Лабрадора сегодня так и не сдала дело. Делу девять месяцев, человек под стражей четыре месяца. Крайняя дата поступления дела в суд должна быть не позднее 18 февраля. А оно ещё в прокуратуру даже не направлено. Вечером поговорила с ней о том, что нужно пересмотреть своё отношение к работе. Что мои указания нужно выполнять строго в срок. А то прошу зайти ко мне в кабинет, и приходится ещё напоминать, что звала к себе. С указаниями по делу – ни докладов, ни исполнения. Лабрадора замкнулась, обидчиво смотрит на меня. Проговорила свои требования к работе. В конце разговора Лабрадора смягчилась и стала реагировать на мои замечания. А то воспринимает всё в штыки. Привыкли, что их работу никто не контролирует. Любые замечания по работе привыкли игнорировать и обсуждать между собой как сплетни. С завтрашнего дня возьму Лабрадору под патронаж и жёсткий контроль.
Шпица, вернувшись с вечерней планёрки, сказала, что заметила у Псоглава и Боксы простуды на губах. Очередное совпадение? Но, обычно, первое предположение самое верное. Мне, конечно, все равно. Но наблюдать любопытно.
14.02.2019 – 320 дней
Сегодня забрала готовый шарж ко дню рождения Волкодава. В готовом виде картина ещё красивее смотрится, даже видны мелкие детали, например: «УПК в редакции Волкодава». Убрали в кабинете в шкаф, чтобы раньше времени никто не видел. Подарок видели только Шпица, Акита и Шелти.
До обеда готовила научное обоснование предложений для внесения изменений в уголовно-процессуальный закон. Использую для своей будущей статьи. Изучала сегодня дела Лабрадоры. Ленится работать следователь. Подготовила по просьбе Шпицы рапорт о недостатках работы по делам, напечатала протокол совещания. Заходила дознаватель Басенджи. Делилась своими достижениями по уголовному делу. Радостная. И мне приятно её такой видеть. Молодец. Умеет добиваться результата. Настойчивая. Такие кадры, как она – бриллианты.
Ещё сегодня Шпица решала вопрос с дежурствами, так как всего два или три следователя сейчас могут дежурить. Просила Боксу перекрыть два дежурства дознавателями. И, как мне рассказала Шпица, Бокса отказалась. Аргументируя тем, что когда в дознании была сложная обстановка с дежурствами, она сама пошла дежурить. Я рассмеялась. Как она тусует факты. Действительно, был один раз, когда она, будучи в должности зама, пошла дежурить наравне с дознавателями. Но то была другая ситуация. В тот период в дознании было всего двое дознавателей, которые не могли дежурить сутки через сутки. Из-за конфликта, Боксе я перестала доверять, оттого её роль как зама для меня потеряла смысл. Помню, что пошла к Псоглаву за советом, как решить проблему с нехваткой дознавателей? Согласен ли он, если Боксу поставить в график дежурств, наравне с дознавателями? Псоглав сказал, чтобы я сама решала – дежурить Боксе или нет. А после того, как её поставили в график, вызвал меня и отчитал. Словно не было предыдущего разговора.
Осознала сегодня: хорошо, что приняла решение уйти в следствие. Обстановка в коллективе дознания была змеиная, местами гнилая. И я, как руководитель, чувствовала за собой вину, что не могла изменить обстановку в коллективе. Тогда как раз поступило заманчивое предложение на перевод начальником следствия в Находку или начальником отдела дознания во Владивосток. А я чувствовала ложную обязанность остаться в дознании, пока не налажу в коллективе обстановку. Глупость. Людей не поменять. И я здесь ни при чём. Не нужно заблуждаться, взваливать на себя ношу, которую нести тяжело. Её нужно оставить. Зачем нести на себе дохлую лошадь?
