Беседка, как и все тропы безграничного сада, уже осветилась огоньками фонариков, развешанных по краю крыши. Я устроилась поудобнее и осмотрелась. Клиника, в которой, я надеялась, не с родительской руки заточена, представляла собой величественную крепость с внутренним двором. О том, что внутренний двор есть, мне было ясно по строению поместья и по тому, как оно выглядело со стороны внешнего сада. Однако бывать там мне не приходилось до сих пор. А то, что окна и моей спальни, и прочих комнат, в которых я бывала, всегда выходили во внешний сад, где я обычно гуляла, только подпитывало мой интерес к этому самому скрытому дворику. Добавляло интриги.
Всем своим видом строение замка больше походило на родовую вотчину или, может, даже государственную ценность, общественное достояние, чем на клинику для душевнобольных.
Это был ещё один аргумент в копилку моих подозрений.
Если всё же останавливаться на идее, что это частная клиника… Её пациенты никогда друг с другом не пересекались. А, значит, их не так много, и каждому отведено чуть ли не отдельное крыло. И разные площадки для прогулок. А это уже, считай, аренда огромной, далеко не бюджетной по стоимости, площади. Следом оплата прислуги, которых здесь целая деревня, не меньше. Из окон моей спальни виднеется отдельный комплекс на территории, где все они живут. Питание я даже не считаю, на фоне прочего оно – капля в море, но следует отметить и его, ведь меню здесь вовсе не больничное. И, наконец, венец этого чека – мой собственный личный врач, и он же учитель по совместительству.
Молодой человек с весьма презентабельной внешностью, у которого одних только костюмов на сумму стоимости родительской квартиры в Хамовниках[1 - Район Москвы.]. А багаж его знаний, которыми он весьма охотно и успешно делится со мной, просто бесценен. И вот он? проводит со мной не менее десяти часов в сутки каждый день и почти без выходных. Отсюда возникает вопрос, не дающий мне покоя: кто за всё это платит?
Опять меня унесло не в те дебри! Нет бы сосредоточиться на главной мысли и думать о том, как бы мне поскорее отсюда выбраться. Беньямин бросил мне вызов, будто уверенный, что у меня однозначно нет шансов. Но за попытку пообещал вознаграждение. И это, кстати, очередная его оплошность, которая только подтверждает мои подозрения о том, что мозгоправа хуже него просто нет. Уж он точно не добился бы от меня ни слова на своих терапиях, не заслужи он моего уважения своими лекциями по генетике. Думается, как специалист он куда выгоднее был бы обществу в качестве врача-генетика, а не психотерапевта. Ладно…
Итак! Тёмные караулят меня на прогулках всё время. Периодически они сменяют друг друга, но чаще вместе. Мысль о побеге в ночное время изначально обречена на провал. Слишком предсказуемо. Да и, скорее всего, ночью все двери заперты. Что на счёт моих утренних зарядок на свежем воздухе? В это время со мной всегда только один из них. И как он себя, интересно, поведёт, случись у меня, скажем, приступ? Ощущение, что будет, как обычно, безразличен. Есть даже вероятность, что и вовсе не усмотрит необходимости бежать за помощью и оставлять меня наедине с собой. Не вариант!
Я сжала виски и снова всмотрелась в небо. Назвать его просто звёздным, даже язык бы не повернулся. Настолько оно было ярким, ощущение, будто даже средненькая камера телефона смогла бы запечатлеть это потрясающее зрелище. Дорожка Млечного Пути утопала в бесконечном числе ярких звёзд и новых созвездий, разглядеть которые, прежде мне не приходилось.
Остро в памяти всплыла ночь в замке над облаками, проведённая в компании Феликса, где небо освещали бесчисленные салюты, а незнакомые нам люди водили с песней новогодний хоровод. Слёзы обожгли мои, успевшие остыть, щёки. Я судорожно нащупала под одеждой его кулон в форме диска. До сих пор скрываю его ото всех. Он не позволяет мне согласиться с коварно навязываемой мне жестокой идеей, что Феликса я просто выдумала.
