– Постоянно чем-то вдвоём занимаетесь, – она обхватила себя за плечи, тоже чувствуя ночную прохладу.
– Да ничем таким. Все, как и у всех. Замёрзла?
– Немного.
– Тогда не стоит тебе тут ходить, коридоры на ночь проветриваются, – Степа не знал, куда девать свои руки, нервничая в ее присутствии. Он бы с радостью поделился чем угодно, лишь бы согреть девочку.
Рита хитро посмотрела на них, словно видела обоих насквозь:
– А вам стоит? Сами дрожите, как осиновые листы.
– Нам тоже не стоит, – ответил Архип, позевывая. Он слишком устал, чтобы вести беседы.
– Говорят в детском доме появился домовой, – внезапно, не зная зачем, сказал Степа. И хотя он тоже слишком переутомился, общение с предметом своей симпатии добавляло ему энергии. Зато Архип немного рассердился на друга, из-за болтовни которого приходилось тут стоять лишние минуты.
– Слышала, – усмехнулась она. – Его назначили хранителем тайной библиотеки.
– Правда?
– Если бы вы хоть раз ходили в тайную библиотеку, то знали бы это.
– Мы не любители читать.
– А где по-вашему еще можно обрести знания? – расхохоталась она.
– Ну, не знаю, – и Степа тоже улыбнулся. Рита безумно нравилась ему своим умом и живым характером. Он уже достиг того состояния, когда его стал интересовать женский пол, в отличие от Архипа, который пока не так сильно думал об этом.
– Мы тогда пойдём, – снова попытался закончить беседу Архип.
– Давайте, спокойной ночи.
– Спокойно ночи, – ответил Степан, и оба друга пошли дальше, а Рита выжидающе смотрела им вслед.
Мальчики тихо дошли до своей спальни, слыша где-то вдалеке шаги старой воспитательницы, которая совершала ночной обход, и бегом забрались в свои прохладные кровати.
Рома, который видимо пробудился от звуков, выглянул из-под одеяла, и полусонным шёпотом сказал им:
– Чем вы там занимаетесь? – он приподнял руку и на кончике его пальца загорелся маленький красно-желтый огонек, похожий на пламя свечи.
– Не твоё дело, спи, – ответил Архип.
– А чего вам не спится? Вы меня разбудили, – его лицо освещалось волшебным желтым огоньком, который он воссоздал из своего пальца. – Вот расскажу сейчас воспитательнице, что вы разгуливаете по ночам…
– Только попробуй, – прервал его Степан. – Жаловаться это плохо.
– Ну-ну.
– Спи давай. И гаси свой свет.
– А то что?
– А то ничего, – Архип накрылся одеялом, устало положив голову на свою подушку.
Роман тоже улегся, услышав шаги совсем близко от их комнаты, и сомкнул кулак. Комната снова погрузилась во тьму.
Дверь тихонько скрипнула и приоткрылась. Старая воспитательница, дежурившая в эту ночь оглядела спящих. А затем, удостоверившись, что все тихо, удалилась.
Мальчики лежали смирно. Каждый теперь думал о своем. Роман о том, как поймал двух полуночников и почему они куда-то ходили. А Архип и Степан ещё долго не могли сомкнуть глаз из-за осознания, какой груз ответственности лёг на их молодые плечи.
Глава 5. С чего все началось
Год назад.
Вечернее осеннее небо клонилось к закату. Темнело. Холодный ветер завывал, разнося вдоль дорог цветные опавшие листья, то поднимая их вихрем в воздухе, то кружа по земле.
Два тринадцатилетних мальчика шли по парку, кутаясь в свои теплые шарфы, туго намотанные на шею. Одежда на них была не новой, бросались в глаза поношенность курток, которые сидели еще и не совсем по размеру, дешевые джинсы, потертые ботинки и разноцветные вязаные шерстяные шапки. Создавалось впечатление, будто они бедны, а одежда досталась им от кого-то.
Так и было. Мальчики росли в детском доме для волшебников. Им особо не было дела до своего внешнего вида. Куда уж думать об этом, когда мир полон приключений. Они были настоящими сорванцами, которые просто выживали и приспосабливались ко всему, кипя юностью и постоянно находясь в движении. Они наслаждались тем, что имели и на большее не претендовали.
Волшебный дар, проявленный в возрасте семи и восьми лет, который возник неожиданно, как лавина, которая поглощает все на своем пути, лишь добавлял красок в их не всегда веселую жизнь.
Они часто шалили за пределами детского дома и использовали волшебство, несмотря на запреты директора. Шалить было их любимым занятием. Например, превратиться в насекомых и пробраться в какое-нибудь потаенное скрытое место, куда невозможно было попасть никому.
А еще, они любили путешествовать по городу и разным отдаленным местам, где всегда вдоволь нагуливались, пусть даже это и снова нарушало законы директора. Ведь выходить за пределы детского дома было разрешено только к родственникам. Такая родственница у них была. Ее звали тетя Оля, родная сестра покойной матери Архипа.
