– Да я тут подумала, что в городе мне пока светиться не стоит, раз меня те лузеры там караулить будут, могу с вами прогуляться.
– К великанам? – ехидно прищурился Дейл.
– Куда? – опешила Долбоёжка. Она внимательно посмотрела на каждого из нас, а потом покачала головой, – психи! Вас же убьют!
– Напугала… Ну, убьют, и что? Через час встанем и пойдет снова. Да и вообще, ты дриада или баньши? «Убьют», «убьют»… Нет в тебе авантюризма!
Девушка вздохнула, а потом вдруг внезапно махнула рукой и с лихостью сказала:
– А действительно, чего это я? Идем к великанам!
Жилище вождя гноллов выглядело совсем небогато. Грубо сколоченный стол, заветный сундук вместо стула, масляная лампа в углу и гора тряпья и шкур, где, видимо, лидер гноллов изволил спать. Я вставила ключ, открыла замок и подняла крышку.
Почти всё пространство занимала большая очень старая книга. Обложка была сделана из шкур каких-то животных, страницы ветхие, истрепанные. Я благоговейно взяла её в руки.
– Так, рвём по страничке и быстренько обшариваем всё кругом, – вдребезги разбила мое единение с этим образчиком древнего творчества Долбоёжка.
– Как это, рвём? – я аж прижала книгу к груди.
– А как ты собралась её вытащить отсюда? Ты ж её даже за порог вынести не сможешь. Пытались уже умники до тебя.
Я умоляюще посмотрела на Чипа, и тот всё понял:
– Так, обшариваем помещение, а Тэт пока почитает, да?
– Её бессмысленно читать, мы же языка не знаем!
– Если Тэтчер хочет попробовать, пусть пробует. Мы и втроём справимся.
Дейл полез в сундук, а я, всё еще прижимая к себе книгу, уселась в уголке у стены. Разбирать гнолльи закорючки оказалось даже забавно. Поначалу они никак не желали складываться в слова, но я водила пальцем по этим странным символам, чем-то похожим на рунную письменность гномов. Но у гномов было проще, там каждая руна означала целое слово, а тут, кажется, символ был слогом. Я всматривалась и всматривалась, пока отчетливо не прочла: «Книга памяти мира».
Тьма лет давно Народ жил. Лес, поле, луг, гора свои народ был. Быть везде, охота хороша. Народ Велик, потому Народ. Жалких мало быть. Трусливы, слабы быть. За стены прятаться от Народ. Народ Велик. Больших много быть. Сильные, страшные, но Народ больше быть.
Ага. Тут явно что-то о превосходстве расы гноллов. Народ – это явно они. Повествование велось, кажется, не одним и тем же автором, менялся почерк, наклон закорючек, даже стиль письма.
…Разверзлась радужная дыра, и хлынули из неё толпы жалких. Щенки цеплялись за лапы самок, самцы с оружием бились с врагами. Начали бить Народ, гнать Народ, злое время пришло, но в одном племени родился Великий Шаман…
Кое-где листы в книге были безжалостно вырваны, видимо, игроки постарались, но общий смысл я смогла ухватить. Когда-то давно разумные расы занимали отнюдь не лидирующее положение, они по кусочкам отвоёвывали свое место под солнцем. А вот неразумные или почти разумные правили этим миром, с точки зрения авторов этой книги, разумеется. И вот произошел какой-то глобальный катаклизм, в мир хлынули новые разумные, численный перевес дал о себе знать и гноллов, великанов, оборотней и прочую полуразумную нечисть загнали в леса, горы и болота. Но окончательно вырезать не стали. Мол, пока нам не досаждают, пусть и живут. Я вспомнила историю великого переселения, которую рассказывал Тельриане магистр Драган. Похоже, это и был тот самый катаклизм. Столица гноллов была разрушена, шаманы не смогли выстоять против объединенной армии. Город пал. Вообще, было довольно странно, что начало книги, когда я разобралась с языком, написано более лаконично и образно, но чем дальше, тем проще становился язык, словно гноллы не эволюционировали с каждым поколением, а наоборот, деградировали. Если в самом начале говорили о мире и быте этих существ, то ближе к концу вносили сущую ерунду, о том, как Великий Вождь Ррур отважно одолел могучего оленя с такими рогами, которых еще не видел этот мир. Очень важная информация для потомков, ага. Я закрыла форзац книги и подняла глаза на друзей.
– Ой, – я поспешно вскочила на ноги. – Что здесь произошло?
Комната была перевернута сверху донизу. Стол разрублен пополам, сундук приперт к двери, а всё, что могло разбиться или сломаться, было разбито и сломано.
– Пока ты читала, наши охотники вернулись, – Чип держался за распоротый бок, а Долбоёжка торопливо магичила на него что-то лечебное. Больно ему уже не было, он просто соединял концы раны, а девушка сращивала порез.
