Большое число современных историков экономики разделяют мнение о том, что Фома Аквинский рассматривал рыночные силы как противоположность справедливости. Трудно сегодня сравнивать средневековое понятие справедливой цены и современное рыночной цены, т. к. первое основывалось на общепринятых тогда нормах общественных отношений, а второе стало беспристрастным результатом объективных условий.
Американский экономист и писатель Дэвид Фридман (род. 1945) выдвинул предположение, что понятие справедливой цены у Фомы Аквинского было заменой нерегулируемой, конкурентной, рыночной цены в то историческое время, когда рынки не достигли еще той стадии развития, которая могла бы гарантировать продуктивные в общественном отношении результаты[68 - Friedman, D. D. (Summer 1980). In Defense of Thomas Aquinas and the Just Price. History of Political Economy, 12, 234—242.]. Современные конкурентные рынки производят социально эффективные цены только тогда, когда большое число продавцов и покупателей, оперативно обладающих достоверной информацией, взаимодействуют между собой. Эти условия невозможно было соблюсти в Средние века. В средневековой торговле принимали участие несколько покупателей и продавцов, которые порой приближались по техническим условиям к двусторонней монополии: один продавец, один покупатель. В этих условиях взаимосвязь между рыночной ценой и средней стоимостью продукции была незначительной, и это относительно легко позволяло одному участнику рынка «эксплуатировать» другого. Таким образом, Фридман утверждает, что справедливая цена, по сути, была арбитражной ценой, направленной на сохранение справедливости распределения при обмене и на разрешение эндемического конфликта на рынках с ограниченным участием, которые не могли обеспечить защиту потребителя по закону больших чисел, т. е. путем энергичной конкуренции.
С аналитической точки зрения справедливая цена является категорией неточной и расплывчатой и, соответственно, непригодной для научной теории. Но, перефразируя Альфреда Маршалла (1842—1924), можно сказать, что экономика, как и природа, не делает резких, гигантских скачков вперед[69 - Альфред Маршалл – автор теории рыночного ценообразования, написавший за свою карьеру ок. 80 научных работ. Любимый девиз всех его изданий – это латинское выражение Natura non facit saltum, которое можно перевести как «Природа не делает скачков».]. Во всяком случае, в Средневековье экономика не шагнула далеко вперед, а «проползла», но тем не менее она двигалась в правильном направлении[70 - Ekelund, R. B., Hеbert, R. F. A History of Economic Theory and Method. P. 31.].
В XIII в. благодаря мыслителям францисканской (Роберт Гроссетест, св. Бонавентура, Дунс Скот) и доминиканской (Альберт Великий, св. Фома) школ произошло революционное преобразование теологической и философской мысли. В этот период они объединялись в новую систему, которую уже можно идентифицировать как классическую. Шумпетер считал, что это объединение – создание классической системы – было выдающимся достижением Фомы Аквинского[71 - Шумпетер Й. А. История экономического анализа. Т. 1. С. 109.].
ГЕНРИХ ФОН ФРИМАР
Как упоминалось выше, Фома Аквинский, развивая анализ теории стоимости, ввел в формулу цены значение спроса. Но он разработал концепцию потребности таким образом, что она прежде всего была связана с индивидуумом. Весь процесс ценообразования ставился им в зависимость от социального статуса участников обмена. Однако современное понятие рыночного спроса представляет собой совокупное понятие, включающее потребности всех участвующих на рынке покупателей. И следующим шагом на пути становления потребности как агрегированного показателя был сделан уже на рубеже XIII—XIV вв. августинским монахом Генрихом Фримаром, который выдвинул идею о том, что потребность может быть совокупной мерой.
Фримар является автором большого количества различных работ, включая комментарий к «Этике» Аристотеля и ряд экономических вопросов. Он один из немногих немецких авторов, сделавших заметный вклад в экономическую мысль в период Средневековья. К сожалению, он был почти полностью проигнорирован современными учеными.
Неопределенность и путаница, которые связаны с его трудами, отчасти объясняют такое положение дел. Из более чем 50 его работ только полдюжины когда-либо доходили до печатных станков, и чаще всего под именем другого автора[72 - Langholm, O. (1992). Economics in the Medieval Schools: wealth, exchange, value, money, and usury according to the Paris theological tradition 1200—1350. Leiden – New-York – K?ln: E. J. Brill, 536—563.]. Причина в том, что существует по крайней мере четыре августинца, известных как Генрих Фримар, двое из которых были писателями; поэтому Генриха, о котором говорим мы, называют Генрихом фон Фримаром Старшим.