Я вытащила изделие на свет и в который уж раз на него посмотрела. Ещё до того, как попасть сюда, мне удалось отыскать в интернете кое-какие сведения о талисмане. Кулон Феликса – это имитация древнего артефакта, так называемого Фестского диска, найденного на острове Крит, уникального памятника письма, достоверно расшифровать который до сих пор не удавалось никому. Осмелюсь не сомневаться, что Феликсу послание загадочной вещицы было известно наверняка, раз он с ним так таскался…
Вдруг из-за кустов сбоку от меня послышался какой-то грохот. Я обернулась и прислушалась. Судя по звуку, привлёкшему моё внимание, и последовавшим за ним стонам, там кто-то знатно распластался. В несколько длинных шагов преодолев расстояние до уже успевших расцвести кустов акации, я застала на месте маленького «шпиона», пытающегося вытащить ногу из велосипедной рамы.
– Что ты здесь делаешь? – воскликнула я, сама в шоке, ведь не видела в такой близи других людей уже столько времени.
Испуганный мальчуган лет десяти, коренастый, спешно пытался избавится от захватившего его железного друга, а тот, будто только крепче удерживал его в объятиях злосчастной рамы. Я помогла бедолаге подняться. И едва он почувствовал опору под ногами, как тут же, неуклюже подняв велосипед, попытался на него взгромоздиться.
Растерянная, я наблюдала. Невооружённым глазом было видно, что мальчишка совершенно не умеет седлать велосипед. А неудачно выбранная поверхность, для того чтобы освоить навык езды, быть может, связанна с тем, что он скрывается от кого-то.
Когда он, в очередной раз усевшись на велик, просто упал на этот раз не так эпично, и, уже без моей помощи поднявшись, попытался от меня удрать, волоча велик за собой, я, устав наблюдать за всем этим, догнала его и поспешила выведать что-нибудь, пока моя прогулка в кустах не привлекла внимание Тёмных.
– Подожди, слышишь! – я попыталась говорить, как можно тише. – Как тебя зовут?
Он продолжал быстрым шагом удаляться, даже не глядя в мою сторону и не реагируя на вопросы, тогда ко мне пришла идея, чем я могу привлечь его внимание.
– Я могу тебя научить! – чётко проговорила я и остановилась.
Сделав ещё несколько шагов, он замер и несколько мгновений спустя обернулся в мою сторону. Победа! Обрадовалась я и устремилась к нему.
Понимая, что установленная связь с мальчишкой пока весьма хрупкая, я старалась не напирать, не задавать вопросов и делать только то, что обещала. А дальше будь, что будет.
– Для начала подкорректируем малость твой старт, – каждое слово я произносила чётко и с расстановками. По тому, как он заглядывал мне в рот, когда я говорила, мне показалось, что он плохо понимает английский. Я сама когда-то была учеником и, думаю, выглядела примерно также, пока неважно понимала живую речь. – Смотри! Поймать равновесие возможно только в движении. А для этого следует прежде тронуться и только потом уж усаживаться на седло. Тебе следует перекинуть одну ногу на педаль, – я осторожно приблизилась в плотную к нему и к велосипеду и прокрутила педаль примерно на шестьдесят градусов, в удобное положение для новичка. Парень насторожённо проследил взглядом за моим действием и, похоже, снова приготовился внимательно слушать меня. И я продолжила пояснения: – Но упор остаётся пока в той ноге, которая всё ещё на земле, – пытаясь наглядно изобразить сказанное, я продемонстрировала свой инструктаж на воображаемом велосипеде. Моя карикатура позабавила парня, тогда я тоже хихикнула. – Когда ты, как бы наступишь на педаль, в смысле, толкнешь её, тебе следует постараться перевести весь вес на велосипед и таким образом поймать равновесие.
Я не была уверена, что изъяснилась доходчиво, чтобы он меня понял. Надеюсь, что именно так учат езде на велосипеде взрослых детей, сама-то я освоила велик ещё в таком раннем детстве, какое уже и не помню. Но когда мой новоявленный ученик сделал ровно то, что требовалось и смог тронуться, сама того не ожидая, я подпрыгнула, хлопая от радости в ладоши. Тут же осеклась и со словами «завтра в тоже время» побежала обратно в сторону беседки.
