Нежданно-негаданно Кэт у своих спасителей подзадержалась. Деваться-то всё равно ей было некуда, так и спала на постеленной в углу соломе. Не на коврике в прихожей, и на том спасибо. Между прочим, на соломе было в сотни раз приятнее и мягче, чем на хозяйской кровати.
Первое утро в новом мире.
Второе.
Третье.
Четвёртое…
Очевидно, она вляпалась. Время нещадно тянулось, а проблесков не предвещалось. Нет, это точно не психологические забавы. Не стало бы её подсознание заниматься такой ерундой как подметание полов и мытьё посуды в корыте. По дому помогать же надо, раз приютили.
Каждое утро, просыпаясь, она лежала по несколько минут с закрытыми глазами, прислушиваясь к звукам. И каждый раз выкрики свежих заголовков от разносчика газет обрушивали надежды на то, что уж на этот раз она точно очухалась и вот-вот поприветствует медсестру в белом халате.
Прикол, конечно.
Вот это забавно получится, если она действительно перенеслась во времени и вместо того, чтобы отрываться на полную катушку батрачит как домработница. Не, не комильфо. Спятила она или просто пребывает в затяжной наркотической прострации, но нужно пользоваться возможностью. Как говорится, если сходить с ума, то со вкусом. Получая удовольствие по максимуму. Ну и принимая всё на веру, чтоб попроще воспринималось. Так случайно обнаружилось, что у Сары и Теодора имелась юная дочь, жившая с новоиспечённым мужем в центре города. По отрывистым рассказам стало очевидно, что зазнавшаяся девчуля брезгует предками, живущими в самом злачном и бедняцком районе.
Навещает редко, помогать не помогает вовсе, несмотря на то, что женишок попался ей какой-то там весьма солидный и средства есть. Короче, дочурка явно решила стереть всё несимпатичное из своей биографии, а Кэт оставили у себя в качестве замены. Ммм, миленько.
Что ж, спасибо большое за радушие, но Кэтрин тоже не улыбалась перспектива торчать в подобной дыре, стирая ладони до мозолей и ходя по нужде в ведро. Поэтому неоднократно она совершала вылазки в город: себя показать, на других посмотреть, осмотреться.
И да, грешно отрицать, чем дальше уходишь из района, в котором она оказалась, тем веселее становилось окружение. Дома выше, цвета ярче, условия лучше, а люди более обеспеченные и эмоционально раскованные.
А сколько местных развлечений! Трактирчики там, таверны, бордели… Ну и магазины, конечно. Цветочные, продуктовые, аптечные лавки. Но общепитов всё же больше. Сплошные завлекательные вывески, куда не плюнь.
Ориентиром для Кэт, чтобы не потеряться и иметь возможность вернуться обратно, стал высокий шпиль церкви за густой кроной деревьев. Идёшь туда и всё так симпатично, колоритно и… аутентично. Особенно постамент с виселицей и позорным столбом на главной площади. Привыкшие к мрачной инсталляции жители спокойно проходили мимо, а вот у неё каждый раз мурашки по коже пробегали, случись оказаться поблизости.
Ещё одним неприятным фактором оказалась чрезмерная снисходительность местных барышень. Одеты те были в большинстве куда изысканнее и смотрели на Кэтрин свысока. Ещё бы, по сравнению с ними, в старом, пусть и хорошо сохранившемся стараниями Сары платье, она на самом деле выглядела убогой простолюдинкой.
А этот дебильный чепчик, который ей пытались всучить под предлогом, что её крашенные чёрные волосы несвойственны для их местности и привлекают излишнее внимание? Да по барабану, пускают привлекают. Кэт категорично отказалась и от него, и от неудобного воротника, она ж не замужняя баба, чтоб одеваться монашкой. Так и ходила с заплетёнными косами, путаясь в льняной юбке и проклиная корсет, оказавшийся ей не по размеру. Тот постоянно впивался в рёбра, натирая. Не помогала даже сорочка, надетая под низ.
