Александр Михайлович Дружинин "Чего не может бог"

Фигурка у Катерины также была завидная. Стройная, элегантная, грациозная. В меру рельефная – с фитнесом Катя дружила всерьёз и надолго. «Моя газель, – называл её папа, и добавлял, простодушно подсмеиваясь: – Не. Не машина. Животное».

Но, как и любая другая красивая женщина, Сапрыкина себя таковой отнюдь не считала, находя в своей внешности массу досадных изъянов. Против роста своего она ничего не имела, пока её не оставили за бортом финала городского конкурса красоты. «Из-за роста срезали, – заявил одни знаток, водивший знакомство с кем-то из членов жюри. – Несколько сантиметров до стандарта тебе не хватило». Не давала покоя, никому кроме Кати не видимая, горбинка на переносице. Да и сам этот нос, вернее его чёртова вздёрнутость, что на самом деле добавляло Кате столько неотразимого шарма, воспринималась ей, как кара господня. Потому, судьба носа была уже решена – в недалёком будущем его ожидал нож хирурга. Ведь лицо (как и внимание) – это Катино всё.

Она хотела написать в своём блоге. «Что есть я? Что есть я в процентном содержании? 40% – это, что внутри. Мой ум, мои чувства, моя воля, харизма… 10% – это моя фигура. А 50% – я – это моё лицо. Более того, без последнего, всё ранее перечисленное, не имело бы для меня ни малейшего смысла. И это далеко не только потому, что я женщина и черпаю энергию и уважение к своему Я в мужском восхищении. Лицо – мой инструмент, ступенька, трамплин к вершине пирамиды Маслоу – к самоактуализации…» Хотела, да передумала. Не все откровения полезны для блогов.

Впрочем, претензии были у Кати не только к лицу. Её высокой упругой груди следовало быть на размер больше. Её изящная попка, по Катиному мнению, была слишком худа, и никак не хотела расти, несмотря на реки пота, пролитые в тренажёрном зале. Её ножки (исключительно только на Катин взгляд) были до обидного коротки…

– А теперь вспомни, Катюша, – Кононов, снова не мигая смотрел ей в глаза, – кого ты в очередной раз раздраконила и продинамила?

– Тебя, – невольно сорвалось с её губ.

– Я не в счёт, – Вальтер махнул рукой. – Вспоминай кого ещё за последнее время.

– Ну… Сергеева, – Катя опустила глаза.

– Сергеев не вариант, – уверенно сказал Вальтер. – Во-первых, кишка у него тонка человека похитить: слишком дорожит своим благополучием. Во-вторых, с психикой у него всё в порядке. В-третьих, он просто бы до этого не додумался.

– Фролов, Астанин… – Катя, не поднимая глаз, вздохнула.

– Кать, ну ты серьёзно? – Вальтер сморщился и покачал головой. – Первый лабильный, ну, то есть сегодня, загорелся чем-то, цель поставил, а завтра забыл. А для того, чтоб такую хрень проворачивать, это ж какое упорство нужно! А второй ленивый, как тюлень. Давай ещё кого-нибудь вспоминай. Кого-нибудь посерьёзнее, посолиднее.

И Катя вспомнила. Семён Воронцов. «Мажоритарный акционер АО Аргументы и факты» значилось на врученной им визитке. Для Кати это означало возможность быть зачисленной в корреспондентский штат газеты «АиФ Санкт-Петербург». Нехило для новоявленной выпускницы журфака! Вот с ним бы Катя переспала. Да не просто переспала, а закрутила бы роман месяцев этак на шесть-на восемь. Такой, какой следует: с выездами на Майорки и Лазурные берега, с драмами и истериками, ссорами и прощениями, уходами и возвращениями… И вовсе не за престижное местечко в редакции. Нет! Катя не такая. Воронцов ей действительно нравился. Не юноша с взглядом томным – мужчина. Сорокапятилетний, мускулистый, брутальный, кряжистый. Самый, что ни на есть Катин типаж. Но! Был один недостаток. Жена и двое детей.

Вот это было совсем против Катиных правил. Катя всегда за женщин. Не феминистка, конечно – просто за справедливость. Кобелина будет обманывать человека, с которым прожил пятнадцать лет? Который родил ему двух отпрысков, коими он так гордится? Значит, с нами, девочками, так можно? Вы в этом уверены, господа кобели? И Воронцов был продинамлен самым жестоким образом.

