У аборигенов Австралии есть божество – демиург, которое сотворило мироздание и удалилось на небо, туда, где люди не могут его достать. Тем не менее, он или кто-то другой из небожителей покидает свою обитель для участия в тайных инициационных обрядах, к нему же взывают в своих молитвах верующие. В повседневной жизни австралийцы обращаются не к небесному «бездеятельному» божеству (deus otiosus), а к культурному герою или существам, самозародившимся в период, называемый «временем сновидений» (альтьира, альчера). Эти существа тоже обитают на небесах и могут свободно перемещаться между небом и землёй, используя лестницу или дерево. Это демиурги «второго творения», сотворившие географический рельеф мира и населившие его. Сотворённый ими рельеф имеет сакральный смысл – по местоположению дерева или скалы человек может узнать о деяниях первосуществ, затем скрывшихся под землёй или на небе. По окончании творения эти существа позаботились забрать с собой лестницу, соединявшую небо и землю, чем окончательно закрепили разрыв между этими двумя уровнями пространства. Затем сёстры Ваувалук получили сакральные знания, бывшие под запретом, от фаллического Большого Змея. Это было «третье творение» – создание культурного пространства мира. В большинстве представлений, связанных с инициацией, большую роль играет Радужный змей. Он обитает в прудах и источниках, охраняя находящиеся там кварцевые кристаллы, которые упали с небес в период «времени сновидений». Поскольку путешествия с неба на землю совершаются по радуге, был наложен запрет на купание в водоёмах, над которыми стоит радуга, чтобы непосвящённые не могли завладеть магическими веществами.
Седьмой понял, что главные факты в этой религии: божество – создатель мира, его дети – творения божества, водяной змей охраняющий кристаллы кварца, радуга – лестница на небо. Значит, задача номер один – лететь в Австралию и найти кристаллы кварца: вся информация, необходимая ему, записана на них.
Глава 6
Лететь в Австралию? Он пошутил. Никуда ему не надо лететь, надо всего несколько земных суток, чтобы его никто не беспокоил. Седьмой сказал Сомову, что у него проблемы с биокостюмом, и он будет занят некоторое время, поэтому попросил его не беспокоить. Когда все уладится, он сам выйдет из своего дома, а пока пусть ученые изучают макрон.
Макрос обошёл своё жилище по кругу несколько раз, лёг в нишу и закрыл глаза. Сначала перед его внутренним взором всё поплыло, затем детали окружающего мира стали четче, но в другом ракурсе: он видел своё тело в нише со стороны, вернее сверху, всё кругом было в голубовато-синем свете. Вот почему эта планета из космоса кажется голубой: её поле сине-голубое с тёмно-бирюзовыми прожилками информационных потоков. Он поднялся выше, над посёлком, пролетел вдоль береговой линии, увидел красный полыхающий энергетический разлом, уходящий вглубь планеты, хотел уже переместиться в Австралию, как вдруг перед ним возникло его отражение: такой же ментальный макрос предстал перед ним и смотрел на него. Он не был мимикрирован под землян, крылья у него, правда, были больше и взгляд, чуть мягче, сочувствующий.
Седьмой услышал: «Привет, брат. Я – Девятый. Рад тебя приветствовать на Эее – Земле. Извини, что не входил в контакт – присматривался, мало ли что. На вид мы все одинаковые, а внутри у каждого своя программа».
Седьмой никогда не слышал о том, что были Девятые, значит, были и Восьмые, но он о них то же не слышал, хотя и обратил внимание на то, что всё на этой планете считается комбинацией девяти цифр.
Ментальный разговор, со стороны, походил на разговор обычных людей вслух, только сине-зеленых, полупрозрачных, на фоне переливающейся голубовато-синей энергетической оболочки Земли, пронизанной прожилками разноцветных информационных потоков.
Девятый сказал, что Седьмой не мог о нём слышать: он и Восьмой были экспериментальными образцами. Затем спросил Седьмого знает ли он, из чего состоит «роса» макросов и откуда она берётся? Седьмой об этом никогда не задумывался, он считал, что это работа костюма и макрона.
