– Здравствуй, Венечка, – улыбнулась Маргарита Викторовна. – А я слышу, машина подъехала, так и думала, что это ты.
– Добрый вечер. У вас тут прямо сонное царство какое-то, – засмеялся Старыгин. – Алекс спит?
Маргарита махнула рукой, у губ обозначилась складка.
– Спит, часа два как заснул, прямо со своим компьютером в обнимку. Не отобрать у него эту игрушку. Илюша так плюшевого медвежонка любит обнимать.
– И Илья дрыхнет? – Шестилетний сын Алексея был весьма жизнерадостным мальчиком и, бодрствуя, производил достаточно много шума.
– Еле уложила. Почитай да почитай. Вот и читала, а потом смотрю – спит.
– Сказки небось, – мечтательно сказал Веня. – Про колобка и царевну-лягушку.
– Царевна-лягушка – это пройденный этап. – В голосе Маргариты Викторовны явственно обозначились убийственные интонации передовика производства. – Мы этого читаем, Гарри Поттера. Алеша велел купить. Говорит, сейчас любой ребенок знает, кто это такой, вот мы и просвещаемся.
Маргарита Викторовна налила себе чаю и устроилась напротив Вени, бросила быстрый взгляд на бумаги.
– Что, опять контракт какой-то?
– Готовим, – мрачно сказал Вениамин. – С казино «Сапфир». Перспективное предложение.
– Тогда чего ж ты так невесел, Финист – Ясный сокол? – Прокурорский взгляд этой всеобщей бабушки всегда восхищал Веню. – Неприятности на фирме?
– Да, мне тоже хотелось бы услышать подробности.
В дверях стоял Алексей – взъерошенный со сна, футболка измята, под глазами темные круги. Вениамин с тревогой отметил, что выглядит друг хуже, чем неделю назад. Сам Алексей валил все на перемену погоды, но Веня обманываться не желал. Погода тут ни при чем или почти ни при чем. Глаза Маргариты Викторовны смотрели на сына так же встревоженно.
– Ты зачем встал? – вместо приветствия поинтересовался Веня. – Спал бы себе и спал, я не тороплюсь, в офис сегодня Кравцов поехал.
– А может, я чаю хочу с пирожками или еще чего-нибудь, что дадите, – сказал Алексей тоном капризного мальчика.
Он прошел к столу и сел, Маргарита Викторовна поспешно встала и захлопотала у плиты. Наличие аппетита у сына – явление столь редкое, что грех было не воспользоваться. Конечно, пирожок ему никто не даст, но разогреть специально предназначенную для него еду – дело пары минут.
– Ну давай вместе перекусим, – согласился Вениамин. – Эй, ты куда бумаги тащишь?
– А что, ты хочешь оградить меня от работы? – Алексей посмотрел на Веню тем взглядом, от которого трепетали юные секретарши, справедливо ожидая громов и молний на свои блондинистые головы. Такой же, как у мамы, взгляд передовика с Доски почета, как называл его Вениамин. – Венька, все же давно обсудили. Что там с этим «Сапфиром»?
Старыгин коротко изложил сегодняшние события, дал краткую характеристику потенциальным клиентам, снова живописал перспективы, но как-то без энтузиазма. От Алексея это не укрылось.
– Что-то ты не договариваешь, друг ситный, – заметил он.
Маргарита Викторовна поставила перед ним тарелку с бульоном и молча села на свое место. Она никогда не встревала в деловые разговоры, просто слушала их. У этой женщины было поразительное чутье: ее советы не раз выручали «непутевых мальчишек» в самом начале карьеры, когда два выпускника Полиграфического института решили заняться рискованным делом – рекламой.
– Не договариваю, – согласился Вениамин.
– Давай рассказывай. Тебе «Сапфир» не нравится? – Алексей перевернул несколько страниц. – Вроде бы все чисто, репутация у фирмы – дай бог всякому. Если они нас наймут, это для нас получше рекламы на Первом канале будет.
– Меня не «Сапфир» беспокоит…
– Веня, не тяни кота за хвост! – рассердился Алексей. – Если есть какие-то неприятные новости, выкладывай. Ну что ты, в самом деле, я же тебя знаю, как облупленного.