Ирония. Если женская половина относилась к ней с пренебрежением, то у мужской части странная новенькая вызывала фурор. Собственно, почему нет? Кэт природной привлекательностью никогда не была обделена, а для статуса нищенки отличалась ещё и недюжинным чувством собственного достоинства. Спасибо воспитанию двадцать первого века.
Она не прятала глаз, не сжималась робко в комок, едва её примечали, отвечала дерзко, а на попытки её полапать давала отпор. Что, естественно, только раскаляло интерес к ней. Судя по всему, низкое положение девушки в этих окраинах повышало её доступность. Ну ничего, обломаются. Ишь ты, Дон Джуаны нашлись.
Мда, городок ещё тот. Однако выбирать не приходилось. Неизвестно, насколько она застряла здесь и есть ли вообще шанс свернуть этот цирк, а значит, надо подстраиваться. Об этом Кэт и размышляла, сидя в одном из многочисленных кабаков.
Выбор пал на него по единственной причине ? её здесь кормили бесплатно. Приглянулась она владельцу с самого начала, вот он её и баловал. Никаких излишеств, еда пресная и простенькая, но голодным не останешься. А кушать надо. Стадия отторжения пищи давно прошла, так что теперь подпитка организма стала первостепенной задачей.
– Наелась, красавица? ? забирая пустую тарелку, в который за последний час раз крутился вокруг неё пузатый мужичок. Собственно, тот самый владелец.
– До отвала. Спасибо.
– Завтра придёшь? Я буду тебя ждать.
– Обязательно.
– А замуж пойдёшь? Ни в чём нуждаться не будешь.
– Что, и завтракать тоже буду бесплатно?
– И обедать, и полдничать.
О, вот это подкат так подкат. Вот это я понимаю, мотивация.
– Звучит заманчиво, но пока для этого мы слишком мало друг друга знаем, ? туманно отозвалась, Кэтрин награждая его обворожительной улыбкой, но едва тот ушёл не сдержала смешка. ? Да боже упаси такое счастье, ? забывшись, усмехнулась она парню, сидящему большой компанией за соседним столом и слышавшему весь разговор.
Тот ничего не ответил, лишь ехидная улыбочка скользнула по его губам, но Кэт уже спохватилась. Больше в его сторону не смотрела и на диалог выводить не пыталась. Излишне заводить мутные знакомства. Ей и так хватает пьянчужек, от которых после заката только успевай отбиваться.
К счастью, парень к ней и не приставал. Потерял интерес и снова переключился на своих. У них там как раз движуха полным ходом творилась, гулянка в самом разгаре: пять мужчин, три хохочущие барышни, противоборство на локтях и реки вовремя подносящегося пива.
В будущем, если она сама всё-таки сейчас в прошлом, это соревнование будет называться армрестлинг, но вряд ли кто-то из них об этом догадывался. Как и о том, что по логике и календарю давно мёртв.
Вот только жмурикам было глубоко класть на то, что они жмурики. Народ развлекался, пил и отдыхал, не заморачиваясь о подобных вещах. А вот её крыша медленно, но верно готова была поехать от переизбытка информации и количества неотвеченных вопросов.
Да, странно это всё. Слишком реалистично. Слишком детализировано. От смешавшегося в замкнутом пространстве концентрированного запаха спиртного и пота до ползущего по скамье жука в мелкие пятнышки. Ощущение случайного зрителя не желало уходить, но и финальные титры, уже который день, не торопились появляться на экране. Замкнутый круг.
За окном уже темнело ? верный признак того, что пора возвращаться на ставшую почти родной солому. Ночью бродить здесь и опасно, и страшно. Так что, завернув в тканевую салфетку недоеденную лепёшку, Кэтрин направилась к выходу, но у выхода ей перегородил дорогу чей-то силуэт.
