Завещание волхва
Вадим Иванович Кучеренко
Олег Засекин работал обыкновенным школьным учителем, зарабатывал гроши, был одинок, влачил однообразное и скучное существование, и даже не надеялся, что когда-нибудь его жизнь изменится к лучшему. Но однажды он узнал, что его дальний родственник, о существовании которого Олег даже не подозревал, умер и завещал ему все свое состояние и кое-что еще… Однако именно это «кое-что», а вовсе не деньги, изменили жизнь Олега, как по волшебству, прежде заставив пройти через многие испытания и позволив найти себя, свое место в жизни и свою любовь… Читайте новый бестселлер Вадима Кучеренко, автора увлекательных романов «Нежить», «Человэльф», «Замок Тамплиеров», «Любомир и Айи» и многих других!
Вадим Кучеренко
Завещание волхва
Пролог. Жрец Велеса
Вечерние сумерки пали на землю, когда на берег лесного озера по едва заметной тропинке, петляющей между деревьев, вышли двое.
Первым шел высокий мужчина в накинутой на голову и плечи бычьей шкуре, что делало его похожим на могучее животное, вставшее на задние ноги, подобно человеку. Еще большее сходство придавали широко расставленные мощные рога, угрожающе покачивающиеся при каждом движении. В одной руке он держал горящий факел, освещавший дорогу, в другой – древний сосуд, изукрашенный таинственным причудливым орнаментом. За ним шла темноволосая женщина в белом платье из тонкого шелка, под которым угадывалось голое тело. Она была встревожена и растеряна, но пыталась скрыть это, следуя молчаливым указаниям своего спутника. Жестом он велел ей остановиться, а сам поднес факел к большой куче валежника, видимо, заранее подготовленного и сложенного неподалеку от кромки воды. Пламя быстро охватило сухие ветки, сумерки вокруг стали еще гуще. Солнце уже зашло, а луна еще не вышла на небо. Лес вокруг притих, затаился.
Быкоподобный мужчина обернулся к женщине и протянул ей сосуд.
– Сделай три глотка, – сурово приказал он голосом, не терпящим возражений. – Не больше и не меньше.
Он придерживал чашу, пока его спутница торопливо глотала темную жидкость, часто и нервно дыша. Но с каждым глотком она становилась спокойнее, страх и неуверенность покидали ее, руки перестали дрожать. Изменился даже цвет ее светло-карих глаз, ставших непроницаемо темными. Мрак расширившихся зрачков прорезывали, как вспышки молнии, блики костра.
– Встань на колени и повторяй за мной все, что я буду говорить, – распорядился мужчина, отнимая у нее сосуд и ставя его на землю. – Не вздумай изменить даже слово, иначе с тобой может случиться несчастье. Я, жрец великого владыки нашего Велеса, предостерегаю тебя ради твоего же блага.
Она послушно выполнила его волю, безропотно опустившись коленями на траву, покрытую вечерней росой. Было мокро и зябко, но женщина не высказала досады или возмущения. Черты ее лица выражали только покорность. Жрец протянул обе руки к пламени костра, словно заклиная его, и глухо заговорил:
– Как огонь горит, как вода течет, как птицы летят, как звери по лесам рыщут, так ты, владыка наш Велес, дороги открываешь, замки отпираешь, преграды с пути убираешь.
Женщина повторяла за ним. Ее голос был едва слышен, заглушаемый мощными раскатами выкриков жреца.
– Ты, чародейство ведущий, за скотами и зверями радеющий, трясовиц прогоняющий, боли и хворобы изгоняющий, жизнь дающий, услышь молитву мою тебе!
Жрец смолк, и во внезапно наступившей тишине прозвучал слабый женский голос, с дрожью произнесший «молитву мою тебе». Качнув рогами, словно порицая ее за этот страх, жрец громко возопил:
– Горе мне, горе!
