– Госпожа, девушки не подозревают, что прошли грань миров. Они поглощены собой и своими разговорами. Цветы не рвут, деревьям вред не наносят. Две из трёх обладают магическим даром стихий, сидят на поляне и ждут, пока другая насобирает грибов и ягод. Третья девушка… Я бы сказала, что даром стихий не наделена, но не уверена в своём утверждении. Она какая-то странная, как будто смотришь в туман.
Хранительница леса поджала губы. Вертикальная морщина разрезала лоб.
Дриада продолжила рассказ.
– От троих исходит светлая тёплая аура. С уверенностью могу сказать – проблем они не создадут, но и в лесу им задерживаться не стоит. Посмею предложить вам, чтобы населяющие опушку луговики и годлинг присмотрели за девушками, а потом дриады выведут их из леса незаметно.
– Под словом «присмотреть» ты имеешь в виду «подшутить»?
Улыбнувшись, Хранительница перевела свой взор с дриады на маленького божка.
– Что скажешь, малыш?
– А можно, можно, ну можно? – прыгая с одной ноги на другую, затараторил годлинг. – Разрешите, госпожа, Рётик честно-пречестно вас не подведёт. Шито-крыто выпроводит этих голожопов, они даже не догадаются.
Старшая из дриад беглым взглядом осмотрела собравшихся. Многие из присутствующих на заседании были созданиями кровожадными.
– Так быть посему. Выведем гостей из леса с миром, – поднявшись с трона, сообщила Хозяйка леса.
– Но, Хранительница, думается мне, – начала было возражать старуха с крючковатым носом, безустанно теревшая свою больную ногу.
– Это окончательное решение, и оно более не подлежит обсуждению, – властным голосом прервала мнение Яги Хозяйка леса. – Кто хотел высказаться, я вас услышала, кто решил остаться в стороне и смолчать, по сей день и молчите.
Видя недовольство среди существ, Верховная дриада лишь развела руками.
– Да и немного веселья, как в былые времена, разве повредит? Когда в последний раз фейри шутили над людскими чадами? Я считаю, что малыш справится. Совет окончен, прошу разойтись.
Развернувшись, всем видом показывая, что дальнейшие возражения не принимаются, правящая лесом направилась в сторону балкона.
Потихоньку зал пустел, представители волшебного народа разбредались по своим жилищам по всему лесу, бубня проклятия.
Д’ервен Вил’оид – самое высокое и старое дерево в лесу Илвун. Тысячелетний дуб было видно из любой точки леса, если ты, конечно, фейри. В нём располагается резиденция Хранительницы, зал совещаний, комнаты служек, столовая, прачечная и комнаты охраны, что занимали с десяток дриад.
Балкон зала заседаний располагался на самой высшей и толстой ветви дуба. Обратив взор в сторону, где должна была располагаться поляна, на которой веселились непрошеные гости, одна из последних старших дриад, что населяли когда-то лес, глубоко вздохнула, и лоб её снова разрезала морщина.
– Неужели века тишины на исходе?
Ответом на вопрос был резкий порыв ветра, всколыхнувший кроны тысячелетнего дерева.
Поляна у озера
– Над чем так ехидно смеёшься? Поделись шуткой.
– Я не смеялась, – попивая вино из бокала, произнесла рыжая.
– Нет? Странно, мне послышался смех, такой был у тебя, когда ты подсыпала слабительный порошок в кубок Евы на балу, – сказала Талия. – И уменьши пламя, а то спалишь грибы.
– Надо же, княжна знает, как готовится еда, – ехидно проговорила Эрика.
В нос мне ударил запах тины и болота. Я подорвалась с покрывала. Девочки посмотрели на меня как на сумасшедшую.
Показалось?
– Эй, ты что-то ещё клала в грибы? – подходя к Эрике и смотря в сковороду, поинтересовалась я.
– Ровно то, что ты мне дала, Фейт.
– Это те грибы, которые я собирала?
– А какие это ещё могут быть грибы? Ты же их принесла.
– Просто они пахнут по-другому и выглядят иначе.
– Может, огненная душа переборщила с контролем пламени? – забирая из моих рук кастрюлю, проворковала Талия.
– Так, прекращайте пустозвонить, лучше разлейте вина, грибочки готовы.
Расположившись на плетёной подстилке и разделив то, что поджарили на костре, Талия подняла кубок.
– Интуиция меня редко подводила, но у меня складывается такое ощущение, что наша жизнь только начинает бить ключом, и впереди нас ожидает что-то поистине удивительное и волшебное. Может, выпьем за волшебство?
Когда Талия говорила что-то подобное, стоило этого ожидать. Я перевела взгляд на чёрный опал, что поблёскивал на шее девушки, и подняла бокал.
– Nolwe
– Ingole
– Я завтра иду на свидание, – внезапно произнесла Эрика.
– И кто же этот несчастный? – сложив губки бантиком и похлопав длинными ресницами, съязвила Талия.
– Ауч, – засмеялась я.
– Он неплохой парень, не глупый.
– Как-то невесело ты это сообщила. Тебе с ним скучно?
– Мне со всеми мужчинами скучно, Фейт. И дело не только в умственных способностях, а в моих ощущениях. Я не чувствую себя с ними слабой, хрупкой, защищённой. Не чувствую от них мужской силы, природной дикости, пульсирующей подавляющей энергии, властного характера, при этом советоваться с мамой – никогда, а вот со мной – всегда. Мне мало огня, что ли. Вот так парадокс, магу огня недостаточно жарко. Хочу быть серебристой ланью в объятьях грифона, хочу надуть губки и свесить ножки, и пусть ищет клубнику в январский буран.