Кэт без труда его узнала. Член той самой компашки. Этот кадр недавно проиграл очередной бой и злой ушёл на улицу по нужде. По одному его шатающемуся виду очевидно, что чувачок изрядно пьян. Удивительно, как вообще умудрялся удерживать себя вертикально во время состязания.
Кэтрин вынужденно замерла, потому что проскочить не представлялось возможности.
– Молодой человек, будьте так любезны, ? необычайно вежливо попросила она, зная святую истину: под градусом человек может быть особенно вспыльчивым.
Собеседник криво улыбнулся, но остался стоять на месте.
– Останься, прекрасное создание. Пропустишь всё самое интересное
– Нет, прошу прощения, но я тороплюсь.
– Тогда позволь тебя проводить.
– Не утруждайтесь, ? Кэт предприняла ещё одну попытку улизнуть, но пьянчужка выставил руку, перекрывая ей дорогу. Вот это уже перебор. ? Пропусти, ? вежливость таяла, раздражение росло.
– А иначе?
– А иначе упадёшь.
С кривой ухмылкой на её плечо легла широкая лапища. Зря. Очень зря.
Мужской окрик: "Пол, отойди от неё" запоздал на доли секунды, стиснутый кулак уже летел надоедливому ухажёру в челюсть. Слабенький, всё же она не борец сумо, но лихой. Парнишка от неожиданности мешком осел на пол.
– Я предупреждала ? упадёшь, ? сухо продекламировала Кэтрин, оглядываясь через плечо на того, кто пытался вмешаться.
Ба, сплошные знакомые лица. А вот это уже тот самый парень, с которым она совсем недавно пересекалась взглядом. Высокий, темноволосый, симпатичный. И одет, кстати, не по вычурной моде. Без строгих жакетов с высоким воротом, обтягивающих брюшко. Наоборот, максимально практично, если это уместно в данных обстоятельствах: подпоясанная рубаха и широкие штаны, заправленные в высокие сапоги. Кэтрин видела нечто похожее в фильмах с уклоном на псевдоисторическую достоверность.
– Восхищён. А я всегда думал, что дамы слабый пол, ? вот теперь на неё смотрели с нескрываемым любопытством.
– Ваша информация устарела. Время неспокойное, приходится полагаться исключительно на собственные силы.
– Вы просто не дали мне возможности проявить себя. Я бы вас покорил, уверяю!
Их диалог прервал оскорбленный стон. Пол, морщась, щупал свой подбородок, проверяя всё ли зубы на месте. Нокаутированному товарищу поспешили на подмогу. Кэтрин же, оценив результат своих стараний, подобрала полы платья, чтобы не запнуться, и гордая собой ушла.
Глава вторая. Канун Всех Святых
К исходу первой недели стало понятно, что надо что-то делать. Бесцельное существование выматывало и расшатывало нервы. Не говоря о том, что жить "заменой" у людей, которые всё равно нет-нет, да поглядывают на тебя с опаской, словно ты в любую секунду превратишься в дракона… В этом мало приятного.
Но что делать? Найти работу? Пойти торговать цветами в уличной лавке, а вечером приходить домой и… ложиться спать? А наутро всё по новой? Это в том-то веке, в котором она вообще не должна существовать? Или которого в принципе не существует? Чтобы она работала в собственном сне? Да ну вы чё, совсем обалдели?
Видимо, обалдели, потому что работать Кэтрин, так или иначе, пришлось. Причём не за денежную оплату, а за одежду. Звучит не очень, но для Кэт был важен внешний вид. Он придавал уверенности и поднимал самооценку, а это было не лишним, когда ты потеряла своё место в обществе.
Поэтому следующие несколько дней с утра до вечера она пропадала у швеи, с которой их свёл случай. Бегала посыльной за тканями, бегала посыльной с готовыми заказами к покупателям, а в оставшееся время помогала шить одежду. С непривычки девушка исколола все пальцы грубой иглой, но в итоге заимела новенький наряд, сидящий на ней как влитой.
