Люди смотрели на них в немом молчании. Лия заметила в третьем ряду мужчину, который пристально смотрел на нее. Взгляд его был настолько пронзительным, что Лии стало страшно.
– А остальные? Как живут остальные люди? Или у вас всем нравиться убивать друг друга, получая при этом какие-то деньги и удовольствие от вседозволенности?
Ответила Лия:
– Нет! В основном, на Земле живут нормальные люди. Они мечтают о спокойной и счастливой жизни. Но многое на Земле происходит не по их воле.
Это простые, милые люди, которые живут, мечтают, рожают и растят детей, умеют радоваться, дружить и любить, творить необыкновенные вещи: музыку, картины, одежду и еще много, много всего.
Зал молчал и с любопытством смотрел на Лию. Наконец, женщина с задних рядов спросила:
– Вы все время говорите про какие-то деньги. Это ваши баллы, ну, или степени талантливости и дарования? Что у вас обозначают словом «деньги»?
Сначала Лия подумала, что сходит с ума. И пока она лихорадочно соображала, как объяснить людям, что такое деньги, как услышала, что на этот вопрос уже отвечает Дэн.
– Деньги – это такой эквивалент товара, которые можно обменять на любой другой товар или услугу. По форме деньги – это просто бумажка, хотя бумажка не простая, а сделанная с высокой степенью защиты от подделок. Для удобства обращения они бывают разного значения – номинала. В настоящее время все больше используются, так называемые, виртуальные деньги – это когда деньги есть у тебя на счете, и ты можешь расплачиваться ими за товары с помощью платежной карты. На деньги в нашем мире можно купить все, кроме здоровья и счастья, – Дэн сказал это с легкой усмешкой и немного самодовольно.
Лия продолжила более прозаично:
– Деньгами у нас оценивается и оплачивается человеческий труд. Оценка и оплата человеческого труда происходит в зависимости от степени его полезности и сложности. Деньги дают ощущения материального благополучия. Если у тебя есть деньги, то ты богат и можешь приобретать любые вещи и услуги. Нет денег – ты беден, и нет возможности их приобрести. А наличие или отсутствие денег у человека не всегда показатель степени его талантливости и дарования.
В зале опять зашумели. Люди что-то взволновано обсуждали, спорили, оживленно жестикулируя и вскакивая с рядов. Наконец они успокоились, замолчали и снова пристально посмотрели на Лию и Дэна.
– Что считается благополучием в вашем мире? – робко спросила молодая красивая женщина.
Ответила опять Лия:
– Благополучие – это любовь, здоровье и здоровье близких людей, интересная и хорошо оплачиваемая работа. Но благополучие любого человека, богатого или бедного, очень хрупкое, как песочный домик. Если вдруг вы серьезно заболели, или, по какой-то причине, лишились хорошей работы, или вас предали близкие вам люди, то вы становитесь тенью этого общества, ваш песочный дом рухнул. Вот тогда ты познаешь, насколько жесток наш мир и как ты жалок в нем. Хорошо, если у тебя есть друзья или родственники, которые захотят тебе помочь, а если нет, то вылезать из этой ямы придется самому без всякой помощи. И часто из нее так и не вылезают. Люди живут в постоянном страхе перед бедой, поэтому строят храмы и церкви и уповают на Бога, что эту чашу он пронесет мимо них, молятся и просят его об этом. Я не говорю за все человечество, но в основном люди на Земле живут так, – Лия замолчала, молчал и зал.
– А что такое церкви и храмы, о которых вы только что сказали? И что означает слово «молиться»? – вопрос прозвучал до нелепости просто, но Лия увидела, как Дэн встрепенулся, глаза его загорелись, да что там глаза, он сам весь вспыхнул, вскочил с кресла и выкрикнул в зал:
– Очень интересный вопрос! А у вас здесь как: верят в божественное творение мира или предполагают, что человек и весь окружающий мир – это продукт эволюции? А? Что же вы молчите?