«Ну, Катерина, так меня ещё никто не кидал», – выпалил Воронцов, и вены на его бычьей шее надулись подобно корабельным канатам.

«Век живи – век учись, Семён Валентиныч», – ответила Катя, уходя навсегда.

А после она ещё трактором прошлась по нему в своём блоге. Она не раскрыла его имени и фамилии – Катя не подлая, но если он прочитал (а он прочитал!) то понял о ком идёт речь.

– Расскажи мне о нём, – попросил Вальтер. – Расскажи подробнее. Всю вашу историю, о его повадках, манерах, привычках. Расскажи всё-всё-всё.

Катя говорила долго. А Вальтер молчал и слушал. Он всегда слушает молча. Только понимающе кивает в такт произносимым словам. Он безупречный слушатель. Он во всём безупречен. «Жаль, что не мой типаж», – в тысячный раз подумала Катерина.

– А вот этот может, – произнёс Вальтер, когда Катя закончила. На скулах его заходили бугры желваков.

– И что делать теперь? – Катя смотрела на Кононова с мольбой, как на спасителя, как на единственную соломинку, за которую можно было бы зацепиться.

– Мы пробьём твоего папика, – уверенно заявил Вальтер.

В иной другой ситуации Катя бы возмутилась. Она сказала бы, что никакой Воронцов ей не папик, и никогда таковым не являлся. Она сказала бы, что у ней никогда не было папиков. Она сказала бы, что и не будет. Она многое что сказала бы ещё по этому поводу… Но сейчас, просто недоуменно спросила: «Что это значит, пробьём?»

– Пробьём, Кать, означает, что с человеком поговорят. Да так, что он расскажет всё, что надо и что не надо.

– И как же ты это сделаешь?

– Видишь ли, у меня есть родственник, который, – Вальтер сделал паузу, подбирая слова, – скажем так, имеет определённый авторитет в неких криминальных кругах.

– Бандит, что ль? – обеспокоилась Катя.

– Бандиты, Катюша, – Вальтер снисходительно улыбнулся, – все вымерли в девяностых. А те, кто остался давно сидят в мэриях и Госдуме. Мой родственник, – он положил свою руку на Катину, – человек законопослушный. Просто знает, что хочет, знает как говорить с людьми, и умеет вести дела. Так что, если твой папик причастен…

Катя поморщилась.

– … Твой Воронцов, – всё понимающий Вальтер тут же поправился, – ему просто конец.

– В смысле, конец? – ещё больше напугалась Катя.

– Не бойся, – Вальтер по-доброму рассмеялся. – Никто никого не убьёт. Никто никому не будет прикладывать к брюху утюг. Сейчас методы бескровные и изящные.

– А может, это не Воронцов, – засомневалась Катя. – Может, это тот бородач, что к нам в дверь звонил?

– Кать, а ты уверена, что был этот бородач? – Вальтер покачал головой. – Ты его видела? Ты уверена, что Ленка твоя его не придумала?

Теперь покачала головой Катерина.

– Вот то-то же. – Он слегка сжимал её руку и пристально глядел ей в глаза. – Теперь слушай меня. Насчёт камер не беспокойся. Забей. Не стоит лазать по деревам, и выискивать их. Ну что он может увидеть? Только то, как ты выходишь и входишь в подъезд? Камеры ему нужны только, как психологическая атака. Чтобы больше боялась его. Вот и сделай вид, что боишься. Делай пока всё, что он скажет. Не перечь. Когда позвонит, постарайся разговорить его. Любой кусочек информации для нас сейчас очень полезен. Будь постоянно на связи со мной. Держи меня в курсе. Всё поняла?

Катя кивнула.

– Я пойду. Нужно действовать быстро, – он отпустил её руку. – Езжай домой и ничего не бойся.

Впервые за сегодняшний день она облегчённо вздохнула.

– Спасибо тебе!

– Не стоит, – Вальтер поднялся и вышел из булочной.

3

Из блога Katrin Soprano.

