Александр Санфиров "Фармацевт 2"

До Геническа по пустой трассе мы доехали за несколько минут. Одноэтажный мелкий городок, оставшийся практически в стороне, особого впечатления не произвел, тем более что проскочили мы его довольно быстро и по деревянному мосту переехали на песчаную косу Арабатскую Стрелку.

Течение в протоке было довольно сильным и увлекало за собой из Азовского моря в Сиваши тучи медуз.

Увидев их, я мысленно чертыхнулся. Совсем забыл об этой напасти Азова. Хотя слабая надежда, что этих тварей у пляжа будет не так много, меня не оставляла.

Оставляя за собой тучу пыли, и переваливаясь с колдобины в колдобину, машина двигалась по песчаной дороге. Несколько минут такого пути, и мы остановились у въезда в лагерь.

– Ребята, – извиняющимся тоном сказала Смолянская. – В лагере мне вас не получится устроить. Но рядом в кемпинге у нашего сторожа Василия Ивановича Гордиенко работает приятельница, она обещала помочь.

– И что требуется от нас? – первым сориентировался Лебедев.

– Ничего особенного, две бутылки водки или горилки.

Мы глянули друг на друга. Похоже, мысли у нас сходились.

– Блин! Куда мы попали, вокруг сплошная дешевизна.

Оставив вещи и гитару у Наташи в медпункте, мы двинулись в ближайший и единственный магазин в окрестностях, где без проблем затарились водкой. О себе я и не говорю, да и Валера тоже не выглядел особо взрослым, но продавщице на наш возраст было наплевать. Так, что через полчаса, мы уже шли на встречу с Васей Гордиенко.

Хохол Вася, небритый, загорелый мужичара, лет тридцати, явно был себе на уме. Видуха у него была, как у махрового бомжа. Хотя он явно им не был, потому, как специфического запаха не имел. Наоборот, пропах свежей рыбой и морем. Как оказалось, он всего лишь полчаса назад приехал с рыбалки. Договорились мы с ним быстро. Две бутылки перекочевали в объемистые карманы его брезентовых штанов, и мы всей кампанией отправились на поиски его подруги.

Поиски продлились недолго. Бродя между рядами фанерных палаток, мы обнаружили полную, крашеную блондинку с химической завивкой около администрации кемпинга. Сначала Мария Назаровна, оказавшаяся завхозом, предложила нам вдвоем пожить в одной палатке. Но мы, сразу отрицательно замотали головами. У меня было, кого пригласить в гости, да и Валерка надеялся, что тоже не будет спать в одиночестве. Так, что планируем жить рядом, но в отдельных «роскошных» апартаментах.

Заплатив за две недели проживания, мы взяли ключи и отправились уже на поиски своих кибиток, расположенных на первой линии от моря. Судя по выброшенным волнами водорослям и подсохшим останкам медуз, в шторм вода практически добирается до нашего жилья.

В общем, к пяти часам мы заселились в соседние двухместные фанерные будки, стоявшие практически у воды.

Ну, что же, главное, крыша над головой имеется. А то, что пол в будке отсутствует, так в этом нет ничего страшного. Зато есть две односпальные кровати и небольшой столик у застекленного окошка. Если эти кровати сдвинуть, получится вполне приличный траходром.

Ознакомившись с жильем, я собрался в пионерский лагерь, забрать из медпункта рюкзаки, гитару, на всякий случай, мы пока решили оставить там.

Правда, в лагере пришлось еще поискать Смолянскую, потому что медпункт был на замке.

Нашел её в столовой, где она пила чай в кампании нескольких женщин. Те, естественно, разглядывали меня со всем вниманием, аж мурашки по коже побежали.

Извинившись, что отрываю девушку от такого важного занятия, я сообщил, что хочу забрать свои вещи.

– Юноша, может, вы немного посидите с нами, чайком побалуетесь, расскажете нам, как дела в Петрозаводске, а то мы здесь второй месяц находимся, совсем от жизни отстали, – неожиданно предложила довольно симпатичная дама лет пятидесяти.

– Спасибо, но сегодня откажусь от чая, – заявил я. – Меня в кемпинге ждет друг, не хочется его волновать. Но в следующий раз обязательно воспользуюсь вашим приглашением.

