Его отвлёк звук:
– Хышшш, хышшш…
Звук шёл с другой стороны дороги и гулко раздавался по пустынной улице. Сергей дёрнулся, и перед глазами всплыла икона, бабушка и молитва из его сна. Старушка вновь подносила кружку ко рту и читала Отче наш. Сергей схватился за голову и почувствовал, как под ладонями пульсируют виски. Зубной болью, импульс пробежал по всему черепу и остановился в районе затылка. В носу запахло кровью. Сергей сморкнулся. Из ноздри надулся багровый пузырь, с чмоканьем лопнул и заляпал подбородок кровавыми брызгами. Он вытер нос рукой, и от кисти до локтя протянулась красная полоса. Сергей закинул голову назад и присел на корточки. Противная горячая струйка потекла по верхней губе, по уголку рта и, собравшись в увесистую каплю, сорвалась за шиворот. Нашарив, в заднем кармане джинсов платок, он приложил его к носу и уставился в сторону откуда исходил звук. Картина была такая: растрёпанный, бородатый человек в овчинном тулупе на голое тело, гоняет метлой пыль возле входа в здание с надписью «Отдел внутренних дел г. Озёрска». Сергей прищурился. Ему точно был знаком этот доходяга, но откуда? Тут он собрал память в кулак, поднапрягся и, сбитая алкоголем система перезагрузилась.
«Кузьмич! Тот мужик из бара, который встал на мою сторону и отходил Лизу! Лиза! Огни в глазах! Огни в глазах, но не в Лизиных! Там была другая! Другая? Нужно спросить Кузьмича, может он подскажет, что там, в баре со мной произошло.»
Сергей поднялся, засунул окровавленный платок в карман и бросился через дорогу.
– Кузьмич, здорово! – прямо с середины шоссе закричал Сергей.
Мужчина прервался, опёрся на метлу и непонимающе уставился на парня в футболке и солнечных очках. Тем временем Сергей уже подошёл вплотную.
– Ты что, не узнаёшь меня?
– Нет, – всматриваясь в испачканное кровью лицо, протянул мужчина и осмотрительно сделал шаг назад.
– А так? – улыбнулся Сергей, снимая очки.
Тот сосредоточенно поморщился, напрягая извилины. Потом склонил голову набок, как бы рассматривая пришельца со всех сторон, и с громким гоготом выдал:
– Хо-хо, Сергуня! Здорово, парень! Как там Лизка? Когда свадьба? Это она тебя так уделала? Смотри она баба боевая!
– Погоди ты со свадьбой, – остановил его Сергей, – скажи лучше, чего там, в баре, было-то?
– Слышал я, что Ашотовское пиво мозги напрочь отшибает, но что бы так? – он участливо покачал головой и усмехнулся, – Ты вообще ничего не помнишь?
Сергей неопределённо пожал плечами, мол, тут помню, тут не совсем.
– Ага, – Кузьмич понял красноречивый жест Сергея, – бывает. Я вона на днях так накушался, ничего не помню. Проснулся в обнимку с Зорькой, то коза моя…
– Ты мне про меня расскажи, – перебил его Сергей.
– А чего тут рассказывать? Пришёл, значит, выпил. Меня угостил. Там мы с тобой за знакомство. Потом ещё разок. А там, ты вскочил, Лизку в охапку сгрёб, сказал: «Пойдём со мной, жениться буду», и ушёл.
– Всё?
– Всё, – повёл подбородком Кузьмич, – А вот чего ты там с ней ночью делал, тут я свечку не держал, – он ухмыльнулся и погладил пожелтевшую с проседью бороду, – Чего, это у тебя харя в юшке? К Ашоту на разборки ходил?
– Нет, – стушевался Сергей, – кровь носом пошла.
– Ага, – кивнул мужчина, – Слушай, у тебя закурить есть? А то эти, – он кивнул на здание полиции, – всё папиросы отобрали. Говорят закон, в общественных местах курить нельзя.
– Нет, – покачал головой Сергей, – А тебя что, задержали?
– Сам пришёл, а то как же, – прицыкнул Кузьмич на глупый вопрос, – Из бара вышел и тут они, – он презрительно сплюнул на асфальт.
– Поплюйся ещё, – послышался грубый мужской голос с крыльца.
Сергей поднял голову и увидел подле входной двери низенького шарообразного мужчину в серой полицейской форме с бляхой «Дежурный» на широкой груди.
– Иванов, чего прохлаждаемся? Мусор сам собой не уберётся. А ты чего уставился? – спросил он у Сергея и повёл рыжим усом, – На пятнадцать суток захотел?
– Простите…, – хотел было извиниться Сергей, но тут же, был перебит Кузьмичом.
– Михалыч, это Серёга, вчера приехал. У Лады поселился. Мы тут с ним в баре познакомились. Отличный парень, – он хлопнул себя ладонью по груди, выражая душевную привязанность к Сергею.
– Оно и видно, – пробасил полицейский, – Чего же у этого отличного парня рожа в крови?
– А… – Сергей хотел объяснить, что кровь из носа, но опять вмешался Кузьмич.
– Это у него сосуды слабые, кровь носом пошла. Ему бы умыться, а, Михалыч? – он посмотрел на дежурного чуть ли не с мольбой в глазах.
– Зачем приехал то? – грозный вид стёрся с лица полицейского и он стал похож на комичного толстячка, который вышел на сцену и сейчас покажет весёлую репризу.
– Видите ли, – начал Сергей с продуманной заранее фразы, – я репортёр газеты «Необъяснённые факты». Редакция направила меня сделать материал о недавно нашедшемся старике, и я хотел бы поговорить…
Послышался сухой грохот. Сергей дёрнулся. Полицейский в мгновение напрягся и бросил испепеляющий взгляд на Кузьмича. Тот с отвисшей челюстью, не сводя глаз с Сергея, шарил рукой по асфальту, в поисках метлы которую секунду назад уронил.
– Пошли,– медленно сказал полицейский и скрылся за дверью.
– Ты чего? – повернувшись к Кузьмичу, спросил Сергей.
– Ничего, – потерянно прогундел мужчина.
– Слушай, забыл спросить. Там вчера старушка была?
– Какая старушка? – Кузьмич суетливо забегал глазами, – Напился ты, привиделось, никакой старушки там не было.
Из дверей вновь показалось лицо полицейского
– Ну, ты идёшь? – спросил он.
Сергей озадаченно посмотрел на дёрганую фигуру Кузьмича и взбежал по ступенькам.
Кузьмич, дождавшись, когда за Сергеем закроется дверь, воровато огляделся, осторожно приставил метлу к стене, задрал полы тулупа и опрометью бросился через дорогу. Добежав до ближайшего дома, он остановился, перевёл дыхание, кинул взгляд через плечо, свернул в проулок и вскоре оказался на пустыре. Местечко было ещё то. Плешивая земля, хрустела и трещала под его ногами как рассыпанное сухое печенье. На мусорных холмах весело визжали крысы, копаясь в гниющих объедках. Воздух отсутствовал, его затмил запах разлагающихся собачьих трупов, в которых шебутились мириады белобрюхих опарышей. Трупов скопилось столько, что пустырь стал похож на африканскую долину смерти, куда уходят доживать свои последние дни все местные животные. Главной достопримечательностью пустыря, был обгоревший остов громадного трактора не понятно каким образом очутившегося посередине этого звериного кладбища. Остов был чёрный, но не от копоти и гари, а от огромного количества воронов облепивших каждый сантиметр железной махины и щёлкающих мощными клювами, ловя жирных зелёных мух. Защищаясь от вони и смрада, Кузьмич прикрыл лицо воротником, который, от старости и впитавшегося в него пота, пах ничуть не лучше, отпиннул пристроившуюся на ботинок крысу и двинулся к трактору, осторожно переступая через жёлтые, обглоданные, клыкастые черепа. Заметив приближающегося человека, вороны раскатисто зарокотали. Это был не рокот испуга, это было предупреждение: «Стой, это наша территория». Мужчина, в самом деле, остановился. Раскинул руки в стороны, закатил глаза, затрясся, будто от удара электротоком, неестественно захрипел и низким рычащим басом пропел:
– Катур, скажи Ашоту, он пришёл в полицию. Он спрашивал меня про Светлую.
Словно по команде, вороны всплеснули крыльями и каркающей тучей взмыли в небо, оголив ржавый скелет, покрытый заскорузлым помётом.
