Последние семь дней Земли
Александр Нахтигаль
Сколько событий может случиться у человека за неделю? А что если это – последняя неделя человечества? На голову Антона Ланге, молодого рок-музыканта из Гамбурга, происшествия сыпятся, как из рога изобилия: то на двойное свидание позовут, то концерт прощальный отыграть попросят, то в квартире питомцы неожиданно заведутся! А тут еще и случайно нашелся кошелек убитого берлинского журналиста, что добавило красок в быт главного героя! Но летящий на немыслимой скорости метеорит уже внес коррективы в повседневность землян. Успеет ли Антон разобраться во всех загадках?
Александр Нахтигаль
Последние семь дней Земли
Пролог
Жизнь на нашей планете уникальна. Мы уникальны. Люди, животные, насекомые и прочие её формы.
Жизнь. Она есть в каждом из нас, как минимум на физическом уровне. Мы всегда воспринимаем её как что-то само собой разумеющееся, и часто от этого теряем её вкус. И зря мы это делаем, зря превращаем свое ежедневное пребывание в нашем чудесном и ярком, многогранном мире во всего лишь монохромное существование. Однако есть такие индивидуумы, что фонтанируют жизнью на многие метры вокруг себя, даря те же ощущения жизни и счастья попавшим под волшебные лучи случайным и специальным окружающим. И те, в свою очередь, становятся добрее и счастливее, и в них тоже становится больше жизни. Жизнь равно счастье.
Как хорошо, что есть среди нас такие человеки, неунывающие хомо сапиенс, очень часто даже не догадывающиеся о своей священной миссии – нести людям Счастье и Жизнь, обогащать их черно-белый быт и разбавлять его ощущением смысла происходящего. И тогда мы, те, которые другие, монохромные, наполняясь благодаря таким людям позитивными эмоциями и познавая мир через их цветную призму восприятия действительности, постигаем еще одну, высшую, форму Жизни – Любовь. Да-да, ту самую, бескорыстную, всеобъемлющую, всепрощающую и всепоглощающую. Во имя Любви было всякое – и самые великолепные произведения искусства и беспощадные кровопролитные войны. Истина подменялась ложью и наоборот, а также любовь знает удивительные примеры благородного коварства и сомнительного самопожертвования. Пожалуй, единственное, чего не знает Любовь – это абсолютное равнодушие. И именно Любовь мне жаль более всего.
22 марта 2034 года человечество узнало, что скоро погибнет без надежды на какое-либо спасение. Новый космический телескоп НАСА «Гордон Уиллис», запущенный в октябре 2028 года, передал на Землю зашифрованное послание, в котором сообщил о только что замеченном на огромном расстоянии от нашей голубой планеты гигантском астероиде. Сие космическое тело было размером с Берлин и направлялось в нашу сторону на немыслимой скорости. Это произошло еще в феврале, но данные после расшифровки, изучения и подтверждения были зашифрованы обратно. И, возможно, никто бы никогда об этом не узнал, однако 22 марта на мировой арене появился, как после его назовет пресса, «нулевой пациент глобальной истерии» – сотрудник секретного отдела НАСА Оскар Лившиц, который не справился с внутренним напряжением, слил все секретные данные в сеть и в ту же минуту застрелился прямо на рабочем месте.
Власти всех стран сначала пытались выдать всплывшие данные за искусно сделанную липу, утку и подделку, однако никто им не поверил, и по планете прокатилась первая глобальная волна протестов и массовых беспорядков, которые пришлось подавлять армией. А за ней была вторая волна, в ходе которой протестующие уже не просто громили все, что попадалось под руку, а предприняли попытки вооруженного государственного переворота в ряде стран с не слишком крепкой экономикой. Где-то им даже это удалось. И были затем и третья, и четвертая волна, и пятая, и каждая следующая лишь все сильнее давали понять, как сильно люди хотят жить. Не лучше и богаче, чем раньше, нет. Просто жить. Водить детей в сады и школы. Плескаться в море и фотографировать закаты. И даже просто громко ругаться на кухне и бить посуду.