Дэн был похож сейчас на Гамлета с его вечным вопросом «быть или не быть», и Лии показалось, что сердце из груди у него вот-вот выпрыгнет. Но оно не выпрыгнуло, так как ответ был ошеломляюще прост:
– Я не совсем понял ваш вопрос. Видимо, Богом вы называете Всевышнего Творца. Творения его и эволюционный процесс – это стороны одной медали. Как можно верить в одно и отрицать другое, как вообще их можно оторвать друг от друга. То, что Всевышний Творец создал этот мир, мы верим абсолютно, но и то, что он заложил в каждый атом, в каждую частицу этого мира возможность изменяться, приспосабливаться ради самосохранения и совершенствования, мы тоже не сомневаемся.
Дэн сник, он ожидал другого ответа. Он страстно ждал ответа на вечный спор между идеализмом и материализмом. Ответ его обескуражил:
– Надо же, а мы все еще спорим о том, что вперед появилось на свет: яйцо или курица. Но почему тогда вас удивили слова: церковь и молиться? Лия расскажи им про церковь, ты больше знаешь и говоришь красивее.
– Церковь или храм у нас означает дом Бога. Зайти в церковь может любой: и бедный, и богатый. Единственное место на Земле, где все равны. Молитвы – это просьбы у Бога, покаяние и преклонение перед ним. А разве у вас этого нет? Как тогда вы «разговариваете» с Богом?
– А разве с Всевышним Творцом можно разговаривать и договариваться. Мы просто живем по его законам, соблюдаем его заповеди. А все остальное он решает сам, без наших просьб и пожеланий, – опять ответила дородная дама.
– А какие у вас заповеди Всевышнего? – спросила Лия с нескрываемым интересом.
Ответила Майя:
– Мы соблюдаем всего девять Заповедей Всевышнего. Они просты и понятны даже ребенку:
– Не убивай;
– Не желай никому смерти и вреда;
– Люби окружающий мир, как себя самого;
– Помни, что Всевышний Творец мира един, и все вершится по воле его;
– Не пытайся понять замысел Всевышнего, не трать время впустую, человеку не дано знать его;
– Не завидуй успеху другого, ищи в себе искру Творца, ибо она есть в каждом;
– Употребляй искру Творца только на благо для всех;
– Не лги, не клевещи и не произноси ложного и сомнительного свидетельства;
– Не обидь слабого, помоги нуждающемуся, уважай достойного.
Майя закончила перечисление заповедей и снова села на стул.
– Лия, а у нас, кажется, десять заповедей. Только я их не помню. Ты их знаешь?
– Да, у нас десять заповедей. И они, в сущности, почти такие же. У нас, правда, есть еще: не укради, не желай ни вола ближнего, ни жены его, ни раба его; не прелюбодействуй; работай шесть дней в неделю, а седьмой день посвяти богу. Но здесь такие заповеди, по-видимому, не актуальны, – Лия задумалась.
– А кто не соблюдает эти заповеди, как вы с ними поступаете? – настороженно спросила Лия.
– Он, безусловно, получает наказание, которое зависит от степени его вины и от заповеди, – ответил седоволосый мужчина.
– А вот с этого момента прошу поподробнее. Это очень интересно. Как вы определяете степень вины, и какие бывают наказания? – Дэн опять вскочил из-за стола и пытался более внимательно разглядеть отвечавшего.
– Если нарушается пятый, шестой и седьмой пункты заповедей, то это как правило означает, что человек либо не нашел или потерял себя в обществе, либо он просто лентяй и бездельник. Как правило, такие люди отправляются в резервацию, – ответила женщина с другого конца зала, так что Дэну пришлось отыскивать ее глазами, чтобы задать следующий вопрос.
