Анна Владимировна Рожкова "Заклятые подруги"

Заклятые подруги
Анна Владимировна Рожкова

Рассказ о двух подругах. Их пути давно разошлись, у каждой из них свой путь, но судьба снова сталкивается их. Смогут ли они забыть прошлые обиды и простить друг друга?

Анна Рожкова

Заклятые подруги

Рассказ о двух подругах. Их пути давно разошлись, у каждой из них свой путь, но судьба снова сталкивается их. Смогут ли они забыть прошлые обиды и простить друг друга?

Ира наконец-то укачала Семёна и обессиленно упала рядом. Разбудил её кружащийся по поверхности тумбочки телефон. Она и не заметила, как уснула. Семён забирал все силы. Ира взяла в руки телефон, зевнув, глянула на экран: Таня Пименова. "Эта не отстанет", – сокрушенно подумала Ира, нехотя поднялась с кровати и потащилась в соседнюю комнату, чтобы ответить.

– Ирка, привет, – раздался бодрый голос Тани в трубке, – спишь, что ли? – И, не дав Ире вставить ни слова, продолжила, – У нас тут встреча выпускников намечается двадцатого февраля. Придёшь?

– Не знаю, – вяло ответила ещё до конца не проснувшаяся Ира.

– Топорова будет, вы же вроде дружили, – тараторила Таня, не обращая внимания на состояние собеседницы.

– Дружили, – подтвердила Ира и добавила, – когда-то.

– В общем, ждём, в том же месте, в то же время, – Таня хохотнула своей шутке. В трубке раздались короткие гудки. "Вечно она так, – с раздражением подумала Ира, – .опа в мыле. Ни поговорить нормально, ни узнать, как у человека дела. Пойти, прилечь что ли? – Ира глянула на часы. – Нет, поздно уже. Скоро Вика из школы придёт". Ира тяжело вздохнула и поплелась на кухню. Нажала на кнопку электрического чайника, насыпала в чашку ложку растворимого кофе и две сахара. Пока гудел греющийся чайник, подошла к окну. В стекле отразилась полная неопрятная женщина средних лет с синяками под глазами и "дулькой" на голове. Раздался щелчок выключившегося чайника, Ира залила в чашку кипяток и устало опустилась на стул. "Топорова приезжает, – вспомнила Ира. – Сколько я её не видела? Со школы, семнадцать лет, – Ира покачала головой. – Вот время-то летит". Она посмотрела в окно, на не радостный пейзаж, серое небо с сердитыми тучами, чахлые деревца, тонувшие в грязи, неопрятные островки слежавшегося снега. Их район был новый, неблагоустроенный. "Зато площадка детская под окнами и школа в шаговой доступности", – увещевал риелтор. Это и стало решающим фактором. Внизу показалась Викина макушка с высоким хвостом, рассыпающимся по узеньким детским плечикам. Громоздкий портфель был едва ли не больше маленькой худенькой фигурки. Ира подошла к окну и помахала дочери, но она шла, глядя под ноги и не видела маму высоко в окне.

За делами Ира совершенно забыла про Топорову и намечающуюся встречу одноклассников. Сначала надо было накормить Вику, потом с громкими криками проснулся Семён. Затем Ира помогала дочке с уроками, одновременно развлекая Семёна. Вечером пришёл уставший муж.

– Голодный, как волк, – заявил он с порога.

Отправив Вику спать под громкие стенания: "Мамочка, рано ещё, ну чуть-чуть, пожалуйста" и уложив Семёна, Ира присоединилась к мужу, с аппетитом трескавшим яичницу с беконом.

– Как дела? Что нового на работе? -

Игорь с набитым ртом повествовал о своих делах и проблемах, Ира с интересом слушала, иногда кивала, подбадривая мужа.

– А ты как? – задал Игорь встречный вопрос, когда закончил.

– Как обычно, – пожала плечами Ира. – гуляла с Семой, делала с Викой уроки, готовила. Ничего интересного. А, – вспомнила Ира. – Пименова звонила.

– Пименова? – Игорь нахмурился, силясь вспомнить, о ком говорит жена.

– Таня Пименова, одноклассница, – напомнила Ира.

– Ааааа, – Игорь от досады стукнул себя по лбу. – Она ещё на нашей свадьбе была, маленькая такая.

– Ага, – подтвердила Ира.

– И что она хотела?

– На встречу выпускников звала, – сообщила Ира.

– Когда? – спросил Игорь.

– Двадцатого февраля, как обычно.

– Какие вы молодцы, регулярно встречаетесь, – позавидовал Игорь. – А мы как школу закончили, так ни разу и не виделись. Так ты идёшь?

– Не знаю, хотела с тобой посоветоваться.

– Конечно, иди, – искренне ответил Игорь. – Ты и так все дома, да дома, развеешься немного. От нас отдохнешь, – улыбнулся он.

– Не знаю, – с сомнением ответила Ира. – Денег лишних нет, да и надеть нечего.

