– Нет, я имел в виду…
– Андреа!
Навстречу нам выбежала Рене с белым непрозрачным пакетом в руке, из которого выглядывала уложенная сверху упаковка печенья. Она собиралась выругать меня, как выругал бы отец, окажись он на ее месте, но вскоре заприметила, что я не одна.
– Боюсь, пропали наши сегодняшние фотографии. Тебе хватило денег?
Она настороженно кивнула. Я по привычке забрала у нее пакет, хотя сейчас в этом уже не было никакой необходимости. Давно прошло время, когда сестра была хрупче и слабее меня.
– Андреа? – переспросил парень.
С его вещей, равно как и с моих, целыми ручьями стекала грязная вода прямо на пол магазина. Охранник неодобрительно воззрился на нас, однако не сделал замечания. Ему было слишком жаль своего времени на это, как и на потасовку на улице, которую он наблюдал, беспечно покуривая.
– Да, Андреа Фишер.
– Значит, ты правда дочь шерифа? – парень радостно улыбнулся и протянул мне правую ладонь. – Франциско Вуд.
Я пожала ее, разглядывая кровавое пятно на его рукаве. Оно стало больше.
– Тебе бы в больницу, Франциско.
Натянув мокрый изнутри и снаружи капюшон, я вновь вышла на улицу. Сестра безмолвной тенью последовала за мной.
– Обойдусь, – легко отмахнулся он. – Не возражаете, если я провожу вас?
Рене неуверенно мотнула головой, пытаясь по моей реакции определить, как я отношусь к этому предложению. Я промолчала.
Внедорожник готовился отъезжать. Кто-то из избитых пришел в себя и грузил второго на заднее сиденье. Еще один сидел за рулем – их было трое! Все, кто помогал Маркусу, сейчас торопились убраться подальше от супермаркета, а ведь я думала, что именно третий мужчина, отсутствующий в момент освобождения Франциско, был тем, кто помог ему. Тем, кому Франциско сказал: «Повеселился, Манту?».
– Извини, мы сами дойдем.
– Темно же, со мной безопаснее.
Я насмешливо ткнула подбородком в сторону скрывшегося за магазином внедорожника:
– Очень сомневаюсь. Нам не нужны неприятности.
– Подумала бы ты об этом раньше… – пробурчала себе под нос Рене.
Я угрюмо кивнула, подтверждая справедливость ее упрека. Гораздо лучше было выслушивать нравоучения от нее, чем от отца.
– Обещаю, никаких неприятностей, – Франциско по-прежнему мило улыбался. Словно не его хотели похитить пять минут назад, словно не у него кровоточила рана и словно не ему было смертельно холодно в одной футболке, пусть и с длинным рукавом.
– Ты не можешь обещать, – отрезала я. – Ты носишь с собой какую-то дорогую штуковину, которую у тебя пытались отобрать, и…
– Андреа, посмотри налево.
Я автоматически перевела взгляд. Рядом с Франциско никого и ничего не было – пустынный тротуар, мощеный старым бетоном.
– И что я должна увидеть?
– Спасибо тебе, – он улыбнулся еще шире, будто именно такой реакции и ждал. – Спасибо за помощь.
И он замер, позволяя нам с Рене отправиться дальше в одиночку. Я временно передала сестре пакет, а сама достала из сумки ключи от дома. Спрятала их в карман куртки, на ходу ощупывая пальцами, – достаточно острые. Уж точно острее всего, что у меня с собой было.
– Не идет за нами?
– Нет, – отозвалась сестра, обернувшись через плечо.
– Не смотри так явно.
– Это его пытались ограбить у магазина?
– Вроде того.
– Но шериф нашего маленького района вновь добился правосудия, да? – сыронизировала сестра, подразумевая, разумеется, под «шерифом района» именно меня. – Папа с мигалками уже в пути?
– Я ему не сказала. Ты тоже молчи.