Они часто прикрывались ей, выходя на свободу чуть ли не через день, хотя на самом деле бывали у тети Оли лишь раз в неделю. Она, конечно, все это знала, но ничего не имела против. Потому что для нее Архип являлся не только единственным любимым племянником, но и в целом ребенком, которого отчасти ей довелось растить с пеленок вместе с сестрой, пока та не умерла.
Степан же всегда ездил за компанию, его без проблем отпускали, потому что у него на этом свете не осталось больше никого. И директор разрешил посещать ему родственницу его друга.
И вот сейчас юные волшебники подходили к ее дому, который находился в часе езды от их детского дома.
Мальчики заметно проголодались, но знали, что у тети Оли в гостях их будет ждать вкусная выпечка, которую она постоянно готовила к их приезду.
Она пекла от души – пирожки, булочки, пироги и многое другое. И мальчики каждый раз могли отведать чего-то свежеиспеченного из духовки.
Пройдя дворы нескольких обветшалых пятиэтажек, юные волшебники подошли к подъезду тетиного дома, а затем поднялись на третий этаж, и позвонили в дверь.
– Архипушка, сыночек, здравствуй! – милым голоском встретила их на пороге тучная женщина в потрепанном махровом халате и зализанными в пучок волосами.
– Здравствуйте, тетя Оля, – поздоровался также Степан.
– Привет, привет, родненькие мои, проходите, – ее доброжелательность, несмотря на обстоятельства, всегда согревала их сердца.
Тетя Оля была родной старшей сестрой мамы Архипа и инвалидом второй группы. Из-за дцп и других заболеваний ей не дали опекунство над единственным племянником, и женщина не смогла забрать к себе кровного родственника. Она очень переживала на этот счёт. У нее не было своих детей, жила она бедно и плохо в маленькой квартирке на отшибе города. Она также, как и ее сестра, являлась в прошлом воспитанницей детского дома. Годами работала в цеху для людей с ограниченными возможностями, зарабатывая копейки.
Тем не менее у мальчика больше не осталось родных, поэтому он всегда ценил то, что у него есть тетя, а тетя в свою очередь никогда не бросала своего племянника, по возможности навещала его, принимала у себя в гостях и всячески поддерживала.
Каждую неделю он ездил к ней вместе с другом Степаном, который тоже отчасти полюбил эту странную женщину, относящуюся к нему с добротой.
В квартире у тети Оли было бедно, порой грязно, пахло старой мебелью, животными и чем-то сладким, но она старалась как могла поддерживать быт, хоть и давалось ей это с трудом из-за своих заболеваний. Она обожала животных, но завела лишь маленькую собаку и кота, которым уже перевалило за десять лет.
Вся ее квартира была обставлена множеством растений, словно джунгли. Ей нравилось ухаживать за цветами. Ей вообще нравилось заботиться о ком-то или о чем-то.
– Я для вас испекла яблочный пирог, – сказала она, пропуская мальчиков внутрь. Старый мохнатый пес неизвестной породы по имени Боря пробрался сбоку нее и кинулся к мальчикам, виляя хвостом и пытаясь дотянуться, чтобы радостно облизать своих званых гостей.
– Привет, Борик, – улыбнулся Архип, присев на корточки и давая собаке проявить всю свою нежность. Степан также присел рядом, поглаживая старого кобеля по густой немного свалявшейся шерсти. Больше всего мальчикам нравилось видеться с животными, которых в детском доме им нельзя было держать.
– Ну, как ты, теть Оль? – спросил племянник. – Что нового?
– Да что нового, – отмахнулась она. – Ничего. Все, как всегда.
Мальчики сняли куртки, разулись, а тетя Оля, хромая, прошла на кухню, зовя их за собой.
В раковине и на столешницах было полно различной перемытой посуды. Пахло выпечкой и печеными яблоками. Тетя Оля тяжело наклонилась к духовке, проверяя свою стряпню.
– У меня к вам дело будет одно, Архипушка. Ты, наверное, не помнишь бабу Зою? Она нас вырастила с твоей мамой, когда работала в детском доме воспитателем. И потом, когда вышла на пенсию, помогала также тебя нянчить, когда ты родился. Но ты ее вряд ли помнишь. Ты был совсем маленький. А сейчас ей уже за восемьдесят, – тетя Оля, тяжело пыхтя, прихватками вытащила форму с пирогом и поставила ее на стол.
– Давай я помогу?
– Нет-нет. Я сама, отдыхайте, вы мои гости.
И мальчики уселись на стулья, а женщина стала разрезать пирог на части. Степан схватил кусок первым и с жадным удовольствием откусил его. У Архипа аппетит был слабее, но он тоже принялся за угощение.