– Лишних никогда нет, – согласился, Игорь, – но это же не значит, что теперь нужно запереться в четырёх стенах. Деньги найдём.

– А взнос по ипотеке? – все ещё сомневалась Ира.

– Мне премию дали, так что вперёд и с песней, – Игорь схватил Иру в охапку и закружил по кухне.

– Поставь, дурачок, мы же что-нибудь перевернем, – хохотала Ира. Раскрасневшаяся и запыхавшаяся, она упала на стул и снова задумалась.

– Чего грузишься? – спросил Игорь, внимательно наблюдавший за женой.

– Да, так, ничего, вспомнила просто, что Топрова приезжает.

– Кто?

– Да, ты не знаешь, Олеся Топорова, одноклассница и бывшая подруга.

– А должен? – Игорь поднял одну бровь.

– Да, нет, конечно, так, вспомнилось просто.

– Поругались, что ли? Обычное дело, – прокомментировал муж.

– Да, в том-то и дело, что нет, – задумчиво ответила Ира. – Говорят, она головокружительную карьеру в Москве сделала, вроде банком управляет.

– Ну, и бог с ней, – махнул рукой, Игорь. – Всё равно ты у меня самая умная и красивая.

Игорь с Ирой хоть и легли поздно, Ира никак не могла уснуть. Лежала в темноте, глядя на очертания потолка и слушая ровное дыхание мужа. Из головы не шла Олеся Топорова, их далёкое полузабытое детство и недолгая дружба.

Ирина

Ира училась в восьмом классе обычной образовательной школы, когда к ним пришла новенькая.

– Знакомьтесь, это Олеся, – бодро представила новенькую "классуха". – Олеся приехала к нам из Москвы. – Из Москвы прозвучало словно с другой планеты.

Все с интересом изучали новоприбывшую. Новенькие в их провинциальном городке были редкостью, а уж из Москвы – вообще невиданным делом. По рядам понеслись шепотки и сдавленный смех. Надо отдать должное, Олеся держалась молодцом, невозмутимо стояла рядом с "классухой", едва достававшей ей до плеча, равнодушно обвела всех задумчивым взглядом светлых глаз и твёрдым шагом двинулась к Ире. Впрочем, выбора у неё особо не было, Ира сидела за последней партой и рядом с ней было единственное свободное место.

– Здесь свободно? – поинтересовалась Олеся.

– Садись, – не особо дружелюбно ответила Ира, подвигая учебники. Не то, чтобы Олеся ей не понравилась, просто Ира знала, что новенькая вызовет интерес и перетянет все внимание на себя. А конкуренток Ира не жаловала, в конце концов, разве не она первая красавица класса? "Классуха" что-то бубнила про деление клеток, потом вызвала к доске Шапкина – долговязого двоечника с копной рыжих волос.

– Ну, это… – выдал Шапкин. В классе раздались смешки.

– Тихо, – "классуха" постучала ручкой по столу. – Шапкин, учил?

– Ну… Я…

– Садись, два.

"И зачем каждый раз его спрашивать, если каждый раз повторяется то же самое? – рассуждала про себя Ира. – Тоска смертная". Она широко зевнула и стала тайком изучать новенькую. Это было куда интересней клеток и Шапкина. Ира отметила интересную белую блузку, купленную не как у всех, в магазине "Детский мир", а явно сшитую на заказ. Юбка была такая же синяя, но из более качественного материала. На ногах аккуратные лодочки, а не грубые ботинки, как почти у всех в классе. Даже ручка не простая шариковая, а с ярким рисунком и большим колпаком. Писала она тонко и изящно, словно пером, в чем позже убедилась Ира. С обратной стороны карандаша красовалась маленькая розовая стерка. Ира почувствовала укол зависти. За что этой замухрышке столько красивых вещей, а ей, Ире, первой красавице класса, все, как у всех, словно из инкубатора? Ира представила себя в этой блузочке, да с той разноцветной резиночкой с мишкой, как у новенькой в волосах. Тем более, волосы у неё в разы лучше, а не три пера, как у этой дурацкой Олеси.

– Матвеева, – произнесла "классуха", но Ира её не слышала, в мечтах она сидела в новой форме, с чудесной резиночкой в густых, кудрявых волосах, и весь класс восхищённо смотрел на неё, их королеву. – Матвеева, – повторила "классуха" – Уснула, что ли? – Ира очнулась и заметила, что весь класс действительно смотрит не неё, только не восхищённо, а с насмешкой, готовой превратиться в смех. Красная, как рак, Ира поднялась, понятия не имея, что от неё требуется. – Готова рассказать про клетку? – десятки пар глаз выжидательно смотрели на неё. Она стушевалась, все вылетело из головы и, сдавшись, Ира помотала головой. – Садись, два. – Ира опустилась на стул и со злостью подумала, что это новенькая виновата в её фиаско.