15.02.2019 – 319 дней
Спатифиллум дома радует глаз – две стрелочки с цветками день за днем тянутся вверх, и скоро бутончики развернутся. Интересно, что спатифиллум выпустил одновременно две стрелочки цветка. Не одну, не три, не пять. Растут они на одном уровне. Просто моя мечта – мальчики—близнецы. И так удивительно и волшебно будет, если я узнаю, что беременна – и беременна двойняшками или близнецами. Прибавка в весе у меня есть, около полутора килограммов. Конечно, питание мое не сбалансировано, ем и пирожные, и на ночь, и жирненькие вкусные вещи. Базальная температура 36,9—37 градусов, что соответствует второй фазе цикла. Сейчас по срокам о беременности судить рано, всего 20-й день. Для меня беременность – это долгожданное, шестилетнего срока ожидания событие. Это возможность уйти в декрет, получить декретные выплаты, которые у нас около двухсот тысяч рублей. Получить подполковника, находясь в декрете. Хочется за время службы хоть одно звание, а особенно это, получить автоматически, не находясь на работе. Все мои подружки-коллеги были в декретах. Возможно все, но Роза точно, получали звания в декрете. Плюс, я уйду с работы раньше, не через 319 дней, а через 4—5 месяцев, которые могу провести и в отпуске (это почти два месяца), и, возможно, на больничном. Не болеть, конечно. А всё-таки официально оформить больничный беременной несложно. Есть, конечно, и страхи. Ведь жизнь изменится. Как – я не знаю. Да, я жду беременность. Допускаю мысль, что могу быть и не беременна. Переживу очередной месяц, как и все предыдущие месяцы за шесть лет.
На сегодня запланирована поездка в прокуратуру. Утром ко мне в кабинет заходила вышедшая на службу после отпуска и больничного Жучка. Обесцветила волосы, сделала более короткую стрижку. Мне не очень понравилось. Возможно, из-за того, что не испытываю к ней симпатии. Жучка передала мне карточки из дознания. Общались официально, сухо.
Поездка в прокуратуру прошла результативно. Привезла уголовные дела, подписанные прокурором в суд. На новость о подписанных делах Шпица прислала приятное сообщение: «Что бы я без тебя делала.» Я так и ответила, что мне приятно, как она ценит меня. Тоже есть страх, ведь с моей предыдущей начальницей дознания, когда я работала во Владивостокском линейном управлении, также было. Мне она сначала нравилась, она меня хвалила, что я ей помогаю. А потом всё стало по-другому. Понимаю, что Шпица – это не та начальница. Они разные. Вариантов три. Первый – со Шпицей будут совсем другие, более тёплые и доверительные отношения. Второй – повторится опыт. Третий – на фоне прошлого опыта ситуация не повторится. Надеюсь, уроки прошлого я усвоила и повтора в моей судьбе не произойдет. Хотела сегодня встретится в обеденное время с подругой Танюшей. Не получилось. На обратном пути думала о том о сём, поймала себя на мысли, что хочу жить во Владивостоке. Потом же, когда уходила с работы вместе со Шпицей и Акитой, разговор зашел о том, чтобы мне снять квартиру в том же доме, где живут они. Когда Шпица задала вопрос, почему не оформили ипотеку, я ответила уклончиво. Но снова вернулась к мысли, что хотелось бы переехать жить во Владивосток. Точно не хочу жить в Уссурийске. Чувствую себя, словно нахожусь в командировке, в длительной, но конечной.
В девять часов вечера сегодня налопалась пельменей. Хотя с работы пришла в адекватное время, около семи. Но в то время кушать не хотелось. А какие вкусные пельмени на ночь глядя!
Перечитывала ранее написанные строки. Мне нравится. В дне сегодняшнем я уже знаю, как развивались события. А перелистывая страницы, читаю свои мысли, о чем думала, ещё не зная, как сложится судьба. А как интересно будет прочитать свои мысли через 319 дней. Целая жизнь будет описана. В динамике. До и после.
18.02.2019 – 316 дней
Сегодня сто лет со дня образования ОВД на транспорте. В два часа дня торжественная планёрка. Ну а раз она в послеобеденное время, значит в форму переодеться смогу дома, когда приду домой пообедать.
Утром впервые приготовила сосиски из куриного филе, сваренные в пищевой пленке. Очень интересно получилось. Быстро готовить, вкусно, полезно. Когда готовила, подумала, что чувствую себя счастливой. Хочу сидеть дома, заниматься домашними делами, готовить вкусную еду себе и мужу. Пришёл, видимо, период осознания себя, как домашней хозяйки.
Первая половина дня прошла в работе, но всё время думала о том, что хочу домой. В обед прям торопилась туда. Наслаждаюсь этим временем. Антон сегодня дома, чувствую, что испытываю тягу к мужу, хочется быть вместе.