Мужчины – поразительные существа. Сколько самонадеянности, апломба, сколько павлиньей гордости! И даже если твой мужчина выглядит тихой скромняшкой, не сомневайся, моя дорогая подписчица – в душе он именно таков и есть. Он убеждён в превосходстве над тобой, подруга, в превосходстве по праву рождения, он верит в это также непоколебимо, как и в то, что завтра солнце снова взойдёт. Он считает тебя глупой блондинкой (и не важно, что на самом деле ты рыжая, шатенка или брюнетка), чьих мозгов хватает лишь для функции размножения, а всё остальное – твоё высшее образование, и ничего так (порой выше, чем у него) зарплата, твоя начитанность и эрудиция, твои таланты и твой успех, особенно в сферах, что ему непонятны, и прочие подобные вещи, которые можно перечислять бесконечно – это лишь имитация рассудочной деятельности. Скажешь, преувеличиваю? Тогда ты плохо знаешь мужчин, подруга… Лучше спроси меня: в чём же их поразительность?

Будем считать, что спросила. И я отвечу тебе, моя драгоценная подписчица. Видишь ли, наши бравые собратья по виду Homo sapiens, которые, как я уже писала, на уровне подкорки убеждены в собственном превосходстве над нами, не замечают одной простой и очевидной вещи. Незыблемо веруя в то, что именно они есть венцы творения, в то, что они всесильны, в то, что это они строят мир и повелевают им, наши собратья не видят, что они, по сути, рабы. Рабы инстинкта и тщеславия. Инстинкт, против которого наши всесильные бессильны, заставляет их терять голову, волочиться за нами, опустошать ради нас кошелёчки, делать скверные глупости, рисковать семьёй и карьерой… И всё это ради того, что находится между наших с тобою прекрасных ножек))). Тщеславие заставляет их делать тоже самое. Когда рядом с мужчиной роскошная женщина, это добавляет, прямо-таки возводит в степень ощущение его превосходства. Только уже не перед нами, а перед себе подобными. Крутая женщина – она круче крутой машины (прости уж меня за повторы)))). В этом-то и их, мужчин, поразительность – мня себя властелинами мира, не замечать своей рабской зависимости. От нас с тобой, дорогая))).

Ты ещё не успела обвинить меня в феминизме? Нет? И правильно сделала!)) Я не феминистка. Я люблю мужчин (ну, по-своему, конечно))). Я сопереживаю им, ослеплённым и глупеньким. И я, по мере сил, стараюсь их просветить, просветлить, научить (хотела написать «проучить»))). И знаешь, это занятие меня весьма забавляет! Как я это делаю, напишу как-нибудь в другой раз, если тебе интересно. Пока скажу только, что с прозрением и научением у них, как правило, туго))). Но зато я получаю удовольствие от процесса и от того, что восстанавливаю справедливость.

Всегда твоя Katrin Soprano.

Пять часов по полудню. В это время Катя всегда садилась за блог. Не взирая ни на что, не пропуская ни дня, в течение двух последних лет своей жизни. Блог – это её работа (не беда, что приносит пока лишь копейки. Всё ещё впереди!) Блог – это Катино будущее. Это Призвание. Но сегодня…

«Маленькая засранка!»

В Катиной груди закипал чайник с яростью.

Если бы Ленка не была такой вредной скотиной! Если бы она не закатила концерт и не смоталась на улицу в ночь!..

Сегодня блогер Katrin Soprano в сеть выйти не в состоянии.

Окна, выходящие во двор, наглухо зашторены. К ним Катя даже не подойдёт, пусть маньяк не надеется. В комнате душно. Она вышла на балкон, что глядел в сторону улицы. Деревьев здесь нет, и камеры подонку установить некуда. Внизу, чадя выхлопами, проносясь, рычали машины. На небо выползало тёмное облако, корявое и огромное, похожее на динозавра.

«Как там Ленка? Что с ней? Что он с ней делает?»

Ярость переметнулась в страх. Ужасно захотелось выпить. В магазин Катя не выйдет. Не хочется давать возможность маньяку лишний раз лицезреть её. Вернулась в комнату, вынула из бара подаренную отцу бутылку виски, налила соломенную жидкость в стакан.

«Не приучайте себя снимать стресс алкоголем», – писала она в своём блоге.

Сделав большой глоток, Катя поморщилась. Она и не приучала. Сегодня это случилось впервые. Сегодня вообще слишком много чего впервые. Впервые украли её сестру, впервые в жизнь ворвался сумасшедший преступник, впервые за два года не села за пост… Блог! Главное правило инфлюенсера – каждый день по посту. Невзирая на болезнь, на отсутствие вдохновения, на цейтнот и аврал, на мерзкое настроение…

«Вальтер, Вальтер, когда же ты позвонишь?» – она потрясла телефон в руке.