Девятый понимающе кивнул головой, сказав, что «роса» – это энергетический ресурс их родной галактики, и чем больше её расходуют, тем меньше остается этого вещества в межзвездном пространстве и рвется ткань космоса, образуя черные дыры, которые засасывают всё вокруг в воронку хаоса и как мясорубки перемалывают на первозданные атомы, чтобы восстановить утраченную ткань космоса. Чем больше расходуется росы, тем больше черных дыр. Столкнувшись с этой проблемой, цивилизация макросов решила перевести уничтожение разумной жизни на планетарный уровень. Для этого были созданы специальные макросы: Восьмой и Девятый. Восьмой отвечал за физическую сторону дела: был специалистом в войнах, эпидемиях, генетике. Девятый отвечал за психологическую обработку – манипулирование: культы, религии, интриги, массовые психозы и т. д. Их задача была изнутри доводить цивилизации планет до самоуничтожения. И они с этой задачей на других планетах справлялись успешно. А вот с Эей…
На Эе было три вида разумных существ, на уровне племен, способных развиться в цивилизацию, правда с совершенно разной генетикой, причину не удалось выяснить. Было решено создать четвертый тип – доминирующий и с помощью его уничтожить остальных. Этот тип разумных существ был создан на основе генетического материала млекопитающих Земли, аборигенных племён, ну и частично кода макросов, чтобы сделать разумными, приспосабливающимися к изменяющимся условиям и более стойкими к болезням. Армия «людей» обоего пола была доставлена с базы их создания «Рай» в места обитания местных аборигенных видов – западное побережье Европы и север Австралии. «Люди» создали, по всему атлантическому побережью, военизированные базы – форпосты. Это происходило под руководством Восьмого, который учил их воевать и побеждать аборигенов – мирное население, жившее в гармонии с природой. Среди людей наибольшей воинственностью отличались, почему-то, женщины. Они вскоре встали во главе всех форпостов. Аборигены земли были почти уничтожены, только небольшая часть из них укрылась от глаз «людей», они так и не смогли их обнаружить. Поскольку с земными народами было покончено, можно было убрать и самих «людей», за их ненадобностью. Вот тут и начались проблемы. Если раньше все люди беспрекословно подчинялись указаниям Восьмого, то теперь, почувствовав вкус победы, возомнили себя равными макросам. Попытка воздействовать на них силой, стравить один форпост с другим, привела к их объединению, созданию противоборствующих коалиций, укрупнению людских поселений и армий, выдвижению способных вождей. Люди стали стремительно расселяться по Земле. Нескончаемые войны закалили их дух, они быстро приспосабливались к разным климатическим условиям, учились быстро находить себе пищу. Создание, воспитание, обучение и руководство людьми, война плечом к плечу, привела к тому, что Восьмой их полюбил, стал относиться к ним, как к своим детям. Уничтожить их он категорически отказался, сказав, что видит в них огромный потенциал. Предвидя попытку уничтожения людей «росой» макросов, Восьмой создал генератор мертвой и живой воды, который должен был вырабатывать противоядие против болезней или ядов, которые могли попасть на планету. Где был спрятан этот генератор, Девятый не знал, – не зря же Восьмой был специалистом не только по военным операциям и генетике, но и маскировке. Восьмого, отказавшегося уничтожить людей, координаторы вызвали с планеты, якобы на переговоры в космос, и на орбите распылили на атомы. Такого никогда не было.
Он – Девятый был воплощением чистой психологической аналитики, поэтому сразу понял, что должен исчезнуть, пока его так же не распылили, ввиду неэффективности его методов, поэтому сознательно избавился от своей физической оболочки, погрузившись телесно в вечный сон, но бодрствуя ментально.
По роду своей деятельности, в «Раю», он отбирал «людей» способных на фантазии, эмоции, артистизм. Он был, так называемым змеем-искусителем, который готовил кадры жрецов, шаманов, ну в общем культовых работников, чтобы держать «людей» в узде. С их помощью он поддерживал среди первых людей воинственных дух, дисциплину, исполнительность и честность. Позднее, когда возникла задача избавиться от людей, он стал насаждать, через созданные касты жрецов, среди людей верования и культы с кровавыми жертвоприношениями. Маски Девятого были многообразны: в одной общности людей он представал Одином, в другой – Зевсом, третьей – Перуном и т. д. Культы жертвоприношений распространялись на детей и женщин, чтобы подорвать базу размножения людей на планете. Макросы были уверены, что заложенный ими генетически маленький срок жизни людей, в пределах ста лет, тяжелые климатические условия, высокая радиация, сильное притяжение, требующее больших физических сил, разрозненность религий, агрессивность и воинственный дух, приведут к вымиранию людей как вида. Но время шло, один культ сменял другой, менялась вера, но люди изменялись быстрее. Они не были теми куклами-марионетками, как было им уготовано судьбой, а становились творцами своей жизни. Войн становилось меньше, жизнь человеческая ценилась больше. И настал день, когда Девятый встретил в одном из храмов Греции жрицу-предсказательницу судьбы. Что было в ней такого, что перевернуло окончательно его отношение к людям? Может то, что она была калека, но любила людей и была исполнена оптимизма и веры в них, пусть самых плохих. Или то, что смотрела на этот мир широко распахнутыми глазами ребенка, видела и понимала то, в чём он не хотел признаться, что этот мир стал для него дороже всей вселенной. Жизнь её была коротка, она ушла так рано, но оставила в нём любовь на века. Он перестал вмешиваться в дела людские, просто приглядывал за этим миром, чтоб детишки не заигрались до своего полного уничтожения. Он верил, что рано или поздно они поднимутся до уровня, достойного своей планеты. Девятый закончил свой рассказ.
Глава 7
Седьмой впервые испытал шок. Оснований не верить Девятому не было, всё было за его рассказ. Но были вопросы. Он спросил, почему после уничто…, голос его дрогнул, и он закончил фразу по-другому – почему после ухода Восьмого с Земли макросы не уничтожили всех людей. Девятый ответил, что, когда Восьмой, принял решение не уничтожать людей, понимая, что придётся пожертвовать собой и покинуть их навсегда, он мысленно дал своим детям – людям указание. Они были такие: какие выбрать породы деревьев, как их обработать и каким образом построить из них огромные герметичные лодки, затем поместиться туда со своим скотом и запасами продуктов питания, заделать все щели, чтобы ни одна капля воды не попала внутрь и ждать сигнала, когда можно будет их покинуть.
