Мне было страшно оставаться одной с ребёнком на руках. Пусть бывший муж и не дал бы умереть с голоду, но пора было учиться самостоятельности. Помню, как тряслись руки, когда готовила первый заказ. Запиналась и путала слова при разговоре с клиенткой. И как сердце бешено колотилось от радости, когда получила первую оплату. В тот день я готова была обнять весь мир.
– Ну вот и всё. Приятного чаепития, – улыбаюсь телефону. – И как обычно в конце отвечаю на один вопрос. Сейчас, – всматриваюсь в смартфон. – Когда начнёте приглашать кого-нибудь, чтобы угостить вкусняшками? Интересный вопрос. Вам Миланы с подружками мало? – Девчонки иногда выступают в роли дегустаторов. Чудесно морщат носики и что-то обсуждают, поедая сладости. – Я даже не представляю, кого можно позвать, но обещаю подумать. Теперь точно всё. Чудесного воскресенья, – желаю своим зрителям и завершаю эфир.
Ставлю чайник. Улыбка сползает с моего лица. Дима обещал привезти дочь в три. У меня есть ещё почти два часа на себя. Потягиваюсь. Можно сделать маску, а можно немного почитать. Заказы я развезла ещё вчера, а готовиться на вторник пока не вижу смысла.
Наливаю чай. Милана будет рада сладостям, только расстроится, что всё прошло без неё. Думаю, и прямые эфиры по воскресеньям веду больше для того, чтобы её порадовать. Ей развлечение, а мне новая запись и комментарии.
Сегодня она решила приехать домой попозже. Лиза купила себе щенка. Маленький тойчик покорил сердечко Милы, и она совсем не хочет с ним расставаться. Выдыхаю. Надо просто это пережить. Принять и постараться не зацикливаться на безумной идее о том, что когда-нибудь дочка решит остаться там с ними.
Подпрыгиваю от звонка в дверь. Приехали? Быстро перебираю ногами, смотрюсь в зеркало и поправляю кудряшки. Натягиваю самую добродушную улыбку и открываю. Передо мной пусто. Опускаю взгляд.
– Вы? Ты? – быстро исправляюсь. Вот кого не ожидала увидеть, так это Сергея. Он сидит на корточках и крепко обнимает Марселя, а тот скулит, извивается и смотрит на меня повлажневшими глазами.
– Присядь, – сосед показывает ладонью, чтобы я тоже опустилась на корточки. – Пожалуйста, доверься мне, – просит и ещё крепче прижимает к себе собаку.
Не знаю, почему, но подчиняюсь. Присаживаюсь, упираясь коленями в пол. Может, это оттого, что я никак не ожидала его увидеть у своей квартиры. Он же в пятницу даже не попрощался. Просто забрал пакет и захлопнул передо мной дверь. Я не поняла, что ему сделали ванильные кексы, но именно после того, как я их упомянула, он изменился.
– Протяни руку ладонью вниз, – мягкий тон бархатистого голоса завораживает, и я тяну руку. – Вот так, а теперь не шевелись. Я рядом, помни об этом.
Что? Что он этим хочет сказать? Но я уже не успеваю задать вопрос. И запаниковать тоже не успеваю. В мою ладонь врезается мокрый собачий нос. Он обнюхивает кисть, а потом почему-то утыкается мне в живот. В непонимании перевожу взгляд с Марселя на Сергея. Пёс, прикрыв глаза, вжимается в меня всем своим весом.
– Гладь, – и я, даже не сомневаясь, провожу по мягкому боку. – Вот и познакомились, – улыбается Сергей. – Голову только не трогай, особенно уши. Он этого не любит. Надеюсь, что больше не будешь его бояться, – улыбается мне мужчина. Тем временем Марсель всё больше наглеет и пытается забраться ко мне на колени полностью. – Марс, нельзя, – осекает его хозяин, видя мою растерянность и испуг. – Собаки чувствуют страх, но он никогда не причинит тебе боль. Ты не должна его бояться. Марсель сильно тоскует по хозяйке, а ты пахнешь, как она. Ванилью, – с грустью проговаривает сосед.
– Не понимаю, – хмурю лоб, но не перестаю гладить бархатистый тёплый бок. Сейчас грозный хулиган напоминает мне маленького ребёнка, который, потеряв маму, отчаянно ищет ласку и тепло.
– Давай мы всё же пройдём и поговорим, – Сергей встаёт, проходит в квартиру и закрывает за собой дверь. Подаёт мне руку.
– А он? – боюсь пошевелиться. Вдруг пёс решит откусить мне конечность.