19.02.2019 – 315 дней
Проснулась сегодня около четырех утра, расстроился живот. Проведу сегодня целый день на порошковых коктейлях, пусть организм отдохнет, переваривая жидкую пищу. Вчера мне подарили юбилейную медаль, «100 лет образования ОВД на транспорте». По этому поводу утром написала пост. Давно не было вдохновения. С лета 2018 года пропало, и теперь редко пишу посты. Даже на книгу и картины нет вдохновения. Хотя уже давно в голове есть идея. Придёт вдохновение – напишу и картину, и новую главу книги.
Вчера, сидя на торжественной части планёрки, чувствовала себя чужой. Хотя встретила бывшего руководителя следствия, которая работала в те годы, когда я только начинала свою карьеру дознавателя. Она меня обняла, поздравила с должностью зам начальника следствия. Знает откуда-то. Общаются между собой наши бывшие сотрудники, следят за кадровыми перестановками.
Когда шли поздравления, поняла, что своим ожиданием предстоящего ухода на пенсию сама словно вычеркиваю себя из жизни отдела. В своей голове. А это не так. Я сейчас часть отдела. И должность у меня не последняя в отделе, и авторитет есть, и уважение. Есть сотрудники, кто меня уважает, есть те, кто недолюбливает. Ни тех ни других по именам не знаю. Только догадываюсь о некоторых. И, возможно, я ошибаюсь, думая, что одни меня уважают, а на самом деле это далеко не так, а другие уважают меня, но внешне никак это не проявляют. И, когда осознала мысль, сразу и концерт стал больше нравиться. Весь мир в нашей голове.
Вчера встречала Боксу на лестнице и как-то даже здороваться не было желания. Только из вежливости. Видно, ещё не безразлично мне всё это отношение. Шпица вечером сказала, что после выхода из отпуска хочет перевести меня с должности второго зама, на должность первого. Посмотрим, как сложится. Пока не знаю, отличаются ли оклады первого и второго заместителей. Есть ли смысл. Но ничего против не имею. При развитии событий, назначат ли меня на должность первого зама или я останусь на своей, я буду одинаково счастлива.
Сегодня Бокса и Псоглав вместе едут в прокуратуру. Шпица смеется, что зря они едут сейчас, когда у обоих ещё простуды на губах не зажили. Что это явно заметят и будет лишний повод для пересудов вне стен отдела. Я до конца не понимаю, зачем им в прокуратуру ехать вместе? Возможно, есть какие-то сложные рабочие вопросы. Официальная причина – это материал, находящийся в дознании для возбуждения. В чем такая уж неразрешимая проблема по нему, не знаю. Мой опыт говорит, что все проблемы можно решить телефонным звонком. Догадок много. Есть ли смысл гадать. Просто факт – Бокса ездит в прокуратуру с высшим руководством отдела. Очередное совпадение? Возможно. Никаких выводов писать не буду.
Разговаривала с мамой. Призналась, что сейчас мне работать спокойнее. Но пока ничего не произошло, чтобы каждый день перестать думать об уходе на пенсию. Убеждаюсь в правильности своего решения. Хотя ещё не настало время принимать решение. Когда придёт, тогда и посмотрим.
19:30. На работе задерживаюсь примерно до семи часов. Возникает какое-то глупое чувство неловкости, когда хочешь уйти вовремя, в шесть часов вечера. Пока не знаю, что с этим делать.
Сегодня Шпице «взрывали мозг» по рабочим вопросам. Сидели в кабинете я, Акита, Шпица и Шелти. Шпица даже лицом покраснела из-за ситуации. Я слушала внимательно, но была совсем спокойна. Шпица посмотрела на меня и сказала: «Аня сидит и думает, зачем ушла из дознания в такой дурдом, сидела бы спокойно. Хотя всё равно бы не дали работать в дознании.» Меня сначала задела эта фраза, вслух возражать не стала, ответила: «Вопрос не в том, дали бы работать или нет. Мне самой какой смысл был оставаться в дознании, тухнуть в болоте?» Потом подумала, что вопрос «не дали бы работать» подразумевает «долго». А мне «долго» не нужно. Год до пенсии. И если бы мне было нужно остаться в дознании, уж год до пенсии я бы доработала, и никто ничего не смог бы сделать. Тем более, я в любой момент могу перевестись в другой город, хотя бы во Владивосток. Но окружающие этого не знают. В свои планы я никого не посвящаю. О пенсии молчу. Только однажды Волкодаву говорила о своём желании уйти на пенсию. Но больше разговор не заводила.