– А почему я ничего не слышала?
– Мне тоже очень интересен этот вопрос, – выдергивая из плеча стрелу, отозвался Дейл. – Ёж, полечишь?
– Сек, – кивнула она и забормотала новое заклинание, но уже на Дейла.
Я непонимающе переводила взгляд с одного парня на другого.
– Ты ушла в себя так глубоко, что не реагировала ни на что вокруг, мы трясли тебя, пытались книгу отобрать, и ничего. Потом пришли гноллы-охотники, увидели, что в деревне никого нет, полезли сюда, ну и вот, – Чип обрисовал рукой побоище, – так и что это было?
Довольным он не выглядел, скорее уставшим, а у меня внезапно появился дебафф «Голод». Это сколько же я тут просидела?
– Простите, я не специально!
– Что хоть вычитала?
Я быстренько пересказала друзьям общий смысл книги.
– Как ты вообще смогла её прочесть? – удивилась Долбоёжка. – Она же написана какими-то закорючками. Ты знаешь язык гноллов?
– Теперь да.
– И что за класс у тебя?
– Я библиотекарь. Случайно взяла дриадский класс.
– Но он же бесполезный! Там только защита от магии разума неплохая штука, – припомнила девушка. – Да и то, лишь на высоких уровнях. А это, второе… Восприятие! Чушь же собачья, даже формул точных нет, но якобы что-то чувствуешь.
– Не скажи, – протянул Дейл, – как по мне, так это отличный навык. Очень… разносторонний, – нашел он подходящее слово, – она действительно много чего чувствует, как мобов, так и кучу всего еще.
– Количество и уровни? – припомнила Долбоежка.
– Угу, – кивнула я, не давая Дейлу продолжить разливаться в подробностях.
Мы всё-таки выдернули из старой книги по странице, хотя у меня сердце кровью обливалось, собрали лут, а потом решили остаться тут до утра. В деревню гноллов никто не сунется, а ее обитатели вернутся только завтра, так что ничего страшного нас ночью не ждет.
Долбоёжка вышла из игры, сказав, что вернется завтра утром, мы расположились у костра, и тут заговорил Чип:
– Лёш, сколько можно выбалтывать наши планы потенциальному противнику.
– Ты о чем, брат? – опешил тот.
– Да хоть бы и о ней! – он ткнул в меня пальцем. – При первых секундах знакомства ты рассказал ей, что мы собираемся сливаться.
– Но ничего же не случилось!
– Чип, ты чего? – меня тоже удивило поведение друга.
– Стоит только появиться очередной симпатичной мордашке, из тебя льется водопад совершенно ненужной личной информации. Взять хоть Тэтчер, или Мирану, или эту… Долбоёжку… Вот уж точно подходящее имечко. На кой черт ты ей рассказал, куда мы идем?
– Но зачем нам это надо, я не говорил!
– Этого еще не хватало! Но она не наша! Я еще понимаю помощь Йцукену, у парня действительно сложная ситуация. Однако, не думаю, что нам стоит привлекать посторонних к этому квесту. И уж тем более, случайно встреченных. Но нет, юбка мелькнула и всё! Вечно из-за твоих баб какие-то проблемы! И сюда мы, кстати, тоже из-за тебя угодили! – все больше распалялся Чип.
Я навострила ушки, но пока помалкивала. Чип нервно ходил вокруг костра, Дейл тоже поднялся на ноги.
– Ты паранойишь, Саш, не надо так волноваться! Я же не так много чего и рассказал, и потом, за Тэтчер попрошу меня не ругать! Нам с ней очень повезло!
– С ней – да, а вот с Алисой… – угрожающе прорычал Чип.
– Вспомнил тоже, ты уже давно вне досягаемости и её дорогого папочки, и мужа.
– В общем, я в последний раз тебя предупреждаю, поменьше трепли языком. Из этого мира нам сбежать не удастся.
Он сел рядом со мной, и я ободряюще положила руку на его плечо:
– Дейл, ты хороший, но и Чип в чём-то прав, уж больно ты разговорчив. И не рассказывай, пожалуйста, больше никому о моём восприятии. Если будет нужно, я сама расскажу.
– И об этом тоже молчи, – Чип достал из инвентаря кусок кожи и расстелил его прямо на полу.
– Что это? – удивленно спросила я.
– Карта леса. Не всего, конечно, но нужный нам кусок, кажется, присутствует. Я особо её не рассматривал, когда в куче тряпья нашел.
И мы приступили к изучению карты. Там не было привычных мне символов-указателей, но вот извилистая линия реки выглядела узнаваемо.
– Вот! – Чип ткнул пальцем в какой-то кружок с надписью, – что тут сказано?
– Большие страшные много тут, – прочла я. – Так это, наверное, и есть поселок великанов?
– А здесь? – еще один кружок вдалеке от реки. И только два символа в нем.
