Максим улыбается, и я замечаю незатейливые ямочки на его щеках. Ну нет! Серьезно? Ты не можешь быть таким милым, черт тебя подери. Теперь я хочу тебя еще больше!
– Хорошо. Давай, – смеется.
– Круто. Максим, рассказывать причину моего здесь присутствия нужно? Или тебя просветили?
– Всё, что мне известно, так это то, что ты хочешь научиться плавать, – выгибает бровь. И делает он это так, что мне становится стремно. Мне, бесстрашной и отбитой, Алисе Коваль стремно, черт возьми.
Но да, в своей жизни я не обладаю одной единственной способностью – я не умею плавать.
– Да. Всё верно. Но с уточнением, – подаюсь корпусом вперед. – Я хочу научиться не только плавать, но и нырять, и плыть под водой.
В середине августа мы всей своей мото-семьей собираемся в трип на байках в Турцию. Я не должна оплошать. «Мото-Лиса» не имеет на это право.
– Я тебя понял. И ты хочешь, чтобы тебя тренировал в индивидуальном порядке я?
– Хочу. Отец рассказал, что ты – лучший.
Опять эти бесячие ямочки. Угомонись, красавчик, я уже твоя!
– Мне приятно, конечно, но в этом Комплексе все тренеры лучшие.
Ох, ну начинается. Мужская скромность меня не заводит.
– Я хочу тебя, – растягиваю губы в улыбке. Я знаю, что мои губы именно в этой улыбке выглядят сексуальнее обычного. И как бы двузначно это не прозвучало, я хочу его смутить!
Максим откашливается в кулак, но взгляда не отводит. Стойко держит его на уровне моих глаз, не спускаясь к губам. А ты – боец, Филатов. Завидую твоей крошке.
Он смотрит на меня несколько секунд, и я даже слышу, как вращаются шестерёнки в его голове.
– Милая Алиса, – говорит таким тоном, что мне отчетливо слышится «охреневшая-сука-Алиса», – я был бы рад тебе помочь, но так вышло, что у меня катастрофически нет времени…
– Ясно, – хмыкаю я и отворачиваюсь к окну.
Больше не нужно продолжать оправдываться. Каблук ты, Филатов.
– Алиса, послушай. У меня действительно нет времени. Я не занимаюсь индивидуальными тренировками. Но могу посоветовать замечательного тренера. Лучшего, – выгибает насмешливо бровь. – Он, как раз, ведет индивидуальные занятия.
Это не то, что я хотела. Но в нашем городе лучше, чем этот Водный комплекс, я не найду. Да и светить своей репутацией в сомнительных частных бассейнах я не хочу.
– Ладно, – соглашаюсь я. Выбора-то, в принципе, у меня и нет. – Как его зовут, и когда я смогу приступить к тренировкам?
– Его зовут Андрей. Юдин Андрей Валерьевич, – Максим рыскает по столу и что-то выискивает.
Кто, черт возьми? Юдин? Кошмар. Я надеюсь, он – не из быдловатого нищеброда? Почему-то его фамилия именно так у меня ассоциируется. Морщусь.
– Так. Вот нашел. Подходи завтра к 13.00. Тебе будет удобно?
– Нормально, – состроив недовольную рожу, беру шлем в руку. – Спасибо.
(1)
визор – защитная деталь на мотошлеме из прозрачного пластика.
(2)
чопперы – байкерские ботинки.
Свое название эта обувь получила от чопперов – серийных мотоциклов (байков) с мощными моторами и низкой посадкой.
Глава 3. Андрей
Со мной кто-то здоровается, пока я несусь по длинному, узкому коридору к Филатову. Машинально отвечаю, не разобрав, кто это был вообще, потому что в моей крови кипит раскаленная лава.
Держать эмоциональный баланс под контролем – не проблема. Я по жизни бесконфликтный и уравновешенный человек, а всю отрицательную энергию, получаемую извне, легко сублимирую в достижение спортивных результатов моих ребят.