Девятый этому не препятствовал, хотел посмотреть, что из этого получится. По всему миру день и ночь стучали топоры. К уходу Восьмого с Земли, все люди были в лодках. Когда его расщепили антиматерией на атомы, околоземное пространство вздрогнуло, волна удара пришлась на Землю. Все воды забурлили, поднялась океаническая волна высотой в сотни метров и обогнула планету несколько раз. Уцелеть в таком аду было невозможно, поэтому макросы посчитали свою задачу выполненной, и спокойно улетели. Девятый всё это время был в верхних слоях атмосферы, но в космос не выходил. Почему о нём не вспомнили, было непонятно. Когда стихла волна, он летал над поверхностью Земли, пытаясь рассмотреть в этом крошеве хоть что-то живое. Поверхности океанов были покрыты смытой с суши растительностью, животными, остатками жилищ. Через неделю поисков, заметил первую лодку, она была цела и качалась как скорлупка на волнах среди всего этого хаоса. Мысленно подал знак людям, что пора выходить. Его услышали. Увидев, что они живы и здоровы, дал им направление к ближайшей суше. Затем были и другие спасшиеся. Мир Земли оказался сильнее, чем он думал вначале, и Девятый поверил в него.
Седьмой за всё это время не проронил и слова. Вывод напрашивался сам собой: зачем уничтожать людей, которые пусть частично, но макросы. Им досталась эта планета в войне, как победителям, пусть они несовершенны, но, если они заслужили любовь таких, как Восьмой и Девятый, у них должен быть шанс подняться до уровня достойного этой прекрасной планеты.
Девятый спросил Седьмого, что тот собирается делать дальше. Седьмой ответил, что как только восстановит крылья, то догонит своих, скажет, что с планетой всё в порядке, только Девятому придётся поработать с его памятью.
– Это не проблема, – сказал тот, – Создам ложные воспоминания и сигнал-маяк, по которому ты всё сможешь вспомнить.
Теперь задача Седьмого была в том, чтобы разобраться, почему от него многое скрывали, так просто уничтожили Восьмого, и как быть с «росой», которая рвёт ткань космоса, но для этого надо добраться до своей галактики. Путь так далёк.
Он ментально вернулся в тело, проснулся, встал, походил по своему дому, почему-то сейчас казавшемуся ему чужим. Ладно, надо пообщаться со своими «родственничками» и пора в дорогу. Когда он появился в столовой, увидел, что его там уже ждали: стол накрыт, от еды шёл потрясающий аромат. Сомов пришёл через несколько минут и спросил, всё ли в порядке. Сказал, что ему пора улетать, а им – землянам надо больше прислушиваться к голосу своей планеты. Похоже, Сомов понял только то, что макрос улетает, и ему надо доложить об этом руководству.
Запустил новый макрон, дезинтегрировал жилище, спустился к берегу океана, присел, умылся солёной водой, заметил маленькую фигурку, плывущую среди волн. Это была та самая женщина – врач, рыженькая с зеленовато—желтыми глазами. Выйдя на шуршащую гальку из набежавшей волны, сказала привет, схватила свой халатик и побежала к поселку, даже не оглянувшись. «Что это со мной, меня мучают такие мелочи, или я уже проникся эмоциями этой планеты», – подумал он. Солнце вставало тихо, тонкой, золотисто-красноватой полоской, разделив небо и воду, океан засверкал миллиардами зеркал-бликов, затем синеву небес разорвало ослепительной золотисто-серебряной волной света. Небо стало голубым, солнце выплыло из океана, диском расплавленного металла, и простор перед ним словно распахнулся, наполнившись красками, звуками, запахами, прикосновениями этого мира, хотелось так и стоять тут целую вечность. «Пора», – услышал призыв Девятого.
Развернул макрон, азимут взял чуть выше и левее восходящего солнца, лег в образовавшееся парусное крыло, сверху закрылся плоским прозрачным куполом, и аппарат стал плавно набирать высоту по касательной. Ещё несколько минут, и он уже плыл в космосе. Земля стремительно уходила назад. Макрон переформировал парус в огромные крылья, которые тут же слились с биокостюмом. Последние воспоминания таяли в голове, он только помнил, что выполнил миссию, сжёг всё на Земле и теперь, вечный и могучий, летит среди этой бездны, чтобы догнать свою команду. Ни жалости, ни сожаления, безграничная свобода. Вдруг ему показалось, что Солнце смотрит на него желтовато-зелёными грустными глазами. Подумал, что устал, и пора поспать. Заснул, так и продолжая лететь среди звезд.
Часть 2. Взгляд с Земли
Глава 1
Тишина, только птички поют, да река плещется о гальку берега. Какое счастье, что наконец-то отпуск летом, да и ещё целых две недели, а то всё зимой, да зимой. Задолбали эти командировки, то Чебаркуль, то Усть-Кут, то Сахалин, или ещё куда, черту на кулички. Жена и дети отца месяцами дома не видят, порой и поговорить с ними не знаешь о чём. То, из чего состоит его жизнь, для них другая вселенная, узнают, и считай, вся жизнь перевернётся. Зачем, пусть живут «обычной» жизнью людей, учатся, влюбляются и не думают о будущем, так глобально и планетарно, как он.
Хорошо, солнце припекает, пахнет рекой, рыбой, хотя рыбы то, как раз, сегодня ни одной и не поймал. Затаилась, знает, что рыбак пришёл, вот зараза и травит. Ну, ничего, судя по ноющей боли, резко появившейся в раненой ноге, после обеда будет гроза, так что через час вся, голубушка, поднимется, тогда душу и отведу, а то, как волк, сижу тут и приговариваю: «ловись, рыбка, большая и мелкая».