– Вы так много говорите о резервации. Что это такое? Это что – тюрьма? – Дэн был так увлечен, что забыл про свой «президентский» лоск и бегал по подиуму, пытаясь разглядеть зал и понять отвечающих. Лия не успевала за ним. Но вопросы, задаваемые Дэном, тоже крутились у нее в голове. По залу прошла волна возгласов, но ответил опять седоволосый мужчина:
– Резервация – это временная изоляция. Она имеет три ступени. Первая ступень самая легкая. Там находятся люди, которые еще не нашли себя. Это выросшие дети. А могут быть и люди, которые поняли, что дело, которое они выбрали им не интересно, а новое дело еще не нашли. Через такую резервацию прошло 100% населения нашей планеты. Люди не пугаются первой степени резервации. Проживание там мало чем отличается от проживания людей, живущих свободно. Они пользуются почти всеми благами и практически не чем не ущемлены. Общество дает шанс для поиска себя. Но время пребывания на первой ступени резервации ограничено – от года до пяти лет. Как правило, этого достаточно, чтобы получить новые навыки и новые знания, необходимые для пользы общества. Если эти навыки и знания требуют большего времени для обучения то, чтобы продолжить проживание и обучение на первом уровне резервации, необходимо поручительство не менее пяти свободных людей, занимающихся аналогичным делом. Если человек в течение отведенного для его развития времени не определился, либо не хотел определяться, каким делом он готов заниматься для пользы общества, то он попадает на второй уровень резервации. Там уже есть ущемления в правах и благосостоянии. Они живут уже более в худших условиях, как материальных, так и духовных благ. Согласитесь, что это разумно, общество не должно кормить бездельников. С ними начинают работать психологи и педагоги. И у них есть шанс исправиться. Они проходят обучение. После подтверждения полученных навыков и знаний, они становятся свободными людьми, получают общественно-полезную работу, и не менее трех лет находятся под наблюдением специалистов. Если человек лениться и уклоняется от общественно-полезной работы, или выполняет ее некачественно, то он отправляется на третью ступень резервации или, как говорят в народе, – за кордон. Люди там живут по правилам самовыживания. На них не распространяются правила и благосостояния нашего общества. Им предоставляются только полезные книги и журналы. Они живут на изолированной территории в самых неблагоприятных районах нашей планеты. Выбраться с третьего уровня резервации, практически, невозможно. Там нет педагогов и психологов. Если человек все-таки решил исправиться, то он должен самостоятельно получить образование и навыки, а потом сдать экзамены по выбранной им профессии. Но это бывает очень редко. В таких условиях люди долго не живут и умирают, как правило, от болезней, голода и нищеты. В зависимости от степени вины, при нарушении иных пунктов заповедей, человек может попасть как на первый уровень резервации, так и на последний, – мужчина замолчал.
– Вы, наверное, думаете, что наши законы суровы. Но мы стараемся судить людей гуманно. Вина каждого человека доказывается специалистами. Если человек первый раз нарушает закон Всевышнего Творца, ему делают замечание и предупреждение. Если он второй раз нарушает закон, то с ним начинают работать психологи и педагоги. Человек проверяется на предмет психологического или душевного расстройства. Если будет доказано, что он болен, то его, соответственно, начинают лечить. Если же человек здоров, то с него снимаются все регалии и степени мастерства, и он начинает строить свою карьеру сначала. И только, если он в третий раз нарушит закон Всевышнего Творца, и его вина будет доказана абсолютно, он попадает в резервацию. Раскаяние не принимается. А как наказываются нарушители закона у вас?
Ответила Лия:
– Мне трудно описать систему наказания преступников на Земле. Дело в том, что у вас единая система законов, которая действует на всей планете и распространяется на всех людей. У нас же много стран и государств, у которых своя религия и свои законы. Я могу рассказать о своей стране и странах, где основной религией является христианство. Церковь у нас отделена от государства. Государственная власть не судит человека за нарушение Божьих заповедей, за их нарушение человек себя судит сам, либо не судит вообще. В нашем мире это называется – свобода совести.
Зал загудел. Люди увлеченно обсуждали услышанное. Лия не стала дожидаться внезапного вопроса и продолжила:
– Каждый человек имеет право покаяться в своих совершенных грехах (так у нас называются нарушения Божьих заповедей) перед священником – посредником между Богом и людьми, и получить прощение грехов. Никакого наказания за совершенные грехи человек не получает, а наоборот может опять совершать их и опять каяться. В нашем мире считается, что за нарушение законов Божьих наказывать может только господь Бог. Но у нас есть и судебная система, и есть правонарушения, за которые человек несет определенные наказания, вплоть до лишения свободы. Существующая судебная система направлена на защиту интересов государства, существующей власти, защите имущественных интересов личности, защите чести и достоинства личности. За эти правонарушения у нас могут изолировать от общества, а правильнее сказать – посадить в тюрьму, где существование отвратительное и ужасное.
