– Я за тебя, – вздохнула Беатриса. – Мои действия тебе во благо.
– Понятия о моём благе у нас разные, – заметил Вальтэриан.
– Решение помочь Астрид неизменно, – как можно холоднее сказала Беатриса, хотя голос всё равно дрожал. – Твой брак с леди Мейрак – счастье для народа и покой для тебя. Мы больше не проснёмся в одной постели. Не держи меня.
– Я не разбойник, а король, – язвительно произнёс Вальтэриан. – За мной бегают. Не наоборот. Если честь делить со мной ложе для тебя велика, не настаиваю. До тех пор, пока ты мне не понадобишься.
– Я буду сопротивляться, – пообещала ведьма. – Взять меня, как безродную девку, ты не сможешь. Побоишься испортить отношения с вампирами. Не ты ли говорил, политика на первом месте?
– Когда я пожелаю видеть тебя рядом с собой, никто меня не остановит, – прошипел король. – Запад не раз ложился под север. Понадобится, ляжет вновь.
– О чём ты? – вопрошала Беатриса.
– Мой отец завоевал вампиров, – напомнил Вальтэриан. – Воспротивятся, повторю его успех.
– Не осмелишься, – оскалилась ведьма. – Я не позволю.
– Надоевших любовниц я убиваю, как и невест, – лениво проговорил король. – Знаешь, что удерживает меня от перелома твоей шеи?
– Последние капли благородства? – предположила Беатриса. – Благодарность за любовь?
– Нет, – рассмеялся Вальтэриан. – После того, как я впервые взял тебя в библиотеке, мне хотелось провести бритвой по твоей коже. Я желал упиваться болью, усиливая ощущение от соединения наших тел. Но ты сделала то, от чего мысли о подобном оставили меня. Ты опустилась на колени и обхватила рукою мой ствол. Я удивлённо ахнул и возвёл глаза к потолку. Слышала звук упавшего оружия? Нет? Неужели настолько увлеклась… Мне лестно.
– К чему ты говоришь это? – не позволила себя смутить Беатриса. Сердце её билось учащённо. Багрянец проявлялся на щеках. – Прошлому не повториться.
– Затем ты опустилась на колени, обнажённая, и взяла моё естество во влажный горячий рот, – хрипло продолжал король, погрузившись в воспоминания. – Я ощутил, как вместе с твоим проворным языком меня лижут языки пламени. Огонь разливался по телу. Я боялся растаять. Но прервать сладостные муки не было ни сил, ни желания. Убить тебя я не смог. Ибо понял, от твоих предсмертных мук получу удовольствие лишь раз. И пусть он будет самым сладостным, регулярное наслаждение всё же лучше.
– Ты бредишь, – отшатнулась ведьма. Жар разливался внутри неё, будто она вновь оказалась на королевском ложе.
– Брежу? – ухмыльнулся Вальтэриан. – Я лишь назвал причину, по которой ты дышишь.
– Подонок, – ощетинилась Беатриса. Холод ночи помогал думать, не теряясь в воспоминаниях, которые вызывали отнюдь не отвращение. – Объяснить так только ты мог. Пошло, грязно, омерзительно.
– Ты считала по-другому, лёжа подо мной, – нагло улыбнулся король. – Ты даже не представляешь, как мало о своих желаниях я поведал тебе… Мне всё ещё хочется исполосовать тебя бритвой или ножами. Что вынуждает меня заменять их поцелуями? Что заставляет вместо раскалённого металла вставлять в твоё узкое лоно член?
– Колд! – простонала ведьма то ли от возмущения, то ли от страсти.
– Я знаю ответ, – произнёс томно Вальтэриан. – Твои стоны наслаждения нравятся мне не меньше стонов боли. Ты в безопасности, Беатриса, пока являешься объектом моих желаний. Не забывай об этом. Иначе я тебя убью.
– Хочешь, но не любишь, – сказала ведьма, чувствуя горечь на языке. – Думаешь, сможешь по-прежнему использовать? Я не доставлю тебе такого удовольствия. Я свободна от порочной тяги к тебе… Не люблю.
– Ложь, – прошипел король и резко, яростно, быстро вторгся в её сознание.
Беатриса ослабла и едва удержалась на ногах. Вальтэриан придержал её, читая мысли и воспоминания. Он хотел понять, равнодушна ли она к нему на самом деле. Сомнения мучили его, хотя сбившееся дыхание ведьмы и горящие страстью глаза давали красноречивый ответ на вопрос короля.
