ISBN :
Возрастное ограничение : 16
Дата обновления : 11.07.2023
Сам Иллимер за всю свою долгую жизнь ни разу не видел в дымном лесу никаких привидений в черном. Его больше пугали обрывочные, полные ужаса, рассказы про летучую полукошку-полумышь.
Ее имя на эльфийском языке звучало как Набуриэль, что означало Предвечная. И одного его порой было достаточно, чтоб задрожали колени, и пересохло в горле. Ибо страшна была и грозна Предвечная мышь. Горпаги, жуткого вида летающие твари, были в разы меньше по сравнению с ней. Они казались ничтожными и жалкими.
Когда Набуриэль покидала Энроттн, что случалось нечасто, все живое стремилось убраться с пути ее следования. Разбегались лесные животные, разлетались птицы и рассыпались по жарким степям бескрайние табуны лошадей, принадлежащие аркаланцам. К слову сказать, именно им больше всех приходилось страдать от ее действий, ведь она крала у них скот. И, разумеется, не по одной, две коровы. Горстями загребала она беспомощных жертв своих, и иногда в ее мощных когтях умещалось до десяти голов. Вылетев несколько раз за ночь, она уносила их в свое логово десятками. А чтобы добраться до них, по бревнышку раскатывала коровники. Ей достаточно было просто чихнуть для этого. Вскоре смирились люди с ее присутствием, и сами стали приносить коров ей в жертву, построив для этого особый алтарь рядом с Дельборо. Хоть и доставляла она им некие хлопоты, но еще ни разу никто не слышал от них проклятий на мышиную голову. Ибо Набуриэль, в ответ, уничтожала горпагов, прилетавших в Скентельд – Западные степи, с не менее прозаичной целью.
Иллимеру довелось увидеть ее всего лишь несколько раз за весь срок своей службы. Но один из таких моментов запомнился ему особенно. Это произошло на третий год после того, как он прибыл в Белион. В одну из ночей, на которую выпало его дежурство, он поднялся на смотровую площадку Лин-наихира и посмотрел на юго-восток, в сторону Дельборо. Его взгляд вдруг наткнулся на мышь, кружившую над северной частью Энроттна, совсем рядом с Белионом. Она разглядывала что-то на старой дороге, ведущей на запад. Эльфы называли ее Путь Обреченных – Эхарон-Патхир. Ведь если кто-то уходил по ней, то он, как правило, не возвращался назад. Из глаз мыши исходил яркий, оранжевый луч. И Иллимер даже не понял, что испугало его больше, этот жуткий луч или весь ее гигантский облик.
Он оцепенел и застыл столбом, и это едва не стоило ему жизни, ибо ветер, который Набуриэль поднимала своими крыльями, сбил его с ног и чуть не вышвырнул со смотровой площадки. Еле-еле тогда хватило эльфу сил, чтоб доползти до лестницы, ведущей вниз и скрыться в недрах башни. С тех пор, поднимаясь наверх, он всегда осматривался в поисках мыши.
Внезапно, мысли испарились из головы командующего гарнизоном. На поле зажглись тысячи орочьих факелов и при их свете кровожадные твари принялись готовиться к атаке. С темного запада прибыли троллиные тараны.
Пройдя по стене к надвратной башне, Иллимер заглянул внутрь и приказал Аэдору, мастеру-алхимику: «Аэдор, готовьте смолу. Подпалим им шкуры!»
«Подпалим!» – злорадно отозвался Аэдор, разжигая огонь под большими железными котлами, наполненными янтарной жижей, смешанной с каменным маслом. Рядом зашевелились его бойцы, занявшие свои места у ворота.
Троллям эта жижа не нравилась. Они ненавидели эльфийскую смолу и, чтобы защититься от нее, надевали на себя защитные колпаки до полу. Эти остроконечные колпаки, с двумя круглыми дырками для глаз, изготавливались из бычьих, сшитых в несколько слоев, шкур. Они давали троллям призрачную надежду на спасение. Они не знали о том, что эльфийские алхимики добавляют в смолу особое вещество, из-за которого она приобретала разъедающие свойства. И продолжали вариться в своих колпаках заживо.
Железные котлы перевернулись, и со стен Белиона на тараны, усердно долбившие первые ворота города, обрушился огненный ливень. Раздался дикий, предсмертный вой и шестеро троллей из боевого расчета, превратились в живые факела. Какое-то время они бегали по полю, давя орков и гоблинов и рыча от боли, а затем упали замертво.
