу я в гостинице, хотя директор фирмы в которой я по контракту работаю, предлагал мне жить в его семье мотивируя, тем, что у него дочь моя сверстница, и мы могли бы с ней общаться. Я всё же решила, что лучше жить своим умом и осталась жить в гостинице, всё-таки мне не придется мыть самой посуду и убираться в номере.
На работу я езжу на такси. Здесь есть такое специальное такси для девушек – называется «Леди», где водители тоже девушки. До места моей работы, да и в любой конец городка проезд стоит всего полтора доллара. Можно добираться на автобусе. Это дешевле, но долго ждать транспорта, а ведь ещё надо дойти до остановки. Так бы у меня на дорогу до работы уходило бы минут сорок, если не час. А на такси я добираюсь за десять минут и успеваю просмотреть все утренние новости. Кстати, здесь около 900 телевизионных каналов, много англоязычных и есть канал «EuroNews», который я могу смотреть круглосуточно.
Работа мне нравится. Работаю в команде. Продолжаю рисовать своего робота-крокодила которого я выслала на конкурс. Только теперь всё намного сложнее. Приходится согласовывать каждую деталь с технологом, с прочнистом, с инженером – электронщиком. Прихожу домой и падаю спать. А утром опять как заведенная, – еду в офис проектной студии, проектирую, сдаю эскизы. Трудно, но, что удивительно – мне нравится такая жизнь.
Теперь расскажу «про взятие снежного городка». В начале марта здесь устраивают весёлый праздник «Масленица». Так провожают зиму и встречают весну. Все, кому это интересно выстраиваются на главной улице в колонну и с песнями идут по всему городу до площади, где и происходит гуляние типа ярмарки. Народ водит хороводы, кто-то поёт под гитару песни со сцены. Есть множество разных аттракционов. Очень популярна затея у мужчин – лазить голым на столб за каким-нибудь смешным, но почетным призом. Но главное и всеми любимое развлечение – игра «Взятие снежного городка». Все мужчины разбиваются на две команды. Одна команда идет защищать снежный городок – небольшое строение из плотного снега возведенное накануне, а вторая команда должна разрушить городок. Весь бой ведется голыми руками. По сути это вольная борьба в большой куче снега, в которую после всего превращается снежный городок.
Все это очень весело и шумно.
Но я еще не сказала самого главного. Представьте себе, я здесь видела тетю Сью. Да ещё в каком виде. Как всё-таки тесен мир! Это ж надо было проехать полмира, чтобы увидеть, как лихо дерётся тетя Сью. Но в конце концов, её видать, побила её соперница, потому что тетю потом увезли на машине мужчины в смешных костюмах с погонами и больших лохматых шапках.
Вот пока и все новости.
Это мое второе письмо из Сибири. Сколько их будет ещё?
Всех целую.
Ваша Айлин»
Глава 16
«И приснится же такая чертовщина» – подумала Сью просыпаясь, – «казаки, масленица, Сибирь, драка, о-о». Но, повернувшись, поняла, что это был не сон. Напротив её кровати, на простом стуле, в её гостиничном номере сидел давний знакомый Ром Баддл и спокойно читал газету.
– Доброе утро, Сью, – он приветливо улыбнулся.
– Черт побери, это был не сон…
– А что именно?
– Казаки, водка, драка.
– Да господь с тобой, какая драка? Казаков я видел, водку вполне допускаю – всё-таки праздник. Но драка!? Как тебя угораздило?
– О, Гриф…
– Ну, бог с ним, с дракой. Не хочешь – не рассказывай.
– О, Гриф, у тебя есть что-нибудь от головы.
– От головы ничего не дам, но вот опохмелиться слегка не помешает.
– Какая опохмелка. Что ты…
– Чуть, чуть, – и мудрый «страж», нырнув в холодильник, достал оттуда холодную запотевшую бутылку водки. Наполнил крохотную, с наперсток, рюмочку и положил на тарелочку маринованный огурец. – Давай-давай – добавил он по-русски.
– «Давай-давай», – передразнила Сью, произнося русские слова, – я вчера, кажется, только отовсюду и слышала это.
– Я могу подождать тебя в баре, если хочешь.
– Подожди дорогой, в баре, я сейчас приму душ, приведу себя в порядок и приду. Слушай, а как ты оказался в моем номере?
– Я принес тебя сюда, пока ты спала.
– Ах, да. Я же отрубилась там. Так это все было на самом деле…?
– Что?
– Казаки, водка?
– Не знаю, дорогая, Сью. Тебя сюда действительно принесли артисты в костюмах казаков. Ты была в обмороке. Я вызвался подождать пока ты придешь в себя. Решили обойтись без полиции, чтобы не подымать шума.
– Спасибо, дорогой Гриф.
Глава 17
Как и ожидал Владлен, после такой встряски, – этого приключения с казаками, Сью расскажет ему хотя бы часть своей истории. Они сидели в тихом уголке ресторана гостиницы. Сью пила кофе и говорила.
– Мик куда-то запропастился недели три назад. Он и раньше иногда выезжал на наше австралийское ранчо. Проверить, как идут дела, встретиться с друзьями детства, поохотиться. А тут вдруг, тихонечко так будто бы растворился.
– Как это «растворился»?