Все замолчали и смотрели на Лию. Молчание затянулось. Лия глянула в сторону, где сидел мужчина, так пристально ее рассматривающий, но его там уже не было. Кресло было пусто. Молчал и Дэн. Спасла положение Майя. Она встала и что-то сказала залу.
По одобрительным возгласам Лия поняла, что предложение Майи одобрено. Люди стали вставать и, поклонившись Дену, Лии и друг другу, покинули помещение.
– Я предложила перенести разговор на завтра. Вы, наверное, очень устали и проголодались. Сейчас я доставлю вас в гостевой домик, все покажу и объясню, как пользоваться нашими приборами. Но перед этим вам предстоит пройти небольшую процедуру. У вас будет взято ваше ДНК. Надеюсь, в вашем мире знают, что это такое, и мне не надо объяснять, что эта процедура безболезненна.
Лия очень устала. Ей было все равно. А Дэн, несмотря на усталость, робко спросил:
– А, зачем?
– Контроль личности, в настоящее время,у нас ведется на генетическом уровне. Это очень удобно. Ген каждого человека уникален и, подделать, изменить его невозможно. У вас сейчас сканируется ген, временно ему присвоят код «гость». И пока будет стоять этот код, перед вами для ознакомления будут открыты все дома, производства, организации и даже резервации нашего мира. Каждый человек на нашей планете имеет определенный статус, в соответствии с которым, он имеет соответствующие права и обязанности. Неопределенных людей у нас на планете нет.
Пока Майя все это говорила, в зал вошел мужчина, катя перед собой что-то наподобие рентгеновского аппарата. Мужчина предложил Лии встать на небольшую ступеньку перед аппаратом. Лия послушно встала. Она не почувствовала ничего, кроме легкого жужжания. Потом туже процедуру проделал Дэн, так же послушно, хотя и побледнел.
Майя улыбнулась:
– Мы нашли этот аппарат в музее. Сейчас сканирование гена происходит с момента рождения человека. Поэтому аппараты маленькие. Это один из первых аппаратов, которыми мы начали сканировать взрослых людей, переходя на генный контроль. Пойдемте, вам надо отдохнуть.
И Майя вновь пригласила их в летательный аппарат.
Глава третья
Майя привезла их в гостевой домик, очень похожий на домик Ника. За несколько минут она организовала две уютные спальни, небольшую гостиную комнату и показала, как работают кухонные приборы. Готовить, в понятии земных женщин, не было необходимости, так как пища заказывалась. Когда Майя спросила, что бы они хотели поесть, Дэн, естественно, попросил мяса.
– Вы кого-то едите? – Майя побледнела и была близка к обмороку. Она посмотрела на Дэна, как смотрят на чудовище, и стала пятиться назад.
– Извините, Майя. Дэн просто шутит. Я сама его шутки не сразу понимаю. Нет, нет, мы на Земле никого не едим. Но так как ваши названия еды нам не о чем не говорят, будем рады Вашему предложению, полагаясь на Ваш вкус, – Лия говорила сбивчиво, напуганная реакцией Майи. Дэн сидел бледный. После того, как Майя заказала им еду и показала Лии, как в случае чего, позвонить ей, она распрощалась с ними и покинула помещение. Лия и Дэн, оставшись одни, некоторое время сидели молча и смотрели друг на друга.
– Не нравится мне здесь. Вроде бы все хорошо. Но не нравится. Есть здесь и другая сторона медали. Я чувствую. Не может быть все в шоколаде, есть что-то и в дегте. Лий, а ты как думаешь?
– Нравится или не нравится – это не имеет значения. Ты же не знаешь, как попасть домой. А тебе и нет смысла туда стремиться. Про мясо – это сегодня была крупная осечка. Кто же знал, что они полностью вегетарианцы. Интересно, что же они едят? Давай попробуем.
Лия осторожно попробовала. Это была фасоль. Но очень вкусная фасоль, с необыкновенным соусом. Видя, как Лия аппетитно ест, попробовал и Дэн. Конечно, жареный антрекот он съел бы с большим аппетитом, но и это тоже было вкусно. Помимо блюда из фасоли, на столе стояла ваза с фруктами: яблоки, манго, виноград; на отдельной тарелке – ржаные булочки, и какой-то напиток в кувшине. После обеда Лия убрала посуду в контейнер, куда показала ей Майя. Через несколько минут посуда исчезла, контейнер закрылся.
