Марина Владимировна Добрынина "Весеннее обострение"

Куда не приду, везде: мужчины то, мужчины се. И периодически – Лин, ах!

Может быть, Лин, конечно, и ах. Только теперь его дамам ахать придется где-то в другом месте. Приданое я им, кстати, определила. Небольшое, но достойное. Обедневших графьев с таким приданым не взять, но что-нибудь помельче обязательно нарисуется. Надо признать, все фрейлины новость о своем увольнении приняли достаточно спокойно. За исключением Амалии. Вот эта закатила мне истерику. Рыдала, заламывала руки, кричала, что я во всем виновата. Позвольте, я-то тут причем? Глазки строить Лину ее заставляла не я, спать с ним – тоже не я. И уж точно я не имела какого-либо отношения к распускаемым ею слухам о том, будто бы младший Эрраде намерен на ней жениться. Глупая. Подошла бы, спросила. Я б пояснила, что мальчик наш жениться еще не готов, а если и приготовится вдруг, то родители его в жизни не позволят ему такое вот, как Амалия, ввести в семью. Рылом, извините, не вышла, и родословная подкачала. Я уж молчу о поведении.

Так вот, сейчас я, важная такая, сижу за столом в приемной. Да, с подачи папеньки мне отдельную приемную организовали, выделив для этой цели редко используемый зал для распития чая. Была у нас раньше такая традиция. Правда, чай отец не слишком уважает. У меня, конечно, и свой кабинет имеется, только он невелик, это раз, и не хочется мне, чтобы по нему какие-то посторонние девицы бродили – это два.

Сижу и общаюсь с кандидатками. Я настояла на том, чтобы ко мне они приходили уже после акушерок. И молодец я, кстати. Две трети девиц, те, которые не девицы вовсе, уже меня не беспокоят.

А задача и так непростая. Папенька велел смотреть, чтобы порядочные были. Понятия не имею, что он имел ввиду. А вот маменька, напротив, как это ни странно, просила отобрать красивых. И даже, с трудом правда, смогла мне объяснить, чем она руководствовалась. Мол, у других королев фрейлины, как правило, страшненькие, чтобы короли на них не бросались. А она – гордая, и Вальдору доверяет. А потому готова в любой момент предъявить весь цветущий выводок своих придворных дам любой высокородной особе, чтоб им всем пусто было. Вот как. Красивые, порядочные, девственные. А мы с Саффой фильтр, значит. Ну ладно.

Комнатка, где претенденток на девственность проверяют, кстати, рядом, за стеной. Оттуда время от времени доносится плач, вопли и ругательства.

Передо мной очередная кандидатка. Лицо белое, румяное, коса русая до пояса. Хороша.

– Имя?

– Тонда.

Сословие меня не интересует. И так ясно, что дворянка. Иных и не приглашали.

– Образование.

– Что?

– Читать умеешь?

– Э… да.

– Читай.

Подсовываю ей под нос детский стишок.

– З-за… зайка… П-п-по.. пры…

– Зайка-попрыгайка, – рычу я, – следующая!

– Я вышивать умею, – шепчет девица, – и…

– Следующая!

Тонда, заливаясь слезами, вылетает прочь.

– Не, ну ты бы повежливее с ними, – возмущается Саффа.

– Знаешь что, – говорю, – в объявлении ясно было сказано – грамотные. А это что? Двух слов прочесть не может. Только и достоинств, что личико симпатичное. И вообще я устала!

И в самом деле, устала, эта у меня двенадцатая. А я только трех фрейлин отобрать успела. И то во второй не уверена. Какая-то она не слишком симпатичная.

О, еще одна. Худенькая, рыженькая, но, вроде, нестрашная.

– Петь умеешь? – интересуюсь я.

В ответ запевает песенку. Неплохо. Голосок слабенький, но не противный.

– Читать?

– Конечно.

– Давай.

– Зайка-попрыгайка по лесу скакал…

– Достаточно. Принята. Следующая.

Эта, пожалуй, толстовата. Но глаза выразительные, мордашка, вроде, чистенькая.

– Имя.

– Селина.

– С чтением как?

– Хорошо. Если желаете, сейчас я зайку вашего по памяти расскажу.

– Стоп. По памяти не надо. На, вот это лучше прочитай.

– Ага… Король Вальдор повелевает всем высокородным девицам…

– Тоже наизусть?