Тем временем завершились точные расчеты Дня Х. Срок, отведенный населению планеты, а исходя из размеров астероида и его гигантской скорости, то и самой планете, составил 10 лет. В эфире американского канала CNN глава аналитического отдела НАСА Говард Джонсон вскрыл конверт с данными своего подразделения и объявил точную дату апокалипсиса – 11 апреля 2044 года. Данные эти неоднократно проверялись астрофизиками всех стран, да и вообще всеми, кому не было лень. И все светлые ученые головы дату эту подтвердили. И выходила совсем безрадостная картина – современная наука ничего поделать не может, а 10 лет – это ничтожный срок для изобретения какого-либо способа спасения.
И тогда правители всех стран, собравшись на внеочередное собрание ООН, постановили из всех зол выбрать меньшее, а именно:
– отныне и до самого конца вести пропаганду «сохранности человеческого достоинства», то есть упорно и настойчиво объяснять подданным, что всем тяжело и конец будет един для всех, и единственный выход в сложившейся ситуации – во всем и всегда оставаться человеком в самом гуманном смысле этого слова;
– отменить налогообложение для физических лиц и малого бизнеса, оставив его только для крупных производств, освободить всех граждан от обязательных платежей, как то коммуналка, страховка, связь и тд;
– в связи с предыдущим пунктом объединить финансовые резервы всех без исключения стран мира и создать Единый Фонд Благосостояния Человечества, который по своему функционалу взял на себя содержание обреченных землян. Если вдруг тебе без обязательных расходов все равно не хватает денег – просто обратись в любой местный филиал Фонда с письменным заявлением и тебе дадут столько, сколько нужно;
– система образования также терпит изменения. Теперь всем детям, которые уже посещают образовательные учреждения, а также тем, кому это только предстоит в ближайшее время, или тем, кто даже просто родится в заключительный для людей период, необходимо говорить правду и объяснять неизбежность скорого конца;
– поддержка тех, кто до сих пор работает;
И так далее.
Конечно, все эти меры вызвали шквал мнений и споров, однако уже очень скоро мир изменился. Во-первых, стали появляться шутки на тему конца света. Робкие интернет-мемы очень скоро преобразились, окрепли, и спустя короткое время вылезли на различные юмористические подмостки городов и мегаполисов. Юмор в этих шутках тоже преображался, принимая разные формы – от позитивно-обреченной, типа, ну слава богу, что до пенсии работать не придется, до тяжелых образов черного, циничного юмора. Затем отреагировал бизнес. Бизнес, в точности как и юмор, исследовал тему конца света со всех сторон, заполняя рынок предложениями, выведенными из спроса – от брелочков для ключей в виде знака бесконечности до многотонных бункеров под ключ для все еще надеющихся.
А во-вторых, люди и правда быстро привыкли к этой мысли и сделали то, что на протяжении всей истории человека прямоходящего делали лучше всего – адаптировались. Понимание неизбежного прочно вошло в нашу жизнь. Повсеместно стали стихать народные волнения и насилие стало сходить на нет. Вместо этого, словно грибы после дождя, стали открываться разного рода волонтерские и благотворительные организации. Люди бросали престижные работы и должности, чтобы помогать остальным справляться с наступившими психически тяжелыми временами. Церкви не видели такого количества прихожан со Средневековья. И начала расцветать Любовь. Но этот период закончился и начался следующий.
И снова пришел быт. Вдруг стало казаться, что так было всегда. Будто мы всегда жили с оглядкой на астероид. И жить нужно каждый день, а не откладывать на 10 лет вперед. А чтобы жить, нужны те же самые ресурсы, что и раньше – деньги, то есть работа, по возможности попрестижнее, жилье, по возможности попросторнее и в хорошем районе, и так далее. А бытовуха, как известно, в состоянии даже Любовь убить, не то что какое-то там чувство страха отсроченной смерти. «Единый Фонд…» вещь, конечно, хорошая, но обеспечить тебе каждодневный кусок хлеба с икрой он все же не может.