– Интересно, а яйца они тоже не едят? – спросил Дэн.
– Вот, мужики! Одна еда в голове. А остальное тебя совсем не интересует? Мы не знаем, как нам вернуться назад, поэтому нам придется принимать здешние правила жизни и учиться жить по ним. Нам, возможно, придется заново учиться всему, если не хочешь сгинуть где-нибудь в резервации третьей степени. Или ты не понял? И выбора у нас с тобой нет. А может быть, это все и к лучшему. Там на Земле у меня никого нет, кто бы плакал обо мне. И пусть горит там синим пламенем моя ипотека.
– А о нас сейчас говорят на этой планете? Лий, как ты думаешь? У нас на Земле это была бы сенсация!
– Всякое диво на три дня! Я сейчас вспомнила одно событие. Я тогда была совсем маленькой, но помню очень хорошо. По-моему, это было в Англии. Ну, не в этом суть. По телевизору показали, что был найден молодой человек европейского вида без документов, разговаривающий на непонятном языке, напуганный и ничего не понимающий. Но когда он увидел пианино, то виртуозно сыграл на нем. Может это тоже был человек из параллельного мира. Ну, поговорили о нем один день и забыли. Где он сейчас, что с ним стало? Никому не интересно. И почему ты думаешь, что о нас знает вся планета? Знает небольшая кучка людей, а остальные живут своей повседневной жизнью и ничего о тебе не думают. Успокой свое тщеславие, а лучше подумай, как нам жить дальше. Если это возможно, я бы занялась генетикой. Волнует меня эта наука.
– Что тебе мешало заняться генетикой на Земле? – спросил Дэн с нескрываемой иронией.
– Ты мне на плохого танцора намекаешь? Нет, на Земле мне ничего не мешало, только цель в жизни иная была, да и приоритеты иные. Ты же сам говорил, что без денег на Земле ты никто, так, жалкий человечек, никому не нужный и всеми презираемый. А кем женщине в наше время легче всего устроиться на работу, и причем, неплохо оплачиваемую? Ну, конечно, бухгалтером. А если не одно, а два или три предприятия взять, то можно получать приличные деньги, если ты, конечно, умный и грамотный бухгалтер. А мне надеяться в жизни не на кого. Вот и весь выбор. А здесь деньги не нужны, уважать тебя будут за твои способности и талант. Поэтому здесь можно заниматься любимым делом, не думая о завтрашнем дне и о том, сколько тебе заплатят.
– Резонно. А почему генетика? Я к этой науке и близко бы не подошел.
– Когда я в магазине на пакете с кетчупом вижу надпись «не содержит ГМО», мне становится горько и смешно одновременно. Смешно от того, что не пойму, где они нашли помидоры из первородного Эдемского сада, а горько от мысли, что опять Николая Вавилова убили и Джордано Бруно сожгли. Генетика – это наше будущее. Мы с телеги пересели в машины и самолеты, а в медицине как лечили болезнь, так и лечим. А «лечить» надо причины возникновения болезни. А это мы сможем только при понимании всего генетического кода человека.
– Ну, ты даешь! А я боюсь продуктов с ГМО.
Лия засмеялась:
– Да, ты их давно ешь! А правильнее сказать – ешь всегда. При скрещивании, прививках разных растений или при генной «операции», всегда получается ГМО – продукт с генами, отличающимися от генов родителя. Только скорость получения нового желаемого продукта разная: при генной инженерии быстрая, при традиционном скрещивании медленная. А результат один и тот же. Все новые сорта овощей и фруктов являются ГМО и не важно, каким способом они получены. Опасными при еде бывают яды и токсины, а не чужеродные гены. Тебе же не придет в голову есть белену, мухоморы, поганки или грызть березу. А эти растения существовали всегда. Если продукт ГМО не содержит ядов и токсинов, вкусен и полезен, то спасибо генетику, который его вывел. И его надо есть и радоваться.