И действительно, как облупленного. Веня не помнил, когда они познакомились с Алексом, – было это в таком нежном детстве, о котором память еще молчит. Их семьи жили в соседних квартирах, мамы работали в одной конторе. Мальчишки вместе играли во дворе, ходили в один детский сад, потом в одну школу, а по ее окончании отправились в один и тот же институт. Здесь, правда, их пути несколько разошлись: Алексей в качестве профессии выбрал издательское дело, а Вениамин – журналистику, но это не охладило дружбу. По окончании института друзья некоторое время меняли места работы, набирались опыта, потом возникла идея об основании рекламного агентства. Так появился «Тайлер». Третий нынешний партнер фирмы, Сергей Кравцов, стал совладельцем всего три года назад. Дела у агентства шли неплохо, фирма получала выгодные контракты, перспектива сотрудничества с «Сапфиром» – это вообще дар Божий, однако… Вениамин вздохнул.
– Леш, ты пойми меня правильно. Я не финансовый аналитик, этим у нас Сергей занимается. Но в области слухов и домыслов я как рыба в воде. Не нравятся мне слухи, блуждающие не только на фирме, среди наших клиентов тоже. Будто бы мы ведем некие переговоры о продаже или разделении агентства. Часть этих сплетен – полный бред, вызванный твоим уходом от дел. – Веня развел руками – дескать, с этим ничего не поделаешь. – Но мое журналистское чутье мне говорит, что многочисленность и настойчивость слухов о продаже фирмы вызвана утечкой некоей информации, о которой ни мне, ни тебе, ни Сергею знать не полагается. То ли конкуренты на нас наехать хотят, то ли кто-то перекупает наших сотрудников, я пока сказать не могу, все очень зыбко. Ветерок, шепот.
– А с Сергеем ты об этом говорил? – Алексей смотрел цепко – несмотря на свое нынешнее состояние, деловой хватки он не утратил.
– Пока нет, – печально усмехнулся Вениамин. – Он сегодня усвистел, отмахнулся: потом, все потом. Я хочу, чтоб он по своему финансовому ведомству прошелся, вдруг обнаружатся несостыковки.
– М-да. Я бы тоже с удовольствием просмотрел текущую документацию. – Забытый бульон остывал. – Независимо от Сергея. Свежим взглядом, так сказать.
– В офис хочешь съездить? – мгновенно разгадал тайные планы друга Вениамин. – И не думай. Дверь бревном припру.
– Знаю, – уныло сказал Алексей. – Потому даже не высказываю эту идею. Сопротивление бесполезно, все решили за меня.
– Дурак, – беззлобно сказал Веня.
Алексей хмыкнул и принялся за бульон.
Разговор о делах фирмы продолжить не удалось: по лестнице дробно протопали сандалии, и на кухне появился Илья, удивительно похожий на Алексея несколькими минутами ранее: такой же заспанный и взъерошенный. Разве что цвет лица у пацана был не в пример здоровее. Сын был очень похож на отца: темненький, с такими же внимательными серыми глазами.
– Пап! Па-ап! – завело с порога любимое дитя. – Там сейчас мультики по первой программе, пойдем смотреть?
– Илья, – сурово сказала ему бабушка, – ты разве не видишь, что папа и дядя Веня работают? И почему ты не здороваешься?
– Ой, здрасте, дядя Веня. – Вениамин, ухмыльнувшись, кивнул. – Как же они работают, когда они кушают? Я тоже хочу пирожок!
– Илюш, видишь, у нас бумаги разложены, – мягко объяснил сыну Алексей. – Значит, работаем. Дядя Веня приехал о делах фирмы поговорить.
– А бабушка говорит, за едой читать вредно, – заявил Илья, устраиваясь на стуле и болтая ногами. – Правда, ба? Пап, ну пошли. Там мультики же. Про Винни-Пуха.
– Куда идем мы с Пятачком – большой, большой секрет! – продекламировал Веня.