Настала пора новых социальных взаимодействий. Стали появляться клубы любителей конца света. Клубы нежелающих ждать судьбы, а предпочитающих обеспечить свой уход самостоятельно. Клубы тайных желаний и тд. И у каждого такого объединения появилась целая философия. Например, суицидники четко отвечали на вопрос, зачем это им надо и почему именно так. Клуб тайных желаний на фоне приближающихся событий оправдывал любого своего члена, если тот воплощал какое-либо из своих тайных, и как правило, незаконных, желаний в ущерб кому-нибудь.
Правительства же стран честно исполняли свою роль гаранта хоть какой-то законности и безопасности своих граждан, время от времени подавляя митинги непонятно чего хотящих инакомыслящих, коих пока еще тоже было достаточно. Свобод всего и вся действительно стало больше, и люди с удовольствием пользовались этими свободами: наркотики больше не преследовались законом практически нигде, дома быстрых свиданий расцвели как никогда, а в странах с ультра-правыми векторами развития даже упразднили уголовное преследование за тунеядство. Сами же правительства повсеместно уходили в отставку по причинам, совершенно не связанным с политикой – многим просто хотелось больше времени проводить с близкими. Министрами и президентами становились новые люди, которые тоже задерживались не слишком надолго.
И вот минуло 10 лет. Люди подошли к последнему мало-мальски значимому временному отрезку в своей жизни в следующем состоянии и настроении. Финансовая свобода, несомненно, скрасила эти годы. Человечество в целом стало добрее и внимательнее друг к другу. Благотворительность и волонтерство помогали чувствовать себя нужнее и дарили надежду на спасение души, если бог все-таки есть.
Количество самоубийств с января по апрель 2044 года выросло в 200 раз по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, а если взять период, не входящий в последнюю десятилетку, то разница будет составлять уже четырехзначное число.
Парадокс или всеобщая социальная глупость, но и количество тех же новорожденных за аналогичный период выросло в 34 раза, браков стало больше, чем разводов, в 25 раз, а из детских домов по всему миру разобрали всех детей. Интересно, что сначала эта тенденция была прямо противоположной. Стало очевидно, что человек перед страхом неизбежного предпочитает держаться в группе близких себе людей, и если такой группы нет, он ее старается спешно создать.
Мародерство искоренить не удалось. По новостям то и дело говорили о нападении на самые незащищенные в физическом смысле группы населения – на стариков. Полицейские, врачи, спасатели и пожарные, надо отдать им должное, в большинстве своем честно оставались верны своему долгу до конца. Однако и преступлений в целом стало гораздо меньше, по всему миру статистика радовала глаз и заставляла петь сердца неравнодушных.
Но вот настала последняя неделя, отведенная нам всем умным компьютером и не менее умными учеными людьми, рассчитавшими дату прилета астероида. В мире теперь постоянно что-то происходило, кто-то в чем-то признавался, каялся и делал громкие заявления. Новостные блоки первым делом докладывали о нахождении астероида и скорости его движения, при этом грустно констатируя, что расстояние неумолимо сокращается согласно расчетам ученых мужей, и немыслимая для человеческого понимания скорость полета космического убийцы сохраняется, как и прежде.
Люди ждали смерти. Они даже уже устали от этого долгого ожидания. Кто-то принимал все, что принимается. Кто-то пил огненную воду и трахал всех, до кого мог дотянуться. Кто-то спешно закрывал гештальты, пытаясь в последнюю неделю, к примеру, помириться с родственниками, или, наконец, объясниться в любви. Было любопытно наблюдать, что многие хотят уйти понятыми, объяснившимися и услышанными.
И вот ты стоишь на кухне в своей квартире на втором этаже в доме по Штайнбекер Марктштрассе в Бильштедте, Гамбург. Тебе всегда до безумия нравился вид из окна на старинную церковь и небольшое кладбище вокруг нее. На самом деле церковь эта была сильно повреждена в годы Второй мировой и заново отстроена в 1952-м, но вообще на этом месте она еще с 12-го века.
Ты только что проснулся, пьешь растворимый кофе из любимой кружки с логотипом твоей группы, смотришь на всегда восхищавшую тебя в архитектурном и культовом смыслах церковь Кирштайнбек и думаешь, чем заняться сегодня. Прогноз погоды радовал, солнышко весело выглядывало из-за высокого шпиля церкви. Ваша, хоть и поредевшая, но все еще достаточно большая, компания последние полгода часто собирается вечерами у кого-нибудь из вас дома. Но сейчас еще только утро. Часы показывают 9 утра…
1. Вторник, 5 апреля 2044 года
Часы показывали 9 утра. Я проснулся совсем недавно и теперь стоял в одних трусах перед окном с кружкой хренового растворимого кофе в руках и пялился на церковь. Она была восхитительна. Удивительное по своим формам здание из темно-красного кирпича, с остроконечными башенками, высокими продолговатыми окнами, закругленными сверху, и высоченным серым шпилем с черным циферблатом и золотыми римскими цифрами под высоким острым декоративным козырьком. Каждое утро я смотрел на нее и наполнялся чувством прекрасного. Мне всегда хотелось жить рядом с каким-нибудь таким местом, которое будет меня постоянно вдохновлять, и вот 3 года назад подвернулась эта замечательная квартира. Вообще я вырос в Бильштедте, это мой родной район, и от этого было еще приятней. Какое-то время, по студенчеству, я проживал в Лурупе. Тоже вполне себе зеленый райончик, но выбираться из дома, например, в центр, было тем ещё квестом.
Погода вроде как радовала – солнышко весело выглядывало из-за шпиля церкви, лишь изредка скрываясь в жидких сероватых облаках-тучках. Кофе же и вправду был дрянным. Магазины пустели с каждым днем, новых товаров уже несколько дней не привозили. Люди говорят, то, что есть на полках сейчас, это все, и больше ничего не будет. Кофе этот я взял вчера с полки как единственный представленный. Пластиковый пакет с зип-локом, какое-то незнакомое труднопроизносимое название, слова «первый сорт» на лицевой стороне. Одно радует – упаковка аж 650 граммов, хватит до самого Конца.
На улице было пустынно. Лишь пара-тройка очевидно голодных бездомных собак перебегали улицу, а следом за ними по ветру прошелестел черный целлофановый пакет. Бездомные собаки стали появляться не так давно. Это питомцы тех, кто был приверженцем философии гордого самостоятельного ухода и ушел гордо и самостоятельно. Таких очень много. Один мой знакомый входит в клуб таких вот гордецов. Лично мне слишком себя жалко и я слишком боюсь боли, чтобы что-то с собой делать.
В нашем подъезде трехэтажного дома мы остались вдвоем – я и сосед-сириец Мустафа. Ему уже за шестьдесят, он живет в Германии больше сорока лет. Он очень хороший человек сам по себе, не злобный, и пьяным я его не видел ни разу. Остальные соседи делись кто куда – кто уехал к родственникам, бросив все, кто волонтерит в странах третьего мира, а кто и самоликвидировался, о них я уже рассказывал.