«Отлично!» – обрадовался Иллимер. – Пополнить чаны! Быстрее!»
На небо выпорхнула мрачная луна и ударила светом в бесстыжие орочьи глаза. В ту же секунду на башнях Эминдаля, Иллинура, Дельборо и у лагеря на развилке двух дорог, зажглись ответные сигнальные огни.
Глава 2
Родной Арентейл Келехир покинул еще зимой прошлого года. Он направлялся в Эминдаль, в надежде повидать родичей. Там правил его дядя, правитель Эмборлада, лорд Аурониэн. Он мог бы добраться до города и более быстрым способом, из Арентейла, по северному побережью материка в Эминдаль вела прямая дорога. Но уж больно ему хотелось повидать старых друзей своих в Дельборо. Поэтому он из Арентейла свернул на путь, ведущий много южнее, в Иллинур и через два месяца добрался до Дельборо. Пожив там некоторое время и отметив с друзьями, сыновьями князя Бельтегира, Артадором и Эвераном, начало нового года, эльф направил своего коня по дороге на Белион.
Он провел в пути уже больше трех недель, как вдруг позади, вдалеке, в лагере у развилки, зажегся сигнальный огонь. Келехир сразу понял, что это был ответ на просьбу о помощи в Белионе и костер, пылающий на вершине Лин-наихира, словно гигантское пламя свечи, незамедлительно подтвердил его выводы. Дружина у эльфа была небольшая, всего пять сотен конных лучников, и он не хотел вступать ни в какие битвы столь малым числом.
Через пять дней он подъезжал к самому Белиону. В городе Келехир рассчитывал пополнить свои запасы и уж оттуда повернуть на север, на Эминдаль. Но крепость уже находилась под осадой. Оно, может, и не произошло бы ничего страшного, ведь эльф от природы был осторожен. Но именно в этот миг, когда до города оставалось всего пять верст, а он планировал вместе с дружиной обойти врагов слева и просочиться в северные ворота. Именно в этот роковой миг затемнилось небо какой-то странной тучей, и раздался резкий то ли свист, то ли крик, от которого у Келехира и сотоварищей тут же заложило уши.
«Набу!!!» – в ужасе заревели орки, гоблины и тролли и понеслись, куда глаза глядят.
От пронзительного крика Набуриэль обезумело все живое, в том числе и Белогрив, любимый конь эльфа. Он испуганно заржал и понесся вперед, по выщербленным от времени каменным плитам Эхарон-Патхира, оставив крепость и дружину позади.
Его безумный бег прервался неожиданно. В темноте он споткнулся о какое-то препятствие и выбросил Келехира из седла. Упав на землю, эльф закричал. Падение его оказалось крайне неудачным. Он сломал обе ноги, с размаху ударившись ими о камень, лежавший у края дороги. Теряя сознание, Келехир подполз к коню, но верное сердце Белогрива остановилось навсегда. Оно не выдержало жуткого крика Предвечной мыши и разорвалось от страха.
Очнувшись, Келехир убедился в том, что Белогрив мертв. Потом, поминутно вскрикивая от боли, сел и попытался сообразить, где он находится. Справа от него, в кромешной тьме, еле-еле угадывались очертания Мервальских гор. Где-то позади, вдалеке, слышались боевые кличи аркаланцев. Они подоспели несколько позже, чем Келехир с дружиной. Слева тянуло горелым, и эльф догадался, что это запах Энроттна. Он совсем недалеко от Белиона!
Эльф обрадовался и, превозмогая боль, перевернулся на живот. Он намеревался доползти до города. Но тут послышались чьи-то торопливые шаги и тьму неожиданно прорезал тусклый свет факела. Келехир зажмурился.
Что увидели его глаза? Нет… Это были не эльфы из его дружины и свет загоревшейся было надежды, померк быстро и окончательно.
«У-р-р-р». – Обрадованно зарычали отступавшие из-под Белиона орки. Их небольшая группа толпой окружила раненого.
«Что, не успел сбежать, эльфийский выродок?» – пробубнил один из них и пнул Келехира по сломанным ногам. Эльф вскрикнул и потерял сознание.