– Смерть тьма, – уверенно сказала я. – А может не «смерть», а «погибель», не уверена.
– Это? – Чип указал на еще одну отметку.
– Дом. И вот еще один. И тут тоже, – я показала одинаковые символы.
– Мы-то на этой карте где? – подключился Дейл.
– Вот здесь, видишь символ? Охота. Значит, это не деревня гноллов, а охотничья делянка, то-то тут ни самок, ни детенышей, ни стариков. Только воины с вождем.
– А чего они у себя дома не охотятся? Лес же кругом? – удивился парень.
– О! Это я знаю, там в книжке как раз была история о том, что один из Великих шаманов запретил бить дичь в дне пути от жилищ гноллов. Видимо, они до сих пор следуют этому завету.
– Только вот на этой карте масштаба нет.
– Логично, ведь у них отсутствуют числа в привычном нам виде. «Есть» – означает от одного до трёх, «мало их» – значит не больше десятка. «Немало» – это, соответственно, больше десятка, а «тьма» – от пятидесяти. Значит «идти есть» – это не больше трех дней пути.
– Но тут везде эти символы, разве что вот тут – Чип указал на границу леса, – «идти мало».
– Верно, тут до ближайшей опушки как раз пара дней пути. Интересно, что же тут находится? – я указала на «смерть тьма». Рядом клыком был обозначен не иначе как камень привязки.
– Нам мимо этой смерти идти, можем зайти, разведать.
– Но тьма – это же больше пятидесяти противников, – буркнул Дейл. – Мы вчетвером не справимся.
– Зато, хотя бы узнаем, что за смерть.
– Мы можем двинуться вот так, – Чип провел пальцем по карте, обходя все деревни гноллов, а также охотничьи поселения. – Вот здесь еще один клык изображен, ты уверена, что это камень привязки?
– Почти, глянь, вот тут такой же символ, – я ткнула пальцем в ту точку, которую мы миновали.
– Ага, тогда отлично. Завтра привяжемся здесь, а послезавтра у великанов. Не уверен, правда, что мы сможем с ними договориться. Возможно, придется и мечом помахать, и пращой покрутить.
– Я не хочу с ними драться, – покачала я головой, – вырезать всю деревню – это как-то не по мне.
– Да ладно, – не поверил Дейл, и обвел руками окрестности, – а тут что?
– Тут были только воины. А в деревне наверняка и дети есть. Ты сможешь убить ребенка?
Дейл нахмурился, потер лоб и отрицательно покачал головой.
– Вот и я о том же, они же живые, да и вообще, раз торгуют с людьми, если можно назвать их бартерный обмен торговлей, значит вполне способны к общению.
Дейл встал, запрокинул голову, глядя на ближайшее дерево и пафосно произнес:
– Вождь! Мы великие воители! Отдавай нам свою кровь! А он испугается, бросится за любимой мухобойкой, чтобы прихлопнуть нас, как мух!
Мы с Чипом с улыбкой наблюдали за этой пантомимой, а потом я сказала:
– Ну, да, ты же сам этот план придумал!
Рано утром вернулась Долбоёжка, перебудила нас всех, и мы отправились дальше. День прошел относительно спокойно, проблем доставил только дикий кхар, неожиданно бросившийся из кустов на Чипа. Повезло нам, что из всего отряда эта помесь волка, дикобраза и обезьяны выбрала именно самого живучего нашего бойца. Дейла бы он просто перекусил пополам, а меня так и вовсе проглотил не жуя. Уж больно здоровая у него была пасть. Чипу неслабо досталось, если бы с нами не было лекаря, так и вовсе топали бы его встречать у камня привязки. У Долбоёжки оказалась прекрасная реакция, зря те придурки её костерили.
В середине дня вышли к следующему камню привязки, что очень удивило нашего лекаря. Пока мы обедали, она быстренько обшарила всю местность в округе, но ни данжа, ни мобов не нашла. К вечеру до «Смерть тьма» оставалось совсем немного, максимум пара километров по лесу, но при дриаде мы все же решили туда не лезть. Оставалось терпеливо дожидаться, когда Долбоёжка снова отправится на отдых в реал, что и случилось довольно скоро.
Глава 4
– Ну что, идем? – спросил Чип, едва Долбоёжка вышла из игры?
– Вот оно тебе надо на ночь глядя? – едва ли не взвыл Дейл. – Уже ничего не видно.
Ночь в лесу и правда была тёмной, но всё же не такой, как в реальном мире. Тут с заходом солнца скорее пропадала яркость красок, чем сгущалась тьма, да и три луны на небосводе освещали мир серебристым светом.
– Давай, не ленись, – подключилась к уговорам я. – Да, протопали мы сегодня немало, Чипа вон вообще чуть не сожрали, но приступы лени игровой механикой не предусмотрены.
– Зато они предусмотрена моим мозгом. Я устал и не хочу никуда идти.
