– Чего любезничаешь, брат. Твой удар вырубил бы его, а он всего лишь повредил бы твои ребра.
Охара медленно подошел к Жану и, смотря ему в глаза, пробил кончиками пальцев землю. Почва была же твердой. Пальцы Охары вошли в землю полностью. Это поразило Жана. Он застыл от увиденного, но через несколько секунд пришел в себя и возмущенно прокричал:
– Это все равно ничего не меняет.
А после быстрым шагом направился в сторону, где находились покои братьев.
– Охара, поймите моего брата. Он слишком самолюбив и впечатлителен. Спасибо за поединок, – вежливо поблагодарил старший брат.
– Генерал, слухи о вашей армии и о вашей семье правдивы. Вы из той малочисленной когорты людей, кому бы я уступил, нисколько не жалея об этом. Маршал Нагатто оценил поступок вашего отца, благодарен ему за то, что он не погубил меня, хотя имел на это полное право. Возможно, наши армии столкнутся. Я не хотел бы этого.
Решар повернулся к Охаре спиной и тихим голосом проговорил:
– Не дай бог. Не знаю, как вам, а мне людские потери ни с нашей, ни с вашей стороны не нужны. Я не желаю стать героем, истребив огромное количество людей.
Охара удивился:
– Но вы же воин, воин, закаленный в битвах.
– Нет, прежде всего я человек. Я должен думать не о гибели людей, а об их спасении. Генерал – это звание. Генерал должен по мере своих возможностей избегать больших потерь среди личного состава армии, предотвращать бессмысленные сражения. Спасибо, Охара. Надеюсь, если мы еще раз встретимся, то в лучшей обстановке.
Сказав это, Решар зашагал вслед за своим братом. Охара остался стоять один, размышляя над сказанным Решаром.
Войдя в покои, Решар уселся рядом с Жаном.
– Черт возьми. Он и в самом деле мог пробить тебе ребра.
– Забудь, все это уже в прошлом, – успокоил брата Решар.
– Укроти свой норов. Подумай лучше о завтрашнем дне. А завтра много чего может произойти. Мы должны быть готовы к любому развитию событий. Поэтому необходимо хорошо выспаться, чтобы выглядеть на все сто. Спокойной ночи. -
– Спокойной ночи, брат, – ответил Жан и поудобнее устроился в большом мягком кресле.
Через минуту братья уже спали, громко похрапывая.
Когда братья проснулись, солнце уже ярко светило в их покои. День обещал быть добрым. Проделав небольшую разминку для тела, приняв освежающий душ, они надели лучшие мундиры и начистили до блеска сапоги. Очередь наступила завтракать. Решар знал, что Жан- гурман. Поэтому он заказал завтрак побольше и повкуснее. После завтрака они на какое-то время предались воспоминаниям.
– Эх, был бы с нами Мишель, этого завтрака было бы маловато, – сказал Жан.
– Знаешь, Жан, по-моему, он нас обдурил.
– Нет, Решар. Наш главный лекарь Кормэ опознал тело Мишеля.
– Этого недостаточно. Он опознал тело, а лицо было все изувечено.
– Кормэ не мог ошибиться.
– Знаешь, Жан, может Мишель и уступал нам по силе, но мозги его работали получше наших. Даже отец иногда прислушивался к нему, к его советам. Хочешь соглашайся, хочешь нет, а мне что-то подсказывает, что с его гибелью что-то не так.
– Хотелось бы, чтоб ты был прав, – проговорил Жан.
Они затихли и предались воспоминаниям о брате.
Их воспоминания прервал стук в дверь, после которого в покои вошла охрана самого короля. Они должны были сопроводить братьев в зал суда.
Начальник охраны произнес:
– Достопочтимые господа Рейганы, прошу следовать за нами.
Решар встал, поправил мундир и зашагал в сторону двери. Жан же вплотную подошел к охраннику и нагло глядя ему в глаза проговорил:
– К чему эти любезности? Будь у вас малейший шанс, вы бы нам кишки наружу выпустили.
Гвардеец короля ехидно улыбнулся.
– Пошли, брат. Много чести для них будут наши слова,– проговорил Решар.
Эти слова сразу же стерли улыбку с лица гвардейца. Братья в сопровождении гвардейцев дошли до самого дворца.
Когда они шли под охраной по улице, народ, находившийся там, ликуя кричал:
– Слава Рейганам!
Весть о подвиге братьев разлетелась по всему королевству.
Распахнулись двери зала суда. Братья вошли. Там сидело много вельмож, особо приближенных к королю. Они надменно смотрели на Решара и Жана.
Жан не удержался. Он повернулся к Решару и проговорил так, чтобы слышали все:
– Господи, посмотри на этих шакалов. Они готовы растерзать нас за то, что мы спутали их планы.
Решар наклонился к уху брата и прошептал:
– Пойдем, повеселимся малость.
Направляясь к месту, куда им было указано, Жан заметил одного огромного, толстого, высокомерного вельможу. Он, не сдерживая презрения, выкрикнул:
– Что, толстопуз, сколько душ загубил? И вы все остальные? Или вам мало? Продажные шкуры, трусы, предатели. Охрана, плохо работаете. Вот ваши клиенты, а не мы.
Наконец братья уселись на свое место и стали ожидать приход короля. Перед ними сидел судейский писарь с неподвижным лицом. Он был похож на статую. Тут не удержался Решар:
– Смотри, Жан, этот парень, кажется, не живой.
Жан пристально посмотрел на писаря:
– Да, черт возьми. Эта работа полностью доконала его. А жаль. Еще молодой.
Тут дверь распахнулась и в зал вошел король Эрон в сопровождении четырех охранников. Все четверо были братья. Это была надежная охрана. Они шагали с каменными лицами мимо сидевших. Все испытывали какой-то необъяснимый страх.