– Это наша начальник лагеря Софья Ароновна Фридман, – пояснила мне Смолянская пока мы с ней шли в медпункт. – Нам с ней здорово повезло. Тактичная женщина и не скандальная.

В медпункте я все же не удержался и дал волю рукам.

– Витя, ты же говорил, что торопишься, – напомнила мне Наташа, стараясь выбраться из моих шаловливых рук. – Когда вы устроитесь, приходи после десяти в медпункт, Только постарайся пройти незаметно.

– Хорошо, – согласился я. – Вечером буду, как штык.

И сам первый засмеялся от двусмысленности сказанного.

Добравшись до будки, отдал Лебедеву его рюкзак. Кинув свой на кровать, слегка поностальгировал, вспоминая пятизвездочные отели Кипра и Доминиканы. Но так, как смысла в этих воспоминаниях не было, вскоре выкинул их из головы. Разделся, натянул плавки вышел на пляж и с разбегу забежал в воду. Обнаружив, что в нескольких метрах от берега вода мне по шею, обрадовался. Но, оказалось, что зря. Дальше от берега становилось все мельче и пришлось еще метров сто брести по колено, в воде раздвигая ногами стрекающихся медуз. Мой приятель немедленно последовал за мной, стараясь не дотрагиваться до студенистых созданий.

Для меня купание в море было первым только в этой жизни. Поэтому к нему я отнесся, как к обычному факту. Чего не скажешь о Валерке, тот был в полном восторге. С трудом удалось уговорить его выбраться из воды. Накупавшись до одури, мы сполоснулись под душем, закрыли на висячие замки наши будки и отправились на рекогносцировку.

Палаточный кемпинг тянулся вдоль берега метров на двести. С одной стороны его ограничивал забор пионерского лагеря, а с другой большое здание столовой, в которое мы не преминули зайти. Около многих палаток отцы и матери семейств готовили на примусах нехитрый ужин. Некоторые усердно намывали свои 408е Москвичи и горбатые Запорожцы, нисколько не заботясь об экологическом состоянии пляжа.

Машины у нас с Валерой не имелось, примуса тоже, поэтому без посещения столовой было не обойтись.

В той, отстояв довольно длинную очередь, мы смогли культурно поужинать, отгоняя множество мух, бифштексом с луком и яйцом, черным хлебом и стаканом лимонного напитка с коржиком. Напиток, судя по всему, делался из лимонных корок, но пить его можно было вполне. Заплатив по шестьдесят копеек, мы покинули это заведение.

Выйдя из столовой, обнаружили, что на улице довольно быстро темнеет.

Ступив на дорогу, по которой нас привезли, мы направились в сторону лагеря. Никаких фонарей вдоль дороги, конечно, не имелось.

Зато в сгущающейся темноте по правой стороне дороги на небольшом здании приветливо горела надпись «Бар Золотой Якорь».

– Зайдем? – предложил Лебедев.

Естественно, я согласился.

Внутри было довольно уютно. Несколько столиков, барная стойка и даже небольшое место для танцев. Для сельской местности очень даже ничего.

На танцевальном пятаке как раз топтались три пары под песню Лили Ивановой «Банг-Банг».

Взяв по коктейлю, мы уселись на сиденья у стойки, и Валерка немедленно начал выспрашивать у молодого, ненамного старше нас, бармена, где и как тут можно отдохнуть кроме этого заведения.

Тем временем музыка закончилась, и пары разошлись по столикам. А к нам за барную стойку подсели две девицы, весьма потасканного вида.

Они о чем-то переговорили с барменом, потом одна с улыбкой обратилась к нам.

– Молодые люди, вы не угостите девушек коктейлями?

Я хотел, было, культурно их послать, но Лебедев, зараза, опередил.

– Таким красивым девушкам разве можно отказать, конечно, угостим, – заявил он.

Повернувшись к бармену, он заказал два коктейля, притом выбрал те, в которых больше всего было водки.

Бармен подобной просьбе не удивился и быстро её выполнил, наложив в бокалы льда в два раза больше обычного. Что мой наметанный взгляд не оставил без внимания.

Мы немного поговорили с девушками, но энтузиазм Лебедева на глазах угасал, а у меня, его не имелось изначально. Алкоголя дамам он больше не заказывал, и те незаметно испарились.

– Что, не удалось девушку на ночь склеить? – поддел я приятеля.