– А он уже давно понял, что ты не она, но почему-то всё равно не может реагировать на тебя нормально. Поэтому я решил, что вам нужно познакомиться поближе. Ну и извиниться за пятницу, – мужчина тянет меня за руку, и я встаю перед ним.
Наверное, я смотрюсь до смешного странно. Растерянная, краснеющая маленькая девочка. Я даже не достаю Сергею до плеча. И только сейчас замечаю, что он в простом бежевом спортивном костюме и тапочках. Весёленькое сочетание.
– Но как же… Его бросила хозяйка? – Марсель тычется холодным носом в мои голые коленки. Обнюхивает. Сегодня он мне не кажется страшным. Наоборот, я сама тянусь его погладить. – Проходите, – показываю в сторону кухни.
Рассаживаемся. Пока наливаю чай соседу, Марс обиженно ворчит рядом со столом. Когда я устраиваюсь на стуле, то он кладёт свою огромную голову мне на бедро и словно в блаженстве прикрывает глаза. Невероятно. Разве может быть такое?
– Рассказывай, – с изумлением рассматривая собачью довольную морду, прошу нормально объяснить всё.
– Марсель – собака моей матери. Её не стало восемь месяцев назад, и мне пришлось забрать его к себе. Отец просто не справлялся с ним. Да и меня он, бывает, не слушается. Особенно, когда рядом ты. Моя мама часто готовила сладости, – видно, что мужчине сложно говорить. Стараюсь молчать, не перебивать кучей вопросов и продолжаю гладить Марса. – В доме всегда пахло ванилью. Так пахнешь ты, – он смотрит на меня в упор, чувствую его интерес. – Домом. Ещё в начале лета я хотел подойти к тебе, познакомиться.
От неожиданности поднимаю взгляд на соседа. Он симпатичный. Русоволосый. Гладко выбрит. С таким можно было бы и на свидание сходить. Особенно когда он такой домашний и не хамит. Только мне пока не до этого, а мужчина продолжает:
– Он редко на кого реагирует настолько сильно. Не знаю, что чувствует к тебе и почему настолько сильно тянется, но я хочу попросить тебя. Ты можешь иногда для нас готовить? Пирожки, торты, блины. Всё, что угодно. Мы там, – он показывает наверх, – захлёбываемся от тоски, когда ты готовишь, – с ума сойти. Такого в моей жизни ещё не было. – Я буду платить, – быстро добавляет Сергей, видя, что я в замешательстве от его предложения.
Раскатала губу. Свидание. Не была там триста лет, и нечего выдумывать. Не могу скрыть улыбку. Вот и постоянные клиенты нарисовались.
Глава 7
Очень странные ощущения. Я и боюсь, и мне нравится то удовольствие, каким лучится пёс. Вжимается в меня, как в родную, и недовольно сопит, а когда убираю руку, укладывает огромную лапу мне на колено и тихонько вздыхает. Приходится возвращать ладошку и гладить мальчугана по шее. Он от простой ласки растекается в удовольствии, прикрывает глаза и пускает слюни. Интересная реакция.
У меня не было собаки, да и кошки тоже. Мама не любит животных. От них слишком много грязи, а она обожает чистоту. Намывает дом каждые три дня со специальными средствами и каждый день проходится влажной тряпкой по всем полкам, люстрам и дальним углам.
Когда жила с Димой, мы и не задумывались о том, что можно завести живность. Сначала съёмные квартиры к этому не располагали, потом появилась Милана, и нам элементарно на себя не хватало денег. Затем родители немного помогли с деньгами, и мы ввязались в ипотеку на однушку.
Самое дурацкое решение, которое было принято по родительскому велению. Бывали дни, когда дочь ела яблоки, а мы очистки от них. И это был весь наш ужин. Кожура тоже полезна. У малышки было всё, а мы экономили на себе. Это сейчас он может себе позволить купить квартиру, подкопив за три месяца, а тогда это было просто мечтой, до которой не дотянуться.
Не знаю, откуда у Димы взялись силы, но он смог вырваться из рутины. Начиналось всё с аренды маленького авторефрижератора. Он сам искал клиентов, перевозил грузы. Потом смог купить второй такой же. Именно тогда и появилась Лиза. Она занималась рекламой. А теперь у бывшего мужа большая компания, которая не просто занимается перевозками, но и продаёт холодильники и другое оборудование для магазинов.