Беатриса боролась с собой, пытаясь не погрузиться в беспамятство. Она не позволяла Вальтэриану властвовать в её голове, ведь он мог обернуть воспоминания в свою пользу.
Ведьму спасло появление придворного. Он смутился, увидев их, и развернулся, чтобы уйти. Колдовство Вальтэриана рассеялось, и он обратил взор на незадачливого лорда.
– Что ты хотел? – прошипел король, злясь, что не успел прочитать мысли Беатрисы.
– Вы просили предупредить, Ваше Величество, – замялся придворный. – Уже час… Некоторые господа расходятся. Не пора ли вам…
– Вспомнил, – прервал Вальтэриан. – Молодец. С заданием справился. С чистой совестью иди прочь!
Подданный встрепенулся, как лист во время ветра, и исчез. Ведьма очнулась от забвения и с обвинением посмотрела на короля.
– Не вышло, – прорычал он. – В следующий раз попробую снова.
– Нет, – сказала Беатриса, выравнивая дыхание. – Теперь я знаю, чего ты хочешь, и закрыла сознание от вторжения.
– Ментальные защиты против меня бесполезны, – усмехнулся король. – Я легко их ломаю.
– Этот барьер можно убрать, только убив меня, – произнесла с вызовом ведьма.
Вальтэриан одарил её взглядом, полным злобы и неудовлетворённости. Беатриса выдержала его, не говоря ни слова. Король растворился в чёрном портале и переместился в замок. Продолжать разговор не желал.
Ведьма села на снег, обессиленная и опустошённая. Чувство обречённости не покидало её. Она любила и боялась, не желая признать ни то, ни другое. Полчаса Беатриса провела в саду. Снег падал тяжёлыми хлопьями, давил, как бремя порочной любви. Большого труда ведьме стоило пересилить себя и вернуться на праздник.
Глава 11
Сюрприз
Вальтэриан встал в центре тронного зала и властно оглядел подданных. Они затихли, ожидая его слов. Опасение и интерес читались на их лицах. Король не заставил подданных ждать и произнёс:
– Настало время объявить первое задание моей невесте! Однако сначала я покажу подготовленный мною сюрприз.
Двери в тронный зал распахнулись. Перед лордами предстал оживший брат короля. Выглядел он как обычный представитель династии Колд. Белизне кожи могли позавидовать снежные духи. Серебряные волосы доходили до плеч и сливались с камзолом, расшитым бриллиантами. Смерть не изменила Севериана. Только светло-голубые глаза стали жёлтыми, будто выжженная пустыня. А взгляд тяжёлым, расчётливым.
Обитатели Зимней Розы вскрикнули от неожиданности. Страх отразился на высокомерных лицах. Роптать никто не осмелился.
– Севериан Колд ожил, – объявил Вальтэриан. – Моя магия свершила то, что вы считали невозможным! Почему молчите? Ну же, поприветствуйте вернувшегося к жизни кронпринца!
– Слава королю мира! – послышались заторможенные возгласы. —Слава кронпринцу!
Севериан заулыбался, с превосходством взирая на толпу магов, послушно выкрикиващих его имя. Подобно уличному лицедею, он поднял руки, демонстрируя, что счастлив видеть их.
– Севериан слишком слаб, чтобы провести с нами остаток праздника, – сказал Вальтэриан, одарив брата заботливым взглядом. – Завтра он почтит нас более долгим присутствием. Не так ли, брат?
Кронпринц насмешливо поклонился и ушёл в сопровождении стражников. Король вальяжно опустился на трон, положил руку на подлокотник и поднял кисть. Стражи, стоящие у дверей, магией закрыли их. Вальтэриан не хотел тратить силы даже на простейшее колдовство. Обряд воскрешения отнял много энергии. Требовалось время, чтобы восполнить её.
– Вам понравился мой сюрприз? – поинтересовался король.
Коварная улыбка говорила, что отрицательный ответ неприемлем. Подданные вынужденно зааплодировали, пряча страх и осуждение за маской покорности.
Одна Янина Колд не умела скрывать чувства. Она упала в обморок, не выдержав новости.
Около неё столпились придворные, обеспокоенно вздыхая. Они, как могли, изображали беспокойство за принцессу.