На что Валера тут же ответил.

– Что-то я практику общажную терять начал, только после того как эти шмары коктейли выпили, понял, что нас динамят. А я им не нанимался просто так выпивку оплачивать.

Ладно, давай двинем в сторону нашего жилья, а то потом в темноте хрен его найдем.

Когда вышли на улицу, Лебедев продолжил злиться.

– Ишь, нашли простаков. Понял, что эти чувихи на бармена работают?

В ответ я кивнул. Понять было нетрудно. Бар, похоже, влачил жалкое существование. Сотрудники пионерских лагерей были в нём нечастыми гостями. А в кемпинге в основном жили семейные люди с детьми, им тоже было не до посещения баров. Зато таких случайных посетителей, как мы, сам бог требовал развести на бабки.

Предположения Валеры о поиске жилья оправдались в полной мере. И хотя у нас был ориентир в виде туалета типа сортир, от которого за тридцать метров несло хлоркой, наши будки среди десятков им подобных, мы нашли не сразу.

Пришла очередь Лебедева устраиваться на ночлег в печальном одиночестве, а я, сполоснувшись под пляжным душем, собрался в гости.

Когда в десятом часу вечера я с сумкой в руках прокрался в ворота пионерского лагеря, Вася Гордиенко, сидевший в караульной будке, проводил меня понимающей усмешкой.

Дверь медпункта и на этот раз была закрыта, но, когда я тихо постучал в окошко, она бесшумно отворилась и Наташа, обняв меня, завела в комнату.

В ней было еще темней, чем на улице, что, впрочем, не помешало нам тут же переместиться на кровать в изоляторе.

Впрочем, долго мы на ней не пробыли. Скинув матрац на пол, продолжили упражняться на нём, периодически пробуя новую позу Камасутры.

Ближе к двум часам ночи мы слегка угомонились и уселись за стол. Я принес с собой бутылку сухого вина, коробку шоколадных конфет и кулек абрикосов.

Абрикосы Наташа сразу решила помыть. Благо, что водопровод в медпункте имелся в наличии. Свет, во избежание, естественно, не включали. Так, сидя в потёмках, мы пили сухое вино из мензурок, заедали его абрикосами и шоколадом. Иначе эту кислятину пить было бы невозможно.

В отличие от недавней смелости в раскованных позах, в разговоре мы старались обсуждать нейтральные темы. Но Смолянская первая нарушила негласную договоренность.

– Витя, знаешь, я сейчас в такой жуткой неопределенности, ты так неожиданно ворвался в мою жизнь, перевернул все вверх дном, – призналась она. – У меня все было распланировано, высчитано. А сейчас не знаю, как быть. Правда, не знаю. У нас ведь с Васиным в октябре свадьба намечалась. А я тут с тобой ему изменяю. С мальчишкой. И почему-то нисколько об этом не жалею.

Она замолчала и потом шмыгнула носом, потом еще и еще.

Я же никак не мог собраться с мыслями.

Неужели, так ошибся в характере девушки. Еще тогда, в первый раз после нашей встречи с ней в квартире, мне показалось, что передо мной особа, определившаяся со своим будущим и твердо идущая к цели, не особо церемонясь со средствами её достижения. А ведь должны были возникнуть сомнения, когда она в июле позвонила мне на работу, сказав, что хочет меня увидеть. Но и тогда, я принял это за стремление просто развлечься с надежным парнем, который не разболтает лишнего.

Когда она предложила приехать к ней в лагерь в августе, я несколько раз переспросил, не навредит ли ей мой приезд.

Конечно, у меня дома, когда мы проверяли на прочность старый диван, Наташа заверяла, что не навредит. Возможно, в другой обстановке она бы этого не сказала. Но ведь я буквально перед поездкой посылал телеграмму, в которой повторно спрашивал, можно ли приехать и ответ снова был положительный.

Ну, и что мне теперь ей говорить? Хотя я ныне рослый парень и выгляжу немного старше своего возраста, но мне всего шестнадцать лет, я, собственно, никто. Какой из меня муж? И откровенно говоря, мне совсем не хочется жениться.

Хм, а может это просто представление для меня? Хотя нет, вряд ли. Ведь выбор у девушки очевиден. Кто я и кто Васин. Откуда у нее появились сомнения в выборе непонятно, возможно с этим Васиным не все так просто?