Меня, в принципе, сложно вывести из себя, в редких случаях на это способны всего лишь два субъекта – мужские костюмы, носить которые я ненавижу, и Макс Филатов, к которому я мчусь, сметая всё на своем пути.
Резко распахиваю дверь в кабинет друга, в чем я уже не уверен. После сегодняшней подставы от Макса наша дружба, проверенная годами, финансовыми обязательствами и общим бизнесом, трещит по швам всего лишь из-за одной стервы, которую мой лучший дружок мне благородно подогнал.
Филатов замирает с лейкой в руках и сканирует мой фейс, который в таком амплуа бывает раз в пятилетку.
– Спокойно, – ставит лейку, которой поливал единственный в этом кабинете цветок, которому его жена Саша, с мольбами и истериками Макса, отбила здесь место на подоконнике. Друг плевался и орал, чтобы этого «дерьма» не было в его кабинете, а сейчас сам пылинки с него сдувает.
– Я тебя убью, – подхожу к столу, врезаясь кулаками в лакированную поверхность.
– У меня дети, – усмехается Филатов, отодвигая гребаный горшок от прямого попадания солнечных лучей.
– Когда они вырастут, я расскажу им, какой козел был их папаша, – фыркаю я. – Они меня поймут.
– Обоснуй, – сощуривается Макс и подходит к своему креслу.
– Ты кого мне впарил, Филатов? Когда ты слезно умолял меня взять в личку твою хорошую знакомую, ты не уточнил, что твоя хорошая знакомая – наглая стерва.
Последнее, сказанное мной выражение, друга не удивляет, отсюда делаю вывод, что я попал точно в яблочко. Ну спасибо, дружище.
– Так она все-таки пришла? – удивляется Макс и являет мне свои долбанные ямочки. – Девчонка уходила с таким лицом, что я был уверен – она не придет.
– К моему сожалению, она пришла.
Максим смотрит на стену, на которой висят огромные флагманские часы.
– У вас сейчас должно проходить занятие, – заключает Филатов.
– Должно, – подтверждаю я. – Я, как раз, с него.
– А где Алиса?
Алиса? Так эту шлюшку еще и Алисой зовут?!
– Эта стерва сейчас в раздевалке. Я отправил ее переодеваться.
– Не понял, – округляет глаза Филатов. Не замечал за другом тупизма. Идиотизм – да, а с мозгами вроде всё в порядке было.
– Ты знаешь, в чем она заявилась на занятие?
– Удиви меня, – Макс разваливается в кресле и складывает руки на груди, будто собираясь прослушать забавную историю из моего детства.
– Эта идиотка притащилась в бассейн в купальнике, не прикрывающем НИЧЕГО. Ничего! Слышишь, Филатов? В бассейне уровень воды поднялся из-за того, что на соседней дорожке мои тренирующиеся пацаны слюнями давились.
Макс ржет так, что мне хочется ему втащить. От души втащить.
– Ну а ты успел заценить?
– Макс, ты придурок? Я вышвырнул ее из бассейна.
– Слушай, Андрюх…
– Мне плевать, – перебиваю друга. Пусть, что угодно мне заливает. Это его проблемы, что он там кому-то что-то обещал. Эту стерву я тренировать не буду. – Либо ищи кого-нибудь другого, либо на следующем занятии я её утоплю.
– Тебя посадят.
– Значит останешься единоличным правителем Комплекса.
Не оставляю другу шанса меня задержать и попытаться договориться. Не прокатит.
Вылетаю из его кабинета, от души шарахнув дверью.
Степень моей ярости стремится к своему максимуму. Это я еще не пересказал Филатову наш со стервой разговор, от которого мои уши до сих пор свернуты в трубочку.