«Что бы делала на моём месте Саша Митрошина?» – Катя часто задавала себе этот вопрос, когда не знала, как поступить.

Лавры мегаблогера Саши Митрошиной не давали ей покоя давно. Не политик, не поп-дива, не звезда сериалов – обычная девчонка, как и Катя, выпускница журфака. И два миллиона подписчиков! (У Кати их пока чуть больше трёх тысяч). Заработки семьдесят миллионов в год! Катя тоже кое-что зарабатывает. Рекламирует в своём блоге линию кремов для кожи лица. Получается вполне недурно, ведь с этой кожей у неё всё о’кей. (Правда, не благодаря тем кремам, но подписчикам знать об этом не обязательно). Заработанных денег хватает на косметику и походы в «Совок». Для начала недурственно, а дальше… ведь если получилось у Митрошиной, почему не получится у Soprano?

Но есть одно «но». Митрошина какое-то время вела программу на московском радио, и это, несомненно, помогло ей в раскрутке. Эх, если бы Катю взяли в телеведущие! Семён Аркадьевич – добрый ангел семьи Сапрыкиных, даже устроил Катину встречу с Ливановым – директором 78-го канала. Важный дядька Ливанов, окинув Катерину усталым взглядом, пообещал позвонить, когда будет вакансия. С той поры прошло уже больше полгода…

Ещё какое-то время на Катином горизонте маячила идея о модельном бизнесе, благо внешность-то позволяет. Но в топ пробиваются единицы, у остальных же мало съёмок и денег, много похотливых самцов и их унизительных предложений. Всё это не про Катю – идея быстро ушла с горизонта.

Получив диплом, Сапрыкина, как и полагается, раскидала своё резюме. Откликнулось лишь интернет-издание «Питерский огородник» с предложенной оплатой тысяча рублей за статью. Увольте, огородники! Итак, блогерство, блогерство и только блогерство (психотерапия, самовыражение и деньги, по словам Митрошиной) – путёвка в Катино счастливое будущее.

И всё-таки, что бы делала эта Митрошина на Катином месте?

«Да ничего она бы не делала, – успокоила себя слегка захмелевшая Катерина, – сидела бы, как дура, и бухала».

В этот миг зазвонил телефон. Вельзевул! Хмель мгновенно слетел. Из жара бросило в холод.

– Мальчику наябедничала? – прописклявил дискант.

«Откуда он знает?» Катя была уверена, что хвоста за ней было. Не зря же столько кружила по городу, заметая след.

– Что с Леной? – подавив страх, спросила она решительно.

– Пока всё нормально.

– Я хочу с ней поговорить.

– Мало ли, что ты хочешь! – ответил маньяк с ехидным смешком.

– Я должна знать, что с ней всё хорошо. Я должна услышать её голос, или…

– Что, или? – с вызовом спросило чудовище.

Катя молчала. Ответить ей было нечего.

– Надеюсь, твой мальчик не проболтается? – продолжил маньяк.

– Не проболтается, – бросила Катя в ответ.

– Смотри. Ты же знаешь, чем это чревато.

– Угу.

– Не угу, а ответь, как положено. Чем?

– Никогда не увижу сестру.

– Умничка.

«Когда позвонит, постарайся разговорить его», – вспомнились слова Вальтера.

– Слушай, и всё-таки что же тебе нужно?

– У тебя, Катюша, с памятью туго? Я на этот вопрос уже отвечал.

– Я… я не помню. Честно.

– Я хочу помочь вернуть твою сестру, – чётко выделяя каждое слово, повторил Вельзевул.

– Так помоги!

– Чтобы вернуть сестру, Катенька, ты сыграешь со мной в игру. Будешь играть по правилам – получишь сестру.

– Какую игру?

– Она чем-то напоминает квесты. Ты любишь квесты?

– Терпеть не могу, – фыркнула Катя.

– Придётся полюбить. Только вместо загадок, в нашей игре будут задания, – продолжил Вельзевул. – Задания возрастающей сложности. Выполнишь все, и Лена твоя.

– Хм…

– Задание первое. Тебя ждёт поход, Катенька!

– Какой на фиг поход?..