Следующим уроком был английский, один из самых нелюбимых предметов многих, включая Иру. Язык вела бесцветная старая дева по кличке "Челюсть". Её выцветший плащ, который она носила почти круглый год и выдвинутую вперёд челюсть не обсуждал только ленивый. Олеся, по закону подлости, оказалась в одной группе с Ирой. "Челюсть" писала что-то на доске. Ира рисовала на полях смешные рожицы, кто-то переговаривался вполголоса, в общем, развлекали себя, как могли. Только Олеся заинтересованно смотрела на доску. Потом подняла руку:

– Скажите, пожалуйста, почему in school, а не at school? – Ира не поняла ни слова из того, что спросила новенькая. С таким же успехом она могла говорить на суахили. Судя по возгласам, Ира была такая не одна.

"Челюсть" замерла, наверное, впервые с начала "карьеры" в школе, кто-то заинтересовался её предметом. На её анемичных скулах появился румянец, к удивлению присутствующих, её губы дрогнули в улыбке, она словно помолодела. "Челюсть" пустилась в пространные рассуждения, понятные только Олесе, если судить по её сосредоточенному виду, и Ира снова заскучала. Новенькая оказалась серой лошадкой, а не мышью. Каких ещё сюрпризов от неё ждать?

Правда, сюрпризов Олеся больше не преподносила, держалась особняком, ни с кем не сблизилась, вела себя тихо, не высовывалась. Училась хорошо, Ира иногда украдкой бросала взгляд в её тетрадь, где каллиграфическим почерком были выведены аккуратные ряды букв, заголовки непременно красной ручкой, дополнительно подчеркнутые волнистой линией. "Заучка", – вынесла вердикт Ира и даже намного разочаровалась. Она думала, у неё появилась достойная соперница, а, оказалось, всё-таки мышь. Постепенно Олеся перестала быть диковинкой, превратившись в такую же ученицу, как и все остальные. Учеба не была Ириной сильной стороной, на уроках она часто отвлекалась, домашку делала через раз и из-под палки.

– Дай списать, – потребовала однажды Ира у соседки по парте, с вызовом глядя в глаза. "Сейчас откажет", – с усмешкой подумала она. Несколько минут девочки смотрели друг на друга, потом Олеся молча протянула Ире тетрадь. Ира, не веря своим глазам, взяла тетрадь и выдавила из себя слова благодарности. Она бы предпочла, чтобы Олеся ей отказала, и она облила бы её своим презрением. Новенькая не переставала удивлять.

Теперь Ира без зазрения совести списывала у Олеси. Все бы хорошо, но по контрольным Ира по-прежнему получала то неуд, то, в лучшем случае, уд. Особенно по ненавистному английскому. Челюсть вызвала в школу маму.

– Не понимаю, как так получается, все домашнее задание выполнено, а по контрольной двойка, – разводила она руками.

Дома провели воспитательную беседу, но Ира лишь фыркала и закатывала глаза.

– Ещё раз принесёшь двойку, выпорю, – пригрозил отец.

Ира задумалась. В голову ей пришла гениальная мысль. И как она не додумалась раньше?

– Слушай, – обратилась она на следующий день к Олесе. – А ты не можешь писать за меня контрольные?

Олеся нехотя оторвалась от книги и рассеяно взглянула на соседку по парте.

– Ну, уж нет, – покачала она головой и снова уткнулась в книгу.

– Почему? – с вызовом спросила оскорбленная в лучших чувствах Ира. Олеся не отвечала. Ира начала раздражаться. – Да что ты там читаешь? – чуть не крикнула она.

Олеся молча закрыла книгу, чтобы Ира могла прочесть название, но и автор, и название были написаны на английском. Ира застонала.

– Уильям Теккерей "Ярмарка тщеславия", – пояснила Олеся, заметив замешательство одноклассницы.

– Почему ты отказываешься мне помочь? – зло зашипела Ира, сжимая кулаки.

– Потому что это не помощь, – неохотно отозвалась Олеся.

– А что, по-твоему, помощь? – ехидно поинтересовалась Ира.

– Знаешь притчу про рыбака и удочку? – Олеся отложила книгу и поправила съехавшие очки.

– Нет, и знать не хочу, – отрезала Ира.

– Как хочешь, – Олеся пожала плечами и снова взяла в руки книгу. Ира отвернулась, но, заметив, что её уловки не действуют, нехотя процедила:

– Давай свою притчу.

– Мудрец отказался дать голодному рыбу. Бедняк удивился, а мудрец сказал: "Я не дам тебе рыбу, но дам удочку и научу ловить рыбу".

– Чушь какая-то, – недовольно заметила Ира. Но тут прозвенел звонок, и девочки были вынуждены прекратить беседу.

Ира весь урок раздумывала, как заставить Олесю писать за неё контрольные, хотя бы по английскому. "Нужно втереться в доверие, а там жизнь подскажет, – решила она. – Пусть думает, что я сдалась. Ещё посмотрим кто кого".

На перемене она снисходительно разрешила:

– Ладно, давай свою удочку.

– Хорошо, завтра начнём, – кивнула Олеся.