Еликонида оттолкнула их и подбежала к племяннице. Желваки ходили на её острых скулах. Она злилась на короля и еле сдерживала желание отругать его при подданных. Совладав с гневом, эльфийка позвала лекарей. Они подхватили Янину и вынесли из тронного зала в прохладный коридор. Дверь за ними закрылась магией Еликониды.
Беатриса и Леонила не сразу сообразили, что делать. Они намеревались пойти следом. Но полный спокойствия голос Вальтэриана остановил их.
– Не переживайте, – обратился он к толпе. – Принцесса упала в обморок от радости. Бал продолжается. Леди Астрид Мейрак, выйдите вперёд.
Король так быстро сменил тему, что правительница людей вздрогнула от неожиданности. Поклонившись, она приблизилась к трону.
– Ваше первое задание будет заключаться в поисках жезла Четырёх Стихий, – произнёс Вальтэриан. – Он находится в лабиринте Потерянных Душ.
– Ради вас, мой король, я смогу всё, – заверила Астрид, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо, а не озадаченно.
Вальтэриан жестом велел невесте вернуться на место. Она вновь поклонилась и затерялась в толпе придворных. Король хлопнул в ладоши.
Дирижёр поклонился, взмахнул палочкой и инструменты заиграли сами по себе. Скрипка перебивала торжественное звучание фортепиано. Флейты вторили, создавая весёлую атмосферу. В нужный момент они затихали, повинуясь магии музыканта. А после зазвучали с новой силой, ускоряя танцевальный темп.
Самое интересное на балу закончилось. Вальтэриан заскучал и, обогнув танцующих, оказался в коридоре. Едва он вышел, подданные зашептались. Каждый маг сомневался в его психическом здоровье.
Еликонида увидела племянника и решительными шагами направилась к нему.
– Ты, верно, не в себе! – вскричала она с яростью фурии. – Как осмелился пренебречь главным магическим законом? Запрещено нарушать ход течения времени, искать способ обрести бессмертие и оживлять мёртвых! Тебе ли не знать?
– Я знаю достаточно, тётя, – с ледяной учтивостью произнёс Вальтэриан. – Законы писали слабые маги. Они не могли сделать то, что могу я. Я родился в правящей семье, чтобы всё изменить! Никто не смеет читать мне нотации. Вы том числе.
– Лорды боятся, что ты сошёл с ума, – проговорила эльфийка, задыхаясь от гнева. – Из-за страха за свою шкуру они могут свергнуть тебя! Я не желаю тебе плохого. Слушай меня, и всё будет хорошо. Иначе, найдётся тот, кто займёт твоё место.
– Вы мне угрожаете? – прошипел король.
– Я говорю, что может произойти, – пояснила Еликонида. – Не нарушай больше законы королевства. Никогда!
– Я совершил невозможное, – тщеславие Вальтэриана не знало границ. – Если человеческая девка не найдёт жезл Четырёх Стихий, я сделаю это. С ним моя магия усилится. До этого дня я не ведал, совладаю ли с ней. Но теперь уверен. Раз я могу оживлять, жезл мне покорится.
– Ты безумен, – прошептала эльфийка. – Когда король не соблюдает законы, подданные тоже! Магические законы созданы, чтобы оберегать нас от хаоса.
– Уходите, – приказал Вальтэриан. – Предпочитаю гулять в тишине.
Еликонида гордо вскинула голову, вынужденно повинуясь. Она свернула в западную часть замка, оставив племянника у тронного зала, и пришла в покои ожившего кронпринца.
Узорчатые завитки льда придавали комнате роскоши. Полки со множеством книг говорили об учёности Севериана. Картины с зимним пейзажем открывали романтичную сторону его натуры.
Эльфийка заметила: в покоях ничего не изменилось с момента гибели кронпринца. Ей почудился ледяной гроб, стоящий в углу. А в нём – безголовое тело. Еликонида тряхнула головой, прогоняя наваждение. Гроб исчез. Однако картины прошлого не покинули сознание.
Обернувшись к окну, она почувствовала запах крови и увидела призрак Севериана. Он собирался покончить с собой из-за разлуки с возлюбленной. Сомнения не давали сделать решающий шаг. Юный кронпринц плакал и царапал ладони кинжалом. Рассечь вены или всадить остриё в сердце не хватало отваги.
В комнате появился Вальтэриан. Эльфийка плохо помнила, как он выглядел молодым. Потому облик его окутывала туманная пелена. Вскрикнув, король бросился на помощь брату.