Корсет на шнуровке под грудью больше не мешал, а подчёркивал фигурку. Юбки теперь были по росту и уже не норовили зацепиться за каблук, а верх льняной блузы кокетливо открывал декольте и плечи. Немного откровенный фасон, но как хорош! Не то, что ваша стёганная монашеская ряса, в которой только в гроб ложиться.
И вот теперь, в обновках, она уже без скованности бродила среди людей, тщательно изучала и внимательно слушала. Пара часов, проведённых в таверне, и все последние новости переставали быть новостями. "А мужики-то лучшие сплетники уже какое поколение”, не переставала удивляться Кэтрин, тихонько радуясь, что "заявилась" сюда очень вовремя. В буквальном смысле.
Ещё несколько месяцев назад по городу и ближайшим посёлкам прокатилась волна казней. Всё началось из-за нескольких юных девочек, поставивших округу на уши заверением, что их посещает бес. Щипает, лишает возможности дышать, наводит порчу и подчиняет своей воле. Диагноз ? одержимость дьяволом. Медицина последнего поколения, что уж там.
Тогда и начался кромешный хаос, в котором женщин начали повально обвинять в колдовстве, судить и прилюдно вешать. Девушки боялись выходить на улицы и просто здороваться с соседями. Всего одно неверно брошенное слово, на тебя тычут пальцем и вот ты уже в темнице, ждёшь незавидной участи.
Всё усугубилось, когда появились первые признания осуждённых в том, что они действительно занимались чёрной магией. Правда это или выбитая пытками ложь никто не разбирался, хоть слухи ходили самые разные. Факт оставался фактом ? число "одержимых" росло, арестованных становилось всё больше, а казнённых насчитывались десятки и десятки.
Карали без разбору. Даже местному священнику досталось, у которого до этого была бесподобная репутация, но который усомнился в подлинности показаний самых первых одержимых девочек. Лишь после расправы над ним, потому что по-другому это было нельзя назвать, у населения тоже начали появляться сомнения.
Шёпот перерастал в уверенность. Главный пастор, заведующий пуританской общиной, терял контроль. Тогда одна из малолеток не выдержала давления и созналась, что действительно оклеветала свою служанку-рабыню. Обиделась на неё за какую-то ерунду.
Настоящая дикость, от которой волосы вставали дыбом. Только подумать: из-за заигравшихся дурочек, испугавшихся покаяться в собственном вранье, сломалось столько судеб, а люди сорвались с цепи, превратившись в бешенных шакалов, жаждущих крови и расправы.
Сейчас город только-только начинал приходить в себя, несмотря на то, что в темницах до сих пор сидели осуждённые. Амнистировать их не торопились, ссылаясь на кучу шатких аргументов, включая неоднозначные показания с допросов.
Но Кэт не сомневалась, что это уже вопрос не нравственности, а политики. Верхушки власти никогда не признаются, что были не правы. Иначе это пошатнёт их авторитет. Виновницам малолетним тоже ничего не грозит. По той же причине. Ну и из-за того, что они были близки к семье пастора.
Столько моментов и столько незначительных деталей по свежей памяти: места, имена, пароли, явки ? очень необычно слышать всё из первых уст, от, считай, непосредственных очевидцев, а не читать сухие нарезки "Салемского процесса" из интернета.
Интернет. Боже, как она скучала по нему. Больше, чем по нормальному душу. Мыться в лохани, как оказалось, не такое уж и сложное дело, быстро привыкаешь. Что ни говори, а человек имеет свойство приспосабливаться к любым условиям. Да и новая реальность имела некоторые прелести.