Утром ко мне в кабинет заглянула Сенбернара и спросила:
– Как тебе работается с людьми, которые с тобой так поступили?
Я не стала уточнять, какие люди и как поступили. Предположила, что имеет в виду дознание. Других причин не вижу.
– Так я и не работаю с этими людьми больше.
Сенбернара настойчиво продолжала разговор:
– Всё равно, обидно должно быть?
– Это поступки других людей. Это они свою репутацию создают своими действиями. И все видят поступки.
Сенбернара снова переспросила:
– Как ты себя чувствуешь, зная, что на тебя написали кляузное письмо?
Вообще, на подобные вопросы я как-то странно реагирую. Не спрашиваю подробности, что именно люди имеют в виду. Хотя многие вещи слышу впервые. Отвечаю так, будто понимаю, о чём они. Как и здесь: что за письмо, кто написал, кому написал, о чём? Я ничего такого не слышала. Но строить разговор на том, что я чего-то не знаю, чтобы человек рассказал мне слух или чьи-то домыслы, посвятил меня в местные сплетни, и потом поддерживать разговор на эту тему я не хочу.
С Лабрадорой сегодня состоялся разговор. В следствии долго не было постоянного руководителя. Старого руководителя следствия увольняли около двух лет, а то и больше. И она за это время на работу не выходила ни на день. И весь этот срок не было ни начальника, ни зама. Случайные люди откомандировывались на пару-тройку месяцев. От этого вновь назначенные следователи привыкли работать без контроля. И очень много уголовных дел в следствии с бесконечно продленными сроками. Объясняла Лабрадоре самые азы работы, что в следствии по уголовным делам есть сроки, и каждая работа должна быть ею сделана вовремя. А когда она не дорабатывает, то, чтобы добиться того же результата в нужные сроки, приходится задействовать экстренные ресурсы. Это нерационально. Посмотрим, какие выводы из этого разговора сделает Лабрадора.
Получила квиток о зарплате. Зарплата стала больше, чем в дознании, примерно на полторы тысячи рублей. Мелочь, а приятно. И узнала, что оклады у замов в следствии одинаковые. Так что смысла в переводе на должность первого зама для меня нет. Переназначат меня – ладно, нет – так вообще ничего не теряю.
20.02.2019 – 314 дней
Интересная дата. Две недели, чтобы перешагнуть рубеж в 300 дней. Станет психологически легче воспринимать эту цифру.
Проводить день в изучении уголовных дел интересно. Даже задержалась до восьми вечера, притом сама, без ложного чувства вины.
На ужин захотелось вкусной еды – завертоны собственного приготовления. В лаваше завернута пекинская капуста, шпинат, помидоры и тунец, политые соусом из сметаны, оливок, соленых огурчиков, соевого соуса и укропа. Получился обалденный ужин.
Антон разбил кружку, потом я разбила тарелку. Почему-то сегодня день битой посуды. К счастью, как принято говорить. Может всё-таки к беременности? Через пару—тройку дней узнаю. Или раньше. Если снижается базальная температура, значит, жди месячных.
Со Шпицей сегодня впервые категорически разошлись во мнениях. Проверив уголовное дело Акиты, увидела, что неверно подсчитаны судимости обвиняемого. Мы по-разному считаем, когда судимости считаются погашенными. Каждая осталась при своем мнении. Шпица разгорячилась,
– Тогда сама и подписывай дело следователю!
Не злобно сказала. Нормально, когда у двух юристов два разных мнения. Но мне не принципиально отстаивать своё мнение. Сейчас начальник Шпица, её слово окончательное. Я так и сказала. Шпица ушла, сославшись на звонок. Она выбрала такой способ – не решать ситуацию. Аките было некомфортно от этого разговора. Она потом стала читать комментарии и нашла аргумент, подтверждающий мою точку зрения. И я видела, что Акита не знает, как ей поступать. С одной стороны, есть моё мнение, и она нашла аргументы моей правоты. С другой стороны, есть начальник следствия, против мнения которого идти не хочется, даже если мнение начальника неправильное. Но я же не могу свой авторитет противопоставлять Шпице, как начальнику следствия. Мне это не нужно. Вопрос не краеугольный. Сказала следователю, что она может поступить, как указала начальник следствия, так как негативных последствий не будет.
Читаю сейчас дела, где несколько эпизодов преступлений, несколько лиц. И возникает вопрос: почему я в дознании тоже задерживалась? Там простые дела, редко когда многоэпизодные. Всё с одним человеком. В следствии совсем другая нагрузка. Интерес к изучению дел остался, но, после прочтения нескольких дел по сбыту наркотиков, скука возвращается. Думаю, интереса к делам следствия месяца на три хватит. Хотя, когда Шпица уйдет в отпуск, будет совсем по-другому. Больше суеты, больше объема перевариваемой за день информации. Мне и сейчас за советом звонят сотрудники со всех служб. Потом будут звонить чаще, ещё материалы нужно будет читать. Пока Шпица проверяет судебные дела, я проверила текущие – молодых следователей. Завтра дела другого следователя начну читать. Дела опытного следователя! Сенбернары. Шпица её хочет наказать и попросила особенно внимательно проверить её уголовные дела. В чём конфликт Шпицы и Сенбернары, мне неизвестно. Но с первого рабочего дня я почувствовала между ними напряжение.
Перестроилась к работе следствия быстро. У меня уже нет в обиходе слова «дознаватель», не путаю со следователем. К званию «юстиция» вместо «полиция» тоже быстро привыкла.
Сегодня Шелти рассказала про условия работы в Москве. Туда переводится одна из наших следователей. В общем, оклад старшего следователя у нас – 16 200 рублей, в Москве у неё будет оклад по должности простого следователя – 17 200 рублей, а старшего – 18 200 рублей. В итоге переводясь с должности старшего следователя на обычного следователя, зарплата у неё будет равная, а в перспективе значительно выше. За найм жилья компенсируют 24 000 рублей. Для сравнения, в Приморском крае компенсируют только 3 600 рублей. И будут компенсировать проезд из Подмосковья на работу, выдадут проездной, то есть экономия в 3 000 рублей. За суточные дежурства платят ночные. Соблюдают закон. Не то что у нас. Всё как-то в обход закона, с нарушением прав работника.
21.02.2019 – 313 дней
Шпица и начальник штаба Левретка зашли к нам с Акитой в кабинет, предложили завтра куда-нибудь сходить, отметить День сотрудников органов внутренних дел на транспорте. У нас с Антоном на завтра запланирован поход в театр. Акита сказала, что тоже не может. Шпица предложила в обеденное время сходить в китайское кафе. Владельцы кафе – её знакомые и для нас организуют классный обед. Бесплатно. Посовещавшись между собой, решили к нашей компании пригласить Шелти. Чуть позже, когда Левретка ушла, а в кабинет на дневное чаепитие зашла Шелти, Шпица предложила ей должность зама, которую сейчас занимаю я. А меня переместить на должность первого зама. Я в восторге. Шпица очень обрадовала своим решением, что решилась всё-таки на место зама назначить Шелти. Она достойна этой должности, как никто другой.
22.02.2019 – 312 дней
Сегодняшний день полон событий и радостных эмоций. День рождения у моего брата. Позвонила ему с поздравлениями, поболтали о том о сём. На работе дарили мужчинам подарки в честь предстоящего 23 февраля. Встретила бывшего начальника, который принимал меня на работу на заре моей карьеры в линейном отделе. Он несколько лет как ушел в отставку, занялся бизнесом. Сказал, что если захочу уволиться из полиции, он меня с радостью возьмет к себе юристом. Мне польстило его предложение. Значит, помнит меня и ценит мои рабочие качества. Как договаривались вчера, в обед ходили вместе со Шпицей, Левреткой, Шелти и Акитой в кафе. Левретка поделилась свежими новостями из дознания: Боксе из прокуратуры вернули два уголовных дела на дополнительное расследование. Конечно, мы не смогли не «обмыть» ей косточки по такому поводу. То-то начальника с утра не было, видимо в срочном порядке уехал в прокуратуру, чтобы ошибки в делах дознание смогло исправить без официального возвращения дел. Показатели отдела упадут, да ещё и благодаря дознанию, из которого я совсем недавно ушла. Впервые подумала о том, чтобы остаться служить в полиции. Хочу получить подполковничьи погоны. Да и в следствии мне нравится. Сегодня не чувствую ярко выраженного желания увольняться. Может, я злорадна, и меня радуют новости о том, что у Боксы в работе не всё гладко? В завершение дня, вечером вместе с Антоном посетили чудесную пьесу в театре. Такие дни заставляют меня поверить в то, что моя жизнь меняется к лучшему.