Его выкрик пронесся над притихшим озером и затерялся в тесно обступивших его зарослях. Гладь воды покрылась рябью, а верхушки деревьев начали клониться под дуновением ветра, как будто пробудившегося от этих слов. Женщина, дрожа всем телом, жалостно повторила дрогнувшим голосом: «Горе мне!» А жрец продолжал:
– Кому я уподоблена? Ни птицам небесным, ни зверям земным: ведь и те приносят плод свой, я же одна неплодна. Я одна, грешная, лишена потомства.
Слезы потоком хлынули из глаз женщины, заливая ее щеки, стекая на платье. Под влажной тканью проступили очертания груди, высоко поднимающейся при каждом вздохе.
– Велес, велемудрый, батюшка наш, призри ныне на меня и услышь молитвы мои! Прекрати печаль сердца моего и отверзи мою утробу, и меня, неплодную, соделай плодоносною. И буду я и потомки мои во веки веков благословлять, воспевать и прославлять твое милосердие.
«Милосердие», – как слабое отдаленное эхо произнесла женщина. Ее голоса почти не было слышно, она едва шевелила губами, повторяя слова за жрецом.
– Ты венец делу всему и жизням земным, Велесе, боже наш! Пусть наполнится сердце мое радостью от сотворенного тобою, ибо молитва моя с сердцем чистым и помыслами светлыми. Благослови, Велесе, пусть будет так!
Последнюю фразу жрец произнес, повысив голос, торжественно и повелительно. Внезапно ветер усилился, и озеро покрылось уже не рябью, а волнами. Вода набегала на берег и откатывала с шипящим, подобно змеиному, звуком. Жрец протянул руку к женщине и властно приказал:
– Сними одежду!
Она безропотно покорилась. Платье упало к ее ногам, обнажив полную грудь и худые бедра молодой нерожавшей женщины. Она попыталась стыдливо прикрыть руками наготу, но жрец недовольно поморщился и осуждающе качнул рогами.
– Не надо стыдиться, – сказал он. – Войди в священное озеро, окунись в его благодатные воды и омой свое бесплодное лоно. А потом произнеси: «Велесе! Лоно мое благослови да посыльников в него пошли».
Когда женщина выполнила его требование и после всего вышла из озера на берег, то ли от холода, то ли от нервного возбуждения дрожа всем телом, жрец снова протянул ей сосуд, который принес с собой.
– Пей, – велел он. – На этот раз до дна.
Женщина начала пить крупными глотками. Вскоре дрожь оставила ее, ей стало тепло и спокойно. После очередного глотка она едва не выронила сосуд из внезапно ослабевших рук. Ноги тоже отказывались ей служить. Женщина хотела что-то произнести, но не смогла. Язык, как и другие члены тела, перестал повиноваться ей. Она почувствовала головокружение и мягко опустилась на землю, словно неожиданно обессилев.
– Ничего не бойся, – произнес жрец, внимательно наблюдавший за нею. –Все то, что сейчас произойдет, свершится по велению владыки нашего Велеса и навсегда останется тайной между ним и тобой. Он услышал тебя и призрел. Твое желание будет исполнено. Но тебе предстоит пройти последнее испытание, дабы проявить полную покорность его священной воле. Будь послушна, и ты обретешь то, что жаждешь!
Произнеся это, он повернулся и скрылся за деревьями.
Женщина, совершенно обнаженная, лежала на спине. Она чувствовала приятную истому во всем теле и странное безразличие ко всему, что с ней сейчас происходило. Незрячими глазами она смотрела в темное небо, казалось, слившееся с землей. Уже взошла луна, превратив сумерки в бледную мглу. Костер догорал, почти ничего не освещая. Лес тихо шумел, навевая сон и грезы. Женщина уже не понимала, где реальность, а где сновидения. Возможно, поэтому она не испугалась, когда из леса вышло какое-то косматое чудовище, похожее на медведя, и даже не вскрикнула. От него исходил резкий непривычный и неприятный запах. Чудище легло на нее сверху, заслонив небо, его густые волосы упали на ее лицо, закрыли глаза. Женщина слабо застонала, сначала от боли, а потом от наслаждения. Вскоре чудовище, удовлетворенно урча, встало с нее и скрылось в лесу, а она осталась лежать, не имея сил ни пошевелиться, ни крикнуть, призывая на помощь. Это состояние длилось долго, целую вечность. Или несколько мгновений. Она не знала. И почти не понимала, что с ней происходит.