Однако домой очень хотелось: к привычному и рутинному. К друзьям. К родителям, с которыми пускай у неё давно не клеились отношения. Ко всему, что прежде казалось обыденным, а теперь грело сердце приятными воспоминаниями. Порой накатывала такая тоска, что хотелось волком выть и кусать в мясо руки.
Спасала лишь призрачная надежда, что рано или поздно всё вернется на круги своя. Не доживать же ей остаток жизни здесь, в условиях полной антисанитарии. Хотя, говорят, тут опиумом лечатся. Звучит интригующе…
***
Канун Всех Святых, он же Хэллоуин, отмечающийся в конце октября. В её мире для девушек это не более чем повод разодеться шлюшной медсестричкой или секси-полицейским, чтобы, наплевав на мораль, оторваться на полную катушку. Для парней и того проще: возможность перепихнуться с кем-либо в туалете ночного клуба.
Здесь же, в Салеме, это важный религиозный праздник для отпевания душ недавно усопших. После недавней трагедии особенно значимый. Целый день в церкви проходили мессы. Кэтрин даже ради интереса сходила на одну; умудрилась уснуть, чем навела шороху. Пришлось быстренько линять от осуждающих взоров. Пока не грянула божья кара.
После по улицам шло многолюдное процессное шествие, а к вечеру на главной площади развернулась целая вечеринка с балом-маскарадом. Народу собралось столько, что не протолкнуться. Танцы, живая музыка, развлекательная программа с театральным представлением под установленным шатром, цветочные гирлянды, горящие свечи и бесплатные угощения.
Именно на последнее Кэт, по сути, и клюнула. Халява такая халява. За долгие недели пребывания здесь ей ещё не удавалось отведать местных сладостей вроде котиньяка, пастилы или запечённого яблока в карамели. Поэтому этим вечером вкусовые рецепторы, соскучившиеся по фруктозе, поистине ликовали.
– Это просто изумительно, ? подтирая с губ сахарную пудру улыбнулась она мужичку в годах, угостившего её рахат-лукумом.
– Восточные лакомства. С трудом достал у морских торговцев. Хотел вот попробовать воспроизвести рецепт в своей кондитерской. Не желаете как-нибудь заглянуть, отведать?
Никакого флирта, чистый бизнес. Сегодня дегустация в честь празднества ? завтра новые клиенты.
– Обязательно! ? от такого предложения она бы точно не отказалась, а уж то, что у неё нет средств на такие покупки дело десятое. Что-нибудь придумает.
Во всяком случае пока что ей везло на скромные подарки и маленькие, но приятные знаки внимания вроде бархатной чёрной маски, в которой она сейчас была. Наверное, из-за внешности. Красота и молодость всё же оружие массового поражения, открывающее любые двери.
– Милое дитя, не хочешь погадать на суженного? ? окликают её в какой-то момент.
– Бабуль, не опасно заниматься такими вещами сейчас, когда ведётся охота на ведьм? ? удивилась Кэтрин, подходя к сухонькой старушке в тёмном плаще, стоящей возле наполненной водой деревянной бочки. После историй о том, что за одно только курение трубки и склочный характер местную жительницу обвинили в колдовстве, такая картинка действительно смотрелась неуместно и странно. Однако сейчас на старушку даже и не смотрели, спокойно проходя мимо.
– Да разве ж это магия, милое дитя? ? расплылась в улыбке та. ? Обычное баловство, потешить себя. Так что, не желаешь узнать первую букву имени любимого?
– У меня его нет. Да и не верю я в эти глупости.
Сказала та, что как бы перенеслась на триста лет в прошлое, ага.
– Попробуйте, разве с вас убудет? ? раздался сзади знакомый мужской голос. Хоть лицо молодого человека тоже закрывала маска, но Кэтрин сразу узнала его. Её знакомый из кабака. Тот, что тогда вступился за неё.
Узнаёт ли он её? В этот раз она выглядит более презентабельно, не такой замухрышкой.
– Я же сказала, мне это не нужно.
– Боитесь?