Тёмные продолжали сидеть спиной ко мне. По их обездвиженности я предположила, что оба они задремали. Забавные ребята! В который раз я усомнилась в их предназначении.
Может, Беньямин так уверен в моём провале с побегом, потому что ворота караулит какое-нибудь неведомое чудище? А эти чуваки просто чьи-нибудь родственники, того же чудища, которым нужна работа? Вот их и приставили ко мне, чтобы хоть чем-то занять бездельников.
Проходя мимо Тёмных, я обернулась: нет, не спали. Но будто зависли. Жутко аж стало. Я поёжилась и устремилась ко входу в здание. И когда за мной хлопнула дверь моей комнаты, я до сих пор не наблюдала слежки за собой.
Может, это и был мой шанс?
Но, если задуматься, то куда, в какую сторону я бы направилась. С одной стороны нас окружает горный массив. А что, если с другой границы лечебницы затаился дремучий лес, и до ближайшего города мне пришлось бы идти несколько дней, а я без провизии. Нет, это было бы слишком опрометчиво! Сорваться вот так: без плана, неподготовленной…
Глава 2
Маленький Густав,
или
Главное – научись держать равновесие
– Я слышал, вы уже неделю даёте Густаву уроки езды? – не отрывая глаз от экрана ноутбука, констатировал доктор Беньямин.
– Густав?
Жесть! Его зовут, как одного из самых близких и родных мне людей. Такое себе напоминание!
– Неужели ваш новый друг представился как-то иначе?
– Э… Нет.
Он, вообще, никак не представился. Отказался называть своё имя. А я, боясь его спугнуть, не настаивала. Обращалась к нему просто – buddy – дружище, приятель.
От Беньямина моя фальшь не ускользнула, он повёл густой чёрной бровью и посмотрел, наконец, в мою сторону.
– От кого? От кого вы слышали? – оживилась я.
– Это важно?
– Да нет. Понятно, что Тёмные только делают вид, будто не замечают происходящего. Значит, это вы позволяете мне развлекаться таким образом?
– И как успехи? – он снова повернулся к монитору.
– Если я скажу, что слабо, то вы запретите нам встречаться. Потому что расцените, что мои уроки не приносят результатов. А если скажу, что он отлично справляется, вы сделаете вывод, что тогда уже достаточно и на достигнутом пора закругляться.
– Как вы поступите?
– Результат неплохой, но нам ещё есть, над чем поработать.
– Славно.
В возникшей тишине он снова ждал.
И только в этот раз я поняла, что каждый мой припадок всегда был вызван именно таким его резко наступавшим молчанием. Он будто намеренно провоцировал меня закрутить свою пластинку с одними и теми же волнующими меня вопросами. И стоило мне раскусить его провокацию, как я тут же почувствовала некое облегчение. Нет, меня не перестали терзать всё те же вопросы. Просто я решила, что больше не стану вести себя предсказуемо, в какой-то степени неадекватно, транслировать своё состояние раз за разом. И опробовала несколько иной подход.
– Валентину, вероятно, пришлось продать дом, возможно, даже и любимый новенький «эвок», чтобы оплатить моё пребывание здесь, да? – я постаралась произнести эту фразу как можно более нейтрально, буднично даже, будто спросила исключительно ради того, чтобы разбавить тишину.
– Мне неизвестно состояние дел вашего дяди. Не имею возможности поддержать разговор, – пожал плечами Беньямин.
– Ладно, – пожала плечами и я. И демонстративно стала закручивать выбившуюся ниточку вокруг пуговицы на тунике.
– Хм… – подозрительно выдохнул он, заинтересованный моим новым состоянием. – Ну что ж, в таком случае, не смею вас задерживать. К тому же вас, наверное, уже ждёт Густав, – резанул по ушам напоследок именем друга он.
А, может, Беньямин просто издевается надо мной, называя мальчишку чужим именем? Попробую сейчас проверить.
* * *
– Привет, дружище! Сегодня у нас новая программа, – быстрым шагом я проскочила мимо своего новоиспечённого товарища. – Конспирацию к чёрту! Они в курсе. Следуй за мной, сейчас поймёшь.
Не задавая лишних вопросов, он сел на велосипед и двинулся следом. Мы преодолели цветущий яблоневый сад и поднялись на крошечный холмик. Вид оттуда открывался как раз такой, какой мне было надо: на небольшую зелёную долину, отделявшую нас от хозяйственного поселения. Так далеко мне ещё не приходилось забредать.
Я обернулась. Тёмные не шли за нами. Что бы это значило? Мне была дозволена некая свобода?
Сколько времени мне потребуется, чтобы успеть прокатиться на велосипеде до деревни по выложенной камнем тропке через долину? Если постараться, думаю, не больше пары-тройки минут. Ну, может, пять! Наверняка деревня выведет меня к границе территории.
Ну что ж, время действий, хватит ходить вокруг да около.
– А ты не сильно-то разговорчивый, да, приятель? Мы тусуемся уже седьмой день, а я от тебя, кроме «да, понял», «не совсем» и «объясни по-другому», по-моему, ничего и не слышала. Первые пару дней я даже думала, что ты только учишь английский. Потом поняла, ты прекрасно понимаешь каждое моё слово. Верно? Ага, вижу, что верно. За последние три дня я не научила тебя ничему новому. Совершенно точно ты приезжаешь сюда не за этим. Признаюсь, и мне с тобой весело. Но настало время сменить пластинку и нарушить молчание. Ладно, Густав, колись, как тебя зовут?
Его огорошенный вид не стал для меня неожиданностью, я даже рассчитывала на такую реакцию. И меня позабавило, как он зарделся. Имя и впрямь принадлежало ему. Видно было и то, что он завис на перепутье: с одной стороны, его разрывает желание ответить, с другой – что-то иное, мне неведомое.
– Если вдруг ты стесняешься акцента, уверяю, зря. Ведь я сама ученица…
Закусив губу, он поднял на меня глаза и решился:
– Я – Густав. И никакого акцента не стесняюсь.
– О! Густав, значит. Роковое совпадение, – с болью произнесла я. Чувства, со всеми усилиями блокируемые на протяжении последних месяцев, пошатнули мою стойкость. Едва сдерживаясь, я с кривой улыбкой протянула ему ладонь для рукопожатия. – Приятно познакомиться… Наконец!
– Спасибо, что возилась со мной, – смущённо поблагодарил он. – И, ну, я, правда, не хотел, чтобы у тебя возникли проблемы из-за меня, – он говорил с ярко выраженным твёрдым звуком «r».
– Брось, какие у меня могут быть проблемы? У меня всё в порядке!
Даже если бы я накосячила, что ещё такого Беньямин мог бы придумать, чтобы наказать меня? Мне кажется, хуже уже не сделать.
– Я никогда не забуду тебя, – давая не совсем уместное мне обещание, будто мы уже прощаемся, резким движением он бросил велосипед на землю и угловато прижался ко мне.
Растерянная, но невероятно соскучившаяся по обнимашкам, я со всей силой тепло прижала его к себе.
– Ничего такого я и не сделала. Серьёзно! Основам же только научила… – И в это мгновение в моей голове родился план. – Даже не показала, как ездить стоя …
– Стоя? – кажется, заглотил наживку маленький Густав (иначе называть его у меня просто язык не поворачивался).
Заинтересованный, он отстранился от меня.
– Ну да! Если хочешь, покажу.
Стоило мне потянуться к его старенькому велосипеду, как мальчишка, опомнившись, опередил меня. Испуганно, не позволяя мне продемонстрировать упомянутый трюк, он слегка нарушил мои планы.
– Да я просто показать хотела, – пожала плечами я, стараясь выглядеть как можно более непринуждённо. Будто, если он не позволит мне прокатиться, я от этого вовсе ничего не потеряю. В отличие от него.