Генрих Фримар
(ок. 1245 – 1340). Иллюстрация из библиотеки
монастыря св. Варнавы в Брешие
Он родился около 1245 г. во Фримаре, недалеко от Готы, в Тюрингии, а в 1265 г. уже был студентом в Болонье. Когда и где Фримар вступил в орден Отшельников св. Августина, неизвестно. В 1299 г. он приехал в Париж, где завершил учебу и в 1305—1312 гг. был профессором богословия в Парижском университете. К 1315 г. Фримар снова вернулся в Германию, где некоторое время служил ордену в Тюрингии и Саксонии. За годы жизни он заслужил репутацию благочестивого и мудрого монаха, которая надолго сохранилась и после его смерти в 1340 году[73 - Stroick, C. (1954). Heinrich von Friemar. Leben, Werke, Philosophisch-Theologische Stellung in der Scholastik. Freiburg: Herder // Theologische Literaturzeitung, Band: 80, Ausgabe: 5, 1955, S. 281—282.].
Идея Фримара относительно потребности в качестве совокупной меры явилась главным шагом к современному понятию рыночного спроса, выражению потребности и платежеспособности всех потребителей товара. Подобно тому, как св. Фома направил анализ Альберта Великого в сторону факторов спроса вместо затрат, Фримар развернул формулу св. Фомы в пользу совокупного (рыночного) спроса. Он выдвинул несколько смешанное понятие, что стоимость определяется «общей потребностью чего-то недостаточного»[74 - Ekelund, R. B., Hеbert, R. F. A History of Economic Theory and Method. P. 31.]. Этим понятием признавалось, что высокий уровень спроса в условиях изобилия не будет провоцировать роста цены.
ЖАН БУРИДАН
Следующий важный шаг в развитии теории стоимости был предпринят ректором Парижского университета Жаном Буриданом (1295—1358). Буридан был мастером логики, и его вклад в философию и социальную науку насчитывает около трех десятков работ, которые в основном являются комментариями к работам Аристотеля. Он переформулировал схоластическое понятие спроса гораздо ближе к концепции современного спроса. Буридан описал бедность как состояние, в котором кто-то не имеет того, чего он желает, а это означало, что категория спроса может быть применена как к роскоши, так и к товарам первой необходимости. Кроме того, Буридан уточнил понятие спроса, исключив желания, не обеспеченные платежеспособностью.
Рукопись XIV в. Комментарии Буридана
к сочинению Аристотеля «О душе»
Эта, как может показаться на первый взгляд, незначительная модификация предоставила возможность решения сложной проблемы в средневековой теории стоимости. И Фома Аквинский, и его коллега шотландский теолог и францисканец Дунс Скот (1266—1308) были выразителями «двойного правила» в средневековой теории цены. Продавец, который расстался со своим товаром, получив необычайно высокий убыток, мог с благословения отцов Церкви компенсировать свои потери за счет установления цены выше обычной. Но если убыток был «обычным», продавец не имел права устанавливать повышенную цену для того, чтобы просто увеличить свою прибыль. В этом случае, как утверждал св. Фома, продавец получал чрезмерную прибыль, потому что продал что-то, ему не принадлежащее (как в случае с ростовщичеством). Дунс Скот утверждал, что это что-то имеет ценность не само по себе, а просто вследствие акцентированных предпочтений покупателей. Оба ученых основывались на том, что несправедливо пользоваться интенсивным покупательским спросом.
Есть несколько проблем с этим «двойным правилом». Наиболее очевидна аналитическая асимметрия: нормально изменить цену по желанию продавца, но нельзя сделать то же самое по желанию покупателя. Другая проблема – как определить «необычно высокий спрос». Буридан, опираясь на рассуждения св. Фомы и Генриха Фримара, выдвинул идею, которая определяла различие между индивидуальным желанием и совокупным спросом. Он привязал стоимость к совокупному спросу, под которым имел в виду эффективный спрос, и доказывал, что сочетание числа потребителей с их покупательной способностью устанавливает справедливую и нормальную структуру взаимоотношений на рынке. Покупатель, однако, должен соглашаться с рыночной оценкой. Это та же самая мысль, что столетия спустя привела к идеям английских исследователей Николаса Барбона (1640—1698) и Томаса Гоббса (1588—1679) о невмешательстве государства в экономику.
Буридан породил традицию экономического исследования, которая распространилась не только в его родной Франции, но в конечном счете также в Италии и особенно в Австрии. Эта традиция, тянущаяся своими корнями назад к Аристотелю, достигла своей кульминации в XIX в. в формулировании полезности и, наконец, в слиянии этой последней концепции с понятием «прибыль».
ЖЕРАРД ОДОНИС
Жерард Одонис (1290—1349) был французом, францисканским монахом и генеральным министром францисканского ордена. Самая известная его работа – «Комментарии [Изложение] к Этике Аристотеля» (Commentarius [Expositio] in Aristotelis Ethicam, Brescia, 1482, Venice, 1500).
Одонис разработал собственную традицию в теории обмена. Он наследовал модель рынка, превосходящую представления Фомы Аквинского, которая уже несла на себе отпечаток идей Генриха Фримара. Францисканская традиция была сфокусирована на категории raritas, подразумевавшей дефицит, выраженный в потребностях (вопреки спросу Фримара, который являлся потребностями, выраженными в дефиците).
Одонис отверг простую трудовую теорию стоимости и сосредоточился на дефиците и качестве производительных навыков человека. Это привело его к теории дифференцированной оплаты труда, что подразумевало наличие разной экономической эффективности различных навыков и взаимосвязь со стоимостью приобретения этих навыков. Это был важный шаг на пути окончательного признания синтетической природы трудовой теории стоимости и теории спроса. Теория Одониса смогла объяснить, например, почему архитектор зарабатывал больше, чем каменщик, и это привело к заключению о том, что дефицитный труд диктует более высокую цену на товар из-за недостатка этого товара. Полный синтез этих теорий требовал следующего дополнительного шага: признания того, что каждого трудового ресурса всегда в какой-то степени не хватает, что в дальнейшем приводит к дефициту товара. В самом деле, именно таким образом рабочая сила служит регулятором стоимости. Но этого вывода пришлось долго ждать. Он не был сделан Буриданом в результате синтеза его собственного мнения с идеями Одониса, поскольку Одонис еще не начал писать свои работы, когда Буридан уже сделал свои комментарии. Только два столетия спустя родился такой находчивый мыслитель, как Йоханнес Крелль, оказавшийся в состоянии сопоставить труды обоих исследователей и положить начало синтезу.
ЙОХАННЕС КРЕЛЛЬ
На протяжении всего Средневековья дискуссии о теории стоимости постоянно натыкались на противоречия между всеобщим понятием предложения, основанным на трудовых затратах, и теорией спроса. В этих обстоятельствах можно было бы ожидать предвосхищения появления синтеза; тем не менее схоластическая традиция не дошла до того, что мы сегодня называем неоклассическим синтезом, одним из авторов которого стал Пол Самуэльсон (1915—2009). Неоклассический синтез нацелил экономистов на поиски взаимоприемлемых выводов между различными борющимися концепциями, представителями разных школ и направлений. И на этом пути один человек сделал больше, чем другие, приблизив теорию стоимости к известному сегодня синтезу. Он был находчивым польско-немецким сектантом, богословом по имени Йоханнес Крелль, чье понимание экономики появилось в результате объединения идей Буридана и Жерарда Одониса. К сожалению, нам мало что известно об этом человеке.
Он родился в Баварии в семье пастора. В возрасте 10 лет учился в школе в Нюренберге, затем переехал в Штольберг и Мариенберг. В 1606 г. Крелль поступил в Альтдорфский университет, где учился, в частности, у немецкого врача и известного унитариста[75 - Унитарианство – движение в протестантизме, отвергающее догмат о Троице.] Эрнста Сонера. После учебы Крелль стал инспектором в университете, но был заподозрен в распространении кальвинизма. Хотя он и отрицал все обвинения, ему пришлось в ноябре 1612 г. уехать в Польшу, где он трудился в Раковской академии, в т. ч. в качестве ректора с 1616 по 1621 год.
Йоханнес Крелль написал несколько трудов, по большей части богословских, все они были на латыни и в основном не были переведены на английский язык, кроме двух работ; одна из них – «О Боге и его атрибутах»[76 - Crellius, J. (1668). De Deo et ejus attributis. Amsterdam.]. Но, вероятно, это не единственная причина, по которой Крелль длительное время был неизвестен широкому кругу исследователей.
Йоханнес Крелль
(1590—1633)
Возможно, дело в том, что город Раков был основан в 1569 г. неким польским аристократом Яном Сененьским, который исповедовал кальвинизм. Он разрешил жителям своего города свободу вероисповедания, и из разных городов Европы туда стали прибывать ремесленники, врачи, дворяне, ученые, богословы, поддерживающие движение Реформации. В учрежденной Раковской академии сосредоточились представители арианской мысли. В результате в 1638 г. польский сейм постановил закрыть академию, разрушить ее типографию и церковь. Всем сторонникам арианства было предписано покинуть город, а профессорский состав академии был выслан из страны под угрозой смерти[77 - Достопримечательности Cвентокшиского региона. Вроцлав: Media Consulting Agency, 2009. С. 11.]. Таким образом труды Йоханнеса Крелля, вероятно, могли оказаться под запретом. Но по мнению американского экономиста и исследователя профессора Роберта Экелунда (род. 1940), именно этот человек перекинул мостик от Буридана и Одониса к системе Адама Смита, объясняющей работу свободного рынка на базе внутренних экономических механизмов[78 - Ekelund, R. B., Hеbert, R. F. A History of Economic Theory and Method. P. 33.].
История говорит нам о том, что проблема стоимости так и не была полностью решена, пока экономисты не пришли к пониманию того, что теория стоимости и теория спроса являются лишь составляющими единого принципа.
Самое замечательное, что сделали схоластики в истории, – сохранили непрерывность аристотелевской традиции на протяжении сотен лет. Они заложили основы возникновения и развития современной теории стоимости.
Альберт Великий заложил понимание того, что ценность в обмене должна компенсировать стоимость производства. Он использовал две категории – «труд» и «затраты», чем привел в движение долгий ход мыслей, принесший результат только в XIX в. Фома Аквинский подтвердил двойную стоимость товара (ценность в использовании и ценность в обмене), которую установил Аристотель. Кроме того, он ввел в формулу цены потребность (indengentia), утверждая, что в зависимости от нее меняется цена. Потребность стала регулятором, имеющим значение.
Позже Буридан ввел понятие эффективного спроса, превратив тем самым потребность в желание, обеспеченное способностью заплатить. Одонис установил взаимосвязь дифференцированной оплаты труда с качеством трудовых навыков и в итоге со стоимостью товара. Йоханнес Крелль, фактически синтезировав два направления, сделал вывод о том, что рабочая сила может служить регулятором стоимости (Рис. 4).
Рис. 4. Схематичное изображение возникновения и последовательного развития современной теории стоимости
Схоластики, оставаясь верными учению Церкви и отвергая ростовщичество, так и не осознали того, что кредитование денег под процент могло стимулировать экономический рост и помочь тому самому классу бедняков, о котором они так пеклись. Соответственно, они даже не рассуждали о стоимости денег во времени. Однако схоластики внесли свой исторический вклад в развитие экономической науки. Йозеф Шумпетер в своей «Истории экономического анализа» написал: «Именно они ближе, чем любая другая группа, подошли к тому, чтобы стать „основателями“ экономической науки»[79 - Шумпетер Й. А. История экономического анализа. Т. 1. С. 122.].
3. Образование национальных государств как фактор актуализации анализа экономического опыта
В самом начале, рассуждая о факторах, которые сделали необходимым анализ предыдущего экономического опыта человечества, а также поиск новых экономических моделей, самым важным из них мы назвали процесс образования национальных государств. На наш взгляд, придерживаясь позиции необходимости объемного понимания истории экономической мысли и выявления причинно-следственных связей, этот фактор заслуживает отдельного рассмотрения.
Анализ генезиса национального государства, нации и национальных интересов позволяет осмыслить очень сложную, многофакторную и растянутую во времени границу перехода от средневекового феодального уклада к новым формам экономического производства, новой системе образования, иной организации жизни, к капитализму.