«Ха-ха-хе-хе». – Рассмеялись вражьи отродья и закопошились вокруг него, словно муравьи.
Келехир догадывался о своей страшной участи. Рассказами о том, что орки заживо едят людей и эльфов, пугали маленьких детей. На самом деле, орки редко делали это. Если уж совсем с голодухи были. А так они, чаще всего, брали их в плен и волокли в Железные Горы – Хириин-Раур. И становились пленники рабами на всю свою оставшуюся жизнь.
Пока он был без сознания, орки соорудили простенькую волокушу и положили в нее раненого. Им был смысл спасать его жизнь, ведь за каждого нового раба Мехир-Улог, что на эльфийском означало Король Теней или Темный Владыка, платил золотом. А золото – оно везде золото. Что в Риаме, что в Уаттру, что в Сотаре – вражеских твердынях на землях запада.
Эти семеро орков уже знали, на что потратят его. Подняв волокушу на плечи, они ступили на Путь Обречённых и рванули прочь от Белиона во всю свою орочью прыть.
Они шли по краю мертвого леса, но сколь долго, Келехир определить не смог. Иногда он приходил в себя, и ему казалось, что он слышит, как кто-то зовет его по имени. Он смотрел по сторонам, в надежде, что эльфы из его дружины уже хватились его и устроили за орками погоню. Тогда он еще не знал, что почти все они погибли в бою, бросившись по ошибке следом за ним и думая, что он ведет их в атаку, хотя его конь понес. От его дружины осталось лишь несколько десятков раненых, которые и сами были в тяжелом состоянии. Затем Келехир снова пропадал в бессознательном и время останавливалось для него.
Вскоре вожак орков велел устроить привал и позаботиться о пленном. В ответ, твари недовольно заворчали, протестуя. Никому из них не хотелось возиться с Келехиром. Бухтели они недолго, и, после того как вожак разбил морду одному из них, более не проявляли своего недовольства. Быстро наложили шины из подручных средств на ноги неудачливого эльфа и перебинтовали их грязными тряпками. Вот и вся медицина.
Но Келехир был даже благодарен вожаку за некое подобие лечения. Хоть он и понимал, что движет этим орком отнюдь не благородство души. Награды он боялся лишиться и не более того.
После того, как его ноги перебинтовали, вожак сунул в рот Келехиру какой-то корень и знаком показал, что его надо разжевать. Эльф благоразумно подчинился и вскоре боль, терзавшая его, отступила. Потом орки сварили на костре свою еду и, быстро опустошив котелок с неприятно пахнувшим прогорклой рыбой варевом, снялись с места. Им не терпелось поскорей добраться до Железных Гор.
Прошло около двух недель. Черный лес заметно поредел, отдельные его деревья забрались на Кашгарские холмы, а по левую руку внезапно возникла дорога на Азвалгар. Эльф понял это, едва взглянул на костяной указатель, навершием которого являлся побелевший человеческий череп.
Орки ускорились и перешли на быстрый шаг. Они не чувствовали себя в безопасности во владениях гоблинов, хоть формально и считались союзниками. Гоблины всегда следовали своей собственной выгоде и могли отбить у них пленника, чтобы сделать его рабом в своих копях. Поэтому они приложили все свои силы, чтоб миновать это место как можно быстрее.
Из географических трудов своих сородичей Келехир знал, что расстояние от Белиона до Риама составляет девятьсот двадцать верст. Согласно его расчетам, орки проходили по тридцать верст за один переход. А следовательно, где-то за месяц или чуть больше, они и доберутся до Хириин-Раура.
Орочий отряд быстро шел по Эхарон-Патхиру. Дорога, вымощенная черным камнем, отделяла Бактурию, расположенную на северо-западе материка от Азвалгарских пустошей, находящихся к югу от нее. Эту территорию, между Железными горами и Энроттном, издревле занимали гоблины и орки.
А сам Эхарон-Патхир был построен в столь незапамятные времена, что от тех, кто бы мог поведать хоть что-либо о его строителях не осталось даже воспоминаний.
В сумраке, перед взором эльфа, проплывали верхушки деревьев. Из истории он помнил, что в конце Первой Эпохи, этот лес, на севере и юге Азвалгарской пустоши, сгорел в страшном пожаре. Ходили слухи, что его спалила колдовским огнем сама Предвечная мышь, чтобы видеть войска Мехир-Улога. Но он не знал никого, кто бы мог подтвердить или опровергнуть это.