– Я умею читать!

Вскидывает подбородок вверх. О! Гордая.

– Вышивать умеешь? Танцевать?

– Конечно! Показать?

– Спасибо, верю на слово. Подходишь.

Надо же, двух сразу!

– Что-то я во второй не уверена! – говорит Саффа, пододвигая мне чашку чая.

– А что так?

– Наглая какая-то.

– Ничего, – успокаиваю я подругу, – зато, может, Лину от нее попадет. Если сунется. Следующая!

И так час за часом. Уже голова кругом идет. Следующая!

Входит девица, и я понимаю – не возьму. Вот пусть она мне хоть поэтов древности без перевода здесь читает, пусть хоть фуэте крутит. Не возьму и все. Слишком уж зараза хороша. Личико светлое, глазищи ореховые на пол-лица. Волосы вьются. Талия тонюсенькая. Хрен вам, папенька с маменькой, а не такая фрейлина. Мне еще тоже замуж выйти нужно, наверное.

И только я собираюсь быстренько задать ей пару вопросов и послать кандидатку куда подальше, как слышу шум. Вроде как Дульсинея надрывается. Что-то в голосе у нее панические нотки. Что там такое? Саффа несется куда-то.

А я… Я бы тоже понеслась. Только вот слишком я устала. Слишком. И вообще, на все мне уже… начихать. И зараза эта пусть тоже фрейлиной становится.

– Принята, – шепчу я, забыв даже спросить, как имя у этой претендентки. Все равно. Вот честное слово, все равно.

Дульсинея

За завтраком Лина тоже не было, но и это не ахти какое событие, прошлялся всю ночь где-то и отсыпается. Обычная, в общем-то, картина.

– А не прогуляться ли нам по саду, сладкий мой? Давненько мы с тобой не общались толком.

– Сегодня ночью общались.

– Ты прикалываешься что ли? – обиделась я. – Тебе что, сложно уделить жене внимание? Уже второй месяц с этими тварями своими больше времени, чем со мной проводишь! Я тебя скоро ревновать начну!

– Хорошо, Дульсинея, после завтрака пойдем на прогулку. Если хотите, верхом прокатимся. Надо же хоть иногда вашу любимую игрушку по назначению применять.

Подколол, что ли? Ну ладно, сделаю вид, что не поняла.

– Нет, Теринчик, не тянет меня на верховые прогулки. Просто по саду погуляем, – решила я.

Ну и погуляли мы. Точнее можно сказать, и не гуляли вовсе. Только до фонтанчика моего любимого дошли, как вдруг Терин вздрогнул, побледнел и за бок схватился. Был бы простым человеком, я бы подумала, что плохо ему вдруг стало, но маги не болеют! Тем более в таком юном возрасте. Для мага пятьдесят девять лет – это очень мало. Разве что кто-то исподтишка магически атаковал? Да нет, вроде не видно поблизости чужой магии.

– Что с тобой?

– Все в порядке, – прошипел он и собрался телепортироваться без меня. А хрен там! Я покрепче за рукав его схватилась и так вместе с ним в кабинет его и перенеслась. Он на меня покосился как-то странно и, поняв, что я от него не отвяжусь, велел:

– Сядь и не мешай.

Такой тон у него был, что я послушно отошла и присела на стул. Что-то предчувствия у меня нехорошие, ну прямо-таки очень.

Терин сделал несколько движений левой рукой, в воздухе перед ним появилась странная воронка. Что это за новое колдовство мой драгоценный творит? И почему в таком срочном порядке? Даже вот не стал тратить время на выдворение меня из помещения.

Когда из воронки выпал чуть живой Лин, я поняла, почему Терин так торопился. Я даже, умница какая, разглядела, что у него к Лину привязка была. Именно поэтому он сразу почуял, что с ним случилось.

Вот бы еще узнать, куда он ребенка посылал? Но это все потом мне в голову пришло, а в тот момент, когда я увидела истекающего кровью сына со страшной раной в боку, мне не до мыслей всяких было.

– Какого хрена? – рявкнула я, бросаясь к нему.

– Осторожно, Дуся, лучше не трогай его.

– Я убью тебя, сволочь ты такая! Ты куда его посылал? Что ты сделал с сыном, Терин?