– Ой, ладно, – не буду грузить тебя своими проблемами, – заявила девушка, неожиданно перестав рыдать, и не дождавшись от меня осмысленного ответа. – Кстати, у меня спрятано полбутылки апельсинового ликера, давай смешаем с вином. Все не такая кислятина будет.

– Блин, чего она ждала от меня? – пытался я понять, пока мы допивали получившуюся смесь. Но когда вновь переместились на матрац, мне уж было не до размышлений.

Утром, чуть начало светать, я покинул медпункт.

Ворота были закрыты, но под ними оставалось достаточно места, чтобы протиснуться, что я и сделал, не желая будить сторожа. Возможно, он тоже сейчас не один в своей сторожке.

Поеживаясь от утренней прохлады, быстрым шагом добрался до своего жилья. Зайдя внутрь, быстро разделся и нырнул под одеяло. Ведь в будке было, нисколько не теплей чем на улице.

Время только подбиралось к пяти утра и, вроде бы можно было еще поспать. Но сон все не шел.

Испортила мне настроение Наташка, как есть испортила. Я сто раз пожалел, что приехал сюда пока крутился в кровати, пытаясь заснуть.

Кардинальная ошибка состояла в том, что я оценивал поступки девушки с колокольни своего жизненного опыта. Мне и в голову не приходило, что Наташи в голове ползают такие огромные тараканы.

– Ну, пригласила она меня приехать и ладно, видимо, понравился в постели. Как взрослые люди, встретимся и разбежимся без всяких обязательств – это так я думал, а оказалось совсем не так.

– Теперь, как порядочный человек, ты на мне должен жениться, – так бы звучали её слова, высказанные этой ночью, если бы их перевести в понятный формат.

– Ай, ладно! Хрен поймешь этих баб, сколько бы лет им не было, сами не знают чего хотят, а я все равно не женюсь, – подумал я и повернувшись на бок попытался заснуть. Что мне вполне удалось.

Проснулся я от духоты. Солнце прогревало фанерную будку не хуже парника. Вскочив с кровати, я ринулся открывать дверь.

На улице был тоже не фонтан, но все же легче чем в палатке.

– Проснулся, наконец, – прокомментировал мое появление Лебедев. Тот, похоже, встал уже давно и сейчас загорал лежа на полотенце у своей будки.

Поздоровавшись, я потрусил к туалету, возле которого пришлось несколько минут подождать из-за очереди в несколько человек. Глянув на огромную очередь в женскую половину, в очередной раз поздравил себя с тем, что я не женщина.

Сделав свои дела, вернулся к себе и, взяв мыльно-рыльные припасы, направился к длинному ряду умывальников из оцинкованной жести, с проходящей над ними водопроводной трубой с кранами над каждым умывальником. Канализация, естественно, отсутствовала, как класс. Из раковин грязная вода стекала на песок, а затем в море.

К умывальникам очереди практически не было, все-таки я встал довольно поздно. Но утром тут наверно не протолкнуться.

– Как здорово, что мне пока не нужно бриться, – подумал я, глядя, как несколько мужчин, морщатся, споласкивая помазки и станки холодной водой.

Умывшись, закинул мыльницу, зубную щетку и полотенце в будку и обратился к Валерке.

– Нам не пора позавтракать?

– Давно пора, – отозвался тот.

– Тогда идем в столовую.

Возвращались мы к себе по линии прибоя, то и дело, перешагивая через лежачие тела, или просто уступая входящим в воду купальщикам.

Около наших фанерных палаток нетерпеливо прохаживались три девушки. Переглянувшись, мы ускорили шаг.

– Наконец, вы появились, – облегченно выдохнула Смолянская. Девчонки, пришедшие с ней, робко молчали, не вмешиваясь в беседу. Хотя зачем они явились, понять было нетрудно.

Наташа держала в руках Валеркину гитару, значит, сейчас его будут просить что-нибудь спеть.

Лебедев тоже сразу просек с какой целью явились нежданные гости и расплылся в довольной улыбке.

Девушки наши предположения полностью оправдали, упрашивая Валеру что-нибудь изобразить на гитаре.

Забрав инструмент у Смолянской, он уселся на стул, принесенный из палатки, и тронул струны.