Я поставил пустую кружку рядом с раковиной. Гора грязной посуды недвусмысленно указала, чем я займусь сегодня в первую очередь, а то уже перед самим собой стыдно, ей-богу…
Итак, меня зовут Антон Ланге, мне 22 года и я живу в Гамбурге. Я не получил никакого образования, кроме школьного, потому что люди моего возраста не видели в этом никакого смысла. Деньги на жизнь я зарабатываю музыкой – еще в старших классах мы с парой приятелей собрали первую нашу рок-группу, в которой я начал осваивать бас-гитару. С тех пор так и пошло. И здорово, и грустно, но сейчас всем музыкантам прекрасно платят и все мы очень востребованы, так как помогаем людям забыться в эти тяжелые времена. Наша группа достаточно известна на региональном уровне: мы регулярно принимали участие в местных рок-фестивалях, играли в барах Гамбурга, Киля и Любека, и даже имеем интервью на местной радиостанции. В данный момент мы взяли паузу в творчестве из-за внутреннего кризиса участников группы. Но в субботу, девятого, в одном из баров родного города пройдет наш последний концерт. Ну а деньги… А что деньги? У кого их сейчас мало или нет совсем? Я не плачу ни за что, кроме еды и одежды. С прошлого года даже товары для хобби и праздников стали бесплатными. Все финансируется государством, лишь бы люди смеялись, а не шли мародерствовать или поддаваться панике и лишаться рассудка. Бундес-правительство решило понести расходы, а не допускать еще большего накала и без того накаленной ситуации. Из двух зол, как говорится…
Я коснулся кнопки на сенсорном пульте от телевизора. Черный экран ожил и из динамиков раздалось следующее:
– В эфире новости, в студии Ана Фишер. И сразу о главном. Астероид, ожидаемый ровно через неделю, сегодня в 08:47 по Берлину вошел в Солнечную систему. К сегодняшнему вечеру он полностью пройдет Пояс Койпера и к утру пересечет орбиту малой планеты Плутон. Как и рассчитали ученые, расположение планет сейчас выглядит таким образом, что ничто не помешает «Космическому Убийце», как астероид уже давно прозвали журналисты, врезаться в Землю прямым ударом. А другие мелкие тела Солнечной системы не смогут ему в этом помешать из-за его гигантских размеров и гигантской скорости. Человечество отсчитывает свои последние семь дней, заявил сегодня бундесканцлер Герхард Хорст. И добавил, что счастлив провести эту неделю со своим народом. К другим новостям…
Я встал к раковине и пустил воду. Сегодня только и будет разговоров, что об этой знаменательной дате. Обратный отсчет, чтоб его.
– В столице Чили, Сантьяго, прошел ежегодный заезд на ламах, – продолжала очень красивая блондинка в голубой блузке и крупными белыми бусами на шее, – так же, как и в прошлом году, победу одержали ламы из президентского питомника Педро Лакуэрте.
Я старательно орудовал вспененной губкой. Гора грязной керамики таяла на глазах. Интересно, как я еще не обзавелся посудомоечной машиной? Взять ее, что ли, напоследок? Шучу-шучу, у меня принцип – если не купил что-то до сих пор, значит, оно мне, в действительности, не надо.
– Куба стала первой страной в мире, которая наравне с отменой стоимости продуктов питания и средств гигиены, с сегодняшнего дня отменяет еще и стоимость на производимые в стране ром и сигары. И ром, и сигары кубинского производства теперь можно абсолютно бесплатно получить в любом месте, будь то магазин или алкомаркет, в Кубинской Республике. – Красавица Ана Фишер продолжала вводить сограждан в курс мировых событий. Ее профессиональный прохладный повествовательный тон уже около пяти лет докладывал с экранов ультратонких и сверхпрозрачных современных телевизоров о ситуации в мире, рассказывал о возможностях волонтерской программы и призывал быть спокойными и рассудительными в это сумасшедшее время и не терять голову. Она мне очень нравилась, как и всем парням, кого я знаю. Белые локоны, строгие голубые глаза, острый нос и подбородок… Ммм…
– Новостями спорта с вами поделится мой коллега Маттиас Кульман. Маттиас?
– Моин, Ана! – в кадре появился темноволосый спортивно-подтянутый молодой человек с ослепительной улыбкой. – А начну я с турнирного расклада первой Бундес-Лиги. Боруссия из Мёнхенгладбаха имеет все шансы на статус последнего чемпиона…
В дверь постучали. Я смыл с рук пену, выключил воду и отправился открывать. На пороге стоял сосед Мустафа с самым несчастным выражением лица на свете. Старые карие глаза грустно смотрели из-под длинных ресниц, седая щетина пробивалась из кожи на щеках и подбородке, а правую щеку подпирала правая ладонь.
– Привет, – немного удивился я.
– Привет, – ответил сосед. – Антон, спаси меня, пожалуйста. Зуб болит, сил моих больше нет. Никак шайтан послал мне испытания на мою седую голову. Я не спал вторую ночь уже. Антон, помоги!