Алексей покачал головой:
– Пропала работа. – Но никакого неудовольствия в его голосе не было. Может, и правда, не так ему и хочется в офис, как он желает показать? Старательно культивируемый смысл жизни – работа, семья… Семья, Илюша и мать, всегда рядом с Алексеем, а интерес к работе он постоянно поддерживает. Только вот Вениамин знает, что он устал. И по глазам Маргариты Викторовны Венька видел, что мать знает об этой усталости сына, которая сквозит в его словах и жестах, хотя Алексей старательно убеждает окружающих, что он не сдался, что он живет и идет вперед. Просто взгляд у него временами был совсем мертвый.
– Ну мультики так мультики, – весело сказал Веня. – Ну их к черту, Алекс, эти бумажки. Не улетит наш ветерок. Давайте, правда, про Винни-Пуха смотреть. – Он встал, подхватил смеющегося Илюшку и подбросил его к потолку – благо, высота потолка позволяла. – Куда идем мы с Пятачком…
И все-таки странно, думал Вениамин, устраиваясь в мягком кресле перед телевизором. Слухи ему не нравились. И еще меньше ему сейчас нравилось то, что происходило в этом доме. Вроде бы все хорошо: пирожки, Винни-Пух, передник в клеточку; а за всем этим – непроходящая тоска, тщательно скрываемая ото всех, в первую очередь от самих себя. Тяжесть булыжника, завернутого в красивую бумагу. Камень все равно остается камнем, как его ни заворачивай. Какие бы маски ни носили все обитатели этого дома, Веня все равно видел суть. Его задачей было – не дать тоске поселиться здесь окончательно.
Глава 9
Кравцов довез Настю прямо до дверей, как и обещал; несмотря на слабое сопротивление, взял пакеты и направился к подъезду. Стася пожала плечами и двинулась за ним.
– Темно, хоть глаз выколи! – Кравцов стоял на пороге.
– Опять лампочку разбили, – вздохнула Настя, – или выкрутили. – Такое случалось частенько: домофона не было, только кодовый замок, который легко открывался простым подбором, а неподалеку находилась средняя школа.
– Такая женщина, как вы, не должна жить в подобном месте, – пафосно начал Кравцов, но его перебили:
– Это моя жена, и нам с ней решать, где жить.
Стася, вздрогнув, обернулась. Ваня стоял у нее за спиной, держа в руках лыжи, и исподлобья смотрел на Кравцова. Света, падающего из окон первого этажа, было недостаточно, чтобы по достоинству оценить всю гамму чувств на лице мужа, но Настя мысленно застонала. Ничего хорошего такая встреча не предвещала. А ведь было предчувствие! Пошла на поводу у настырного рекламщика… Теперь придется расхлебывать.
– Что вы, что вы, – насмешливо сказал Кравцов, оглядывая Ивана с ног до головы. – Я ни в коем случае не лезу в вашу семейную жизнь.
– А вы вообще кто такой? – поинтересовался Ваня.
– Это Сергей Кравцов из рекламного агентства «Тайлер», – поспешно сказала Настя. – Он любезно подвез меня домой после переговоров. Идем, Ваня. До свидания, господин Кравцов, спасибо за помощь. – Она чуть ли не силой отняла у него пакеты.
– И я был чрезвычайно рад познакомиться с вами, госпожа Райнес. Надеюсь на скорую встречу. – Кравцов усмехнулся, слегка поклонился Насте и прошел мимо Ивана, едва не коснувшись плечом.
Ваня проследил за ним ненавидящим взглядом, увидел серебристую иномарку и поджал губы.
– Идем домой, Ваня, – спокойно сказала Стася.
Он ничего не ответил, молча прошел мимо нее в подъезд, даже не сделав попытки взять пакеты.
В лифте супруги молчали. Настя догадывалась, что теперь будет, – при всей своей внешней вялости Иван был чрезвычайно ревнив. Причем ревновал он по мелочам: к мужчине, который подал Насте руку по выходе из автобуса, к симпатичному парню, заводящему с ней веселый разговор в магазине… Странно, что мужа совершенно не беспокоила ее работа в престижном казино, где постоянно крутятся обеспеченные мужчины.
