– Я ведь хотел покатать тебя на лошадке и угостить обедом, – обреченно сказал он.
– Видимо, не сегодня, – пожала она точеными плечами.
– Позволь хоть пригласить тебя на ужин?
– В ресторан нас с тобой в таком виде точно не пустят.
– Тогда поехали ко мне? Приготовлю вкусную пасту по особому рецепту моей бабушки.
– Паста по рецепту бабушки? Звучит как что-то шедевральное!
– Едем?
Она закусила губу. В глазах читалась внутренняя борьба: и хочется и колется.
– Это идет вразрез с моими правилами…
– Со мной ты можешь нарушать все свои правила, – заговорщически подмигнул он. Еще несколько мучительно долгих мгновений томительного ожидания, и она решилась.
– Только при одном условии: ты расскажешь, почему так бессовестно опоздал на свидание на несколько часов.
Саша выпрямился и галантно подставил ей руку для опоры:
– Целого вечера не хватит.
Александра положила ладонь на локтевой сгиб и позволила себя повести:
– Можешь начать в машине.
Глава 7
– У меня есть товарищ. То есть два. Три значит, – сбивчиво начал рассказ Саша, когда они уселись в машину, и он тронулся.
– Так сколько в итоге? – со смешком спросила Александра. Она повернулась к нему вполоборота и украдкой залюбовалась его чеканным профилем.
– Четверо нас.
– Вы с первого класса вместе, и за все, что вы делаете, отвечаете тоже вместе?
Саша по-мужски ухмыльнулся, узнав фразу из нашумевшего в свое время многосерийного фильма.
– Почти. Мы с Андрюхой познакомились в охотничьем клубе. Вступили примерно в одно время, ну и как-то сразу закорешились. А Вова с Петрухой – его друганы, как ты и выразилась, с первого класса. Сезон охоты еще не начался, вот мы втроем и страдаем от безделья, образно выражаясь.
– Кто третий?
– Слюн.
– Он сейчас если и страдает, то по другой причине.
Взгляд мужчины помрачнел. Челюсти сжались так, что забугрились желваки. Александра накрыла своей ладонью его, крепко обхватывающую рычаг переключения передач, и пожала.
– Все будет в порядке! Он выкарабкается. Он сильный, крепкий, молодой… Сколько ему, кстати?
– Два года.
– Самый расцвет для собаки!
Он молча кивнул, воткнул первую передачу и тронулся на разрешающий сигнал светофора. Александра снова сложила руки на колени, где лежал смятый палантин. Вроде бы дружеское пожатие, а ладонь как огнем опалило.
– Мы с Андрюхой охотники, а эти двое, басурмане несчастные, рыбаки.
– За что ты их так? – рассмеялась девушка.
– За дело! Как можно часами пялиться в одну точку на воде?! Это ж умом тронуться!
– А как можно часами выслеживать добычу? – парировала она, за что получила осуждающий взгляд.
– Ты говоришь как они.
– Это похоже на извечный спор, кто лучше: лыжники или сноубордисты, только тут рыбаки и охотники.
– Это даже не обсуждается, – самодовольно вставил Саша и оглянулся, прежде чем перестроиться в соседний ряд. – В общем, сезон рыбалки открывается раньше сезона охоты, и эти двое на радостях умчали в богом забытую глушь. Дескать, там нетронутые воды и голодная на наживу рыба. Ладно. Бог с ними. Уехали и уехали, дорвались мужики. Только за те дни, что они рыбачили, прошли ливни. И без того непроходимую дорогу размыло еще больше, и те на обратном пути увязли по самое брюхо. Андрюха в отъезде, звонят, получается, мне: «Саня, выручай!» Не бросать же их в беде!
– И ты решил: старый друг лучше новой подруги? – вклинилась в рассказ девушка с изрядной долей самоиронии.
– Нет! Петруха позвонил рано, я должен был успеть. Я все просчитал! Только пока ехал, они решили еще попробовать своими силами выбраться. Машина пошла юзом, сошла с тропы и задом съехала в топь. Делов прибавилось – мама не горюй! Я как оценил обстановку, сразу тебе набрал.
– Помог в итоге товарищам?
– Да, выбрались. Лебедкой зацепил их. Самого таскало, у Петрухи тоже не «Матиз». Дорога – чача, колеса не цепляют. И бревна подкладывали, и землей обсыпали. С трудом, но вытащил. Еще и телефон из кармана выпал! Заметил, только когда тебе звонить хотел. Уже не найти было. Короче, времени убил вагон. Сам весь грязный, машина, – он махнул рукой, – кусок говна. Как вот в таком виде за тобой ехать? Бегом домой переодеться, а там Слюн скулит. Я по запарке не выгулял его утром. Пришлось идти. У соседа стрельнул телефон тебе набрать да на экспресс-мойку записаться, пока тот дела свои делает. Гончая есть гончая, ориентируется на нюх, идет по следу. Учуял свору собак и рванул за ними. От неожиданности я поводок из руки выпустил, Слюн и припустил. Я, понятно, за ним.
