Добро пожаловать в Эббивилл
Виктория Викторовна Мальцева
Полина Викторовна Мальцева
Три девушки и подумать не могли, что одно событие навсегда перевернет их жизни с ног на голову. Они не знают друг друга, однако их судьбы переплетаются в одном маленьком провинциальном городишке в штате Луизиана – Эббивилле. Теперь Джо, Адрине и Амине предстоит выяснить тайну этого города, преодолеть свои страхи, прочувствовать на себе боль предательства, усомниться в собственном рассудке и лично столкнуться с тем, что многие века таилось в тени темного прошлого Эббивилла…
Полина Мальцева, Виктория Мальцева
Добро пожаловать в Эббивилл
Предисловие к началу главы 1…
Добро пожаловать в Эббивилл – городок штата Луизиана численностью около 12 тысяч человек. Расположен он в 26 км к северу от залива Вермилион, являющегося частью Мексиканского залива. У него довольно обычная история: основал его миссионер-капуцин в 1843 году. Изначально город назывался Ля-Шапель (с фр. «часовня») и создавался по образцу французских деревень. А именно дома строились вокруг часовни, сгоревшей в 1854 году. Статус «города» был присвоен всего спустя 7 лет с момента основания – в 1850. Основное население составляли переселенцы из канадской Акадии и выходцы из стран Средиземноморья. Самая интересная часть города – это не рестораны, площади и развлекательные центры с магазинами, как вы могли подумать. Для меня – это старинная часть города, где располагается Музей истории Акадии и театр «Abbeу Players».
Мои родители переехали сюда, когда обоим исполнилось 20. Их переезд в Луизиану был вызван поисками своего пути, счастья и, наконец, себя. Они познакомились в «SHUCKS!» – ресторане креольской кухни на Запад-Порт-стрит. Отец пришел туда со своими друзьями, а мама подрабатывала официанткой. Ее попросили принять у них заказ. И тут все завертелось…
Как рассказывал папа, Одри понравилась ему с первого взгляда. Она была яркой, красивой, а главное улыбчивой. Для Адама улыбка – это уже сто процентное попадание в его сердце. И конечно, любой сейчас может сказать: она официантка и часть ее работы – быть дружелюбной и вежливой. Но только эта улыбка была искренней, чистой, не наигранной. Именно в тот момент отец понял: у них впереди веселое будущее. И оказался прав. Свидания, букеты цветов, ночные гуляния и конечно, страсть, что кипела в них обоих. Они были счастливы и наслаждались моментом, не думая ни о чем. У обоих была мысль, что Эббивилл – не их место. Мечтая уехать в Европу, они много работали. Отец уходил на три–четыре подработки, а мама брала все смены без выходных в кафе, параллельно доучиваясь в колледже. И вот в 23 их старания окупились. Они переехали в Нант, но прожили там всего год…
Лучшая подруга Одри Кайла слишком внезапно и странно умерла. К слову, она, как и мама, жила в Эббивилле. Поэтому мои родители вынуждены были вернуться. Поначалу они хотели побывать лишь на похоронах, но у Кайлы остался маленький сын Дэмиан. Отец Дэмиана смылся задолго до его рождения, а дедушка и бабушка были не в состоянии воспитывать внука. Тогда моим родителям пришлось принять непростое решение, которое навсегда изменило их жизнь. Они взяли Дэмиана под опеку и решили остаться здесь, в Эббивилле. Одри и Адам купили просторный дом на Запад-Вильен-авеню и в конце концов обжились. Дэмиан пошел в школу, а у них появился ребенок. И этот ребенок – ваша покорная слуга Жозефина Ричардс. Но для вас просто Джо.
Сейчас я прогуливаюсь по Маршия-авеню. Эта улица прекрасна тем, что даже в самый знойный летний день, например, как сегодня, здесь всегда будут легкий ветерок и тенек от деревьев, растущих вдоль улицы. Вы, наверное, думаете, куда я направляюсь. А я вам отвечу: к моей лучшей подруге Элисон – сногсшибательной шатенке, чьи волосы нельзя однозначно обозвать только русыми. Медовые пряди то и дело проскальзывают перед глазами. Также у ее волос есть одно свойство, которому позавидовала бы любая девушка: они от природы слегка вьются, будто их каждый день накручивают утюжком. Правда, сама Элисон не ценит этого. Она бы отдала все ради прямых волос. В средней школе моя подруга постоянно выпрямляла пряди, ведь ей казалось, что так лучше.