Закончив тираду и залпом допив содержимое кубка, она откинулась спиной на плетенку и прокричала:
– Мироздание, пошли мне огнедышащего дракона!
– Боюсь, город этого не переживёт, – хихикая, я закидывала очередную порцию грибов в рот.
– Осторожней с желаниями, Рысь, – улыбаясь, промурлыкала наша пантера, – им свойственно сбываться.
– А что насчёт тебя, снежный барс? – поднявшись на локте и зачерпывая грибы из сковороды, поинтересовалась Эрика.
– Ооу, а у нашей снежной кошечки есть воздыхатель.
– Талия, прекрати так хлопать глазками, иначе я предложу тебе своё сердце, – усмехнулась я. – И мне интересно, кого ты мне в любовники решила записать?
– Эйдана, конечно!
– Это тот Рапунцель? – сгримасничала рыжая, как будто лимон разжевала. – Мама против. Да гидра его раздери, даже у голема эмоций больше, чем у этой статуи. Вы видели, как он улыбается? От такого зрелища даже стены сыплются.
Образ Эйдана всплыл в моём воображении. Многие девушки Академии сходили по нему с ума. Писали любовные письма, более храбрые приглашали на свидания, но все до единой получали отказ.
– Но он умный, талантливый, от него, как ты говоришь, исходит энергия, и даже не думай спорить, это так. Эрика, может, возьмёшь его на абордаж? Разожжешь в нём огонь жизни? – невинно приподняв брови, предложила Талия.
– Нет, эта принцесса не в моём вкусе.
– А вам нужен экземпляр со шрамом на всё лицо и с выбитым зубом?
– Так, ну не утрируй, Фейт, я люблю ухоженных мужчин. Но Рапунцель словно в мёд окунули, не люблю я таких сахарных. В идеале хочу того, от которого захватывало бы дух и сжималось женское естество.
Ещё долго поляну заливала трель из женского смеха и бесконечной болтовни, на что маленький божок только тяжело вздыхал.
Двадцать пять часов спустя
– Ай-ай-яй, голова, – послышался где-то под боком скулёж Эрики.
– Где это мы?
Испуганный голос Талии заставил меня распахнуть глаза и сесть на мягком матраце.
Мы лежали на огромной кровати. В комнате царил полумрак, и только полоска солнечного света, пробивающаяся из плотно зашторенного окна, говорила о том, что, возможно, сейчас день.
Вот только, похоже, день наступил новый.
Наши платья выглядели не самым приличным образом, местами порванные, грязные, так что мы не вписывались в антураж спальни. Нам бы в таком виде лежать в сарае с курами, а не на шёлковых простынях.
Дверь тихонько отворилась, и на пороге появился Эйдан. Глаза были злыми, на скулах танцевали желваки.
– Пробуждение было добрым, миледи? – как ножом по железу, проскрипел голос.
Тяжёлые шторы распахнулись, и яркий солнечный свет залил комнату.
– О, чудеснейшее из всех, что были, – прошипела Эрика, жмуря глаза.
– Эйдан, здравствуй! Подскажи, где мы находимся, и не мог бы ты предложить нам воды? – как и положено княжне, не теряющей лица ни при каких обстоятельствах, даже если земля под ней разверзнется и она будет падать в пучины Ада, спросила Талия. Достоинство и воспитание всегда при ней.
– Вы у меня дома. Кувшин с водой и бокалы вы можете найти на прикроватном столике. Также там эликсир от похмелья.
– И как мы попали к тебе домой? – наливая в стакан воды, поинтересовалась Эрика.
– Я привёл вас к себе после того, как обнаружил плещущихся в фонтане на центральной площади.
Рука Эрики замерла, не донеся бокал до рта, Талия поперхнулась водой, а я уставилась на Эйдана в ожидании предательской ухмылки, как знак того, что он над нами подшутил.
Но нет, он не был похож на шутника.
– Думаю, нам пора уходить, – со всей серьёзностью глядя на нас, сказала Эрика.
– И правда задержались, – подскочила с кровати Талия.
Я смотрела на приводящих себя в порядок, насколько это было возможным, подруг и спиной чувствовала прожигающий до самых костей взгляд.
Пора уходить. Срочно.
– Благодарим тебя за заботу о нас. Прости, что доставили неудобства, – за всех троих поблагодарила Талия, развернулась и пошла на выход, за ней последовала Эрика. Я было тоже рванула в проход, но Эйдан перехватил меня за локоть и наклонился к моему уху.
– Не прошло и суток, и ты снова пьяна и шатаешься непонятно где. Довольно, – его голос прозвучал без эмоций, но тон не подразумевал возражений с моей стороны.
Посмотрев в его красивое лицо, в его глаза, я испытывала… Что? Гнев? Ненависть? Дежавю? Ведь я не имела права злиться, да и страху-то откуда взяться?
Да, он прав, но Эйдан мне никто, не брат, не отец, не муж и не парень, и, собственно, ему должно быть плевать на меня, да и мне должно быть всё равно, но почему-то не было.
Я выжидающе смотрела в его глаза.
Почему? Если есть, что сказать, скажи. Если так хочется – так заяви на меня права, попробуй, предложи встречаться.
– Не рискуй собой больше.
Отпустив мою руку, он развернулся и зашагал прочь.
Эрика права, у глиняного голема и то больше эмоций. Я снова ему проиграла. Я снова робела, смотря на Эйдана.
Эрика окликнула меня, и, очнувшись, я пошла на выход.
***
Мы стояли на раскалённой от летней жары улице. Ветер, видимо, решил взять выходной и скрылся за пределы города. Дышать было нечем.
– Девочки, вы как? – обратилась к нам Талия.
– Нормально, только голова болит, – рыжая потянулась к затылку. – Ауч, больно, кажется, я набила шишку.
