Ой, кажется, моя «куча» подождет.
***
Город Веллингтон находится на самой южной оконечности Северного острова, на берегу глубоководной гавани Веллингтон, со всех остальных сторон он утоплен поросшими зеленым лесом, холмами, которые переходят в бесконечный горный массив Римутака.
По-настоящему название города звучит, как «Те Фанауи-а-Тара», что в переводе означает «великая бухта Тара». Это на языке маори. Понятно, это мало кого волнует, название Веллингтон город получил в честь выдающегося британского полководца Артура Уэлсли, первого герцога Веллингтона в середине девятнадцатого века. И пока оно неизменно.
Если сесть на паром, то, выбравшись из гавани, попадаешь прямиком в знаменитый пролив Кука, переплываешь его, и привет Южному острову. Туда тоже надо попасть обязательно.
Веллингтон – это, особенно для столицы, маленький городок, чуть больше четырехсот пятидесяти тысяч население. Карманный размерчик, зато все в пешей доступности, что для нас, ходоков-любителей, просто кайф и сплошная экономия. В 2010 году город занял первое место в мире как самый экологически чистый. Кто бы сомневался.
Встретил нас самый чистый в мире город ураганным ветром, с порывами до восьмидесяти километров в час. Это хорошо, что тут ничего на улицах не валяется из ударного или режущего в полете.
В этот раз мы из-за нереальных цен на частное жилье мы решили обосноваться в хостеле и нам выпал неплохой вариантик, в центре, и реально повезло, что наш приют находится в двух минутах ходьбы от автобусного терминала. Поэтому не сдуло, пылью-грязью глаза и лицо не забило, только обморозило.
На другой день дождь с утра и хмарь. Ох уж эти все приморские поселения. Но, понятно, это не помешало ушлепать на оглядку местности. Настроение все равно отличное, поэтому потихоньку все наладилось на небесах и засверкало. Что внутри, то и снаружи. А тепло ещё тут. На канале гребцы, пловцы тренируются.
Тепло не в плане «лето-зима», а в плане широты, перемещаемся-то на юг, ближе к полюсу. Я почему-то все жду, когда будет дискомфортно, и я замерзну. Начиталась. Ждала-ждала, пока не дождалась. Нормальное лето, нормальная переменная, без температурных заскоков, погода. Днем приходят мысли о том, что неплохо бы искупаться. Что еще надо.
Как положено и по интересу, и для «галочки» в блоге написать, столицу исследуем.
Она емкая, часть ее это современные авеню, лежащие в тени на дне ущелий из не небоскребных, а просто многоэтажек, отражающих синее облачное небо в зеркальных стенах. С кучей магазинов, офисов, банков и многочисленных холеных заведений общепита «не дай себе засохнуть», а часть парковая, будто лесная, и она холмистая, непредсказуемая, в смысле, иногда ошарашивает с какой-нибудь верхней точки, с умопомрачительным видом на окрестности.
Понятно, запечатлеем общедоступные и общепризнанные достопримечательности, типа, здание Парламента, бывший Дворец правительства из четырех этажей, говорят, чисто из дерева построен, второе в мире по величине и размаху деревянное здание, мемориальный парк Кэтрин Мэнсфилд, самой знаменитой писательницы Новой Зеландии, о которой как-то, ай как нехорошо, не очень наслышана, парков здесь вообще немеряно, город-парк, старую белую церковь Святого Павла в стиле неоготики 1866 года изготовления, хвалятся, что тоже деревянная и без единого гвоздя построена. Нашли чем удивить.
По Куба-стрит, самой известной улице Веллингтона прошлись несколько раз, веселенькая, живая, объявлена в 1995 году объектом исторической ценности.
Все в Веллингтоне есть: и оперный театр, и симфонический оркестр, Королевский балет, куча музеев, галерей. В Оперный театр или на балет охота, но не пойдем, брешь для бюджета солидная образуется, ну его. А вот в Музей истории Новой Зеландии можно. И нужно, наверное. По правильному, это называется Музей Новой Зеландии, посвященный культуре аборигенов и колониальной эпохи, а также естественной истории или музей Te Papa Tongarewa. Что в переводе с маорийского обозначает
«место, где хранятся сокровища этой земли». С художественной галереей искусства. Огромный, красивый, ультрасовременный. Вылизанный. С большими круглыми окнами и видом на море.
С самой историей в Новой Зеландии не «густо», конечно, по нашим
меркам, поэтому собрано здесь все, что можно, все, что хоть как-то подтверждает то, что здесь иногда что-то происходит или происходило: коллекции марок, собрание артефактов с островов Тихого океана, экспозиция старинных нарядов, гербарий с двумястами тысячами засушенных растений, зоологическая выставка, где всякой твари по паре, от насекомых и рептилий до гигантского кальмара весом в четыреста девяносто пять килограммов. И, конечно, все, что связано с колонизацией бедных маори, в фотографиях и предметах.