Глобальный многосторонний социально-политический конфликт XVII—XVIII вв., закончившийся рождением новой формы суверенного государства, был только результатом многовекового процесса. Попробуем проанализировать эту историческую последовательность.
Нам всем хорошо известно, что в результате прогресса, повышения производительности труда и появления частной собственности первобытно-общинное общество, основанное на родо-племенных отношениях, подверглось социальному расслоению и сменилось обществом классовым, в процессе формирования которого зародилось государство. Постепенное технологическое развитие в сельском хозяйстве и ремеслах, переход от собирательства и охоты к земледелию и скотоводству предоставили человечеству возможность более компактного проживания. Смена экономической модели с присваивающей на производящую позволила нескольким тысячам человек совместно проживать на территории, где раньше могли прокормиться только несколько десятков. А территориальная общность граждан – это именно то, на чем, в отличие от родового строя, основывается государство. Оно начинает формировать специальный государственный аппарат управления и вводить налоговую систему. Процессы объединения общества, его консолидации в рамах государства получают дополнительный импульс и ускоряются. Начинают формироваться этнические общности, связанные единством языка, культуры, истории, традиций и менталитета. В процессе совместной жизнедеятельности, помимо единых норм поведения, возникают чувство принадлежности к определенному этносу, осознание своего отличия и единства, в результате чего образовываются четкие этнические сообщества с выраженными индивидуальными признаками и границами.
Первые города-государства возникли еще в III в. до н. э. в Шумере. Это были небольшие территории под руководством жрецов, населенные торговцами, ремесленниками, рабовладельцами и рабами. Со временем эти формы государства под воздействием дальнейшего развития торговли и социального расслоения превратились в монархии. Однако Шумер так никогда и не стал единым государством, хотя население шумерских городов осознавало свое этническое единство, что подтверждается единой письменностью, общим языком и религией; но шумерская цивилизация исчезла с исторической сцены, не завершив процесса преобразования союза конкурирующих между собой городов-государств в нечто большее.
Более продуктивным этапом развития человечества, приблизившим нас к формированию наций, стал период возникновения средневековых городов-государств. В Северной Италии эти коммуны в XII—XIII вв. в ходе борьбы между Святым престолом и императорами за инвеституру[80 - Инвеститура – акт одаривания собственностью в обмен на клятву верности, наделение того или иного должностного лица полномочиями. В Средние века это позволяло собирать налоги и контролировать территории.] смогли завоевать независимость и право на самостоятельное развитие. Довольно быстро Милан, Генуя, Венеция стали представлять собой мощные торговые империи.
Со временем развитие торговых отношений между различными городами привело к возникновению общих интересов. Экономические и хозяйственные задачи, стоящие перед обществом, требовали обеспечения безопасности, правовой защиты и дальнейшего развития. Все это привело к началу консолидации отдельных областей в единое целое с последующим формированием централизованного государства. Но политическая централизация, которая сопровождала человечество в период Средневековья, еще не привела нас к формированию наций. В ту эпоху государственное устройство базировалось на принципе вассальной зависимости и личной преданности. Отношения в системах «господин – слуга», «государь – подданный» в феодальном обществе не имели национального оттенка. В этой парадигме для всех участников системы общественных взаимоотношений этническая принадлежность была неважна. Однако под воздействием экономических и политических факторов формирование наций стало неизбежным.
Экономический фактор в виде научных открытий, развития новых технологий, увеличения объемов торговли, повышения производительности и развития рынка в целом постепенно привел к росту и укреплению политического и экономического единства отдельных территорий.
Политический контекст той эпохи заключался в укреплении абсолютизма и сокращении влияния церкви. Снижение значения в обществе религиозного фактора привело к ослаблению внутренних социальных связей, что объективно потребовало их замещения новой системой самоидентификации и общественной коммуникации. Религиозные основы государства периода позднего Средневековья были заменены национальным проектом. Единство подданных для монарха должно было быть обеспечено независимо от вероисповедания. Национальная система идентификации «свой – чужой» стала выполнять эту функцию.