Как и было предсказано ногой, скоро рыбалка пошла ходко, ведро быстро наполнилось крупными ершами, пескарями, попался небольшой подлещик и красноперка, ну, в общем на уху хватит. Быстро, по-походному, скидал всю мелочь в кипящий котел, подлещика с красноперкой обмазал глиной и бросил в золу, с краю костра. Когда мелочь разварилась, процедил всё содержимое котла через марлю, бульон заправил картошкой и луком, бросил лаврушку и несколько горошин перца. Через полчаса уха была готова. Наворачивая её с ломтем чёрного хлеба, вспоминал отца, детство, от всего в душе стало так тепло, спокойно, по-детски счастливо.
Пока ел уху, рыба запеклась, вытащил из золы, обстучал корку глины, с прилипшей к ней чешуёй и кожей, мясо посолил и завернул в фольгу, на потом. Зачистил костер, гнилушки сбросал в воду, вместе с остатками костра, забрал инвентарь и зашагал к деревне.
Здесь, недалеко, в доме отца, живёт дальняя родственница, которую приютили, когда ей с детьми пришлось в девяностые покидать Душанбе. Дети выросли и уехали, а она тут осталась, за домом приглядывает. Сомов сюда наведывается редко, но это для него как лекарство.
Анна стояла на пороге и, прикрывшись рукой от солнца, смотрела, на тропинку, ведущую к реке: она хорошо знала его рыбацкие привычки. Подошёл, поставил инвентарь у крыльца, отдал котелок с ухой и рюкзак, сказав, чтоб достала оттуда запечённую рыбу.
Чёрт, он даже на отдыхе называет всё инвентарём, нет бы сказать снасти, удочки, подкормка, так нет, инвентарь. Ладно, пойдём дальше, а дальше у нас по плану натопленная баня, с дубовым и хвойным веником, и кринка парного молока. Кстати, в детстве он его ненавидел, а вот сейчас, с удовольствием попьёт, да ещё с горячими шаньгами, ну и поспать часок-другой, пока гроза не пройдёт. А гроза, как и полагается, пришла по расписанию, только он зашёл в баню, и шла почти час, поэтому из бани в избу он прибежал весь мокрый, и пришлось срочно переодеваться к столу. Горячие шаньги и парное молоко были выше всяких похвал. Анна была старой, еще коммунистической закалки, немножко суровая, категоричная, но заботливая. Ей много чего пришлось пережить на своём веку и много чего повидать. Иногда ему казалось, что она о нём знает даже больше, чем он сам. Кто сказал, что послеобеденный сон вреден, ерунда. Проснулся, гроза уже закончилась, вышел на крыльцо, вдохнул свежего, насыщенного озоном воздуха, почувствовал, ту же ностальгию, что и у реки. Зачем люди рвутся в города, получают какие-то странные технические специальности, так до конца и не поняв, что на самом деле этими устройствами движет, когда есть такая красота, такой простор, ощущение полной единения тебя и этого мира.
Вздохнув, сел на ступеньку крыльца. Каждый день, даже в отпуске, в 13—00 он должен докладывать о своем местонахождении. Такая у него служба. После отчёта, зашифрованной эсэмэской, о местонахождении, получил входящее письмо. В нём говорилось, что надо срочно пройти диспансеризацию, по поводу больной ноги. Это означало только одно, что завтра к утру он должен быть на работе. Ну вот, понеслось, не успев начаться, отпуск закончился. Через час, на поляне у дома уже стоял вертолёт. Анна сунула ему в руки узелок, с еще горячими шаньгами, скупо улыбнулась и пожелала доброго пути. К вечеру они были на месте дислокации отряда.
Глава 2
Первым, кто встретил его на базе, была Иля. Ну, конечно, надо же врачу проверить состояние здоровья прибывшего из отпуска командира. Рыженькая, маленькая, с конопушками на носу, она не производила впечатление умненькой, но на самом деле была кандидат наук по какой-то физиологической медицине, и очень ценилась руководством. В отряде ребята к ней относились как к маленькому ребёнку, хотя она неоднократно спасала их от смерти, просто вид у неё был такой, вот и всё. Он сунул ей узелок с шаньгами, сказав сухо, что бы угощалась, а сам скорее пошёл докладывать руководству, что на месте и может приступить к выполнению задания. Иля потопталась на месте, посмотрела грустно вслед уходящему Сомову, понюхала узелок, улыбнулась и почти вприпрыжку побежала в корпус, где уже собрались все члены отряда. По пути, она забежала в столовую, взяла нож, одноразовые тарелки и вот с таким скарбом залетела в комнату, без стука. Все вскочили с мест, думая, что это командир, но, увидев, с чем пришла Иля, быстро сгрудились вокруг стола, выхватывая с тарелок, аккуратно разрезанные четвертинки шанег.
– Хорошо, да мало, – сказал кто-то, его поддержали остальные и разговор опять закрутился вокруг вопроса, почему их так срочно собрали. Все ждали Сомова.
А Сомов неспешной походкой поднимался в кабинет Юнатова, он ещё не отошёл от воспоминаний, ему надо было время, чтобы всё стряхнуть и собраться. Задал себе вопрос, а сколько лет Юнатову и какое у него может быть образование? Это была разминка. На вид начальнику было от тридцати пяти до сорока пяти лет, это тот возраст мужчин, когда они как будто замерли внешне, не старея. Нет, Юнатов должен быть старше, он сам в отряде уже двадцать лет, и когда пришёл сюда, тот уже тут работал, причём выглядел также. Интересно, почему я об этом раньше не задумывался. Ну а насчет образования? Тут еще всё сложней, ему не раз приходилось убеждаться, что нет ни одной отрасли знаний, где бы тот был некомпетентен. Юнатов знал всё и вся, ну а уж в области психологии был воистину дока, иногда казалось, он все его мысли читает. Вот и сейчас, открыв дверь кабинета, увидел начальника, с хитрой улыбкой на лице: «Что молодой человек, всё гадаете, сколько мне лет и сколько еще буду портить вам отпуск. Не гадайте, я вечный, пока вертится эта земля. Ладно, я пошутил, присаживайтесь, буду вводить в курс дела».
Глава 3
Юнатов сообщил, что месяц назад спутники засекли группу объектов, стремительно ворвавшуюся в солнечную систему. Ученые определили, что объекты управляемы, не природного происхождения, т.е. не относятся ни к метеоритам, ни к кометам. Сфотографировать объекты не удалось, они были закрыты каким-то светящимся полем и двигались с фантастической скоростью к Земле. Было решено в Центре космической защиты, на всякий случай, приготовить ещё неиспытанную лазерную пушку, предназначенную для разрушения потенциально опасных метеоритов. За три дня объекты пересекли солнечную систему и на подлете к Земле резко снизили скорость. Все радары Земли были направлены на них, но изображения так и не было получено, удалось определить, что объектов семь, их фантом напоминает крест, различима некая электромагнитная волновая активность, чем-то схожая, с той, что периодически люди обнаруживают на Земле, но так до сих пор и не выяснили её источник. Одновременно с их появлением в окрестностях Земли, со всеми спутниками и космическими кораблями на орбите пропала связь. В телескопы был виден всё тот же фантом «крест». Как только от объектов стал отделяться туман, датчики зафиксировали, по его спектру, что он очень радиоактивен. Лазерная пушка по команде произвела залп, туманное облако на глазах испарилось, но похоже был задет один из объектов, потому что радиоприемники взорвало инфразвуком огромной силы. Космический мусор на орбите в радиусе нескольких километров растаял прямо на глазах радаров. Затем задетый лазером объект стал резко снижаться в атмосферу Земли. Его полёт в атмосфере напоминал падение крупного метеорита, чиркнув по небу, он упал где-то в тайге, ближе к тихоокеанскому побережью. Шесть объектов на орбите, в это время, стали стремительно удаляться от Земли. Сразу восстановилась связь со спутниками и космическими кораблями на орбите, но они не видели подлетавшие к Земле объекты, только огненный след в атмосфере и горящую тайгу. Огонь был настолько силён, что предпринимать какие-то попытки по поиску объекта не представлялось возможным. Все силы были брошены на локализацию пожара. Только через месяц, после обильных дождей, тайгу удалось потушить. Вот тут-то и обнаружился эпицентр падения объекта, кроме того, вчера было замечено, что объект, похоже, живой. Поэтому-то нас так быстро и собрали. Мы летим выяснять, что там. Прямо сейчас, немедленно, час на сборы.
Глава 4
На подлёте к эпицентру падения объекта, вперед пустили самолеты с грузом, чтобы проверить будет ли реакция с его стороны. Груз был сброшен на парашютах, как и отряд сопровождения, а под их прикрытием, с вертолётов, на тросах, спустился отряд Сомова. Ребята рассредоточились по периметру и стали сходиться к месту расположения объекта. Прятаться было негде, вокруг, насколько хватало глаз, чернело пепелище. Приборы фиксировали, уровень радиации в норме. Сомов передал команду ребятам, что ближе, чем на десять метров к объекту не подходить, оружие убрать за спину, руки открытыми держать на виду. Чем ближе подходил к объекту Сомов, тем сильнее было видно, что объект похож на большого, по меркам землян, человека: 3,5 метра ростом, атлетического телосложения, за плечами были сложены настоящие, как показалось, белые крылья, размером с его рост, тело покрыто облегающим серовато-зеленым скафандром, ещё больше подчёркивающим сходство с людьми. Лицо было закрыто стеклянным, на вид, щитком, сквозь который ничего не было видно.
Ангел? Нет, для себя Сомов решил окрестить его «Седьмым» – это первое, что пришло ему в голову. Когда они приблизились на десять метров и остановились, Сомов вышел вперёд и сказал, что они земляне и хотят оказать ему помощь, а также узнать кто он и откуда. Седьмой выдержал паузу и заговорил монотонным, абсолютно без эмоциональным механическим голосом, на совершенно правильном русском языке. Это было как гром среди ясного неба. Все переглянулись. Он поздоровался и сказал, что его зовут Седьмой, что он из далекой галактики, название которой им ничего не скажет, летел на корабле с командой. Около Солнца у них произошла авария, и на своей капсуле ему пришлось катапультироваться на Землю. Он извиняется за ущерб, причинённый планете и готов его компенсировать ознакомлением с технологиями своей цивилизации. Поскольку спускаемый аппарат сгорел в верхних слоях атмосферы, он просит дать ему время на его строительство, чтобы покинуть планету. Сомов, по не совпадающим деталям, понял, что Седьмой врет, но с другой стороны он не предъявил к ним претензии, в том, что они задели его лазерным лучом, и это уже хорошо. Всё, что говорили Сомов и Седьмой, транслировалось в центр, там должны были принять решение. Седьмой высказал пожелание остаться здесь на некоторое время. Центр дал добро.
Сомов дал команду, отойти от Седьмого на сто метров.
Когда они отошли, тот начал обходить пожарище от центра по спирали и перед ним стал подниматься белый туман, а земля за ним становилась чистой, как будто её подмели. Так он обошел всю площадку до ребят и туман перед ним начал клубиться и стал похож на вращающийся шар. Он поднял руки, с вращающимся шаром, над головой, прозвучал раскат грома, запахло озоном, над площадкой образовался плотный туман. Когда он рассеялся, то Сомов, и команда увидели купол, диаметром около тридцати метров и высотой около пяти метров, такого же серовато-зеленого цвета, как и костюм пришельца. Седьмой взмахнул рукой, и сегмент купола отъехал в сторону, освобождая проход, жестом пригласил Сомова и его отряд в купол. Центр разрешил, и они, оглядываясь по сторонам, вошли в купол.
Глава 5
Это с первого взгляда отряд Сомова выглядел обыкновенным военным подразделением. На самом деле он был не только отлично подготовленная команда для боевых действий, но и для научных исследований, где все высококлассные специалисты различных отраслей, оснащенные самой передовой научно-исследовательской техникой. Образцы технологий, если своих не хватало, закупали по всему миру, порой через подставных лиц, чтобы не привлекать внимание. В его подчинении были: физиолог, вирусолог, токсиколог, химик, биолог, психолог, минеролог, оптик, программист, специалист по электромагнитным излучениям и многие другие. Всё они одновременно редко участвовали в командировках. Для каждой операции подбиралась своя группа. Но в этот раз они были в полном составе, и это означало одно: в центре понимали, что мы можем столкнутся с абсолютно новым явлением. При подлете к эпицентру падения объекта, вёлся мониторинг по всему спектру параметров: воздух, излучения, химический состав почвы, наличие следов взрывчатых веществ, токсинов и т. д. Всё это передавалось в режиме реального времени в центр.
Сомов вспомнил, как сам попал в Центр. После ранения в одной из этнических войн его комиссовали, у него за плечами был опыт боевых действий, высшее военное училище, специализация «взрывное дело», и семья с двумя маленькими детьми, которую на офицерскую пенсию не прокормишь. Когда выдавали документы, кадровик посоветовал научный Центр, который набирает опытных офицеров. Сомов подумал, что может им нужна военизированная охрана. Он согласен быть и охранником, лишь бы деньги платили. Семью отвез к Анне, в отцовский дом. Жена пошла работать в совхоз бухгалтером, детей устроили в сельскую школу, а сам он поехал в Гурьев. Центр оказался в нескольких километрах от железной дороги, но что странно, на станции его ждало такси, он еще переспросил, не ошибся ли таксист. Когда доехали, уже начало темнеть. У ворот встретил офицер, взял документы и провёл к главному корпусу. По дороге заметил, что у центра огромный аэродром, небольшой, военного типа городок, несколько вышек-антенн и здание главного корпуса, больше похоже на ангар, чем на научный центр. На первом этаже ему вручили электронную карточку и сказали, что его домик четвертый от корпуса, там он может расположиться, оформление документов будет завтра.
Домик открылся карточкой. Когда он вошёл, автоматически включился свет, на столе лежали небольшие пластиковые контейнеры с горячим ужином. В доме была кухня, санузел, спальная комната и небольшой кабинет. После ужина, с удовольствием приняв душ, уснул, и, пожалуй, впервые за долгое время спал крепким сном.
Глава 6
Когда проснулся, его по внутренней связи, установленной рядом с дверью, попросили зайти в главный корпус, после завтрака в столовой, которая находилась там же, на первом этаже.
В столовой было довольно пусто, объявление на дверях гласило, что расплачиваться надо электронной картой. Не зная, как быть, он подошёл с вопросом к официантке. Она понимающе кивнула головой, поняв, что он новенький. Сказала ему, что он может брать всё, что угодно, а в конце провести своей карточкой по терминалу кассы, вот и всё. Столовая ему понравилась, особенно тем, что не надо было заморачиваться по поводу оплаты.
На втором этаже, в отделе кадров, уже лежали его документы, полученные с предыдущего места работы и министерства обороны. Он отметил эту оперативность и прошёл в кабинет на собеседование. Собеседование проводил мужчина 35—40 лет, поджарый, чуть смугловатый, одетый в серый элегантный костюм. Это был Юнатов. Он задавал какие-то поверхностные вопросы: про семью, детей, что он любит есть, что читать, затем сказал, что его боевой опыт нужен для военной подготовки научных специалистов, их сопровождения и охраны во время экспедиций, и если он не возражает, то в отделе кадров надо поставить подписи, в том числе о неразглашении государственной тайны. Сомов спросил, о специализации центра, тот ответил, что речь идет о всевозможных угрозах: химических, биологических, электромагнитных, ну и так далее. Специалистов в отряд будет направлять он, но окончательное решение об их пригодности за Сомовым. Семью разрешили перевезти в Нижний Новгород, где есть для них жильё и работа жене. Здесь им, к сожалению, быть нельзя, как и то, что они не должны знать его место работы.
Так началась служба на Центр. Специалистов посылали ему разных, но в основном это были аспиранты, научные работники, 30—35 лет, оставшиеся в то время без работы. Он проверял их физическую подготовку, выносливость, смотрел на их организационные и моральные качества, исполнительскую дисциплину. Затем сотрудники центра проверяли их профессионализм, способность к обучению, освоению новой техники. Было отобрано 23 человека. Иля попала в отряд последней и, на первый взгляд, казалось, не подходила для такой работы: маленькая, тоненькая, как ребёнок. Но оказалась, что она раньше занималась и скалолазанием, и биатлоном, мастер спорта по плаванью в открытой воде, не говоря о том, что она кандидат медицинских наук. Несмотря на её отличную физическую подготовку, Сомов, каждый раз глядя на неё, испытывал угрызения совести, что обрек её на такие трудности. Поэтому он старался общаться с ней сухим, казенным языком, чтобы не дать своим эмоциям просочиться. Работа такая, не до эмоций, сбой одного поставит под удар не только команду, но и безопасность мирного населения, а это сотни миллионов.
Глава 7
Сомов отбросил воспоминания, нахлынувшие при виде своей команды, входящей в купол Седьмого. Биолог докладывал, что материал купола не является живым существом, вирусолог, что угрозы жизни нет. Химик – что по составу материал близок к формальдегидным смолам, которые получают из древесины и используют в производстве пластмассы, но более пластичен. Специалист по радио-электромагнитным полям докладывал, что излучений в куполе не наблюдается и нет скрытой электрической или какой другой сети. Сомов забыл упомянуть о Чудике, так ребята прозвали кандидата философских наук, который у них отвечал за легенды, сказки, ну, в общем, за фольклор. Чудик уже минуту ему вдалбливал, что это вылитый ангел. Сомов и сам эту схожесть заметил, но тут ещё один момент: приборы вокруг Седьмого обнаружили то самое реликтовое излучение, источник которого они никак не могут обнаружить на Земле уже долгие годы. Кого они только не находили: и инопланетные вирусы, бактерии, мхи, водоросли, насекомых, мелких млекопитающих, даже следы пришельцев, их кораблей, но инопланетянина живьем видят впервые. Про это реликтовое излучение даже поговорку придумали, что мы на службе у бога и работаем по его указке, а больше нам никто не указ: потому что, последние пять лет, как только это излучение появляется, всё – жди следы инопланетного происхождения в данном секторе, ну прямо, как по указке бога. Это излучение считывает наш спутник на орбите. В центре хитрый прибор придумали, в спутнике он числится метеорологическим, вроде его задача предсказывать грозу, а фактически он отслеживает места, где появляются реликты, туда мы и командируемся.
Наш физиолог – Иля незаметно пыталась просветить костюм инопланетянина, чтобы определить его строение, физиологические особенности, но безрезультатно. Костюм эффективно блокировал все виды проникающих излучений, даже щиток на лице не поддавался просвечиванию.
Жилище Седьмого устроено было очень рационально: стены купола плавно переходили в ниши вдоль стен, а затем в пол. Из пола в центре был сформирован стол и вокруг него сиденья. Когда мы, по приглашению Седьмого, в них сели, то они волной придвинули нас к столу, который тут же превратился в интерактивную компьютерную карту. Любой участок Земли можно было детализировать до миллиметра. Затем на столе появились чашки с прозрачной жидкостью, химик и вирусолог передали всем отчёт, что это чистейшая вода, и поэтому можно пить. Когда Седьмой поднёс чашу с водой к щитку, мы все замерли в ожидании, откроет он лицо или нет. Он левой рукой снял щиток, лицо было белое, похожее на лица античных скульптур, такое же неподвижное, но пил воду он почти по-человечески. Правда было ощущение, что по лицу пробегает какая-то волна, которая стирает одно выражение и появляется другое. Выпитая вода отразилась на лице маской удовлетворения. Ощущение было немного жутковатое. Казалось, что за этой маской прячется что-то достаточно трудное для восприятия. Сомов, пока весь отряд занимался анализом поступающих, от датчиков, данных, решал, как обустроить это место, придумать легенду случившегося, не выдавая присутствие Седьмого. Весь мир разведки уже стоит на ушах, для спутников других государств их операция вряд ли прошла незамеченной. Вдруг Седьмой внимательно, как показалось Сомову, поглядел на него и сказал, что он передумал и согласен переехать в другое место. Сомов облегчено вздохнул, теперь операцию прикрытия можно было планировать на удобных для нас условиях. Он передал информацию в центр, и те сказали, что высылают транспорт.
Глава 8
Самолет, учитывая рост инопланетянина, прислали самый большой – транспортник. Макрос начинал Сомову нравиться своей аккуратностью, пунктуальностью, независимостью: площадку с куполом за собой убрал, остатки качественно замаскировал, в самолете кресло себе сам создал и спокойно уснул, прикрыв глаза, по крайней мере, так выглядело со стороны. Большой рост Седьмого создавал Сомову психологический дискомфорт, тот даже сидя в кресле рядом с ним, как будто нависал сверху, и от этого его сходство с античными скульптурами казалось ещё более поразительным. Тот был какой-то плотный, даже на взгляд, датчики же самолета замерили его вес: при росте 3,5 метра он весил 420 килограмм. Значит, правильно почувствовал, что плотность тела инопланетянина больше человеческой раза в два.
Где-то, через час, инопланетянин попросил дать ему информацию об истории Земли. Сомов отдал свой планшет. Айтишник отряда тут же сел на хвост и стал в режиме реального времени отслеживать просматриваемую информацию. Результат оказался интересным: Седьмого интересовала не история планеты, а легенды мифы, причем древние, языческие. Все материалы Чудик сразу обрабатывал, создавая сравнительные таблицы, выявляя закономерности. Вывод был такой: макроса интересует информация, которая хранится где-то на Земле, или прибор, который собирает эту информацию, поэтому подсказки он ищет в древних верованиях землян.