2 глава
Мы с Рене готовили по очереди. Она любила сложные блюда: из экзотических, но не слишком дорогих продуктов, с различными приправами и соусами, по рецептам, которые не помещались на одной странице. Порой у нее получались шедевры, порой – есть было невозможно. Я готовила быстро и из того, что попадалось под руку, уравновешивая ее изыски сосисками и жареной картошкой. Сегодня была очередь сестры. С кухни доносился приятный запах запеченной рыбы, и я искренне надеялась, что он таковым и останется.
Раздался негромкий стук в дверь. Слишком осторожный для возвращающегося с работы отца, но кроме него прийти никто не мог. Мы жили в длинном двухэтажном доме с несколькими изолированными входами и делили подъезд с пожилой парой по фамилии Гунтер, чья квартира располагалась на первом этаже. Совсем недавно они отъехали по делам, оставив нам ключи и предупредив, что не вернутся до следующих выходных, и поэтому я была уверена, что пожаловал именно отец.
– Привет, пап.
На пороге стоял коренастый темноволосый мужчина с воспаленными от долгой работы за компьютером глазами. На нем был плащ, в руках – мокрый зонтик.
– Андреа, – он притянул меня к себе и чмокнул в лоб, однако выражение его лица осталось серьезным.
– Снова льет? Что за циклон такой, неделю дожди не прекращаются.
– Знакомься, это Нари Риверс, – отец проигнорировал мою попытку завязать домашнюю беседу.
Он подвинулся, и передо мной возник молодой мужчина лет двадцати восьми. Он был одет в черные брюки и черное пальто, до самых его бровей ниспадала рваная челка, не скрывающая между тем глубокие малахитового цвета глаза. Из-под расстегнутых верхних пуговиц виднелась белая деловая рубашка.
– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась я. Отец частенько приводил домой кого-то из коллег, чтобы обсудить насущные вопросы, и очередной подобный сбор не вызвал у меня поначалу удивления. – Мы с Рене пойдем в комнату, чтобы не отвлекать вас…
– Ты не поняла, Андреа, – Нари по-хозяйски закрыл за собой дверь. Голос у него оказался мягким, тон – вкрадчивым, словно он пытался заранее разрядить обстановку, которая пока еще была благоприятной. – Я хотел бы пообщаться с тобой, а не с мистером Фишером.
– Проходите на кухню, – предложил отец. – Я кратко объясню дочери, что от нее потребуется.
Я стояла столбом, решительно ничего не понимая. Отец мялся перед Нари, будто бы не был шерифом округа и не был в два раза старше его. Гость же расслабленно кивнул, отправил свое пальто на вешалку и прошествовал по коридору на запах рыбы. Там его встретила изумленная Рене – я услышала ее смущенное приветствие.
Внезапно папа схватил меня за плечи.
– Андреа, что ты делала во вторник после того, как закончилась учеба?
– Я… забрала Рене со школы, шел дождь, и мы сразу поехали домой.
– И все?!
– Ну…
– Ты отправила мне сообщение с номером машины, а потом сказала, что ошиблась. Что это было?
Отец не знал о происшествии у супермаркета, мы с сестрой скрыли, чтобы не волновать его. Я подняла глаза к потолку. Неужели оно все же навлекло на нас неприятности?
– Мы с Рене заходили в магазин. На улице возле него пытались похитить или ограбить одного человека. Я собиралась тебе звонить, но… все само разрешилось.
– Само? Как само? И что ты делала там?!
– Ничего, па. Я крикнула им, что вызову полицию, они между собой еще немного поругались и разошлись.
– Уверена?
– Да, па.
– Хорошо, – он отпустил меня и с облегчением выдохнул. – Если это все, что произошло, то никаких проблем быть не должно. Расскажешь этому Риверсу подробно, что он захочет узнать.
– А кто он?
– Сотрудник ФБР.
У Рене выдался удачный день: ее тушеная с овощами рыба превзошла все ожидания. Она окрестила ее «рыбой по-мексикански» и несколько раз подкладывала Нари добавку, пока отец не вывел ее из кухни. И вот мы остались наедине. Я не боялась полицейских, все папины друзья так или иначе работали в полиции, и мне нравилось проводить с ними время и слушать их байки, однако молодой сотрудник ФБР не был похож на них. В его присутствии я нервно перебирала под столом собственные пальцы, вздрагивая каждый раз, когда он касался своего кожаного портфеля.