Прежде мне не приходилось использовать эту уловку. Но результат оправдал ожидания, когда подход «я ни капельки в этом не заинтересована» сработал на ура. В одном из пунктов можно было поставить галочку: транспорт организован. Дело за малым: осталось только осторожно выведать информацию у приятеля, да подготовить всё необходимое для побега.
Учить маленького Густава получалось куда проще, когда он допустил меня непосредственно к велосипеду и, наконец, разговорился. Также я поняла, что ошиблась, предположив происхождение своего маленького друга. Ведь английский – родной ему. За тем лишь исключением, что маленький Густав – шотландец, потому говорит на интересном, соответствующем его происхождению, приятном диалекте. Выходит, причина его недельного молчания не заключалась в языковом барьере.
– Слушай, всегда было интересно, почему ты ушёл от дома так далеко, чтобы учиться кататься на велике? – участливо поинтересовалась я, передавая в очередной раз руль маленькому Густаву. – Ещё и среди кустарников скрывался?
– Не так-то уж и далеко, – нахмурил смущённо брови он. – Здесь минут десять пути пешком. – Но заветный ответ на интересующий меня вопрос всё же прозвучал. – И, знаешь, стрёмно как-то в тринадцать падать с велика на глазах у всей деревни.
– О! Тебе тринадцать!
– А ты что думала? – заинтересовался он.
– Четырнадцать. Может, даже с половиной… – я отвернулась, чтобы не выдать себя. Прекрасно помню, как важно в этом возрасте не выглядеть моложе. Да что там, помню! До сих пор страдаю.
– Правда? Круть! – обрадовался Густав, не заподозрив лести. – А тебе, наверное, четырнадцать уже точно есть.
Дьявол! Ну, хоть не меньше!
И до меня вдруг дошло. Он думал, мы почти ровесники! И живёт он в крохотной деревне, где, если даже есть девчонки, то выбор невелик. Вот же! А, может, это и к лучшему.
– Так точно. Угадал, – стрельнув глазами (не уверена, что получилось), нагло соврала я. Кажется, раньше для обмана у меня просто не было причин. А жизнь научит и соврать заставит ещё и не такое. – Смотри, как у тебя получается! Или ты гений, или я убила в себе потенциально гениального велотренера! Тогда мне стоит усомниться в выбранной профессии?
– А ты что, уже выбрала, кем хочешь стать? – покосился он, крепко держа руль и выписывая «восьмёрку» на дорожке.
Здесь врать мне не пришлось. Ведь я, действительно, ещё в четвёртом классе определилась со специальностью мечты. Тем не менее, не стала бы так откровенничать с малознакомым мальчуганом в другой ситуации, но тут мне было просто необходимо завоевать его доверие, и я не скупилась на рассказы, опуская разоблачающие подробности, о планах, мечтах и умениях; не забывая при этом выведывать у него интересующие меня мелочи об окружающей среде. И сама удивилась, когда, прощаясь с маленьким Густавом, впервые за долгое время почувствовала некоторую непринуждённость.
– Завтра научу тебя вставать на «дыбы», – пообещала я на прощание.
– Да ладно! Ты умеешь? – поразился приятель. – С такими трюками я уделаю всех знакомых пацанов! Вот это да! Жду с нетерпением!
* * *
Вернувшись к себе, я настроила чуть тёплую воду и встала под душ.
Итак, что мне удалось выведать у маленького Густава? Для начала, моё представление о высоком заборе с массивными воротами под охраной не оправдались. И территория никак не была огорожена. За одним исключением, что до ближайшего населённого пункта вела лишь одна дорога, и она проходила через рабочий посёлок. Выходило, что моя мысль о необходимости держать курс на деревню была верна.
Было бы не плохо ещё выведать расстояние до этого посёлка. Но задать такой разоблачающий вопрос мне не хватило никакой хитрости. Оставалось только надеяться, что всё же это не настолько далеко, и я смогу преодолеть этот путь на велосипеде.