23.02.2019 – 311 дней
Я не упомянула об одном важном моменте вчерашнего дня. После праздничного обеда, когда вернулась в кабинет, увидела, что от Волкодава пришло сообщение. Знаю ли я, почему у дознания два дела вернулось на дополнительное расследование? Я уточнила, дела вернули дознанию официально? Получив ответ, что да – я почувствовала тихую радость. Где-то маленькая совесть шептала, что нельзя радоваться чужим неприятностям. Но так не бывает. Когда пересекаются интересы, один всегда проигрывает, когда выигрывает другой. Я была рада. Очень своевременно. В течение первого месяца после моего ухода показатели работы дознания стали падать. Об этом свидетельствует возврат двух уголовных дел, к которым я уже не имела отношения. От стадии возбуждения до направления дел прокурору ими занималась исключительно Бокса. И самое главное – в период, когда Бокса привезла дела в прокуратуру и забрала их обратно, меня ни разу там не было. От этого вкус победы ярче.
Шпица и Левретка отреагировали одинаково. Словами, что есть справедливость на свете. Если раньше я была втянута в интриги любовного клубка Боксы—Псоглава, то сейчас я просто зритель. Наслаждаюсь событиями. Приятно, что информацию о возвращенных делах я узнала лично от Волкодава. Ему интересно со мной делиться новостями. И реакции Шпицы и Левретки были для меня приятны. Есть поддержка. Пусть и против кого-то. Но так тоже бывает, когда дружба или союз против кого-то объединяет людей.
Когда по телефону поздравила Волкодава с 23 февраля, он спросил, какая была реакция на возвращение дел? Была ли истерика у Боксы и Псоглава. Я не скрывала, что рада произошедшему. Так и написала. Я не святая. И если есть радостные чувства, зачем их менять на угрызения совести. Мой триумф. Это моё время. Вчера, сегодня. Не знаю, сколько ещё дней это продлится, но эти дни мои. Я ликую.
26.02.2019 – 308 дней
Всю неделю живешь в замкнутом круге: утром идёшь на работу, в обед – домой. С обеда на работу, вечером домой. Прогресс в том, что раньше мой замкнутый круг выглядел «дом—работа—дом». Теперь в обеденное время я не сижу на работе и над работой. Прогуливаюсь, идя с работы. Ем дома, общаюсь с Антоном, если он в этот день дома. Но до сих пор сложно уходить с работы вовремя. Какое-то необъяснимое, глупое чувство вины. Перед кем? Из-за чего? На эти вопросы ответов нет. Это годами нагнетаемая психическая вина и навязанная системой «обязанность не щадить живота своего». Ты, главное, будь готов приносить себя в жертву, а чтобы мы видели, что ты точно готов, приноси себя в жертву всегда. Надо или не надо, не тебе решать. На работе всегда или кто-нибудь из руководства, или из обычных работников в негативном контексте отмечают, что человек уходит с работы ровно в шесть часов. Интонацией озвучивая, что это не хорошо. Что этот работник не такой, как все. Пишу эти строки и понимаю всю глупость своего суждения. Да, я понимаю, почему иронизируют о тех, кто соблюдает распорядок служебного времени. Работодателю, особенно в системе правоохранительных органов, выгодно, когда работник тратит нерабочее время на работу. Ведь это бесплатный труд. Конечно, выгоднее, когда на работе десятки и сотни людей живут этой работой. На самом деле, работы в полиции много. И её не переделаешь. И нет такого, что ты уходишь вечером с работы и передал всю работу. Это невозможно. Нерешенных задач всегда хватает. И только сам работник решает, в какой момент он перестает решать эти задачи и идёт домой. Обычно из-за того, что уже поздно, что хочется есть и спать, вот и всё.