А потом женщина погрузилась во тьму, где не было уже ни сновидений, ни сожаления, ни страха, ни стыда, а только тишина и благодатное ощущение покоя. Но перед тем, как кануть в небытие, она вдруг почувствовала, как в ее бесплодном доселе лоне зарождается великое чудо – новая жизнь. Это было необычное, неведомое ей прежде ощущение. И его нельзя было перепутать ни с чем другим.
И это было счастье, равное которому она до этого не испытывала, и даже не знала, что такое возможно…
Глава 1. Явление Белозара
Сновидение Олега было ярким и пестрым, как лоскутное одеяло, сшитое из множества цветных кусочков материи. Близился закат. Солнце еще не ушло с небосвода, но луна уже вышла с другой стороны, и оба светила, дневное и ночное, делили между собой чернильно-лиловое небо, придавая ему то сапфирные, то индиговые, то ультрамариновые оттенки. На берегу небольшого озера, со всех сторон окруженного высокими тонкими соснами и растопырившими игольчатые ветки елями, горел костер, вокруг которого водили хоровод девушки с венками из полевых цветов на голове. И это было единственное их одеяние. Однако нагота никого не смущала. Они то ходили кругами, держась за руки, а то начинали прыгать через костер, поджимая ноги, чтобы не обжечься языками пламени. Олег наблюдал за происходящим издали, прячась за массивным старым деревом с грубой шершавой корой, пока его не заметила одна из девушек. Она покинула общий круг и подошла к нему. Звонко смеясь, погрозила ему пальцем. Длинные светлые волосы ниспадали на ее тело, скрывая его от нескромных взглядов. Она была красива и очень соблазнительна. Олег вышел к ней из-за дерева, хотел ее обнять. Но она выскользнула из его объятий и пошла к озеру, оглядываясь и маня за собой. Он послушно шел следом, но, дойдя до воды, остановился. Она же зашла в озеро сначала по колени, потом по пояс, по грудь… А потом темная вода с тихим всплеском сомкнулась над ее головой. Разошлись круги, и на поверхности снова начали отражаться деревья и небо, как будто ничего не произошло. Над озером пролетела большая черная птица, издавая печальный крик. Услышав его, Олег вздрогнул от внезапно овладевшего им ужаса, закричал и… проснулся.
Однако пробуждение его было не менее необычным, чем сон. Олег испытывал странное ощущение, что он все еще спит, но в то же время находится уже в реальном мире. Это было некое пограничное состояние сознания между сном и явью. За окном едва забрезжил рассвет, и бледно-молочная дымка окутывала окрестные дома, превращая привычный пейзаж в незнакомый и загадочный. Было непривычно тихо, не раздавалось ни шума автомобилей, ни шагов прохожих, ни пения птиц. Только где-то в отдалении тревожно звонил колокол, чего никак не могло быть в столь ранний час, если только не случилось какой-то неведомой беды.
Не сразу Олег понял, что это был не колокольный звон, а треньканье дверного звонка. Именно эти звуки и пробудили его ото сна. Какое-то время Олег продолжал лежать в кровати, размышляя, кто бы это мог быть. Гости к нему приходили редко, и еще никогда на рассвете. Но звонок не умолкал, и тогда он, откинув одеяло, неохотно встал. Прошлепал босыми ногами до прихожей, чувствуя, что покрывается гусиной кожей от утренней прохлады и начинает злиться.
Громко щелкнул металлическим язычком дверной замок. Олег рывком распахнул дверь, собираясь обрушить град упреков на того, кто стоял за нею. И растерянно замер, увидев на лестничной площадке нежданного раннего гостя.
Это был мужчина средних лет, невысокого роста и могучего телосложения, одетый в длинный плащ из светло-коричневой кожи, наглухо застегнутый. У него были длинные седые волосы, темно-рыжая борода и такие же усы. Он выглядел внушительно и таинственно.