Огромными шагами преодолеваю небольшой переход, оказываясь в секторе раздевалок. Иду к своим пацанам и натыкаюсь на разъяренный смерч, прущий прямиком на меня. Пути отхода нет, поэтому гордо встречаю стихию лицом к лицу.
Первое, за что я зрительно цепляюсь – мотоциклетный шлем, висящий на сгибе локтя.
Интересно.
Стерва на байке – звучит страшнее, чем выражение «атомная война».
– Я напишу на вас жалобу руководству, – выплевывает в лицо эта стерва и проходит мимо, задевая своим худым плечом мою руку. А она мелкая, оказывается. Там, в клубе, я этого не заметил. И на ней были каблуки.
– Пишите. На моё имя.
Она останавливается и оборачивается.
– В каком смысле?
– Я и есть руководство.
– А…– мешкает злючка.
– А на следующее занятие, – не даю вставить ни слова, – жду вас в слитном спортивном купальнике с рукавом и плавательной шапочке.
– Какой, какой шапочке? – ее голос повышается на пару октав и становится похожим на поросячий визг.
– Плавательной.
– Ага, уже бегу, волосы назад, – задирает острый подбородок и не оглядываясь, устремляется к выходу. Смотрю ей в след, ощупывая взглядом задницу, упакованную в фирменные тайтсы.
Глава 4. Алиса
Забравшись с ногами на старый, проваленный диван, чекаю интернет-магазины спорттоваров. В открытые настежь гаражные ворота залетает раскаленный воздух, поглощая кислород. На улице жарко настолько, что плавятся покрышки на байке. Здесь, на первом этаже кирпичного дома, обустроенном под мото-мастерскую, пахнет сыростью и плесенью, но хотя бы можно дышать. Я собрала волосы в высокую гульку, но по шее все равно струится пот, убегающий под белую майку-алкоголичку.
– А-а, черт. Зараза, – вскидываю глаза на Саню. Мой лучший друг и хозяин этого места смотрит на палец, а потом обтирает его о грязные рабочие шаровары, оставляя кровавые следы.
– Порезался? – морщусь.
– Да, черт. Не пойму, почему не идет. Вроде с размером угадали, – разглядываю голый торс друга, поблескивающий от пота. Сашка смотрит задумчиво на мой Кавасаки и вертит в руках новую светодиодную лампу для фары.
– Не смотри на меня так, – швыряет в меня выпачканную в масле тряпку.
– Как? – хохотнув, ловлю двумя пальцами и бросаю обратно.
– Как на всех мужиков, с которыми ты еще не успела переспать.
Это правда.
Когда мы познакомились с Саней три года назад, мы одновременно почувствовали какую-то родственную связь. Нам было хорошо и хайпово вместе, и мы чуть было не переспали. Но вовремя поняли, что, если перейдем эту черту, дружбы между нами больше не будет, а она – единственная настоящая и дорогая вещь в моей жизни.
За три года мы стали друг другу, как брат и сестра. Но периодически, меня прикалывает подтрунивать над другом, предлагая ему со мной разок перепихнуться!
– Фу, Сань, заткнись! Ты же семья, а в семье не место инцестам.
– Помни об этом, – наставляет на меня указательный палец. – Так, давай попробуем еще разок.
Саша вновь склоняется над моим Кавасаки, пытаясь установить долбанную фару.
Полный апгрейд моего спортбайка – дело Сашкиных рук. А они у него золотые, смазанные моторным маслом. До него мой японец был куском железа, сейчас – это офигенный прокаченный монстр.
В этом гараже, являющимся родным пристанищем большинству байкеров, апгрейдились самые крутые спортбайки нашего города. Этим Саня и зарабатывает себе на жизнь. В его гараже мы и познакомились, когда мне посоветовали супер мастера по ремонту и обслуживанию мотоциклов.
– В субботу встречаемся у Храма. Покатаемся, потом ко мне, – напоминает мой друг.
Тусовки у Сани бывают чаще, чем количество выходных дней в неделе.