Дома Иван поставил лыжи в угол, скинул куртку и ботинки, молча прошел в гостиную и с грохотом захлопнул за собой дверь. Настя устало присела на пуфик, стоявший в прихожей. Просто руки опускаются. Сейчас ей придется говорить с ним, оправдываться, хотя оправдываться совершенно не за что, она не переступила установленных норм приличия. Ну не целовалась же она с Кравцовым в подъезде, в самом деле! Настырный мужик всего лишь помог ей донести тяжелые пакеты до дому, она же его не заставляла. Настроение было пакостное, желание мириться с Ваней отсутствовало – своей вины Стася не чувствовала. Ну и ладно, внезапно рассердившись, подумала она. Пусть сам решает, хочет он с ней говорить или нет.
Она ушла в спальню, переоделась, разобрала вещи, потом переместилась на кухню и разложила продукты в холодильнике. Есть не хотелось. Стася поставила чайник, заварила «каркадэ» и открыла ноутбук. Пусть Иван дуется, а она пойдет исправлять себе настроение в интернете. Конечно, есть недоделанная работа, но сейчас Настя не могла заставить себя сосредоточиться.
Письмо от Якова из Тель-Авива подняло настроение, еще один приятель по переписке прислал сборник свежих анекдотов про английских лордов, и Стася почувствовала, как напряжение отпускает ее. Она ответила на письма, почитала новости – обещали сильный снегопад, – посмотрела у друзей в виртуальных дневниках фотографии с празднования Нового года. Ей самой было вывешивать нечего, она давным-давно не фотографировалась, в последний раз – на паспорт. Старый «Фэд», доставшийся от отца, пылился где-то на антресолях, «мыльница» сломалась два года назад, и не было смысла ее чинить. Ваня не любил фотографироваться. Даже на свадебных снимках у него было слегка недовольное лицо…
Чат «Старая Москва» поражал многолюдностью – не менее сорока пользователей, и все в активном режиме общения. Конечно, – Стася бросила взгляд на часы, – почти девять, все пришли с работы, поужинали, а по телевизору, наверное, ничего стоящего. Зайти поговорить с виртуальными друзьями? А кстати, есть ли тут Тагир?
Оказалось, не только есть, но и активно беседует: его строчки, сегодня ехидно-желтые, так и бежали по экрану. Некоторое время Настя просто читала разговор: Тагир и его собеседники говорили о рекламном бизнесе. Какое совпадение! К сожалению, начала разговора она не видела, но, судя по всему, обсуждение шло давно. Собеседниками Тагира были двое уважаемых в чате людей – господа под псевдонимами Дед Мазай и Корчагин. Насколько было известно Насте, Дед Мазай являлся совладельцем крупного холдингового центра, а Корчагин успешно устроился в автомобильной сфере. И сейчас разговор о тенденциях развития рекламного бизнеса шел на высшем уровне – Стася это понимала. Заинтригованная, она зашла в чат.
Знакомые поприветствовали ее, Тагир послал смайлик-розочку, но, видимо, был чрезвычайно увлечен разговором – желтые строчки так и мелькали на экране:
– Корчагин, и если вы полагаете, что слоган «Тише едешь – дальше будешь» подходит для вашей фирмы, то выгоните своих пиарщиков взашей и не пожалейте денег на хороших. Не мне вам объяснять, что реклама делает лицо вашей фирме. Реклама и ваши добрые дела, разумеется. Вы хотели бы ходить с лицом, измазанным грязью?
– Я на своих рекламщиков не жалуюсь, благодарю покорно, – заметил Корчагин. – Только вот объясните мне такую вещь… Почему-то когда тенденции развития рекламы наблюдаются со стороны, то видно, что большое количество рекламы стало с немецким акцентом, немного «гавкающей», но почему? Меня, русского человека, это раздражает.
– Массовое копирование, равнение за Запад. Полновесная, основательная европейская реклама. А вы чего хотели? Если желаете, я объясню подробно, но чуть позже…
Внизу замигало приглашение уединиться в личном кабинете – надо же, Тагир прервал увлекательную беседу, чтобы поболтать с некоей Анастасией, мало что смыслящей в рекламном бизнесе? Улыбаясь, она нажала на ссылку.
Для разговора с ней Тагир выбрал другой цвет текста – васильковый.
– Добрый вечер!