Какое-то время незнакомец и Олег безмолвно смотрели друг на друга. Олег был изумлен представшим перед ним видением до потери речи, а гость выжидал, когда к нему обратятся с вопросом. Наконец, видимо, сообразив, что этого не случится, мужчина первым нарушил молчание, произнеся:
– Олег Витальевич Засекин, я не ошибаюсь?
Голос у раннего гостя оказался властным, он явно принадлежал человеку, привыкшему повелевать другими людьми, а главное, не сомневающемуся в этом своем праве. Услышав его, Олег невольно слегка оробел. Он не знал за собой никакой вины, но мог что-то и забыть из прегрешений прошлого, окутанного туманной дымкой забвения. Однако, поборов мимолетное искушение солгать, он честно ответил:
– Да, это я.
Благоразумие подсказывало Олегу, что лучше всего этим ни к чему не обязывающим подтверждением истины и ограничиться, не проявляя излишнего любопытства, которое может оказаться пагубным. Он с детства помнил печальную историю Варвары, которой оторвали на базаре нос. Но все-таки он не удержался и поинтересовался:
– А вы кто такой, позвольте узнать?
Однако вместо ответа незнакомец спросил:
– Позволите пройти?
И, не дожидаясь разрешения, мужчина сделал шаг вперед. Олег невольно посторонился, пропуская его. Незнакомец вошел и тем же повелительным тоном сказал:
– Закройте дверь. И проявите себя радушным хозяином – предложите мне чашку чая.
– Чая? – глупо переспросил Олег. Он не ожидал подобного и растерялся.
– Ибо были завещаны нам законы гостеприимства во славу владыки живота нашего Перуна. – Во взгляде незнакомца промелькнуло осуждение. – Надеюсь, вы не из орды современных иванов, родства не помнящих, и чтите древние традиции своего народа?
Окончательно ошеломленный Олег ничего не ответил, однако послушно закрыл входную дверь и жестом показал в сторону кухни.
– Прошу вас, – выдавил он из себя, стараясь быть вежливым. – Верхнюю одежду можете снять здесь.
Однако гость только расстегнул плащ, не став его снимать. Одеяние распахнулось, и Олег увидел на груди незнакомца большой овальный диск из чистого золота, свисавший с шеи на массивной и, несомненно, тоже золотой цепи. На диске был отчеканен старинный меч с украшенной драгоценными камнями рукояткой, который пересекали шесть искрящихся лучей. Медальон и глаза мужчины сверкали одинаковым холодным завораживающим блеском.
На этот раз Олег был по-настоящему потрясен. Нечто подобное до этого он видел только в кинофильмах на историческую тему. В них так, как его гость, выглядели рыцари какого-нибудь воинственного ордена, например, тамплиеры, отказавшиеся от общения с людьми и живущие в глухих лесах или пустынях, вдали от суетного мира и его условностей. Но Олега смущал золотой медальон, несомненно, стоивший целое состояние. Он не мог припомнить, чтобы отшельники, как правило, ходящие в рубище и изможденные недоеданием, носили подобные украшения.
«Но, возможно, это сумасшедший отшельник», – промелькнула в голове Олега многое, или даже все объясняющая мысль.
Незнакомец посмотрел на него с нескрываемым возмущением, словно догадался, о чем он думает. Под этим взглядом Олегу стало стыдно за самого себя. И не только из-за терзающих его сомнений. Лишь сейчас он заметил, что стоит перед мужчиной в трусах, в которых обычно спал по ночам. Он забыл о том, что надо что-то накинуть на себя, отправившись спросонья открывать дверь. А когда увидел перед собой таинственного гостя, то уже не мог думать ни о чем другом. Олег смутился и повыше подтянул трусы, пытаясь, насколько это было возможно, придать себе приличный вид.
– Так все-таки чай? Или, может быть, рюмочку коньяка с лимоном? – когда они дошли до кухни, спросил он, решив быть, по крайней мере, радушным и щедрым хозяином. – Конечно, время слишком раннее…
– Раннее? – воскликнул незнакомец. – Но ведь солнце уже давно встало!