Да, новости… Где же я ему сейчас найду стоматолога? Но не бросать же человека в беде и я кивком пригласил его войти. Мустафа вошел и разулся на пороге. Тапочек я ему не предложил за их отсутствием, и он прошлепал в гостиную босиком и плюхнулся в мягкое кресло рядом с журнальным столиком. Я прошел следом и стал одеваться, Мустафа же в этот момент разглядывал комнату, полки с книгами, бас на подставке и небольшую домашнюю студию, которую я с большой любовью собирал последние шесть лет. Надев трико и футболку, я уселся в соседнее с ним кресло и стал листать свой такой же, как и мой телевизор, ультратонкий и ультрапрозрачный смартфон последнего поколения от вечного производителя с укушенным фруктом. Я искал номер своего дантиста.
– А что с твоим праксисом? – спросил я соседа.
– Закрыто, – с видимой болью произнес он. – Там Мохаммед принимал, земляк. Я только к нему ходил. Других не знаю.
– Ладно, сейчас попробуем, – ответил ему я и нажал набор.
– Вы позвонили в праксис доктора Кристиана Бергмана. Мы находимся в бессрочном отпуске. Если вам нужна помощь, позвоните в Термин-сервис, там вам помогут. Ну а мы желаем вам оставаться здоровыми. Пока!
«Надо было сразу в Термин-Сервис звонить», подумал я и набрал короткий номер. Там долго не отвечали. Играла музыка и голос робота время от времени напоминал, что на мой звонок обязательно ответят, нужно лишь еще подождать.
– Слушаю, Абт, – вдруг ожила трубка.
– Эмм, здравствуйте! – спохватился я. – Моему другу нужна срочная помощь стоматолога.
– А друг что? Несовершеннолетний? Почему он сам не звонит? – спросила Госпожа Абт.
– Ему трудно говорить – щеку разнесло.
– Ладно, сейчас посмотрим, – сдалась собеседница и в трубке стали слышны постукивания пальцев по клавиатуре.
У Мустафы в глазах зажглась надежда.
– В Альтоне ближайший могу предложить. Доктор Лучко. На 12:45. Записываю?
Мустафа бешено закивал головой.
– Итак, Доктор Лучко, 12:45, на 24-е апреля. Фамилия больного?
– Подождите, подождите! – не понял я. – Какое еще 24-е апреля?! Вы что, про астероид ничего не слышали там в своей диспетчерской?
– Уважаемый, успокойтесь, – вздохнула трубка. – У нас стоит задача записывать людей на термины к врачам. Вот мы и записываем! Базу ведем, электронную рассылку делаем. Работаем, понимаете?
– Понимаю, – сник я.
– А вы отвлекаете ненужными спорами от работы. Вас записывать или нет?
– Ланге. Просто по приколу, пожалуйста.
– Не забудьте взять с собой страховую карту и хорошее настроение! – пропела Фрау Абт и бросила трубку.
– Ну ты все слышал, – сказал я.
– Что же делать, сосед? – взвыл сириец. – Болит же гад, черт бы его побрал!
– Подожди, есть еще мысль, – задумчиво протянул я и вбил в строку поиска еще одну фамилию.
– Алло! – радостно отозвалась трубка.
– Мартин, привет! Это Антон Ланге, сосед твой снизу.
– Да-да, конечно, я узнал, – подтвердила идентификацию трубка. Это был Мартин Фрост, наш сосед сверху, тоже дантист. Я знал, что он уехал куда-то в Азию «волонтером-без-границ» примерно год назад. Может, он подскажет чего или кого…
– Как ты вообще? Как твоя врачебная деятельность в Азии?
– Все хорошо, Антон. У меня во Вьетнаме свой кабинет, принимаю бесплатно бедняков. Здесь еще есть бедняки, представь?
– Кошмар, – без особых эмоций ужаснулся я. – Я тебе вот чего звоню. Мустафа, сосед мой по этажу, пришел сегодня ко мне с жалобой на страшную зубную боль, но я не смог его записать к какому-либо врачу, так как праксисы закрыты. Посоветуй пожалуйста, что нам делать в этой ситуации. Бедный человек уже близок к помешательству.