– Полное имя назови, пожалуйста, – перед Нари лежал чистый бумажный лист. Чистый, как и его рубашка, которую, мне казалось, он обязательно испачкает за ужином. Но рыба давно закончилась, тарелки были убраны в посудомоечную машину, а она так и осталась кристально-белой. – И год рождения.
– Андреа Маргарет Фишер. Девяносто шестой.
– Где учишься? Или, может, работаешь?
– Учусь в Техасском университете Далласа.
– Отца твоего я знаю, мне нужны данные матери. Имя, возраст, где живет. Полагаю, не с вами.
– Мама умерла.
– Извини. Давно это произошло?
– Десять лет назад.
– Десять? – Нари сделал пометку. Я хотела посмотреть, что же он мог написать, но в последний момент постеснялась. – При каких обстоятельствах?
– Она не справилась с управлением. Автомобильная авария.
– Автомобильная… она ехала через неблагоприятный район?
Десять лет назад организованные преступные группировки переживали свой расцвет. Нам так рассказывал отец – мы с Рене были тогда еще слишком маленькими, чтобы помнить. Мафиози взрывали и расстреливали друг друга, воевали с полицией, брали заложников и захватывали развлекательные комплексы; во многих штатах были введены комендантские часы, по новостям предупреждали, что число погибших растет, и рекомендовали лишний раз не выходить на улицу. Сейчас Нари просто уточнял, не была ли мама одной из случайных жертв этих стычек.
– Не знаю. Она ушла из дома за несколько недель до своей смерти. Папе просто дали заключение.
Из событий десятилетней давности я помнила только одно: рушащееся посреди улицы здание рядом со стоматологической поликлиникой.
– Мне жаль, я вынужден был уточнить.
Нари и впрямь выглядел расстроенным. Он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, позволяя себе чуть смягчить безукоризненно официальный вид. Однако я решила не расслабляться.
– Расскажи, что произошло у магазина, – он добавил название и даже точный адрес того самого супермаркета с голубой вывеской.
Наверняка вся наша толкотня попала на камеры. Почему он при своем положении просто не посмотрел записи? Снедаемая подозрениями, я принялась за рассказ, но Нари очень скоро перебил меня.
– Нет, что они делали, я видел. Мне нужно понять, о чем они говорили.
Значит, камеры не записывали звук. Я нахмурилась, усердно вспоминая. Что бородатый Маркус, что Франциско – оба несли какую-то чушь.
– Андреа, пожалуйста, не напрягайся так, – Нари поднялся с места, налил в стакан воды и протянул его мне, будто это он был хозяином, а я – гостем. – Я не привлеку тебя за ложные показания, если ты ошибешься, и никто ни в чем тебя не обвинит.
– Но раз вы приехали, это очень важно, да?
– Давай на «ты», идет? Мне необходима твоя помощь, это не допрос.
– Давай, – мысли мои крутились вокруг «бесперспективной твари» – оскорбления, брошенного мне в лицо Маркусом. И почему именно «бесперспективная»? Я не была уверена, стоит ли говорить об этом Нари. – Они ругались… ему, в смысле Франциско, все пытались завязать глаза и рот.
– Как ты узнала его имя?
– Он сам мне его назвал. Франциско Вуд.
– Какие еще имена фигурировали?
– Там был Маркус, он стоял возле меня, и… Манту, если я правильно запомнила.
– Манту? – Нари строчил на листе бумаги. – Который из оставшихся троих?
– Не знаю, – покачала головой я. – Я думала тот, кто помог Франциско.
– Помог?
– Да. Когда его тащили к машине, кто-то помог ему освободиться. Пробил голову мужчине в кепке и оттолкнул второго…
Нари неожиданно прекратил писать. Очень внимательно посмотрел на меня.