Что я еще могу сказать о ней? Элисон, как и мне, шестнадцать лет, и скоро у нее день рождения. Я собираюсь подарить ей то, от чего ее сердце дрогнет. В детстве, когда нам было по шесть, мы сплели два браслетика и поклялись, что будем носить их столько, сколько продлится наша дружба. Но со временем бусинки потеряли свой цвет, стали тусклыми, а потом краска и вовсе стерлась. Потому нам пришлось убрать их в дальний ящик. И вот буквально две недели назад я, думая над тем, что подарить Элисон, наткнулась на них в своей тумбочке. Да, я хранила их все эти годы и решила, что нужно сплести два точно таких же браслетика. Это будет идеальный подарок для нее.
Вообще Элисон слишком эмоциональна. Любой поход в кино заканчивается слезами: от смеха, горя или радости. Когда у меня был сложный период в жизни, только Эли поддерживала меня. Только она знала, какого мне. Что творится внутри меня – даже я до конца этого не понимала. Из-за ее сильной эмпатии ей пришлось буквально пережить все события вместе со мной.
Помню, я сидела на полу в ее комнате и тихо рыдала. Тогда я узнала об изменах отца. Элисон аккуратно слезла с кровати и подсела ко мне. Она стала утирать своей футболкой мое лицо, крепко обнимая. Это был первый раз, когда кто-то из нас рыдал в присутствии другого. Элисон было пятнадцать – она еще не понимала, что значит столкнуться с ситуацией, когда ты никак не можешь помочь человеку. Единственное, что тебе остается, это сидеть и вытирать его вновь накатывающиеся слезы. Маме я так и не решилась рассказать. У нее в последние годы были проблемы со здоровьем. Она часто болела, и такая новость не только бы подкосила ее, но и могла вовсе лишить семьи. И хоть в глубине души я ненавидела отца за предательство, их с мамой развода мне не хотелось. Я надеялась, что папа бросит Розали, свою любовницу, но он и не собирался. Я прождала три месяца, пока мое терпение не лопнуло. Когда мама снова слегла в больницу, и Дэмиан навещал ее, мы с отцом остались наедине. Я рассказала ему про все: про то, как я увидела его с Розали у нее дома, о том , что знаю, на Рождество он был не на работе, а у нее, и что ненавижу его за это. Но маме не расскажу.
– Не хочу, чтобы она страдала из-за тебя! – помню, кричала я.
Отец орал в ответ:
– Ты ничего не знаешь, Джо! Какого это – любить кого-то по настоящему.
– То есть ты нас не любил? – со слезами произнесла я, зачем-то сжав кулаки со всей силой, что у меня была. Наверное, это своеобразная защитная реакция. Я кипела так, словно моей злости не было предела.
– Нет, малышка, я всегда вас любил и люблю, особенно тебя. Но я никогда не был готов к браку, к детям, как и твоя мама. Мы старались стать лучшими родителями для тебя, правда. Но вся эта семейная жизнь была решением твоей матери. Не моим! Я не хотел всего этого. Я не жалею, что у меня есть ты и твой брат. Но все эти годы я страдал. Жил как будто не своей жизнью. Я столько лет играл чью-то роль. Я много раз пытался поговорить об этом с Одри, но все, что она делала – это устраивала скандалы. Я виноват, что не подхожу для этого? С самого начала она знала, какой я. Знала, что я не собираюсь заводить семью. Одри тоже всего этого не хотела.
– Но она повзрослела, а ты, видимо, нет, – перебила я отца. – Мама столько впахивала, чтобы стать хорошей матерью и классной женой, хотя сама этого не хотела. Она переборола себя, потому что понимала: ребенок остался без матери, у него никого нет. А ты как не мог тогда стать полноценным мужем и отцом, так за все эти шестнадцать лет и не сумел, – после своих слов я получила пощечину.
– Не смей так разговаривать со мной!
– Точно! С тобой же понимающе может говорить только Розали, да? Так почему бы тебе не свалить к ней? – в этот момент отец взялся за голову. По его взгляду можно было понять, что он не знает, как ему быть.
Когда Адам направился на кухню, находившуюся позади меня, я остановила его и начала что-то невнятно орать, пытаясь уколоть словами побольнее. Он старался убрать мою руку, но я зарядила ему пощечину в ответ:
– Приятно? – проговорила я.