– А окликнуть?
– Бесполезно. Стоит почуять необычный запах, голову теряет напрочь и на команды уже не реагирует. Пока добежал, те рвут его на части…
– Страшно было? – сочувственно поинтересовалась девушка. Саша сглотнул и завис, будто заново переживая тот ужас.
– Не то слово…
Александра еще раз окинула взглядом его окровавленные одежды, вспомнила рассказ ветврачу.
– И ты голыми руками сцепился с собаками?!
– Ну уж не голыми. Палку нашел, ею отбивался. Дальше ты и так все знаешь.
Некоторое время ехали в тишине. Она переваривала услышанное. Он сосредоточенно рулил.
– Да уж… Это покруче «Крепкого орешка» будет. И часто тебе выпадают такие сумасшедшие деньки?
– К счастью, нет.
Так, за разговорами, незаметно пролетело время в дороге. Саша заехал во двор многоэтажного дома и припарковал машину на участке некогда бывшего газона, где ни о какой траве речи уже не шло: все вытоптали. Этот участок выделялся значительной высотой от остальной придомовой территории и единственный пустовал, не занятый другими машинами. И стало понятно почему: тихонечко Саша загнал машину на него, преодолевая существенной высоты поребрик. Когда он заглушил двигатель и вышел из машины, Александра тоже было засобиралась. Но, открыв дверь, с удивлением обнаружила, что подножка находится очень высоко от земли. Даже при ее росте и длине ног. Как удивительно устроен организм: когда она, перепугавшись, вскочила в машину к раненой собаке, даже не заметила этой высоты. Пока примерялась, Саша обошел машину и подал руку помочь спуститься.
– Платье испачкалось… Мне жаль…
Александра подняла глаза на говорящего мужчину, а потом и голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Неожиданно прыснула в ладошку и рассмеялась.
– Что? – не понял он, заражаясь весельем, глядя, как подрагивают ее плечи.
– Ты выше меня, Саша, а я на каблуках! А ты все равно выше! Ты же гигант!
– Какой есть, – пожал плечами, а у самого улыбка так и растекалась по лицу. Какая же она невероятная! Перепачканная, с кровавым куском ткани в руках, а все равно удивительная. И ведь не побрезговала пустить свой шарф, считай, на перевязку какой-то собаке. Невольно залюбовался ею. Даже след засохшей крови на щеке не портил вид.
– Ты вообще вся вымазалась. Пойдем отмывать тебя.
Будучи последовательным в своих действиях, он по-джентельменски подал руку и повел за собой. Александра обернулась рассмотреть «зверя», что с утробным рычанием вез их по вечерним улицам города… И не увидела ничего, кроме толстого, видно, что свежего, слоя грязи на всем кузове.
В самой обычной съемной квартире, а то, что она съемная, выдавали нелепые обои, скудный набор мебели и ремонт на отстань, Саша показал гостье, где ванная комната, а где кухня. К спальне и единственной комнате умышленно не стал привлекать внимание. Как-то так по-свойски сразу предложил свою рубашку в качестве сменной одежды и отправил смущенную Александру в душ. Когда вода стихла, послышался ее голос:
– Саша, ты не против, я воспользуюсь машинкой? Попробую отстирать кровь… Вряд ли, конечно, но вдруг получится…
– Мой дом – твой дом, – отчеканил он, сосредоточенный на выборе продуктов для приготовления пасты по бабушкиному рецепту. Песня есть у Розенбаума: «…а на перроне лейтенант жует гамбургер, ну, котлету, значит, с хлебом, по-нашему». Вот примерно такой рецепт Саше и достался от бабушки, который он немного усовершенствовал.
Вскоре произошла смена караула в ванной комнате, и пока герой вечера бурно плескался под сильным напором воды, вежливый и улыбчивый курьер привез продукты. На обеденном столе лежал бумажник мужчины, сверху – пластиковая карта. Как и было наказано, Александра воспользовалась ею для оплаты доставки. Выкладывая содержимое пакетов, девушка среди прочего обнаружила фрукты, сладости и даже бутылочку вина. Внутри что-то щелкнуло, предупреждая о коварстве мужчин, которые используют в качестве оружия вино. Она твердо решила не поддаваться никаким соблазнам и сохранять ясную голову на плечах. Но тут на кухню вошел благоухающий свежестью мужчина, и ее решимость пошатнулась. Суровую, мужественную красоту смягчали капельки воды, что стекали с взлохмаченных волос и впитывались в ворот свободной футболки, которая мокрыми пятнами липла к телу.