– А генетики могут создать новый, но опасный, вредный продукт, и распространить его?
– С помощью генетики можно создать все. Но твой вопрос – это идея психопата или серийного убийцы. Но мне кажется, отравить человечество можно и не прибегая к генетике, а гораздо проще. Ядов и так есть немало. Но, слава Богу, психопатов у нас не много, поэтому я с удовольствием ем клубнику и яблоки. Помечтали немного и будет. А сейчас расскажи мне, Дэн, почему ты сегодня оказался у меня, и зачем я с тобой бежала?
Лия замолчала и внимательно посмотрела на Дэна. Дэн встал, прошелся по комнате, потом снова сел. Чувствовалось, что говорить ему об этом не хотелось. Но Лия молчала. Пауза затянулась.
– Я украл большую сумму денег. Украл изощренно, можно сказать, даже красиво. Ты, наверное, сейчас думаешь обо мне, как о чудовище, но я ни грамма не раскаиваюсь в том, что сделал. Если и есть капля раскаяния, то только потому, что я подставил тебя. Но я не думал, что меня так быстро вычислят, а уж тем более, вычислят и тебя.
Лия сидела, онемев. Дэн и вор – эти понятия для нее были совсем не совместимы. Она знала его, практически, с детства. И чтобы этот красивый, интеллигентный, избалованный «мальчик» стал вором – это не укладывалось у нее в голове.
– Не бойся! Я не крал деньги у обездоленных и слабых людей. Я украл их у того, кто когда-то украл их у меня. Можно сказать, что это даже не воровство, а возвращение своей доли. Не смотри на меня так, Лия, я не оправдываюсь, я так считаю. Когда-то с Владом мы были большими друзьями и начинали свой бизнес совместно. У него были деньги, вернее, деньги были у его отца, у которого мы брали их в долг для развития бизнеса, а у меня была голова, которая и строила этот бизнес. Мы совместно радовались нашим успехам, выручку делили пополам и вместе же ее и прогуливали по заграницам и ресторанам. Но бизнес рос. Влад стал отдаляться. А я, как-то постепенно, стал скатываться к роли наемного специалиста. Надо сказать, что бизнес нам помогал открывать отец Влада, ну и соответственно, он был открыт на Влада. Я наивно полагал, что у нас с Владом дружба не рухнет никогда, а уж тем более из-за денег. Когда я понял, что деньги рушат и не такое, то предложил Владу разделить бизнес, тем более, что у нас было несколько ветвей, относительно независимых производств. Я не рассказываю тебе тонкости нашего бизнеса, потому что это не главное, но в общих чертах – это был строительный бизнес. Ну, естественно, Влад отказался делить бизнес, и трещина в нашей дружбе стала превращаться в пропасть. Тогда я предложил ему отдать мне деньгами, что бы я мог открыть свое дело (работать наемным рабочим мне уже не хотелось). Влад сказал, что его устраивают наши отношения, что я выдумываю какую-то ерунду, и предложил работать, как и раньше. Но общаться мы стали только по производственным вопросам (хотя еще и по-приятельски). Но этим все уже было сказано – он хозяин, я его работник, и дружба наша закончилась. Я больше не о чем его не просил, уволился и устроился в небольшую фирму юристом. В деньгах, конечно, я потерял, но точно знал, что при удобном моменте я с Владом рассчитаюсь. Не то, чтобы месть сидела занозой в моем сердце, но жизнь стало скучной и серой. А я ждал, что когда-нибудь справедливость подбросит мне шанс для торжества. И это случилось. Вскоре после моего увольнения, одна областная больница проводила конкурс на осуществления капитального ремонта зданий и кровли. Сумма была не маленькая. Предприятие Влада выиграло этот конкурс. Там, конечно, был небольшой сговор, и торги были проведены не совсем честно. Но это не важно. Для предприятия Влада это был крупный договор, который сулил большие доходы. Но когда стали делать ремонт стен и фундамента, то обнаружили, что в смету забыли включить замену электропроводки и внутренних коммуникаций. Стали разбираться. Прежде чем делать стены, надо бы все заменить. А деньги-то бюджетные. Без утвержденной сметы и торгов их тебе никто не даст. Да, и на этот год они все уже расписаны. Деньги