– Могу отдавать то, что готовлю на прямых эфирах по воскресеньям, – предлагаю. Подумаешь, буду готовить немного больше. – На пятницы и субботы у меня забито на месяц вперёд. Специфика работы такая. Дни рождения и праздники в основном на эти дни приходятся, – словно оправдываюсь.
Это действительно так, потому что даже если праздник выпадает на середину недели, то отмечают всё равно ближе к выходным. Редко попадаются заказы на вторник или среду, а по понедельникам у меня совсем глухо. На четверг обычно заказывают те, кто хочет забрать сам. Ну и совсем редкость – это просьбы поздравить за них родственников. Тут уж приходится и за букетом заехать, а иногда и самой составить съедобный. Мне нравится радовать людей, поэтому езжу и поздравляю.
– Мы согласны. Спасибо, – улыбается Сергей. Видно, что он доволен. – Это сертификат, – он кладёт передо мной пластиковую карточку дорогого для меня магазина. В прямом смысле дорогого. Цены там кусачие, но платья чудесные. Смотрю на подарок в недоумении. – Ты из-за нас испортила платье, – поясняет для таких тормозов, как я.
– Извини, – вздыхаю с разочарованием. – Принять не могу. Это слишком, – запинаюсь, подбирая нужное слово. Стыдно признаться, но то платье я купила на распродаже в обычном торговом центре. Дорого оно мне было, лишь потому что это первая покупка на свои собственные деньги. – Это слишком много, – поджимаю губы и чувствую жар на щеках. Сумма, написанная на сертификате, превышает цену платья раз в пятнадцать.
– Обратно не заберу. Будем считать это ответный подарок, – сверлит глазами, что-то ищет в моей реакции и мимике. Не понимаю. Хмурюсь.
– Мне не нужны ответные подарки, просто мне хочется, чтобы Мила спокойно гуляла на детской площадке, – с твёрдым намерением вернуть сертификат говорю ему в глаза. Получаю тычок в живот от Марселя. Забылась и перестала его поглаживать.
– Кстати. Когда она приедет? Я бы хотел их познакомить, – кивает в сторону пса, а меня начинает штормить в испуге. Передёргивает от такой перспективы. – Обещаю контролировать Марселя.
– Может, постепенно, – как-то неуверенно звучит с моей стороны предложение. Сергей глубоко вдыхает через нос. Такого я точно не хотела, когда приходила с перемирием. Думала, что и меня достаточно.
– Хорошо, – соглашается сосед. – Но тогда ты примешь подарок.
Уму непостижимо! Он нашёл мою болевую точку и продавливает.
– Уговорил, – сдаюсь. Можно сказать, без боя. А, может, он понимает, что я просто не могу согласиться из-за цены, но, как девушка, совершенно не против обновок? Поджимаю нижнюю губу. Дурацкая привычка. Это всё от волнения.
– Мы пойдём, – Сергей встаёт, и Марсель прижимается сильнее, словно понимает, что сейчас пора уходить, а он не хочет.
Мне его становится жаль, потому что он всё больше напоминает ребёнка, брошенного и отчаянно ждущего маму посреди огромного торгового центра. Однажды видела такого малыша. Поток людей безразлично огибал его, и только несколько человек пытались помочь. Я, администратор, сердобольная пожилая женщина и Милаша. Дочь развлекала его. Она показывала фокус с пальчиком, а мы пытались найти родителей. Тогда история закончилась хорошо.
А вот у Марселя – нет. К нему больше не притронутся заботливые руки хозяйки. И ничем тут не поможешь. И я благодарна Сергею за то, что он нашёл силы пусть сухо, но рассказать. Мужчинам вообще сложно открыться, признаться в слабости.
– Кексики заберёте? – спрашиваю, а сама уже запаковываю половину наготовленных капкейков. Давно привыкла, что люди их просто не различают, и перестала раздражаться по этому поводу. – Сегодня просто так, а на следующее воскресенье можете заказать то, что хочется, – зря я смотрю в мужские глаза. Зрачок разливается чернотой по серой радужке, и если бы не приличия, то я могла бы сказать, что вместо сладостей Сергей задумал в воскресенье съесть меня. Сглатываю сухость во рту и отдаю коробочку.
– Спасибо, – кажется, между нами искрит, но это только кажется. Ведь не может такого быть, чтобы так быстро человек изменил своё мнение. Или… Или небыстро. Выдох. Я всё надумала. У меня просто давно не было свиданий, романтики и прочей мишуры. Слишком старательно возвожу стены между собой и мужчинами. Так, какого лешего именно сейчас во мне проснулась женщина и требует этой самой романтики?
Провожаю своих теперь постоянных воскресных клиентов и почему-то тянусь к Марселю. Он упорно не хочет уходить. Сергею приходится взять его на руки, а я напоследок успеваю потрепать его по холке.
– Забыл спросить. Может, малышке купить мячик посерьёзнее? – сосед сдвигает брови и хмурится.
– Не стоит. Разберёмся, – обещаю и закрываю дверь.
Прислоняюсь, к прохладному полотну спиной. Может, девочки правы, и мне стоит хоть немного вспомнить, что я женщина? Сходить на свидание? Да ну. Тут же отмахиваюсь. Бред какой. Кому я нужна? Да ещё и с ребёнком. Хотя… Ясмина же нашла Алекса. Тут, конечно, спорный вопрос: кто и кого нашёл, но всё же. Всё же…
Глава 8
Не проходит и пяти минут, как я снова подхватываюсь от звонка в дверь. Ну, теперь-то уж точно Милана. Открываю и сразу обнимаю свою маленькую принцессу.
– Мама! – оглушает она своим звонким голоском. – А я Лизе помогла пидумать имя для щенка! – радости моей малыши нет предела.
– И как назвали? – спрашиваю, а сама помогаю ей раздеться.
– Бегемотом, – говорит Дима, закрывая дверь. – Сокращённо Биг. Не спрашивай, – отмахивается и быстро снимает верхнюю одежду. – Сам в шоке.
Тёмно-русые волосы как всегда хаотично топорщатся, а серые любопытные глаза уже шарят по квартире. Мда… Цвет одинаковый, а вот взгляд совершенно разный. Дима смотрит на меня равнодушно. До сих пор не могу привыкнуть к тому, что он сейчас носит костюмы и рубашки. В них он какой-то чужой. Далёкий. Не мой.
– Не могу тебе сегодня отдать эфирные вкусняшки, прости, – обычно он их забирает домой, и маленькую часть я оставляю для Милы.
– Что-то случилось? – обеспокоенно спрашивает бывший муж и проходит в квартиру.
– Всё хорошо. Ничего не сломалось, – такая ситуация возникает, когда у меня происходит форс-мажор. – Заказчики нарисовались. Сосед сверху, – показываю пальцем на потолок. – Думаю, у меня появился постоянный клиент. Он будет забирать заказы каждое воскресенье, – не день, а сплошные оправдания.
– Юль… Я рад, что твоя затея обрастает клиентами. Ты молодец, – Дима всегда подбадривает меня. И сейчас хвалит. – Напомни, когда у тебя новое обучение?
Вздыхаю. Горестно и грустно. Он, конечно, не обязан помнить, но обещал же оплатить. Я же, пообещала, что это последнее обучение за его счёт. Мне просто не потянуть сумму за мастер-класс от именитого кондитера. Вернее, у меня есть немного накопленных денег, но их я хочу потратить на хорошую камеру. Сколько можно снимать ролики на телефон?
– В конце ноября, – послушно напоминаю.
– Хорошо. Сейчас, – он копается в смартфоне. – Всё. Перевёл. Оплатишь сама, – и на том спасибо. – А сейчас я хочу сладкого. Хоть немного осталось? – Довольная киваю.
Прикрываю глаза, делаю глубокий вдох и стараюсь не визжать от счастья, которое распирает грудь и давит на виски. Подумать только, я смогу увидеть Его. Мало того, у меня будет возможность ещё и засыпать вопросами, и получить на них ответы. Надо подготовиться. И снова кухня, и чай. Только теперь дочь возмущается, что к Масику сходила без неё.
– Зайка, ты же его боишься, – напоминаю. – Дядя Серёжа, обещал вас познакомить, но попозже.
– Кого и зачем? – напрягается Дима.
– Ты же помнишь про собаку и соседа? Вот с ними. Мы решили подружиться, – последние слова звучат неуверенно, потому что вижу недобрый блеск в глазах бывшего мужа.
– Я против, – категорично заявляет. – Не хватает ещё, чтобы дочка пострадала. Ты должна понимать…
Дальнейшие его слова проходят мимо меня. Дима слишком эмоциональный. Вспыхивает, как спичка, и так же быстро остывает. За долгие годы рядом с ним я научилась не реагировать на то, что и как он говорит.
Добров возмущается. Рьяно жестикулирует. И видно, что бесится. Но почему-то теперь перед глазами стоит не страшный монстр с огромными клыками, а несчастный пёс, за спиной которого тяжёлая история. Он заслужил второй шанс. Все его заслуживают. Несмотря на то, что они жуткие засранцы. Ведь и мужу я тоже давала этот самый второй шанс, но он ушёл, так и не воспользовавшись им. Любовь у него. А я?