Дальнейшее формирование объективных интересов, в первую очередь в сфере экономики и безопасности, территориально и политически объединенной массы людей постепенно породило понятие «отечество». Общие интересы людей стали интересами их отечества. И в тот момент, когда общество объединилось для поддержки и защиты интересов своего отечества, оно превратилось в нацию, зародилось национальное самосознание.
Формирующемуся национальному государству необходимо было вести борьбу за свое выживание, для чего требовалась способность не только защищаться, но и наступать в различных видах жизнедеятельности. Острая потребность в ресурсной базе провоцировала ускоренное развитие экономики и новых государственных институтов. Цель в виде достижения социально-экономического благополучия объективно обуславливала необходимость решения целого ряда политических задач, которые, в свою очередь, нуждались в экономическом обеспечении. Государство, желая повысить эффективность аппарата управления, преуспеть в военной и экономической сферах, невольно формировало запрос на академическую науку, на развитие новых отраслей знания; потребовался анализ предыдущего опыта с целью обобщения, выявления закономерностей и ошибок. Это привело к интеллектуальному взрыву XVI—XVIII вв., сопровождавшемуся процессом Реформации и критическим духом эпохи Возрождения, войнами и революциями. Анализ великими умами того времени истории прошлого и современности привел к стремлению познать и оценить собственное бытие, что повлекло за собой изменение мировосприятия и новое понимание роли человека в обществе.
Весь этот «интеллектуальный пар», запертый в остатках отмирающего феодализма и абсолютной монархии, последовательно вырвался на волю тремя революциями, изменившими мир навсегда – Славной, Американской и Французской, – первая из которых ограничила монархию и создала предпосылки для промышленного будущего Англии, вторая породила новую нацию и стала прологом к будущему новому мировому порядку, а последняя родила в итоге Наполеоновскую империю, которая, по мнению английского историка Арнольда Тойнби (1889—1975), дала «стагнирующим народам могучий толчок, выведший их из состояния оцепенения, но в то же время вдохновивший их на восстание с целью опрокинуть Французскую империю, что и явилось для Европы первым шагом в направлении самоопределения наций»[81 - Тойнби А. Дж. Постижение истории / пер. с англ.; сост. А. П. Огурцов. М.: Прогресс, 1996. С. 323.].
Мы постарались в общих чертах объяснить взаимосвязь между появлением такой науки, как история экономических учений, и процессом формирования национальных государств. Очевидно, что стремление к повышению качества жизни, к экономическому прогрессу и эффективности заставило людей анализировать свой предыдущий опыт, принимать политические решения и бороться за доминирование. Это эпоха зарождения капитализма, формирования капиталистического способа производства и первоначального накопления капитала, которые потребовали анализа, теоретического объяснения и решения практических вопросов с целью максимального повышения рентабельности этого процесса, что и предопределило появление новой системы экономических взглядов – меркантилизма.
4. Меркантилизм – переходный этап в процессе становления экономики как самостоятельной отрасли человеческих знаний
Поступательное общественное развитие, а с ним вместе и развитие системы образования в период позднего Средневековья привели к появлению новых знаний. В XV в. с изобретением книгопечатания информация начинает распространяться более широко и с нарастающей скоростью. Повсеместно в ремесле и сельском хозяйстве начали использоваться простые механизмы и технологии. Развитие огнестрельного оружия, появление пушек, новых типов парусных судов, картографии, усовершенствование компаса определили начало эры Великих географических открытий.
Португальские мореходы изучали Африку и, обогнув ее, нашли выход в Индийский океан в 1488 г., после чего в 1498 г. они смогли добраться до Индии и в 1513 г. высадиться в Китае. В 1492 г. испанцы открыли Новый Свет. Французы, англичане, голландцы, приняв участие в этой конкурентной борьбе, исследовали Южную Америку, открыли Японию, Австралию, Новую Зеландию, Гавайи. Русские путешественники исследовали Сибирь. Все это привело к бурному развитию торговли, изменению технологических процессов, к радикальным переменам в социально-экономических отношениях и методах организации труда, к появлению новых сословий. В это время формируются рыночные отношения и создается новый капитал.
Институциональные изменения в Западной Европе в XVI в. привели к ослаблению феодализма и возникновению новых социально-экономических институтов. Одним из свидетельств этого процесса можно считать появление мануфактур, которые оставались в Западной Европе основной формой производства практически до конца XVIII века.