– Что ты творишь? – вопрошал он, забирая у Севериана окровавленное оружие. – Хочешь убить себя и стать призраком, как четвероюродный дядя Бертольд?
– Оказаться привязанным к месту смерти – пытка для любого, – проговорил кронпринц. – Участь дяди меня пугает. Я видел, как в полночь является его призрак с верёвкой на шее.
– Бертольд не может отойти в иной мир, – поведал Вальтэриан. – Обрести покой ему сложнее, чем умершим естественной смертью.
– Я тоже страдаю, только в мире живых! – обречённо выкрикнул Севериан. – Участь вечного скитальца не так меня пугает, как расставание с Генриеттой! Мама говорила, Четыре Стихии милосердны. Они соединят меня с любимой в загробном мире.
– Забудь о ней, – приказным тоном сказал Вальтэриан, исцеляя порезы на руках брата. – Найдёшь другую.
– Без Генриетты мне жизни нет! – ревностно вскричал кронпринц. – Я не ты, Вальтэр. Я не могу скрывать чувства и находиться в кровавом, лживом, несправедливом мире. Не для меня он создан!
– Я помогу тебе, – решил Вальтэриан. – Ты встретишься с той эльфийкой. Клянусь.
Магией льда он сковал стражей у входа, взмахнул рукой, и они разлетелись по полу ледяными осколками.
Воспоминание показалось Еликониде настолько реальным, что она отбежала, дабы не порезатья. Видение оборвалось. Силуэты растворились в воздухе, точно капли красок в реке.
Эльфийка ощутила забытое чувство – жалость. Она вспомнила, как приказала подданной очаровать Севериана, после чего рассказала об их романе Зигфриду. Месть сестре для неё была важнее кровных уз. Даже сейчас ненависть вытеснила из сердца сострадание.
Еликонида подумала: «Вальтэриан помог брату бежать и этим подписал ему смертный приговор. Мучает ли его совесть? Наверное. Каждую ночь он просыпается с криком, который слышен во всех уголках замка. Снятся ли племяннику убитые им? Севериан наверняка. Иначе избалованный король не оживил бы его. Соперничества он не терпит. А тут такая братская любовь! Интересно, будут ли мне сниться убитые мной? В любом случае, я страху не поддамся. Оживлять врагов хуже, чем убивать. Я буду хорошо править Сноуколдом, в отличие от Селены и племянника».
– Что вы хотели? – послышался голос из глубины покоев.
С софы, стоящей в тёмном углу, поднялся Севериан. Он до последнего делал вид, будто не замечает тётю. Однако она подозрительно долго молчала. Кронпринц не выдержал. Нехотя и лениво он подошёл к ней.
– Я зашла проведать тебя, племянник, – сказала Еликонида бесцветным голосом и села за стол.
Видения перестали мучить её. Лишь слабость в теле напоминала о них.
– С вами всё в порядке? – ради вежливости поинтересовался Севериан. Глаза его выражали безразличие.
– Вспомнила, как ты влюбился в Генриетту и что из этого вышло, – поведала эльфийка и начала приводить план в действе. – Я предупреждала. Ты не слушал. Доверять Вальтэриану глупо! Он подстроил, чтобы вас поймали во время отплытия. Хотел избавиться от тебя.
– Брат заботится обо мне, – сделал оскорблённое выражение лица кронпринц. – Он оживил меня!
– Совесть, видно, замучила, – ехидно сказала Еликонида. – Или поэкспериментировать в некромантии захотелось, что вероятнее.
– Нет, – ужаснулся Севериан, хотя взгляд его оставался бесстрастным. – Брат не мог обмануть меня!
– Плохо ты его знаешь, – вздохнула эльфийка. – Вальтэриан жаждал трона больше всего на свете. Ты был для него преградой на пути к безграничной власти.
– Он ни в чём не виноват, – проговорил кронпринц. – Брат пытался помочь. Не он, а отец разлучил меня с Генригреттой.
– Генриеттой, – поправила Еликонида, удивляясь, что племянник забыл имя возлюбленной.
– Угу, – кивнул Севериан и потянулся за бокалом вина, хотя раньше не пил. – Я верю любимому братишки.
– Посмотри, что с тобой случилось, – намекнула на казнь эльфийка. – Племянник, ты хотел лишиться головы?