Много лет я была такой. Осознание ко мне пришло летом 2018 года. После тревожных для меня событий, когда через полгода и было принято решение вести этот дневник и уходить на пенсию.
К сожалению, у нас в почёте рабский труд. Пока ты пашешь и жертвуешь всем: своим здоровьем, хобби, личной жизнью, саморазвитием, нормальным отдыхом – нет, тебя не носят на руках. К этому относятся, как к должному. Иногда хвалят, когда особенно жертвуешь. Но стоит только немного начать жить не только работой, это сразу заметят. Как минимум, постоянно станут отпускать шуточки, язвить. Но в принципе, ничего особо внешне не изменится. Просто весь страх в нашей голове. А если внешние проблемы человек привык решать, то победить свой страх в голове непросто. Ведь ты знаешь свои слабые стороны, и надуманный страх строит жуткие картины именно на основе твоих слабостей.
Шелти согласилась на зама. Шпица сказала, что после выхода из отпуска займется передвижением. Меня на должность первого зама, а Шелти на мою должность.
В воскресенье моя подруга Катя пригласила нас на свой день рождения. Проведу в выходные время с любимым мужем и подругой. Это ценно. Сегодня начались месячные. Цикл – 31 день, была задержка. Обычный мой цикл 26—28 дней. Но по базальной температуре всё гладко. За два дня базальная температура начала снижаться, как по книжкам. Теперь нужно записываться к гинекологу для следующего обследования. Тихонечко, шаг за шагом проверяем моё здоровье дальше.
Спатифиллум ещё не до конца распустился. И выпустил ещё одну, третью, стрелочку цветка. Молодец. Люблю, когда цветут цветы.
В обед пришла домой взвинченная. Пропустила через себя все проблемы на работе. Плюс живот тянет. В итоге разревелась дома. Надумала себе, что месячные пришли с задержкой, а могла бы быть сейчас беременной. И ну её, эту работу. Но ничего не поменяется. Вместо забот о ребёнке будет по-прежнему работа, работа, работа. Снова походы к врачу, новые ожидания, придут ли месячные или нет. Грусть не отпускает. Хочется плакать. То ли из-за не наступившей в этом месяце беременности. То ли из-за проблем на работе.
Антон поддерживает, шутит. Говорит, вспомнишь ещё себя «сейчасную», когда будешь с вытянутыми до пола руками, обвисшей грудью, покусанными сосками, мешками под глазами от недосыпа. Когда забудешь, что такое расческа и умывание. Куплю тебе для полного антуража халат. Вот тогда и посмеёшься с того, что сейчас плачешь. Вспомнишь в своих мыслях о карьере, личностном росте.
Чтобы моя тоска хоть как-то развеялась, сходили в театр. Творчество отвлекает от тоскливых мыслей.
27.02.2019 – 307 дней
Через неделю количество дней станет менее 300. Цифра будет интересней. Сегодня предпоследний день месяца. И я понимаю: у меня пропало ощущение «закрытия месяца». Ещё в прошлом месяце я в уме и наяву перепроверяла сроки по уголовным делам, все ли статистические карточки выставлены, у кого какие дела и материалы, что ещё нужно подготовить для поездки в прокуратуру в конце месяца. Готовила отчёты, перспективу, справки. А сейчас тихо. Всеми этими вещами занимается Шпица, как начальник следствия. А я занята только своей текущей работой.
Словно теперь течение времени для меня изменилось. Утром не нужно ходить на планёрки для руководителей и приходить на работу раньше начала рабочего времени. От этого появилось время на чтение книг. И хоть я всё равно стараюсь приходить на работу пораньше, по ощущениям, времени на личную жизнь стало больше.
28.02.2019 – 306 дней
Последний день зимы. Завтра 1 марта, первый день весны. Впервые за мои осознанные годы жизни зима была бесснежной. Ни разу не выпал снег, чтобы его успеть увидеть на земле до того, как он растает и превратится в грязную кашицу под ногами. Пыльная зима. Утром всегда протираю сапоги и, дойдя до работы, они успевают порядком запылиться.