Мои лекарские способности, после того как я в некромантию углубилась, резко понизились. Но иногда на меня накатывало, и лечить получалось даже сложные случаи. Вот, например, в прошлом году, когда Пардок с лошади свалился и получил открытый перелом, я его залечила в два счета, Брианна даже испугаться не успела. Но у меня это как-то стихийно происходит, то есть не специально. Но сейчас-то, когда родной сын тут кровью истекает у меня, конечно же, все получится!

А вот фиг там! Некромантка ты хренова, Дуся, и руки у тебя не из того места растут. Ничего у меня не получилось. И тапок этот, такой же тормоз как его первый хозяин, что б ему пусто было! Я отшвырнула свой магический предмет, как будто это его вина была в том, что у меня не получилось. Тут Терин меня попытался от Лина отодвинуть. Я пихнула его локтем и в полной истерике крикнула:

– Ему же плохо, сделай что-нибудь!

– Я только кровь смогу остановить, – напомнил Терин, – нужен светлый маг. Зови Мерлина.

Холодный тон остановил мою истерику на излете. Я посмотрела на Лина, который непонятно, жив ли, потом на Терина, на морду эту его невозмутимую, и такое зло меня взяло. Но я свои эмоции пока куда подальше засунула и переместилась к деду. Дед был пьян. Как свинья. Но от отрезвляющего заклинания отбился не хуже трезвого. Поняв, что от деда сейчас ничего не добьешься, я напрягла память. Кто еще у нас светлый и достаточно сильный маг? Саффа? Вот что-то я не припомню, светлая она или нет? Словесница вроде бы. А среди них темные и тем более некроманты, редкость.

Я телепортировалась в Зулкибарский дворец. На мои вопли сбежались все, кто только мог. В том числе и Саффа. Глянула я на нее и выругалась. Она же темная. И как я могла с перепугу об этом забыть? Сама же, помню, удивлялась, что вот, мол, словесница и темная.

– Есть у вас тут еще маги? – набросилась я на Саффу.

– Я вам по каким-то причинам не подхожу? – обиделась девчонка.

– Дура! Ты темная! Лин ранен, его лечить надо! Срочно!

То ли я так впечатляюще орала, то ли еще что, только Саффа как-то взбледнула, хотя куда бледнее с ее-то бледной физиономией. Она исчезла буквально на минуту, потом снова появилась под руку с каким-то парнем.

– Вот, он имеет опыт лечения ран, – поведала Саффа.

– Что происходит? Что за столпотворение? – расталкивая челядь и любопытных придворных, к нам подошел Вальдор. – Дуся? Ты что здесь…

Я не стала дальше слушать, просто схватила его и этого светлого мага и переместилась в Эрраде. Саффа, наглая девчонка, сама за меня схватилась и тоже за нами последовала. Ладно, я с ней о ее поведении потом поговорю.

Лин уже лежал на кушетке. Без сознания, но живой. Рана была страшная, но теперь из нее хоть кровь не текла. Видок у Лина – краше в гроб кладут. И Терин, морда эта хладнокровная, рядом стоял. Стоял, и ничего не делал! Окинул нас взглядом, кивнул магу молодому и отошел.

Маг строго произнес:

– Прошу мне не мешать, – и направился к сыну. К моему сыну!

Черт, Лин! Лииин! Терин, скотина, я не знаю, что с тобой за это сделаю.

Парнишка этот оказался действительно опытным. Я впервые видела, как жестовик лечит. Прямо-таки библейское наложение рук. Какие-то жесты замысловатые над раной, и вот она засветилась и затягиваться начала. Лин в себя так и не пришел.

– Он много крови потерял, – неодобрительно сказал парень, – но жить будет. Рана, в общем-то, не очень опасная. Где его носило?

– Наверно, на ревнивого мужа нарвался, – брякнула Саффа и тут же смущенно извинилась.

– Хорошо, если бы причиной ранения был ревнивый муж, – прорычала я, косясь на Терина, – но у нас другая ситуация, и виной всему бестолковый папочка! И не говори мне, что это не так!

– Дульсинея, я вам все объясню, – спокойно ответил Терин и сделал несколько пассов руками, разрывая связь с Лином.

– Да уж объяснишь, конечно! – прошипела я и отправила его куда подальше.

– Княгиня, не колдуйте здесь, вы мне мешаете, – прикрикнул на меня светлый маг, – лучше бы вам покинуть помещение. Если что, мне Саффа и его величество помогут.