– Иди-ка, умойся, для начала. – Сказал Сергею полицейский и указывая на дверь с табличкой «WC».
– Прямо как в Европе, – пошутил Сергей, кивая на латинское обозначение туалета.
– Иди, иди, – подогнал полицейский, – выключатель справа.
Сергей зашёл в пахнущую мочой и хлоркой комнатку, щёлкнул выключателем и уставился на своё окровавленное отражение, в мутном зеркале, висящем над потрескавшимся умывальником.
– Красавчик! – с пренебрежением сказал он себе, крутя одинокую ручку подтекающего крана.
Кран загрохотал и выдал тонкую струйку воды. Сергей смочил ладони и затер ими подбородок. Меж пальцев засочились розовые ручейки, пробежали по кистям и скрылись в темноте сливного отверстия. Увидев, что от крови не осталось и следа, а лицо, от прохладной воды, возвратило себе нормальный, человеческий цвет, Сергей удовлетворённо подмигнул своему отражению и намотал на руку с метр туалетной бумаги.
– Ладно, хоть это есть, – думал он про себя, отрывая от рулона серую целлюлозу.
Промакивая импровизированным полотенцем лицо, Сергей прикрыл веки и как-то вдруг, ему стало не по себе. Внутри всё зашевелилось, будто он оказался на стремительно раскручивающемся аттракционе. По помещению пронеслась короткая вибрация, словно неподалёку прошёл трамвай, или пролетел самолёт и от этого, кожа на руках и ногах покрылась мелкими, противными пупырышками. Он открыл глаза и оцепенел. Из зеркала на него смотрел он, но не он. У того, другого Сергея глаза были зеленого цвета, чуть приплюснутый нос, широкие скулы и отчётливая ямочка на подбородке. Отражение хищно улыбалось, оголяя белые как мел зубы, а в вишнёвых зрачках плясали два дьявольских огонька. Сергей шарахнулся в сторону, но отражение осталось на месте. Оно все также смотрело сквозь мутное стекло и уходить не собиралось. Сердце бешено заколотилось, кровь отхлынула от лица, лоб покрылся испариной. Насмерть перепуганный Сергей махнул перед зеркалом рукой, словно это движение должно было помочь избавиться от навязчивого видения, но, увы, нечто даже не шелохнулось. В дверь постучали, и уже знакомый голос полицейского, спросил:
– Алё, журналист, с тобой всё в порядке?
Сергей метнул быстрый взгляд на дверь, затем на зеркало и облегчённо выдохнул. Невесть откуда взявшаяся тварь, испарилась, а в зеркале появилось отражение белой кафельной плитки, вкривь и вкось поклеенной на горбатую стену.
–Уф, примерещится же такое, – подумал он про себя, пытаясь унять предательскую дрожь в коленях, – Надо заканчивать с алкашкой. Совсем, – Сергей ещё раз взглянул в зеркало и, убедившись, что жуть окончательно исчезла, громко ответил, – Да, всё хорошо, я сейчас.
Он кинул влажный комок туалетной бумаги в плетённое мусорное ведро и вышел в коридор.
Ещё не до конца оправившись от увиденного и опасливо косясь на дверь с надписью «WC», Сергей добрёл до зарешеченного стекла дежурного помещения, в котором сидел полицейский.
– Ты чего-то зелёный совсем? Там часом сортир не заблевал? – спросил он.
– А? – повёл ухом Сергей, – Нет, так…
– Похмелье штука тонкая, – сочувственно усмехнулся полицейский в рыжие усы и предупредительно покачал пальцем в воздухе, – Смотри парень, а то, как Кузьмич, всё здоровье на дне шкалика оставишь. И вообще, поменьше бы ты с ним якшался, такое знакомство до добра не доведёт. Он ведь душу, за пузырёк, готов продать.
– Простите, а Вы с ним хорошо знакомы? Ну, я имею ввиду, что, он Вас по отчеству называет?
– Озёрск, городок маленький, тут каждая собака, с рождения друг друга знает, – дежурный откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и вопросительно уставился на Сергея, – Ты что-то про старика хотел спросить?
–А, да, – спохватился Сергей, – Не подскажете, как я могу разыскать людей, которые его обнаружили?
– О, брат, махнул, – протянул полицейский, – то проезжие были. Хотя как их на нашу трассу занесло, сам чёрт не разберёт. У нас как объездную дорогу построили, так все по ней и шныряют. Там полос больше и светофоров с гайцами нет, гоняй сколь душе угодно.
– Очень жаль, – покачал головой Сергей, – Я слышал, что он потом в полицию попал, не к вам случаем?
– К нам, а больше тут некуда. Те, залётные и вызвали патруль.
– Здорово! – обрадовался Сергей, – А могу я с ними поговорить?
– С патрульными что ли?
Сергей кивнул и расплылся в дружелюбной улыбке. Однако, эта просьба отчего-то напрягла полицейского, и его добродушный взгляд стал подозрительным.
– Ну-ка, парень, предъяви-ка документы, а то уж больно ты любознательный, – дежурный многозначительно подался вперёд и опёрся кулаками о стол.
– Ах, да, простите, – Сергей суетливо полез в карман и вынул коричневую книжицу, с золотым теснением «Пресса».
Он аккуратно просунул документ в окно и сделал серьёзную физиономию. Так он обычно поступал, для того, что бы человек мог сравнить фото в удостоверении с оригиналом.
Полицейский внимательно посмотрел на фотографию, затем на Сергея и, медленно прочитал:
– Сомов Сергей, корреспондент, газета «Необъяснённые факты». Ладно, верю, – он просунул удостоверение обратно в окно.
– Так, что, я могу поговорить с патрульными? – Сергей добавил в голос официоза, раз уж с него затребовали удостоверение личности.
– Нет, – сухо ответил полицейский, расслышав перемену тона Сергея.
– А почему?
– На то есть свои причины.
– Может мне обратиться к вашему начальству? – официоз Сергея начал плавно переходить в ненавязчивую угрозу.
– Можешь, – с безразличием в голосе ответил полицейский, – только бестолку.
Сергею вспомнился утренний разговор с Ладой, а особенно тот момент, когда она сказала, что в местную полицию обращаться бессмысленно. Видя несговорчивость толстяка, Сергей решил сменить тактику и размягчить чёрствый сухарь тупиковой беседы.
– А, хороший у вас городишко. Тихий, спокойный и люди отзывчивые, – он растянулся в самой приязненной улыбке, на которую были способны его губы.
– Ты мне тут зубы не заговаривай, – хохотнул дежурный, раскусив хитрость Сергея, – Дело тут вовсе не в начальстве, просто они здесь больше не работают.
– Как? – картинно удивился Сергей.
– Да очень просто, – полицейскому явно нравилось куражиться над заезжим журналистом, поэтому он подпустил таинственности и, как бы открывая священную тайну, в полголоса проговорил, – уволились. По собственному желанию. Во как.
Сергей понял, что раскрыт и дежурный просто подтрунивает над ним. Тогда ему в голову пришла новая мысль – подкупить. Он опёрся локтём о стойку, максимально приблизился к окошку и тихо спросил:
– Господин полицейский, а Вы, какой коньяк предпочитаете?
Полицейский тоже придвинулся к окну и прямо в лицо Сергею ответил:
– Статья 291 УК РФ. Дача взятки должностному лицу, лишение свободы до трёх лет.
– Вы серьезно?
– Вполне.
– Печально, – нарочито разочарованно выдохнул Сергей, – а я хотел Вас отблагодарить за то, что Вы позволили мне привести себя в порядок.
Полицейский засмеялся и плюхнулся обратно на стул.
– Да, за такое, коньяк? Ты бы ещё виски предложил.
– Ага, – улыбнулся в ответ Сергей, – то есть виски взяткой не считается?!
– Ладно, пошутили и хватит, – полицейский разгладил пальцами свои рыжие усы, – Вижу парень ты не промах, чувствуется журналистская хватка. Короче, тут тайны никакой нет. Санька Семёнов, у того в Амстердаме богатая тётка объявилась, точнее сказать умерла, и оставила ему наследство. Дом, там, счёт с кругленькой суммой, вот он сразу рапорт и написал. Хотя раньше о ней, о тётке, и слыхом не слыхивал. Юлька Чалая, та следом за ним, по состоянию здоровья. Так что считай в один день и уволились.
– А я могу их найти?