Однообразный пейзаж из черных остовов сгоревших деревьев еще долго маячил перед глазами Келехира. Так долго, что ему уже начало казаться, что он родился и вырос в этом лесу. А дорога все уходила вперед, и конца ее не было видно.
Каждую ночь орки вставали на привал в темном и неприветливом Черном Лесу или Меррет-Таре, как звучало его имя на эльфийском. Но спали недолго, не более шести часов. Очень уж не терпелось им добраться до Железных Гор побыстрее. Изредка они подходили к пленнику и присматривались: дотянет ли он до конца? Затем они совещались и снова шли на запад.
Келехир перестал считать дни, ведь это уже не имело смысла. Он был в плену уже больше трех недель, и никто не разыскивал его. Было уже слишком поздно для поисков. Он чересчур далеко прошел в земли врага вместе со своим орочьим отрядом. Его ждало рабство и бездонные, холодные шахты Хириин-Раура.
Он боялся, что орки не смогут продать его, из-за его переломанных и кое-как заживших ног, и растерзают, разозленные неудачей. Сейчас он не думал ни о возможном бегстве из Копей Железных Гор, ни о возвращении домой. Перед ним стояла всего лишь одна задача. Он должен был выжить любой ценой.
Отряд свернул на юго-запад, оставив справа дорогу на Риам, логово Мехир-Улога. Город-лабиринт, в котором обитали только страх и тьма.
Путь все так же проходил сквозь Меррет-Тар, только теперь он стал менее ровным и, вдобавок к этому, круто забирал наверх, к подножию Железных Гор. На нем все чаще стали попадаться камни и корни деревьев, из-за чего скорость отряда значительно снизилась. Орки без конца спотыкались и трясли волокушу. Потом они и, вовсе, бросили ее, предоставив эльфу ковылять на своих двоих, изредка поддерживая его подмышками.
Так прошло несколько дней. Сколько именно Келехир не разобрал. Они находились в каком-то совершенно чуждом ему месте, где солнце показывалось крайне редко. А небо было затянуто темными, хмурыми тучами. Вокруг валялись остовы сгоревших деревьев, и, словно лысина, блестела темным камнем совершенно бесплодная земля. Стали чаще попадаться другие орки. Они подходили к группе и завистливо поглядывали на счастливых обладателей эльфа. Келехир почувствовал неладное. Это беспокойство каким-то образом передалось и его оркам. Они чуть ли не бегом помчались по дороге, ведущей к Копям, волоча его за собой.
Железные Горы, а именно они приближались сейчас к пленному воину, встретили его острыми черными пиками, уходящими в небо. И жутким, безобразным оскалом пещеры, прорубленной в них у самого подножия.
«Здравствуй, Келехир, сын Эмариэля». – Сказала пещера и злорадно прищурилась.
Вожак его орков уже успел повздорить с начальником шахты. Они не сошлись в цене из-за кривых ног эльфа, и он со злостью поглядел на Келехира, словно бы проклиная последнего. Почувствовав на себе его взгляд, Келехир поднялся с камня, на который присел передохнуть, и с вызовом посмотрел в ответ. Он стоял, немного пошатываясь, с прямой и гордой спиной и молил всех богов о том, чтоб никто не заметил истинного положения дел. Это небольшое представление стоило ему громадных усилий, которые ему, к счастью, удалось скрыть от окружающих его орков.
Начальник шахты изучающе посмотрел на эльфа и, к облегчению Келехира, передал вожаку несколько серебряных монет. Тот быстро оглянулся и припрятал большую часть. Эта подлость не ускользнула от внимания остальных и у ворот поселения разгорелась потасовка. В неравной битве вожак был убит и деньги поделены между победителями. Они также забрали все вещи Келехира: темно-голубой плащ, подбитый медвежьим мехом, с вышитым на его поверхности волком, символом Эраниона, простой шлем, утепленный доспех из кожи (куртка до колен, штаны и сапоги с перчатками), стальной кинжал с ручкой из красного дерева, длинный меч и дальнобойный лук. Ему разрешили оставить себе только исподнее, но эльф и этому был рад.
Потом за ним пришел другой орк, с красной повязкой на голове и, схватив Келехира за шкирку, потащил его вглубь пещеры.
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом