Ускоряюсь и подхожу к раскрытой нараспашку двери, останавливаюсь в проеме, пытаясь оценить обстановку и степень того пиздеца, который происходит.
– Уберите её! Помогите! Сумасшедшая! – вопит девчонка, стараясь оторвать вцепившуюся в её волосы заразу.
Фитнес-тренер Володя бросается к двум курицам и пытается разнять женскую возню.
Я стою и не двигаюсь.
Сказать, что я удивлен?
Нет. Вполне себе ожидаемо от такой выдры, как Алиса Коваль.
– Девушки, ну что же вы, – причитает Володя, случайно выхватывая приличного леща от стервы.
– Идиотка! Я тебе все пакли твои повыдергиваю, еще раз посмотришь на меня! – отпрыгивает от несчастной. Наполовину стянутый гидрокостюм болтается на уровне живота, оголяя грудь в миниатюрном купальнике. Зависаю на смелой двоечке, которая относительно ее стройного тела, выглядит на полную тройку.
– Дура больная! – кричит девчонка, выдергивая меня из созерцания упругих сфер.
– Что ты там тявкнула? – Коваль вновь бросается к жертве, но тут уже срываюсь на встречу ей я, загораживая несчастную от психопатки.
– Всё, дамы, брейк, – выставляю ладони вперед, тормозя злюку. Она похожа на потрепанную сову. Волосы разметались, а на лице проступили розовые пятна. Бешеная стерва выглядит сексуальнее, чем стерва на байке. Она смотрит на меня с такой яростью, что уверен – сейчас отхвачу за компанию. – Здесь приличное место, – смотрю ей в глаза. – А вы девушки, – улыбаюсь. – Милые, женственные создания.
Я сам нефига не верю в то, что говорю. Потому что это исчадие ада, поднявшееся прямо из преисподней, по всей вероятности которое не смогли вытерпеть даже там, далеко не милое творение.
Стерва пыхтит, как паровоз, и отворачивается.
Облегченно выдыхаю.
Получилось.
– Я буду жаловаться на ваш Комплекс, – оборачиваюсь на девчонку, хватающую свой спортивный рюкзак. В двери толпится народ, требующий зрелища. Всё, господа, кина не будет! Расходимся! – Справки от психиатра нужно требовать, когда принимаете чокнутых, – напоследок выплёвывает посетительница и вылетает из раздевалки.
Неплохая идея, кстати. К анализу на яйцеглист стоит добавить осмотр психотерапевта. Нужно подумать об этом.
– Вот с себя и начни, курица драная, – бросает ей в след стерва, но слава всем святым, не бросается следом сама.
Коваль остервенело дергает прилипший гидрокостюм, оттопырив пятую точку.
Когда слышу за спиной хриплое покашливание, вспоминаю, что в раздевалке мы не одни.
Оборачиваюсь и смотрю на Володю, на щеке которого зреет синяк. Фитнес-тренер, не моргая, пялится на задницу стервы, а у меня рука сжимается в кулак, чтобы обеспечить симметрию на его второй щеке.
– Володя, спасибо за помощь.
– А? – не обращает на меня внимания.
– Тебя посетители ждут, – резче выговариваю я непонятливому. – И что-нибудь холодное приложи к щеке.
– А. Да. Хорошо.
С вселенской досадой Володя выходит из раздевалки, а я прикрываю за ним дверь, не впуская девушек:
– Минуту подождите, пожалуйста. Вышло недоразумение.
Облокотившись спиной к двери, разглядываю аккуратную попку с тонкой полоской от бикини посередине.
Электричество, которое исходит от нее, передается мне, и меня накрывает. Накрывает так, что шорты становятся узкими.
Коваль заносит руки за спину и дергает завязки купальника.
Сглатываю.
Скольжу по обнаженной спине с выпуклыми позвонками. Считаю каждый.
На девятом меня припечатывает битой, потому что стерва поворачивается ко мне лицом.
Понимаю, что сейчас должен смотреть ей в глаза, но я не могу.
Не могу поднять взгляд выше.
Я же не слепой.
Я не инвалид и не импотент.
Я здоровый мужик.
И даже то, что передо мной стоит дьявол, меня не спасает от возбуждения, потому что у этого дьявола охрененная грудь.
– Я здесь. Чуть выше возьми направление, – щелкает пальцами, привлекая мое съехавшее внимание.
Стерва на байке, бешенная стерва, стерва без комплексов. Черт, но я, кажется, влюбился.
Меня спалили, но я и не прятался. Извиняться не буду, потому что ей нахрен не сдалось мое извинение. Она привыкла к такому вниманию, и её ничего не смущает.
– И что это было? Ты всегда себя так ведешь или сегодня меркурий в ретрограде? – смотрю на Алису, натягивающую тонкую майку на голое тело. Сквозь ткань острые вершины смотрят на меня, а я на них.
– Хочешь об этом поговорить? – хмыкает она, пиная гидрокостюм, валяющийся в ногах. – Так вот, Юдин, я никому не позволю надо мной усмехаться. Тебя это тоже касается, – вскидывает яростный взгляд. – А теперь вали из женской раздевалки, – берется за резинку бикини. – Или хочешь посмотреть? – с издевкой выгибает бровь.
Хочу.
Хочу не только посмотреть.
Но вместо этого я разворачиваюсь и ничего не сказав, сбегаю, ощущая потребность. Дикую, от которой сворачиваются яйца в узел, а в башке звенит будильник, требующий проснуться и выползти из этого морока, окутавшего сознание.
Взбегаю по лестнице, ведущей в мой кабинет.
Открываю ноутбук и в поисковике набираю «Алиса Коваль». Меня ведет не только любопытство узнать, кто она такая, а меня от неё ведёт в принципе.
И это не похоть. Или похоть, но вперемешку с чем-то еще, что мне нравится.
Поисковик выдаёт кучу статей и сайтов с кричащими заголовками:
«Скандальная Алиса Коваль вновь в центре событий»
«Единственная дочка олигарха Владимира Коваля устроила дебош в известном ресторане города»
«Алиса Коваль появилась на открытии элитного бутика женской одежды в провокационном наряде»
«Двадцатитрехлетняя дочь Владимира Коваля довела отца до больничной койки»
«Алису Владимировну Коваль в очередной раз оштрафовали за превышение скоростного режима»
Пф-фф… Выдыхаю, зачесывая мокрые волосы назад.
Исчерпывающе.
Дочь олигарха Владимира Коваля…
Последний заголовок наиболее цепляет мое внимание, потому что опубликован он был недавно. Щелкаю мышкой и меня перекидывает на ютуб-канал. Листаю ниже, натыкаясь на множество влогов.
Нажимаю на первый попавшийся.
– Привет всем! С вами снова ваша Мото-Лиса, и сегодня мы с ребятами подготовили для вас нечто бомбическое! Правда, Саня?
На экране отображается голова Алисы в черном шлеме с поднятым вверх тонированным визором. Сбоку на шлеме выгравирована рыжая лиса, выглядящая, как татуировка. Девчонка держит одной рукой камеру, направленную на себя, а на заднем фоне возникает бритоголовый пацан:
– Е-е-е!!! Точняк! – вопит он в камеру. – Привет, бандиты!
Алиса смеется, устанавливает на шлем экшн камеру гоу-про и подходит к черному байку.
Кавасаки Ниндзя.
Не слабо, твою мать. Но ей охрененно подходит.
– Держитесь крепче, касатики! Мот-Лисица сегодня на улицах нашего города! Погнали! – девчонка подмигивает в камеру, резко опускает визор и ударяет по газам.
Захлопываю крышку ноутбука. Откидываюсь на кресло, прикрывая лицо ладонями…
Глава 7. Алиса
– Держи, – Саня передает мне бумажный стаканчик с кофе. Благодарно подмигиваю и делаю глоток, прикрывая вожделенно глаза. Малеев передергивает плечами, потому что знает, что в моем капучино сахара столько, что запросто можно словить повышение инсулина в крови. Но мне плевать. Я обожаю сладкое. Мой личный разрешенный допинг.
Покачиваю головой в такт музыки, доносящейся из колонки, установленной на красно-черном матовом нейкеде (1).
Ловлю на себе взгляды проходящих мимо парней и салютую им стаканчиком. Наша мото-семья испокон веков тусуется здесь, на Центральной набережной у пирса. Это наше негласное пристанище.
Около тридцати байков разных видов, выставленных в ряд, всегда привлекают внимание прогуливающихся вдоль Набережной людей. Да и не заметить нас сложно, когда на полную катушку орет музыка или кто-то рисуется своей новой банкой (2). Мы ведем себя шумно, раскованно и, возможно, кому-то даже покажется, что вызывающе. Но мотобратство – особый кластер, пользующийся привилегиями у местной администрации.
На улице стемнело, но от того не стало прохладнее. Даже ветерок, долетающий с пирса, не спасает от духоты.
Сейчас от зноя спасет лишь скорость.
– Лисичка, ну-ка привстань, – сзади подходит наш закоренелый бывалый и обхватывает меня за плечи. Юра – самый старший по возрасту в нашем братстве. Он тот самый прототип байкера, которое рисует наше стереотипное воображение: коренастый мужик с длинной бородой, в кожаной жилетке на голое тело и в кожаных брюках на брутальном низкопосаженном чоппере. Я сижу на его монстре, развалившись на неудобном для меня сидении. Юра ловко приподнимает меня, чтобы добраться в кофр (3). – Видел тебя сегодня на пустыре, – мягко улыбается.
Почему-то у многих людей создаётся стереотип, что такие брутальные дяденьки на мотах – грубые, неотесанные мужланы. Но это не так! Для многих из ребят мотоциклы – это проявление своего альтер-эго. Вот, дядь Юра в обыденной жизни – врач-педиатр, которого обожает малышня, а когда он с нами, можно подумать, что на его счету несколько десятков загубленных душ!
– Правда? – воодушевленно оборачиваюсь и вскакиваю с чоппера. – Что скажешь, дядь Юр? – мне очень важно знать мнение нашего старца.
– Неплохо, лисичка, – надевает кожаные митенки (4). – Но, когда выжимаешь передний тормоз, делай это плавнее. Прочувствуй момент, когда мотоцикл уходит в стопор передним колесом, – наглядно показывает правой рукой.
– Спасибо, дядь Юр, – прижимаюсь к мокрой груди старца, пахнущей паленой кожей. – Жаль, что я не видела тебя на пустыре. Подошла бы.
Пустырем мы называем недостроенную дорогу на выезде из города. Там мото-братство устраивает заезды, гонки и обучается мото-трюкам.
Юра целует меня в макушку и заводит рокочущий двигатель. Его благородное пыханье ни с чем не спутаешь, и я прикрываю глаза, чтобы насладиться этим урчанием.
Провожаю взглядом Юру. Выбрасываю стаканчик в урну и направляюсь к организованному ребятами танцполу.
Кто-то врубил «Медведицу» Мумий Тролль.
Сбрасываю завязанную на бедрах рубашку и врываюсь в эпицентр под свист парней. Они знают, Алиса Коваль – звезда, и сейчас я буду звездить так, как мне нравится:
В слезах парнишка, ему соврала я немножко.
Сдала подружка, должно быть ей сейчас так стыдно.
А мне что делать, и мне теперь не оправдаться.
Найду другого, чтобы не плакал и не обижался.
Ору во всё горло, вращая бедрами. Сексуально прикусываю нижнюю губу и пальцем маню к себе парнишку, которого приметила еще с пустыря. Новенький.
Он не теряется и замедленным шагом подходит ко мне. Поворачиваюсь к нему спиной и начинаю вырисовывать восьмерки ягодицами, задевая его пах.
Когда чувствую на заднице его ладони, резко оборачиваюсь и, под всеобщий ор, пою вместе со всеми:
Мерещится! То ли большая, то ли малая Медведица.
Мерещится! То ли большая, то ли малая Медведица.
Прыгаю на месте, подняв руки вверх. Паренек мрачнеет и старается меня ухватить.
Играюсь с ним, драконю то подзывая, то ускользая.
Парни по периметру смеются, присвистывая, и гудят, когда новенький неудачно хватает воздух вместо меня.
Пыхтит и смотрит.