Изумление его было таким искренним, что Олег не нашелся, что ответить. Ему и без того казалось, что они говорят как будто на разных языках и потому не понимают друг друга. Не стоило усугублять ситуацию.
– А ведь я, наоборот, боялся опоздать, – продолжал мужчина, не дожидаясь ответа. – И того, что вы, Олег Витальевич, успеете совершить роковую ошибку и тем самым навлечете на себя неминуемую беду.
– Беду? – невольно повторил Олег. Ему опять послышался отдаленный звук колокола, и стало тревожно. Голос незнакомца звучал очень убедительно, и смотрел он с неподдельным сочувствием, как будто знал что-то такое, о чем Олег даже не догадывался. – А вы не ошибаетесь? Или, быть может, с кем-то меня перепутали?
– Беду, – решительно подтвердил мужчина. – И я вас ни с кем не перепутал, как вы изволили весьма неудачно выразиться. Впрочем, все еще поправимо, Олег Витальевич. Ведь вы не успели вступить в права наследства, я полагаю?
Мрак только сгущался. Олег окончательно перестал что-либо понимать и чувствовал себя путником, перед которым возник сфинкс со своими неразрешимыми загадками.
– Наследство? – опять глупо переспросил Олег, искренне недоумевая. – О чем вы говорите? Я вас не понимаю.
Незнакомец с подозрением взглянул на него.
– Не лукавьте со мной, – потребовал он. – Это не в ваших интересах!
– Охотно верю, – пожал плечами Олег. – Но это ничего не меняет.
Его простодушный вид и уверенный тон, видимо, успокоили незнакомца. Недоверие в его глазах исчезло.
– Неужели я поторопился? – произнес он с легкой досадой, адресуя вопрос самому себе. А затем спросил: – А вы давно не заглядывали в свой почтовый ящик, Олег Витальевич?
– Давненько, – подумав, признался Олег. – А что?
– Загляните, – настойчиво посоветовал незнакомец. – Возможно, вы найдете там нечто, что прояснит вам мои слова. И тогда наша беседа будет иметь смысл. А пока же позвольте откланяться. И оставить вам на память о нашей встрече вот это.
Он протянул Олегу визитную карточку, на которой старинной витиеватой вязью крупными золотыми буквами было написано: «Белозар. Потомственный жрец Перуна», а далее шел номер мобильного телефона.
– Позвоните мне, как только узнаете о наследстве, – требовательно сказал он. – И знайте, что я ваш друг. Я не только спасу вас, но и предложу самую высокую цену. Все остальные обманут.
Его глаза яростно сверкнули. Он поднял палец и погрозил им Олегу.
– И помните, Олег Витальевич, что вам грозит беда! Не всякий дар во благо. Ибо сказано: «timeo Danaos et dona ferentes», что означает…
– «Бойся данайцев, дары приносящих», – закончил за него Олег. – Все-таки я учитель истории, и в переводе подобных фраз не нуждаюсь. Вот только бы еще понимать, о чем речь. Ну, да ладно! Я вам обязательно позвоню. Когда все узнаю. Обещаю.
Он чувствовал себя уставшим, и не только физически. Обилие новых впечатлений в это утро изрядно утомило его. Он не выспался. И, кроме того, сильно продрог. А потому очень хотел, чтобы его нежданный таинственный гость ушел как можно скорее. Поэтому Олег решил во всем с ним соглашаться и ни о чем не спорить. В конце концов, это его ни к чему не обязывало. «А там будет видно», – думал он.
Белозар, как звали нежданного гостя, бросил на него проницательный изучающий взгляд, но ничего не сказал. Он снова застегнул наглухо плащ, скрыв под ним золотой медальон, и ушел, молчаливо попрощавшись с Олегом легким наклоном головы. На пороге он обернулся и сделал таинственный знак рукой, словно нарисовал в воздухе вспышку молнии.
И только сейчас Олег вспомнил, что проявил себя не самым радушным хозяином, сбитый с толку более чем странным разговором.