Хотелось бы отметить, что географические открытия и развитие торговых связей осуществлялись не только в Европе, но и, например, в Китае. Однако по некоторым политическим причинам это не дало такого социально-экономического эффекта, как в Европе.
В 1368 г., после длительной борьбы с монголами, большая часть Китая попала под контроль династии Мин (1368 – 1644 (1662)), что способствовало началу нового этапа развития китайской цивилизации. Экономическое развитие, повышение производительности труда и политическая воля императора Чжу Ди (1360—1424) позволили создать большой флот и укрепить армию. Китайцы в XV в. осуществили несколько экспедиций в Индию, Аравию, Таиланд, они посетили Восточную Африку, Мадагаскар и Малайский архипелаг. Известный китайский путешественник и дипломат адмирал Чжэн Хэ (1371—1435) возглавлял семь военно-торговых экспедиций по поручению императора и посетил более 56 стран[82 - Dreyer, E. L. (2010). Zheng He China and the oceans in the early Ming dynasty, 1405—1433. New York: Pearson Longman.]. Однако последовавшая за периодом внешнеполитической активности Китая эпоха изоляционизма в течение столетий сдерживала развитие страны.
Сторонники политики изоляционизма в Китае были всегда, но они смогли взять верх только после смерти императора Чжу Ди, поводом для чего явились активность морских пиратов и рост контрабандной торговли. В 1479 г. были уничтожены документы обо всех путешествиях Чжэн Хэ; иностранцам был запрещен въезд в страну, кроме случаев, когда они прибывали с целью передать подарки императору; законодательно был ограничен размер кораблей и введен запрет на торговлю для прибрежных поселений. Правительство предпочло не бороться с пиратами, а экономически обескровить побережье, чтобы сделать грабеж бессмысленным для пиратов, что на самом деле со временем привело только к ухудшению экономической и политической ситуации.
В середине XVI в. китайское правительство позволило португальцам обосноваться в Макао и в 1567 г. сделало для них исключение, отменив запрет на торговлю. Но это продлилось недолго: после прихода к власти династии Цин, в 1647 г. запрет на торговлю был восстановлен. В последующем этот запрет повлек за собой возникновение экономико-политических трений между Китаем и западными странами, что и привело в XIX в. к Опиумным войнам.
Таким образом, в результате политики изоляционизма Китай не смог преодолеть в XVI—XVII вв. феодальные барьеры, трансформировать свою социально-экономическую модель и, соответственно, внести свой вклад в развитие передовой экономической мысли того времени.
Государства в условиях своего переформатирования в более централизованную национальную систему определили для себя новую политическую доктрину: интересы нации ставились на первое место. Отныне экономические интересы индивидуума или отдельной социальной группы определялись как менее важные в сравнении с интересами национальными. Меркантилизм был призван теоретически обеспечить эту доктрину, утверждая полезность преобладания экспорта над импортом и приоритет накопления золотого запаса в слитках. Сельское хозяйство, промышленность, торговля – все было направлено для достижения этой цели. Такая политика позволяла формирующимся национальным государствам создавать и развивать свою экономическую базу.
Эпоха меркантилизма – время развития иностранной торговли, которая приносит легкую прибыль. Ограбление вновь открытых и захваченных территорий стало самым эффективным производительным занятием, которое поощрялось и поддерживалось государством. Открытие Америки дало Европе огромный прилив драгоценных металлов. Наличие большого объема нового золота и серебра привело к изменению товарных цен и спровоцировало мощное развитие денежного хозяйства. Произошло снижение стоимости благородных металлов, выросли цены на товары, рабочая сила подешевела, упали ставки по кредитам. Постепенно возникшая в этот период инфляция стала одним из стимулов будущей промышленной революции.
Меркантилизм, по сути являясь промежуточной стадией между феодализмом и экономическим либерализмом, выражает экономические убеждения того самого периода, который предшествовал промышленной революции.