В голове устойчивая мысль, что я хочу уйти на пенсию, закончить службу в полиции. Вчера вечером на работе случился аврал. Результат отсутствия планирования в работе. Последний день месяца перед составлением отчётов. Сводя статистику, отделу внезапно потребовалось ещё некоторое количество возбуждённых уголовных дел под операцию «Оружие». Начальник дал приказ из уголовного дела Пинчера в срочном порядке выделить материалы и передать их в дознание для возбуждения новых уголовных дел. А по делу Пинчера как раз только провели обыски, где было обнаружено оружие. Конечно, заранее никто не знал, насколько результативен будет обыск. Но обыск проводили по наводке оперативников, они давно знали, что по этому адресу есть оружие. Просто придерживали информацию у себя. А когда статистику нужно стало срочно улучшить, так у всех хвосты и загорелись. От этого и спешка. Поднять на ноги следователей и дознавателей, которым нужно очень быстро сделать процессуальную работу, чтобы из бумажек получилось уголовное дело. В этом красноречиво отражается вся суть системы: когда одно звено в текущем режиме не дорабатывает (уголовный розыск), подключаются уже целых два вспомогательных звена (следствие и дознание). И так во всем, от малого до большого.
Из плюсов своей новой должности заметила ещё одно: зарядки телефона хватает на целый день, и ещё даже остаётся. Утром могу пойти на работу с семьюдесятью процентами зарядки, вечером вернуться домой, и ещё около двадцати процентов останется. Меньше звонков, меньше отвлекаешься на других. Больше внимания уделяешь прочтению уголовных дел. Раньше, когда свободного времени было очень мало, дела читала чуть быстрее. А сейчас вчитываюсь в суть, вникаю в детали.
Шпица теперь изучает дела «по диагонали» после моей прочитки. Её время экономится за счет моего. Это нормально. Когда Шпица уйдет в отпуск, всё станет по-другому. У меня появится больше внезапных, незапланированных дел. Снова совещания, видеоконференцсвязи, консультации оперативников. Меньше времени на проверку дел. Пока дни до пенсии кажутся долгими. Больше 300 дней – кажется, что много. Но неделя стала пролетать за неделей. Немного притупился вкус к ежедневной жизни. Хочется ускорить время. Но это неправильно. Жизнь – она здесь и сейчас. Кто знает, а буду ли я жива через год? Умирать-то я не собираюсь, конечно. Но в чём сюрприз жизни – это внезапная смерть. И нужно ценить каждый день. Любить каждый день.
Вчера произошли события, из-за которых морально опустилась до состояния жертвы. Свою срочную запланированную работу я успела доделать до половины седьмого. И готова была уйти домой. Рабочий день был длинный, пришла к восьми утра, на обеде пробыла всего час, а у нас обед с двенадцати до четырнадцати дня. Но уже в час дня вернулась с обеда к работе. Вечером хотелось домой, есть и отдыхать. Но так как почти всё следствие ещё работало, было морально тяжело встать и уйти. Продолжила работать и поняла, что в следующие полчаса работа протекала медленно, неэффективно. И появилась какая-то злость на себя: а почему я ещё на работе, если не хочу здесь быть? Почему не встаю и не иду домой? Это когда Шпица уйдет в отпуск, скорее всего, мне придется работать сверхурочно. Там будет другая ответственность. То, что сейчас делаем мы вдвоём, придётся делать одной. А зачем сейчас я сижу на работе, если могу уйти?
Вот такие моральные дилеммы. Система заставляет нас чувствовать стыд, когда другие работают, а ты хочешь отдохнуть. Хорошо, что Акита тоже захотела идти домой. Вдвоём легче было встать и уйти. И думаю, что нужно самой быть человеком, которым для меня вчера стала Акита – решившимся уйти домой. За которым другим будет морально легче уходить домой. Ведь я всё это проходила уже не раз. Нужно пользоваться моментом и уходить домой вовремя. Вчера вот пришла с обеда на работу на час раньше. Этого никто не видел. Этого никто не оценит. Да, успела за этот дополнительный час сделать работы немного больше. Но ее всегда такое количество, что даже сейчас мне минимум неделя нужна, чтобы решить все накопившиеся дела. А если я не буду отдыхать, то насколько меня вообще хватит? Меня уже не хватает.
01.03.2019 – 305 дней