Но так все бережно, так проникновенно и с шикарным размахом, что через какое-то время отпадает охота снисходительно «судить» зеландскую историю, которой «кот наплакал», и приходит принятие, что у них просто получилось «так». Чем богаты.
Может, это и здорово, что у них без потрясений, кроме порабощения несчастных маори, просто привыкли мы гордиться своими страданиями.
Хотя я вот, как продукт эпохи, не представляю, как можно жить, не
чувствуя под ногами многовековую глыбу истории.
Кстати, необычным кажется и считается то, что до маори тут вообще никто из млекопитающих не жил, только птицы. Земля птиц.
В частности, только на этой земле обитали гигантские нелетающие пернатые моа. Но пришедшие на острова к тысяча трехсотым годам предки маори съели ее подчистую уже к шестнадцатому веку. Подтверждено ДНК исследованиями, в смысле, что маори пришли в четырнадцатом только веке, а понять, что до этого было, пока не для наших умов. Кто-то считает, все здесь было процветающим, но по другому типу. Чему я, собственно, склонна поверить.
Короче, маори хоть и тонко чувствующие товарищи, но поговаривают, что такая беспечность однозначно привела к белковому дефициту, и новопришедшим пришлось попробовать на вкус друг друга.
Вот тебе и история.
Танго в Веллингтоне
Ну вот, в Веллингтоне ориентируемся. Вчера после недолгих поисков нашли в интернете танго-школу, потому что набранная в Аргентине скорость, понятно, начинает снижаться, и хоть и понимаешь, что это неизбежно в наших условиях, но замедлить процесс отлучения хочется. Поэтому мы, загребая задними ногами, мчимся по указанным в анонсе координатам.
– И русская преподавательница там есть, Елена! – мы с Людочкой прям прыгаем от радости в предвкушении…
От Лены, миловидной и спокойной женщины за сорок, узнаем, что она замужем за киви, то есть за местным уроженцем. Жить здесь можно, и неплохо можно, хотя есть свои нюансы. Женщин уважают, в семьях равноправие. Можно не работать, но она предпочитает быть занятой, помогая мужу в бизнесе.
– Не скучно? – сразу интересуемся мы. Лена, подумав, говорит:
– Да нет, день занят, расписан, дел хватает. Сегодня, например, еще надо к вечеринке подготовиться. Мы сегодня принимаем с мужем. «Зеленая» вечеринка.
– В смысле, зеленая? – не зная точно, что подумать, уточняем мы.
– Это все выдержано в зеленом цвете. И еда, и одежда, и интерьер.
– А зачем?…
Лена смеется, изображая легкую степень безнадежности:
– Тут так принято! Придумывают сами, сами организовывают, сами веселятся, вот такие обычные развлечения.
– Так действительно интересно? – переспрашиваю непривычная я.
– Вполне. Забавно даже, народ приятный, образованный, – и, посмотрев время, озабоченно прикидывает, – К пяти дома обещала быть, опоздаю.
– И что будет, что муж скажет? – желая прочувствовать истинную картину отношений в зеландских семьях, заинтересованно спрашивает Люда.
Лена, не меняя выражения лица, по-учительски вздернув брови, строго поясняет:
– Подождет! – и подмигивает.
И мы понимаем, что все здесь на острове в плане домостроя нормально. По-нашему.
Новой знакомой не терпится рассказать, как она вышла замуж, нам это тоже вполне интересно.
Была по делам работы, познакомились, переписывались, и он женился по-быстрому. Чтоб такое сокровище не упустить. Здесь тоже, оказывается, женщин не лишка. Леночка добавляет:
– Все легко. Если с языком все более или менее в порядке, то устроиться не проблема – расхватают сразу. У вас ведь наверняка в порядке? – интересуется она, как будто познакомиться с кем-то мы должны прямо сегодня, на зеленой киви-вечеринке.
Мне вдруг становится смешно, и я, адекватно оценивая свои знания языка, представив ситуацию знакомства, едва сдерживаю хохот и горестно констатирую:
– Вот, Люд, тебя расхватают. А меня нет… Опять мимо кассы. Люда, подхватив игру, успокаивает:
– Ничего, Оля, в этом деле язык не главное.
– Ты думаешь?… – с озабоченным видом, уточняю я.
И через секунду мы все грохаем, заходясь от собственного остроумия.
Атмосфера в клубе доброжелательная, партнеров, правда, уже не хватает, но парочка есть, плюс сам преподаватель участвует, и хорошо танцующие за мужчин опытные танцовщицы помогают.
Елена вскоре убегает, мы тепло машем ей издалека, счастья желаем и
продолжаем новозеландское танго-занятие. Бальзам.
Уф, вот теперь хорошо. Вытанцевались, туфли проветрили. И мозги. А то наши аргентинские знакомые периодически подбрасывают онлайн фото с милонг, гады. Здорово, конечно, но как серпом по одному месту.
Да и когда оно, следующее занятие, будет? Неизвестно. Скорее всего, на родине осенью. Не так легко все это охватить и совместить в путешествии. Хорошо, здесь городок маленький, все рядом. Временной фактор позволил посетить.
Olga Tango: Освальдо, как ты пришел к танго? Можешь мне рассказать?
Освальдо Танго: Да, дорогая. Очень здорово, что ты спросила об этом! Это касается нас.
Освальдо Танго: Я всегда любил двигаться под музыку. Это дает мне энергию. И всегда изучал новый стили.
Освальдо Танго: На самом деле я тоже из другой музыкальной области, такой как болеро, кумбиас. А 15 лет назад я начал заниматься танго. Мне было очень трудно разучивать шаги, я пришел к выводу, что мне это не понравилось, не подошло. И я прекратил тренировки. Потом это случилось однажды днем: я был дома, подметал пол щеткой, и радио начало играть eltango la cumparcita sung, я начал танцевать со щеткой, и произошло волшебство: эмоции танго были такими, что оно окутало меня так, что я парил в воздухе, и мое лицо было покрыто слезами счастья и радости. У меня были крылья на ногах. Танго танцевало сквозь меня!!!! В ностальгии о прошлом, настоящем и будущем я танцевал с метлой, это была моя первая любовь и страстная встреча с танго. И с этого момента… я больше «не танцую» танго ** Я есть танго.**
Освальдо Танго: В последствии я никогда больше не испытывал такого всепоглощающего растворения. И вот однажды… на метле в Аргентину прилетела ты. Я не мог спутать этого чувства. Ты моя первая страстная встреча в танго после escobillon.
Olga Tango: Я думаю, мы должны обменяться в письменной форме полными почтовыми и электронными адресами, документальными данными, аккаунтами в сетях. Наша нить еще очень тонкая. Я вдруг испугалась, что телефон и компьютер могут украсть, а я хочу быть уверенной, что несмотря ни на что, я смогу найти тебя на этой земле.
Освальдо Танго: Это очень толковая мысль. Мне тоже невыносимо думать, что я могу потерять тебя. Но я знаю, мы не можем потеряться.
Из ПЗ. А не махнуть ли нам на Южный остров?
Долго в Веллингтоне не насидишь и по танго не находишься. Тут у нас график посещений страны, с точной датой обратного вылета.
Поэтому едем дальше, на Южный остров. Сейчас на паром. Поплывем через пролив Кука в Южную Зеландию. Маршрут Веллингтон-Пиктон. С переправой проблем нет, океанские паромы Interislan der и Bluebridge, огромные, вместительные, надежные курсируют величественно туда-сюда, бери билет и вперед.
Опять здорово, что и морской вокзал, откуда эти махины отчаливают, находится прямо через дорогу от нашего столичного обиталища.
И вот, оставив на хранение в демократичном хостеле лишние пожитки, на радостном «легке», предвкушая путешествие, мы воодушевленно грузимся на гигантское судно, просто не зная, где притулиться. Не потому, что нет мест, а потому, что интересно везде! И по началу хочется не сидеть, а оббегать территорию маленького паромного государства, чтобы ничего не упустить, везде заглянуть: и в бары, и в зоны отдыха, и во всякие отсеки для удобной работы с ноутбуками. Потом уже выбрать, где понравится, прильнуть к круглому иллюминатору и наблюдать, как мимо проплывают, удаляясь в монохромность, холмистые берега.
Пролив Кука в самом узком месте имеет ширину всего двадцать два километра. Но поскольку переправа между островами начинается и заканчивается не в крайних географических точках островов, то морской путь увеличивается до ста восьмидесяти километров.
Если описать маршрут, то это звучит гордо и заманчиво: из бухты Веллингтон выходим в открытое море, потом ложимся на курс по проливу Тори и заход в залив королевы Шарлотты. Кстати, именно в этом самом проливе, затонул «Михаил Лермонтов». Наш круизный лайнер в 1986 году. Но хоть тресни, находясь на этой махине, перевозящей железнодорожные составы, никакой опасности или волнения я не чувствую. Только одно пьянящее удовольствие от масштаба и комфорта. Кстати, а розетки в стенах около удобных кресел в носовой части, где дивный обзор, расшатаны, и телефон не заряжают.
Недоработка, товарищи новозеландцы! Да, забываю сказать, что в Новой Зеландии модно ходить босиком!
Реально, в любую погоду. И по городским улицам, и по магазинам, и по жилью. И, конечно, по таким мягким пароходам. Босоногая тема. Дописываю через двадцать минут: забылась и тоже побежала босиком по паромным ковровым покрытиям. Ах, кайф. Это как свобода.
Короче, прибыли мы в Пиктон, в нем и обосновались. Маленький красивый городок. Пиктон – город в регионе Мальборо на Южном острове Новой Зеландии. Город расположен возле головы Королевы Шарлотты Саунд, в двадцати пяти километрах к северу от Бленхейма и в шестидесяти пяти километрах к западу от Веллингтона. Удобно возвращаться.
На стене хостела, где мы урвали комнату с двухъярусными кроватями не на десять человек, а всего на четверых! (и, ура, только девочки), висит карта мира, утыканная цветными булавками, кто откуда приехал. Истыкана Европа полностью, испещрена Америка, особенно западные и южные штаты, крайне много народа из любимых: Аргентины и Колумбии. Ну, Австралия и сама Зеландия, понятно – в мелкую пыль уделана, вставлять некуда.
Россия… Хм, ну да… пара «кнопочек» из Москвы, один товарищ из Питера. И Томск. Все. Во всяком случае в этом хостеле. Ну, держись Южная Зеландия!
Точно определяю место, вчитываясь в мелкие обозначения, и прикол! На этой карте, висящей в заштатном городке южной Зеландии Пиктоне, прописан латиницей, как и на моем домашнем микро-глобусе, непосредственно Череповец Великий! Cherepovets! Вот это да!
С наслаждением ввинчиваю острие кнопки с белой головкой, и еще одну с голубой за Пятачка. Вот теперь на плоском глобусе и Череповец проткнут. Удостоился. Почему-то приятно. Ухху- ху!! На пыльных тропинках далёких планет останутся наши: «Киса и Ося здесь были!».
***
Большая марина здесь. Яхты в ней – крутизна, океанские, новые, стремительные пришвартованы.
Ни с кем не спутаешь австралиек. Под и за сто восемьдесят сантиметров, светлые, здоровущие. Специфичные лица, не очень красивые, но породистые. В основном из Сиднея попадаются, это куда мы скоро полетим. В хостелах Зеландии нравится, потому что много разнообразной посуды. Именно то, что много красивых тарелок, и собраны все стопочками по ранжиру на полках. Чашку себе всегда присматриваю, какая понравится, а их всяких! Красивых, всех форм и расцветок, а вот ложек не хватает всегда и везде! Впрочем, у меня всегда своя с собой, сейчас это
Колькина из Пунта-Аренас, доставшаяся мне вследствие круговорота ложек в природе. Я почему-то очень берегу ее. Вода. Вода!!! В Новой Зеландии не вода, а песня. Чистая минеральная из-под крана. Голубая в ванной. В Нейпире даже объявление в хостеле висело советующее: «Не покупайте воду в магазине, если хотите экономить. Пейте из-под крана, потому что это замечательная и лучшая в мире вода». Согласны. Туалеты тоже блеск, тоже везде безупречно-бесплатные. Люда в восторге. Сразили, говорит, наповал. Транспорт междугородний – туши свет, бросай гранату.
То есть не сами автобусы, хотя весьма сиденья неудобные и без сан-удобств, а их расписание. У всех жителей сказочно богатой страны свои машины, автобусов мало и поэтому… битком! И один рейс в день. Как мы практиковались в hitch-hiking. Что в переводе значит автостоп, расскажу в следующей главе.
Регулярно, наконец, после Нейпира хожу смотреть Южный крест. Созвездие, как оказалось, изображено на флагах аж четырех стран! В более южном Пиктоне созерцаю его, наконец, во всей красе. Окружные холмы не заслоняют, и погода то, что надо.
Чем вспоминается слету Новая Зеландия – красотой. Красота природная, умиротворение, растекающееся в пространстве, березки, воздух – вода – запах, деревянные глаза клерков, аккуратность, регуляция всего, коровы-овечки, дивные пейзажи, шикарные машины, глаза в «кучу» от цен, и всегда голодная. И хлеб такой вкусный. Много хлеба. Вкусного.
Olga Tango: Зачем вы прислали гимн России??? Я думала, ты про танго говоришь???
Olga Tango: Ты слушал песню, которую я тебе отправил? Или все еще не смог?
Освальдо Танго: Я отправил это, потому что мне как раз понравилось танго, которое я не нашел на русском языке.
Освальдо Танго: Иногда я работаю по ночам, обслуживая панели, когда производство прекращается и когда техническое обслуживание завершено, поэтому иногда телефон остается открытым, потому что кто-то его использует, иногда обращаются к нему по этой причине не я, обычно сплю по ночам, но ложусь поздно.
Olga Tango: Я ждала твоего ответа! Спасибо!
Освальдо Танго: Спасибо за слова.