– Что, вам не хватает рабочего дня, чтобы наговориться о делах? – весело поинтересовалась Стася. – Я смотрю, вы наших бизнес-монстров впечатлили. Вы в рекламной сфере работаете?
Странная пауза, тем более странная, что ответ оказался очень коротким:
– Я сейчас не работаю.
– Но вы обладаете отличными познаниями.
– Да, я знаю многое, и не только о рекламе. Разговор зашел о ней, и я имел возможность высказаться. – Подмигивающий смайлик. – Какой мужчина сознается, что он некомпетентен в той или иной области?
– Тем более если он компетентен.
– О да. Только, прошу не будем беседовать о рекламе еще и с вами! Безусловно, это интересная тема, но я говорю о ней уже час.
– А о чем мы будем разговаривать? – Насте было интересно, какую тему он изберет.
– О чем вы хотите? – попытался выкрутиться Тагир.
– Не знаю. Впечатлите меня. Заинтригуйте. Унесите на волнах фантазии. – Стасе нравился этот легкий разговор, начинающий напоминать флирт. Почему бы и нет? Ваня не выйдет из гостиной еще очень долго, а у нее такое паршивое настроение…
– Заинтриговать такую девушку нелегко, – улыбнулся Тагир. – Впрочем, я попробую. Согласны ли вы последовать за мной в страну фантазий?
Она была согласна, но скрипнула дверь гостиной, на пороге кухни нарисовался Иван. Не выдержал, пришел разбираться, тоскливо подумала Настя, прикрывая крышку ноутбука. Незачем мужу читать такие разговоры, он только изобретет еще один абсурдный повод для ревности.
– Ну? – мрачно спросил Иван и замолчал.
– Что? – Стася старалась сохранять спокойствие.
– Ты не хочешь объясниться? – муж нервно взъерошил волосы. – Тебя привозит какой-то хлыщ, который смеет мне хамить! По-твоему, это не требует объяснений?
– Мы с господином Кравцовым едва знакомы, – пытаясь сдерживаться, сказала Настя. – Я не могу отвечать за его слова. Я ничего плохого не сделала, Ваня, зачем ты на меня голос повышаешь?
– А ты считаешь, я не имею права? Лучше бы ты домой ехала на метро, я был бы уверен, что ты не якшаешься с какими-то мужиками!
– Вань, – устало сказала Стася, – в метро час пик, а мужиков там очень много, и иногда они пристают к женщинам. Господин Кравцов из уважаемой фирмы, думаешь, у него были какие-то недостойные намерения? – Хотя, если вспомнить настырность ее нового знакомого, намерения вполне могли быть, только мужу Настя об этом говорить не собиралась.
– Я не знаю о нем, а вот что за намерения были у тебя? О чем ты думала, садясь в его машину?!
– На дворе не восемнадцатый век! – наконец не выдержала Настя. Она понимала, что муж бесится из-за того, что Кравцов ему нахамил и что у Вани нет иномарки и солидного счета в престижном банке. Тут она ему ничем не могла помочь. Оставалось защищаться. – Я могу проехаться в машине с деловым партнером, и это не должно считаться супружеской изменой!
– Так-так-так, – сладким голосом пропел Иван. В эту минуту он был ей отчетливо противен. – Значит, уже и измена? Ну-ну, и когда же вы успели?
«Он не слышит меня», – внезапно поняла Настя. Он словно глухой, которому как ни кричи в уши – все равно он не услышит ни звука. На глазах невольно выступили слезы. Говорить о чем-то бесполезно, это все равно что колотиться головой о каменную стену. Стену можно взорвать, а что сделать с человеческим нежеланием понимать?
– Я не виновата в том, в чем ты меня обвиняешь, – тихо сказала Стася. – Мы ни до чего не договоримся, пока ты это не поймешь. Если тебе больше нечего сказать… Мне надо работать.
– Ну да, ты у нас самая занятая. Конечно, сиди, разве тебе есть дело до меня?! – И муж вылетел из кухни.
Снова хлопнула дверь гостиной, испытав на себе мощь неправедного гнева Ивана. Настя тоже всхлипнула и уткнулась лицом в ладони.