– Ты полотенцем из принципа не пользуешься?
– К тебе спешил, чтоб не заскучала. А ты, я вижу, вовсю хозяйничаешь? Похвально!
Он провел рукой по волосам и смахнул капли. Приблизился к девушке, попутно убрав бумажник в задний карман потертых джинсов. Взял бутылку вина и повертел в руках, разглядывая. В ее глаза бросились свежие, распаренные раны на его руках.
– У тебя есть перекись водорода, или хлоргексидин, или что-то в этом роде?
Саша проследил за ее взглядом и отмахнулся:
– Так пройдет. На мне все как на собаке заживает.
– И все же лучше обработать.
Александра была непреклонна. Саша понял это по взгляду. Шумно выдохнул, отставил бутылку и пошел в ванную посмотреть, что из перечисленного есть. С другой стороны, ему было приятно отдать себя в нежные руки, которые бабочками порхали над его. Давно забытое ощущение нужности забитой мышью шевельнулось в груди. Давно о нем никто не заботился, не волновался за него…
Когда медицинские манипуляции подошли к концу, Саша отставил бутылёчек и полез в выдвижной ящик за штопором.
– Я не знал, какое ты предпочитаешь, поэтому взял полезное.
Александра скептически заломила бровь:
– Полезное? Вино??
– Сухое принято считать настоящим, а потому полезным и оздоравливающим напитком. При умеренном потреблении, – многозначительно добавил он, усиливая важность высказывания поднятым вверх пальцем.
– Как бы то ни было, я, пожалуй, воздержусь.
– Почему? – уморительно поник мужчина.
– Это не в моих правилах.
– Раз ты уже начала их нарушать, зачем останавливаться? – опроверг он ее неубедительный довод и принялся откупоривать бутылку. – И потом, мне же надо тебя чем-то занять, пока я буду возиться с ужином. А так тебе скучать не придется.
Александра сделала еще несколько вялых попыток отказаться, но Саша отметал все возражения, промывая виноград, нарезая сыр кубиками и раскладывая все это вместе с медом и грецкими орехами на блюдо. Разлил вино по бокалам, один из которых вручил ей, и провозгласил по-мужски краткий тост:
– За встречу!
– За самое необычное свидание! – улыбнулась Александра. Терпкий напиток оставил вяжущее ощущение во рту. Чтобы прогнать его, девушка обмакнула кусочек сыра в мед и отправила в рот.
– Помочь тебе?
– Ни в коем случае! Отдыхай, наслаждайся роскошью домашней романтики и удобством кухонного табурета.
– Пожалуй, удобство стола я оценю выше.
Она села на стол рядом с десертным блюдом, а босые ноги поставила на табурет. Мужчина тем временем поставил свой бокал и наклонился к духовому шкафу за кастрюлей.
– Ты можешь делать все, что пожелаешь.
Бросил на нее взгляд и забыл, за чем полез. Рубашка оголила бедро девушки неприлично высоко, пока она устраивалась удобнее. Ведь выбрал для нее самую большую, самую длинную, а все равно выглядит в ней чертовски сексуально.
Александра позволила себе расслабленно опереться спиной о стену и стала неспеша подворачивать чересчур длинные рукава рубашки, наблюдая, как мужчина топчется в слишком маленькой для него кухне. Он извлек из пакета ведерко мороженого и показал гостье:
– Ты любишь сильно замороженное или подтаявшее?
– Если честно, подтаявшее… С ума сойти, ты первый человек, который об этом спросил!
– Моя мама любит подтаявшее, это раз. А во-вторых, меня все детство кормили именно таким, потому что якобы от него риск застудить горло меньше. Помню, всегда канючил, что не хочу такое, хочу нормальное. Но куда там? Маме же виднее, – пожал он плечами и не стал убирать ведерко в морозильную камеру.
Он хромал. Припадал на правую ногу. Должно быть, спортивная травма осталась с ним на всю жизнь. Но это нисколько его не портило, скорее, наоборот, придавало какой-то зрелой мужественности.
– Часто пользуешься доставкой продуктов?
– Впервые.
– Почему?
– Обычно нет необходимости, все как-то сам успеваю.
– И правильно! Я считаю, такие услуги расхолаживают. Когда за человека режут хлеб и натирают сыр, – указала она на соответствующие продукты на столе, – то человек становится ленивым, а это приводит к деградации.
– А как же лень – двигатель прогресса?