Он ничего не сказал и пошел дальше, но я не давала ему шанса зайти на кухню. Я орала и била его, как могла. Меня было не остановить. Какие только гадости я ему не наговорила: «Предатель! Сволочь! Животное! Я ненавижу тебя! Мы все будем ненавидеть тебя!». В какой-то момент мне показалось, что у отца навернулись слезы. Тут, наконец, вернулся Дэмиан. Он принялся оттаскивать меня:
– Джо! Джо! Ты что творишь? Прекрати! Это твой отец!
– Он мне не отец больше! Я не хочу быть дочерью этого предателя!
– В каком смысле предателя? Адам? – недоумевая, мой брат перенес свой взгляд на отца, надеясь на объяснение.
Но все, что смог сделать отец, это, извиняясь, посмотреть на нас и уйти смывать кровь со щеки от царапины, которую я ему оставила.
– О чем ты Джо? Что он сделал? – пытался разговорить меня Дэмиан, а я стояла с каменным лицом и проступающими слезами. Затем рванула к двери и выбежала из дома. Я бежала со всей силы и кричала что есть мочи.
Угадайте, к кому я пошла? Правильно, к Элисон. Она дала мне теплый чай и завернула в плед. Конечно, как истинной подруге, ей хотелось узнать, что случилось. Но в первую очередь ее волновало мое состояние. Поэтому Эли дала мне время прийти в себя. Я сидела с кружкой в руках, не шевелясь где-то минут двадцать. Все это время она не отходила от меня. Потом еле-еле я нашла в себе силы, чтобы встать. Аккуратно подойдя до двери и открыв ее, я устремилась на кухню за печеньем ее мамы. Оно было восхитительным, из песочного теста с шоколадной крошкой и глазурью сверху. Элисон выглянула из своей комнаты и увидела меня, сидящую за столом на кухне и пьющую чай с печеньем. Она подошла ко мне и, наконец, спросила:
– Что случилось?
– Мой папа изменяет маме, – ответила я без особых эмоций. Казалось, меня это больше не удивляет.
– Как? Ты говорила с Одри?
– Нет. Я не могу. Мама этого не выдержит.
– Как давно ты знаешь об этом, Джо? – продолжала меня расспрашивать Элисон.
– Уже несколько месяцев. И сегодня решилась поговорить с Адамом.
– И как все прошло? – глупый вопрос, учитывая, что я пришла в итоге к ней. Но Эли важно было знать все детали.
– Шикарно! Мы подрались. Он зарядил мне пощечину, а я оставила ему царапину на щеке своими ногтями. Если бы не Дэмиан, мне кажется, я бы убила его.
– Ужас. Ты знаешь, кто она?
– Розали Адлер.
– Вот тварь, – возмутилась Элисон. А я заплакала, осознав насколько хреновая ситуация сейчас произошла. И тут стук в дверь.
– Это твоя мама? – спросила я.
– Нет, она должна быть у тети Мари.
Мы подумали, что нам послышалось, но стуки продолжались.
– Ты сиди пока, а я пойду открою. – Эли вскочила со стула, на котором сидела, и направилась к входной двери, поправляя свои волосы. Она повернула ключ и отворила дверь.
– Ты Элисон? Подруга Джо.
– Да, а ты верно Дэмиан?
– Она у тебя?
Услышав их разговор, я подошла поближе. Действительно, на порога стоял мой брат.
– Джо, а вот и ты. Может, ты объяснишь, что случилось?
– Ей сейчас не до этого, ей надо отдохнуть, – произнесла Эли. Дэм, взглянув на меня, увидел опухшие от слез глаза и дрожь по всему телу. После чего ответил:
– Ты права, ей нужно поспать. Я отнесу ее. Где твоя комната?
Элисон указала на второй этаж. Мой брат, приблизившись ко мне, аккуратно взял меня на руки вместе с тем одеялом, в которое меня завернула Эли. Он донес меня до ее кровати. А через пару минут я словно по волшебству заснула…
Очнувшись от кошмара, я узрела сидящего рядом со мной Дэмиана.
– Как ты? – спросил брат. Я огляделась по сторонам, пытаясь понять, где нахожусь.
– Мне Эли все рассказала, – продолжил он. Я никак не отреагировала, просто молчала. – Про Розали и папу. Не волнуйся, больше тебе не придется нести этот крест и беспокоиться об этом.
– Почему? Ты все сказал маме? – со страхом произнесла я.
– Нет. Она не знает. И ты молодец, что не сказала ей, – он замолк. Я с облегчением улыбнулась. – Но ты полная дурочка, что не сказала мне, – неожиданно добавил Дэм.