на замену коммуникаций и проводки смогут выделить только в следующем году. Но план по ремонту здания и кровли, до 15 ноября, срывать нельзя. А главврач, пользуясь моментом, запросил сделать автономное электропитание для операционной и реанимации, а также – заменить оборудование газового отопления, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Комиссия Администрации области поохала, но с главврачом согласилась. Новая смета была согласована с бюджетом и запланирована в статьях расхода на следующий год. А делать надо в этом. И главврач договаривается с Владом, что весь ремонт с заменой проводки и коммуникации он сделает сейчас за счет собственных средств, а торги они объявят 27 декабря в 16.00 с подведением итогов 10 января следующего года. Главврач клятвенно пообещал, что сделает все, чтобы эти торги выиграл Влад. Сыграть решили сроками – выполнить в течение 10 дней. Влад знал, что из крупных областных строительных компаний в эти торги никто не полезет. Для Москвы – это было мелочью, а для компаний из других областей – слишком рискованно. И надеясь на русское «авось», Влад согласился. Вот тут я его и поймал. В начале декабря больница была отремонтирована и даже открылась. Я слил эту информацию одному предпринимателю со средним строительным бизнесом (он был моим однокурсником по институту, и когда-то мы с ним немного дружили). Он не знал Влада, и Влад его тоже не знал. Я предложил ему помощь в составлении конкурсной документации, с условием оплаты 50% от суммы договора по выигранным торгам. Андрей поверил мне и согласился. Надо сказать, и отказываться ему не было смысла, так как бизнес его тихо умирал. Мы сделали все как «по нотам» и выиграли торги, снизив сумму почти вдвое, но и этого нам было достаточно. Андрей не обманул. Деньги были переведены на счет моей мамы, на которые я купил квартиру в Москве, оформив ее так же на маму. Я взял отпуск, улетел отдохнуть на Кипр и забыл о Владе. Я не думал, что Влад вычислит меня. Но оказалось – напрасно. Что-то часто мне стали попадаться на глаза одни и те же лица «мальчиков» с вороватыми глазами. Я присмотрелся – точно, вели меня. А вчера, что-то подсказало мне, что дома меня уже ждут. Когда я подъезжал к дому, и мельком взглянул на свое окно, то увидел свет сигареты за неплотной шторой. Тогда я и помчался к тебе. На машине я доехал до вокзала, сел в последнюю электричку и задворками пешком пришел к тебе. Я был уверен, что за мной никто не следил. Да и кто мог догадаться, что я приду к тебе. Вариант, на время скрыться у тебя, мне пришел в последнюю секунду. Ну, а дальнейшее ты знаешь. Прости меня, Лия, что я подверг тебя такой опасности, – Дэн замолчал и, обхватив голову руками, сел в кресло.
– Скажи, Дэн, а телефон у тебя с собой?
– Что? Телефон? Зачем тебе мой телефон?
– Да не нужен мне твой телефон! Просто скажи, он с тобой?
– Ну, естественно. Он у меня в кармане. Вот смотри: сети нет.
– Дурак! Причем здесь сеть. Ясно, что ее здесь нет. Тебя вели по телефону, используя его, как маяк. Надо же быть таким болваном.
– Боже, у меня это вылетело из головы.
Дэн замолчал и удручающе посмотрел на Лию.
– Ладно, Дэн, пойдем спать. Бог тебе судья. Я судить тебя не буду. Но мне кажется, что поступил ты глупо.
Лия зевнула. Она устала и хотела спать. Последней мыслью перед засыпанием была: «А вдруг я проснусь завтра у себя дома». Но она не знала, хорошо это будет или плохо. С тем и заснула. Дэн же, наоборот, долго не мог уснуть. Ему хотелось выйти на улицу и покурить. Но чудо-лестница уже не работала. Майя предупредила их, что с 23.00 часов вечера до 5.00 часов утра наступает ночной покой. Все приборы и автоматы в доме перестанут работать. Что за правила? На Земле жизнь в это время только начинается. А как же знакомства, веселье, секс? Как же здесь люди отдыхают, расслабляются? Дэн лежал и думал. В голове его вертелся последний день. Он ругал себя. Но он
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69316081&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