Существует два основных подхода в оценке меркантилизма. Один из них предполагает, что меркантилизм является достаточно компактным, «статичным» набором идей с изложением конкретных событий. Этот подход называют доктринальным. Он предполагает, что экономические идеи могут быть размещены на радикально противоположных полюсах меркантилизма и либерализма. Второй подход рассматривает меркантилизм в качестве важного исторического процесса. В нем исследователи концентрируются на развитии конкуренции и ее роли в формировании экономических и политических институтов, выделяют в экономике интересы и силы, которые способствуют генерации изменений в системе власти. Анализируются конкретные специфические регулирующие нормы периода меркантилизма и влияние каждой из них на конкурирующие группы интересов: монарха, парламент, судебную власть и производителей. В свою очередь, доктринальный подход подчеркивает неизменность и предполагает, что движущей силой индивидуального поведения является корысть, желание получить выгоду.
Тема меркантилизма сложна и вызывает множество споров. Споры возникают даже относительно появления самого термина «меркантилизм» (от итал. mercante – купец, торговец), который впервые в 1763 г. использовал французский экономист и философ Виктор де Мирабо (1715—1789) в книге «Сельская философия»[83 - Victor Riqueti marquis de Mirabeau, Fran?ois Quesnay (1763). Philosophie rurale ou Еconomie gеnеrale et particuli?re de l’agriculture, rеduite ? l’ordre immuable des lois physiques et morales qui assurent la prospеritе des empires. Amsterdam (Paris): libraires associеs, in-4°, XXVI, 412 p.], которую он написал в соавторстве с основоположником школы физиократов Франсуа Кенэ (1694—1774).
Активное использование этого термина начал Адам Смит, который посвятил меркантилизму в своем труде «Богатство народов» четвертую главу. Политику поощрения экспорта, сокращения импорта, введения ограничений на колониальные товары Смит именовал «меркантилистской системой» и отрицал всяческую ее полезность. Классические экономисты рассматривали меркантилизм как систему рекомендаций относительно платежного баланса. Однако известный немецкий экономист Густав фон Шмоллер (1837—1917) в своей работе «Меркантилистская система и ее историческое значение», опубликованной в 1884 г., писал, что суть меркантилистской системы состоит в полной трансформации общества и его организации, а также в замещении территориальной экономической политики политикой государства национального, а вовсе не в торговом балансе или тарифных барьерах[84 - Schmoller, G. (1884). The Mercantile system and its historical significance. London: Macmillan & Co., Ltd., 1897, p. 58—59.].
Этой же позиции придерживались влиятельный английский историк Уильям Каннингем (1849—1919) и профессор Уильям Эшли (1860—1927), которые являлись последователями Шмоллера. Шведский экономист и историк экономики Эли Филип Хекшер (1879—1952), который в 1931 г. написал свой двухтомник «Меркантилизм», пошел тем же путем. Он назвал меркантилизм системой взглядов, связанной с развитием наций, с трансформацией средневековой системы в систему национальных государств[85 - Heckscher, E. F. (1955). Mercantilism (Vol. 1) / Transl. by Mendel Shapiro. London: George Allen and Unwin.]. На этом фоне мы видим, что подход Мирабо и Смита к анализу меркантилизма более узок и касается главным образом регулирования торговли и денег. В самом начале нашей работы, рассуждая о возникновении истории экономических учений в качестве экономической науки, мы упоминали неаполитанского ученого Антонио Серра, который, по мнению Шумпетера, написал первый научный трактат по экономике. Так вот, этот его «Краткий трактат о причинах, которые могли бы привести к изобилию золота и серебра в тех королевствах, где нет рудников» как раз и излагает, по сути, концепцию меркантилизма в качестве набора действий, обеспечивающих благоприятный платежный баланс; но это было начало XVII века.
Одним из первых, кто попытался сформулировать основные принципы меркантилизма, был австрийский экономист Филипп Вильгельм фон Хёрнигк (1640—1714), опубликовавший в 1684 г. книгу «Австрия превыше всего, если она только сама захочет» (?sterreich ?ber alles, wann es nur will) – своеобразный манифест меркантилизма с изложением основных девяти принципов национальной экономики:
1) каждый дюйм государственной территории должен быть использован под сельское хозяйство, шахты или мануфактуры;
2) все сырье, добытое в стране, должно быть переработано на местном производстве, поскольку конечный продукт имеет более высокую стоимость, чем сырье;
3) увеличение числа рабочих должно поощряться;
4) весь экспорт золота и серебра должен быть запрещен, а весь объем местных денежных средств должен сохраняться в обороте;