Точкой назначения была база, в пограничной полосе тихоокеанского побережья. С виду военный городок, как любой другой, но здания были специальные, с повышенной степенью безопасности, системой мгновенной безвредной нейтрализации любых живых организмов и удаленной правительственной связью, в интерактивном режиме. Периметр городка охранялся по системе «свой – чужой».
По прибытии, Седьмой создал свой собственный купол и удалился туда, сказав, что ему надо отдохнуть. Прошли сутки, вторые, третьи, четвертые, инопланетянин не выходил из купола.
Иля вызвалась войти в купол. При первом посещении жилья макроса, ей удалось собрать небольшой генетический материал, когда тот снял щиток и положил на стол: уходя, она как бы случайно задела его внутреннюю часть чистой салфеткой. Исследования показывали, что есть 30 процентное совпадение с людьми по ДНК, что было невероятно. Иля предположила, что купол пропускает внутрь именно по коду ДНК, поэтому есть шанс, туда попасть.
Глава 9
Центр дал добро на вхождение в купол. Сомов никак не прокомментировал это решение. Эмоциями делу не поможешь, а шанс надо использовать, тем более, что предчувствие подсказывало, что Седьмой отреагирует на приход Или нормально.
Иля взяла свой полевой медицинский комплект, оружие брать не стала, зачем-то подошла к Сомову и спросила можно ли приступить к выполнению задания, хотя была в курсе разрешении сверху. Понял, что боится, но подбадривать не стал: поймёт, что заметил её страх, начнет дергаться, а надо собраться. Кивнул головой и отошёл к монитору, на который передавалась информация с линзы, установленной у неё в глазу.
Иля подошла к куполу, махнула в сторону рукой, как делал Седьмой, сегмент купола отъехал, открыв проход. Войдя в купол, она сразу обратила внимание на повышенную влажность в помещении, поэтому взяла образцы влаги со стен, пола, стола. Подойдя к нише, в которой лежал пришелец, она просканировала прибором его и окружающий воздух. Влажность здесь была ещё выше и по стенам уже наблюдались колонии простейших. Поверхность костюма, крыльев, лица была покрыта мельчайшими капельками жидкости, она тихонько собрала образцы, и встала в нерешительности, что дальше делать. Вид его напоминал лежащую статую: тело вытянуто, руки по швам, крылья, сложенные вдоль тела, прикрывали его туловище, глаза закрыты, ни дыхания, ни движения, непонятно, жив он или нет. Она стояла и смотрела на него. Если задеть, неясно, какая будет реакция его защитного костюма.
Вдруг по его лицу прошла волна удивления, он открыл глаза и спросил, как она тут оказалась. Ответила, что несколько дней он не выходил из купола, и она решила проверить, всё ли с ним в порядке, стоит тут уже пять минут, не зная, что делать, хорошо, что он проснулся. Извинившись за вторжение, Иля покинула купол.
Пока она шла от купола до домика, где расположился Сомов, датчики закончили анализ капель жидкости на теле Седьмого. Выяснилось, что это была морская вода вперемешку с обычным человеческим потом. Иля опустила голову и понуро вошла к командиру, села на стул. Слезы катились у неё по щекам. «В чём дело? Ведь всё прошло успешно», – подумал Сомов. Иля обречённым голосом сообщила, что она не отчиталась о своём сне накануне.
А вот это был прокол. Сомов сел напротив Или, уставился на неё строгим взглядом и потребовал подробно пересказать сон.
Она мечтала с первого дня прилёта сюда, как заберется в шипящую пузырьками волну, обрушивающуюся на берег, поднырнет под неё и проплывет под водой метров двадцать, затем вынырнет и сделает рывочек, ну хотя бы пару километров туда и обратно. Однако, поскольку они были в пограничной полосе, это удовольствие было запрещено. И вдруг ей снится очень реальный сон, как она вечером отправилась на берег поплавать. Когда она в океане наплавалась от души и вышла на берег, то увидела призрак, нет, он больше походил на какой-то волновой фантом. Присмотревшись, заметила за его спиной крылья и поняла, что это Седьмой. Внутри фантома вились разноцветные световые линии. Он становился то красным, то фиолетовым, то синим, пульсации цвета были похожи на передачу сигналов. Внезапно он повернулся к ней лицом, вернее то, что было вместо него, слегка выпуклой, абсолютно гладкой поверхностью, на которой светился желтым цветом огромный, овальной формы, глаз без зрачка. Ей стало страшно, она превратилась в маленькую рыжую лисичку и убежала в воображаемый лес. Скрывшись в зарослях, она обернулась, и ей показалось, что от Седьмого её отгораживает какой-то полупрозрачный объект, размером и формой похожий на Седьмого, только с полным отсутствием свечения внутри. «Реликт» – только и пронеслось у неё в голове. Земля под ногами пришельца разверзлась, и он полетел куда-то вниз, затем его выбросило потоком в небо, он расправил крылья и полетел. На этом она проснулась.
Да сон был очень серьезным предупреждением, Сомов сухо сказал Иле писать отчет, а сам вышел наружу, подышать воздухом, ему надо было подумать.
Глава 10
Есть в нашей работе один очень неприятный момент, так сказать, личного плана. Каждый раз, когда снятся сны, какими бы они не были, мы должны давать по ним очень подробный отчет, что бы специалисты их проанализировали и, может, извлекли какую-то ценную информацию.