Милана тем временем размазывает крем по столу. Ровным слоем, как я учила её покрывать коржи.
– Папа, Лиза посила купить Биги ком, – перебивает малышка своего отца. – Скоя надо его коймить, а ты у нас сидишь, – она даже не смотрит на него, продолжает своё дело.
– Помню, милая. Всё помню, – улыбается он и треплет ей волосы.
От прежнего возмущения нет и следа. Переключение, словно по щелчку пальцев, происходит моментально. Можно подумать, что у него что-то с головой, но тут как раз всё в полном порядке. Человек такой. Вспыльчивый, но отходчивый.
– В следующую субботу мы идём в цийк. Ты обещал, – иногда мне кажется, что дочка переводит разговор специально, лишь бы не слышать, как мы ссоримся. Ведь я сейчас хотела высказаться, но Мила сбила весь настрой. Значит, они опять куда-то пойдут? Парадокс моего развода – дочка видит отца намного чаще, чем когда мы были женаты. И это несомненный плюс.
Минус в том, что воспитательная функция только на мне. Он же только балует ребёнка. И, конечно же, это отражается на отношениях. Не сомневаюсь, она любит нас одинаково, но мне чаще приходится её чему-то учить, что-то запрещать, и не всегда Милана воспринимает это как что-то нормальное. С папой же можно всё. Тут я проигрываю. И это ужасно бесит.
Малышка деловито провожает Диму. Я всовываю ему остатки сладостей. И мы договариваемся, что в следующие выходные он заберёт дочь в субботу утром.
– Я хочу погладить Масика, – выдаёт моя бесстрашная девица, когда закрывается дверь за отцом. – И подаю ему игушку. Сама, – Поджимаю губы. В очередной раз я опростоволосилась. Придётся объяснять, что уже подарила купленные вещи.
– Тебе же понравился Биги, – пусть я жутко ревную, но маленькая собачка лучше огромного добермана.
Мне нужно самой привыкнуть к нему. Тем более Дима против. Если он узнает, что мы не послушались, то будет скандал. И вот тут он уже так быстро не остынет. Нужно и его подготовить, и себя, и… Что ж так сложно-то? Мысли прерывает трель телефона. Малышка добегает до него быстрее меня.
– Дежи, – вручает гаджет.
– Спасибо, – улыбаюсь дочери. – Да, Мила, – Косолапова редко звонит сама, и, значит, случилось что-то срочное.
– Выручай. У матери Демьяна завтра День рождения, – сходу выпаливает она уже раз пятьсот обмусоленный факт.
– И? – не понимаю, с чем надо помочь.
– И нужен торт. Килограмм на двадцать, – выдаёт подруга.
– С ума сошла? – мне за ночь такое чудо не сотворить.
– Хорошо. На пять. Или семь, – недовольный тон и снисходительное пофыркивание можно принять на свой счёт, но это точно не так. – Просто я злая, и мне сильно хочется, чтобы она удавилась этим тортом.
– У-у-у, довела? – присвистываю в трубку, устраиваясь на диване и обнимая дочь.
– Ещё как. Она завернула все торты, которые мы смотрели. Сказала, что хочет сюрприз. От меня. Ну! Представляешь! Сюрприз! Знает же, что мне некогда, что давно не работаю помощницей у её сына, и всё равно достаёт, – последние слова звучат с обидой. Она, действительно, расстроена. – А можно сделать торт из мышьяка?
– Нет, – мягко отвечаю ей. Зарываюсь пальцами в золотистые волосы Миланы-младшей. Малышка быстро усаживается ко мне на колени.
– Ну, хотя бы украшения из него сделать? – с отчаянной надеждой и дикой мольбой в голосе просит девушка, точно умирающий о капле воды на последнем издыхании.
– Нет, – всё также ровно.
– Ну, тогда что-то типа шоколадного шоколада в шоколаде. Может, хоть потолстеет зараза, – выговаривает со злорадством. – И украшения из карамели. Помню, ты бабочками хвасталась.
– А если и это завернёт? – намекаю на то, что женщине снова может не понравиться.
– Тогда останется один вариант – подарить губозакаточную машинку и бежать. Желательно из страны, а лучше совсем испариться. Выручишь? – заискивающие нотки дают понять, что дело дрянь, и оставить подругу в беде я точно не смогу.
– Что-то, кроме «Шестьдесят – для ведьмы не срок», написать? – этот юбилей нам всем уже в кошмарах снится.