– Так вот, – продолжила она, – давно я о ней ничего не слышала. Уже полгода прошло, а я все дозвониться не могу. Телефон у нее отключен почему-то. Боюсь, вдруг она померла. Но если нет, то хотелось бы узнать, как она поживает.
– Как всегда вкусно, – заметил Степан.
– Спасибо! – расцвела женщина.
Выпечка у тети Оли всегда получалась отменной, несмотря на то, что любая готовка давалась ей тяжело из-за своей болезни.
– Я хотела попросить вас съездить к бабе Зое. Отвезти ей кое-какие сувениры – связала я ей носки и у меня завалялся ненужный плед. Самой мне это тяжко будет, туда надо много идти. Заодно проведаете ее, расскажите мне, почему телефон не работает.
Пробыв еще час у тети Оли, мальчики с пакетом вещей, отправились в дорогу. Они не очень хотели навещать какую-то старушку, но восприняли это как свое очередное приключение. Ведь им нравилось путешествовать, и в будущем они планировали объехать весь мир. Это были их детские мальчишеские мечты, как и у большинства воспитанников, которые проведя годы в детском доме, не хотели оставаться в одном городе, а хотели посмотреть весь мир.
Баба Зоя жила в деревне за городом, куда нужно было добираться сначала микроавтобусом, а потом идти пешком почти три километра. Но мальчишкам такая дорога была нипочем. Это куда лучше, чем сидеть в детском доме в свободный час и умирать от скуки.
И вот их маршрутка уже выехала за черту города и стремительно помчалась по ухабистой дороге вдоль различных поселков и деревень.
Погода стояла промозглая, влажная, голые деревья уже скинули свою золотую листву, которая теперь плотно устилала землю и потемневшую траву.
Спустя сорок минут микроавтобус подъехал к мальчикам остановке. Они вышли и огляделись. Тетя Оля сказала, что до дома бабы Зои путь не близкий, но не более двадцати пяти минут своим ходом. А сам дом находится в конце деревни возле болотистой местности.
Мальчики немного пожалели, что не взяли с собой велосипеды, которые хранили у тети Оли в квартире. Велосипеды были хоть и старые, но ходовые. Они часто катались на них по городу в летние и тёплые деньки, а с наступлением холодов прекратили. И хотя на улице было заметно свежо, а осенний, пробирающий до мурашек ветер, задувал в ворот старых курток мальчишек, они все же лучше доехали бы, чем шли пешком.
Дорога местами была сухой, а местами в лужах с обильной грязью. Архип нёс пакет, перепрыгивая через грязь, чтобы не запачкать свои ботинки, которые потом пришлось бы отмывать. Степа не отставал. Он уже успел несколько раз выругаться из-за того, что в этой деревне не было нормальных условий для человеческих ног, хотя бы какого-то кусочка асфальта.
Деревенька была старой с домами, которым, казалось, уже перевалило за полвека, а то и за сотню лет. Некоторые были заброшенными и утопали в густых зарослях, а некоторые стояли ещё крепкими и в них жили.
Мальчики шли и шли путём, который описала им тетя Оля. По дороге им встретилась пара местных жителей, которые с любопытством обратили на них внимание, но прошли мимо.
Но когда ребята преодолели уже больше половины пути, одна бабушка, сидевшая на скамейке возле своего дома, все же окликнула их:
– Куда путь держите, молодцы?
– Мы ищем бабу Зою, – ответил Архип.
– Хм, – старушка поправила теплый шерстяной платок на своей голове, и кашлянула. Вид у неё был отстраненный, руки слегка дрожали, а глаза смотрели словно в пустоту. – Вы родственники ее что ли?
– Не совсем. То есть, мы от тети Оли, которую она вырастила.
– Что-то я не припоминаю. Может старая совсем стала.
– Так вы ее давно видели? – спросил уже Степа.
– Видели, – кхекнула и улыбнулась бабушка. – Я ж слепая. Как я ее видеть могу. Но слышала часто. Зачем вы туда идете?
– Хотим повидать, гостинцы передать.
– Хм… Не ходите туда. Плохим место стало.
Мальчики переглянулись:
– В смысле?
Но бабушка не ответила, она как будто не услышала вопроса, тогда Архип повторил:
– Что это значит?
– То и значит, что место почернело, поплохело. Но я туда больше не хожу, – махнула она рукой в сторону леса. – Хотя и живу тут недалеко.
Мальчики встревожились. Где-то сбоку от старушки, на потемневший от времени и влаги забор, запрыгнула серая кошка, и прошлась до другого конца, с тихим мяуканьем спрыгнув.
– Вот и животные туда не ходят.
– Мы не совсем понимаем, о чем вы говорите…
– Не понимаете, то и понятно. Кто ж тут поймёт.
Мальчики замерли в небольшом ступоре. Архип сдвинул свои тёмные брови, ему совсем не нравились такие загадки. А вид слепой бабушки добавлял неприятного ощущения внутри. Степан же почесал затылок, не зная, что и сказать. У него тоже стало неспокойно на душе.