Решар и Жан переглянулись. Решар кивнул головой. И в тот момент, когда главный писарь хотел произнести слова, ’’ Всем встать’’ Жан опередил его:
– Всем встать! Надежда народа, смелый и честный, гроза врагов нашей страны- король Эрон великий!
Король посмотрел на охранников. Они были невозмутимы. Королю никто не угрожал. Проходя мимо Рейганов, король чуть заметным кивком головы поприветствовал их. Точно так же они ответили ему. Охрана чуть заметной улыбкой и подмигиванием глаз тоже поприветствовала братьев. Это и понятно, она хорошо знала их, так как когда-то все четверо служили под началом Девида Де Рейгана и получили отличную выучку. За что и стали личными охранниками самого короля.
Писарь злобно поглядывал на братьев, особенно на Жана, который не дал ему сделать свою работу.
Король сел на трон и знаком руки велел сесть и всем остальным. Когда все сели, он обратился с речью:
– Господа! Сегодня мы собрались здесь по делу братьев Рейганов.
Потом он обратился к Решару и Жану:
– Прошу Вас, господа встать.
Братья встали. Решар слегка поклонился и небрежно сказал:
– Благодарю вас, господа. Ваше внимание для нас- честь.
Жан же невозмутимо продолжал стоять. После приветствия король велел им сесть и продолжил:
– Итак, причина нашего заседания заключается в том, что братья Рейганы ослушались моего приказа и действовали на свое усмотрение: выдвинули войско из своей Северной провинции.
Сидящие в зале стали вопросительно и удивленно смотреть друг на друга и что-то бормотать. В зале стало шумно.
От всего этого Решар покраснел от возмущения и негодования. Тяжело дыша, он обратился к королю:
– И все? Вы так решили представить все случившееся?
–Что?-C негодованием спросил король.
Почему не сказать ,как было все на самом деле и почему.-произнес Решар.
Братьям нечего было терять и потому они говорили прямо.
– Что бы там ни было, вы не подчинились приказу. Непослушание есть ваша главная вина, – возмутился король.
– А вот и нет, мой король. Если королевский суд честный и неподкупный, то те, которые должны судить нас, обязаны знать все подробности, дабы сделать правильные выводы.
– Закон есть закон. Вы действовали не по приказу. А это строго карается, – грозно промолвил король.
Тут не выдержал Жан:
– Не прикрывайтесь законом! Когда нужно он с вашей легкой руки быстро меняется в угоду Вам.
Король от злости стиснул зубы, но быстро придя в себя резко сказал:
– Вам еще не давали право голоса, а вы посмели уже дважды перебить меня. Я не потерплю вашей наглости.
– А вы умеете уходить от истины, когда она вам невыгодна, – произнес Решар.
Смелая речь братьев, которая была произнесена в присутствии всех, разгневала короля. Его глаза налились кровью, пальцы сжались в кулаки, лицо затопила ужасающая злость.
Братья спокойно смотрели на короля. Казалось, они этого и добивались.
Король обратил свой взгляд на свою охрану и приказал арестовать братьев. Старший из охраны спокойно ответил, что это не их дело, а дело королевской полиции. У Эрона задергался глаз, а в горле образовался комок. От злости он не мог заговорить и буквально прохрипел:
– Полиция, арестовать Рейганов!
Не успел король договорить, как через открытые окна послышался звук марширующей армии. В зале наступила тишина, все застыли на месте. Первым опомнился король. Он ринулся к окнам. От увиденного его глаза налились кровью.
– Какие знамена, Ваше Величество, Вы видите? – спросил Жан.
Король что-то хотел сказать, но, задыхаясь от гнева, не смог произнести ни слова.
За него ответил Роланд, который стоял недалеко от окон и все видел, что происходило на улице:
– На знаменах Белый медведь,который ломает льдину. А это значит, что знамена эти армии Девида Де Рейгана.
Король обратил свой гневный взгляд на Роланда.
Итак, Девид Де Рейган вступил в столицу. За ним стояло двадцать пять тысяч отважных, опытных воинов, в числе которых была старая гвардия, закаленная в боях. Против них могло выступить сорока пятитысячное войско короля. Многие маршалы и генералы были на стороне короля. Но надо отметить следующее: королевская армия долгое время не участвовала в боевых действиях.
Маршалы и генералы королевской армии были в растерянности, даже можно сказать в панике. Во главе воинов Северной армии стоял одноглазый генерал Бейрон. Навстречу ему вышел маршал королевской армии Артур Лан.
Сделав несколько шагов вперед, он прокричал: Что вам нужно? Для чего вы явились сюда?
Генерал спокойно, с достоинством ответил:
– У нас нет намерения атаковать вас. Мы просто выполняем приказ нашего главнокомандующего. Вам не стоит беспокоиться.
Артур Лан и некоторые генералы знали цену словам Бейрона, поэтому напряжение спало. На лице Артура Лана появилась чуть заметная улыбка.
Один из генералов королевской армии не вынес напряжения и крикнул:
– Не стоит доверять врагу и проявлять перед ним слабость.
Маршал Лан грозно обратился к крикуну и не только:
– Во-первых, они не враги, так как защищают нашу границу. Во-вторых, какое надо иметь безрассудство, чтобы войти в бой с воинами Северной армии.
Неизвестно, что было бы дальше с этим генералом, если бы рядом стоящие офицеры, вышедшие на шаг вперед, не заслонили его своими спинами, чтобы убрать его с глаз маршала Лана.
Артур Лан, направив свой взор на Бейрона, подошел к нему и спросил:
– Позвольте узнать, а где генералиссимус?
– Во дворце, – ответил Бейрон.