– Прости, я надеялась, что он сам все поймет.
– Ну, можешь больше ни на что не надеяться. Теперь все будет хорошо, – улыбнулся он, но в его улыбке было что-то странное.
– Почему мне не нужно больше беспокоиться? Что ты сделал?
– Тебе пока не обязательно это знать. Приди для начала в себя, – после этих слов Дэмиан встал и в спешке засобирался уходить.
– Нет! – окликнула я его. – Объясни, что ты сделал?
– Ничего такого. Просто знай, у тебя замечательная подруга. Не смей ее потерять, – и без каких-либо объяснений мой брат вышел, аккуратно закрыв дверь.
Я была в недоумении: о чем это он говорил? Видимо что-то произошло. Надо найти Элисон. Я привстала с кровати, сбросила с себя мягкое теплое одеяло, отчего мне резко стало холодно. Выйдя из комнаты Эли, я направилась в зал и не прогадала. Моя подруга сидела на диване и смотрела какое-то реалити-шоу. Я подкралась сзади и закрыла ей руками глаза.
– Угадай кто?
– Джо. Ты проснулась. – Обернулась она. Поднявшись, Элисон подбежала ко мне и принялась обнимать, словно я не просто проснулась, а очнулась после комы. – Как ты себя чувствуешь?
– Нормально. – Мы присели. – Ответь ты мне, Эли, что произошло, пока я спала, – ее глаза после моих слов изменились. Сначала они излучали радость, а теперь какую-то грусть и вину.
– Ты только не ругайся. Но я ходила к ней.
– К кому? – спросила я. Элисон замешкалась, но потом глубоко вздохнула и взяла себя в руки.
– К Розали. Я ей объяснила, что у Адама семья, и в ней он больше не нуждается. Ведь у него есть прекрасная жена и просто чудесные дети. Она послушала меня и решила уехать, – рассказала подруга. Но я понимала: она что-то недоговаривает.
– Она правда послушалась тебя?
– Ну не совсем. Розали не с первого раза поняла суть моих слов. Поэтому мне пришлось вырвать ей пару клоков волос. Так, для большего понимания. И это помогло, – спокойно сообщила мне она. Я смотрела на нее ошарашенными глазами. А какими они еще могли быть после услышанного? В этот момент я испытывала одновременно и шок, и страх за нее, и какую-то даже гордость, а главное – облегчение, что вся эта история кончилась. Я обняла Эли со всей силой, что была у меня.
– Спасибо. Конечно, это в какой-то мере преступление, но спасибо. Не знаю, чтобы я делала без тебя, – признаюсь я чуть ли не со слезами.
– Ты плачешь? Ты чего? Тебе больше не нужно плакать. И если на то пошло, должен быть такой закон, который запрещает изменять в браке. Либо пускай разрешат выдирать волосы любовницам. – После ее слов мы обе захохотали. – Кстати, Дэмиан не такой, каким ты его описывала, – неожиданно выдала подруга.
– Надо же, какой же он тогда?
– Он очень вас любит и заботится о тебе. Он довольно благородный, – тут она сделала резкую паузу, засмущалась и, слегка краснея, улыбнувшись, продолжила, – и красивый.
– Эли! – засмеялась я. Она подхватила, и мы уже обе вновь хихикали.
– Я серьезно.
– Он же мой брат, дурочка! А как ты поняла, что он благородный? – задалась вопросом я.
– После услышанного от меня он куда-то ушел. Я не поняла, куда и почему, но оказалось, что Дэмиан поехал к вам домой и поговорил с Адамом. Он сказал ему, что если еще раз тот посмеет обидеть их семью, за себя он не ручается.
После этого я поняла, насколько мне повезло с братом и подругой. Они – те люди, которые готовы ради меня на все. И в тот день доказали это.
И вот прошел уже год с конца той истории. Мы с отцом никогда больше не поднимали эту тему. Как потом выяснилось, Дэм дал ему выбор: либо он остается, либо уходит. Наш отец остался. Мама до сих пор ничего не подозревает. Можно сказать, что моя жизнь наладилась. А что уж до Элисон, то она уже как восемь месяцев с моим братом. Да, они стали встречаться. И если честно, по началу я как-то скептически к этому относилась, а потом поняла – они созданы друг для друга. Я еще не видела в своей жизни настолько идеальную пару, как эти двое. Они действительно дополняли друг дружку, как будто были кусочками единого целого. Но об этом позже.
