Зяблик
Анна Кимова
Юля переживает тяжелое потрясение и решает круто изменить свою жизнь. По приглашению подруги она уезжает из Москвы в дом, стоящий в лесу и изолированный от людей, где знакомится с его богатым и красивым хозяином. Столкновение сильных характеров круто изменит жизни обоих, а зависть и интриги, сплетаемые сетью вокруг них, приведут к череде зловещих и страшных событий. Чем закончится разразившаяся вокруг героев драма – обретением нового счастья или очередной утратой надежд – не знает никто…
Анна Кимова
Зяблик
«Помыслы в сердце человека – глубокие воды, но человек разумный вычерпывает их.» Книга Притчей Соломоновых, 20:5
Часть Первая. Зяблик
Зяблик – птица отряда «воробьинообразные» семейства «вьюрковые», чье пение иногда принимают за пение соловья. Одна из наиболее распространенных птиц России.
«Как жаль, что тем, чем стало для меня
твое существование, не стало
мое существованье для тебя…»
Иосиф Бродский
Глава 1
Далеких дней
Былое чувство
Не покидает и сейчас.
Оно острее,
Чем безумство –
Оно как цепь связало нас.
Тебе нельзя,
Ты все забыла,
Страсть юности своей ко мне,
Но помню я,
Как ты любила
И каждый миг наедине.
Теперь ты там,
За океаном,
Любима кем-то или нет…
Я ж как Адам
Объят дурманом
Доселе, через столько лет.
Прошел рассвет,
Настала осень,
Но все же я не устаю:
Сквозь мили лет
И версты сосен
Твое я имя повторю…
(прим.: стихотворение «Но помню я», автор Анна Кимова)
– Что-о? Ты с ума сошла? Все бросить? – Марина сделала многозначительную паузу. – Мне это не снится? Ущипните меня!
Юля посмотрела на Марину усталыми глазами. Она была совсем не в том настроении, чтобы принимать на себя всю ту экспрессию, которая так часто и бурно изливалась из ее подруги к месту и не к месту.
– Марина, прекрати, пожалуйста. И так тошно, ты еще не начинай, – произнесла она тихим, мелодичным голосом, но ее красавицу-подругу было уже не остановить.
Марина с трудом сдерживалась, но заставила себя немного смягчиться:
– Юля, ну нельзя же так, в самом деле! Ну что ты надумала? Это же безумие! И потом какой реакции ты ждешь от окружающих? Это же все воспримут одинаково! Юля Пересветова сошла с ума!
– Я все решила. Ты же знаешь, что думать я могу долго, но если надумаю, то все.
Марина видела, что несмотря на подавленное состояние Юли вид у той был вполне решительный.
– Ага! Вот я и говорю! Все! – Марина покрутила пальцем у виска. – Тю-тю!
Юля корила себя за то, что согласилась с ней встретиться. За десять лет их знакомства она изучила Марину как облупленную и ожидала, что встреча не принесет ничего, кроме раздражения. Но ведь полностью отгородиться от людей было тоже нельзя. Юля пыталась уговорить себя, что общение ей точно не повредит. А кроме Марины общаться теперь ей было больше не с кем. Никого вокруг нее. Одна в целом мире.
Она бросила на подругу сердитый взгляд. В ответ та взяла ее за руку:
– Господи, холодная-то какая! На дворе же лето! Ну что с тобой, Юля? Вернись на землю! Нельзя же вот так взять и все бросить из-за какого-то мужика! Ну посмотри на себя, ты же живой труп, высохла совсем! Не стоит он того, до чего ты себя довела! Никто не стоит, слышишь?
Юля отобрала свою руку:
– Слышу. Не стоит.
– Ну ты же огонь-девка, возьми себя в руки!
– А с чего ты вдруг решила, что это все из-за него?
Марина натянула на лицо покровительственное выражение, которое ей всегда очень шло, она прекрасно знала об этом. Это была очень красивая блондинка лет тридцати, с отличной фигурой и лицом, притягивающим к себе взгляды всех окружающих. Большие темно-голубые глаза в сочетании с пухлыми ярко-розовыми губами придавали ее лицу чувственность на грани с эротизмом, но при этом оно не выглядело вульгарным. В меру короткий носик добавлял лицу немного детской непосредственности, что делало его обладательницу на вид чуть моложе своих лет. О да, Марина была настоящей чаровницей и умело пользовалась этим даром. В ее арсенале было много видов оружия, и она точно знала, какое и когда именно стоит использовать. А жертвами, конечно же, по обыкновению становились мужчины. Но поскольку большую часть своей жизни она пребывала в образе, ей трудно было остановиться даже в те моменты, когда этого не требовалось. Например, когда рядом не было мужчин, как сейчас. Юлю это нисколько не угнетало, а лишь немного забавляло. Она понимала, что, обладая теми данными, которыми Марина была наделена, ей трудно было избежать искушения ежечасно их употреблять. Юля была начисто лишена чувства зависти, видимо, потому что за тридцать лет и три года ее пребывания на белом свете у нее не было ни одной свободной минуты. Эта тотальная нехватка времени не давала ей возможности задуматься даже о своей собственной жизни. А, может, она просто не была завистливой. Поэтому обычно Юля просто наблюдала за подругой и, как ценитель всего прекрасного, любовалась ею, как если бы та была безмятежным небом или хрустальной вазой. Это уж исходя из текущего настроения. Но сегодня Юля не была настроена на созерцание. Покровительственное же выражение лица подруги лишь подливало масло в огонь тех страстей, которые с недавнего времени поселились в душе у Юли.
– А что я должна думать? – продекларировала Марина. – Что это из-за климата? Так климат у нас вроде пока вполне сносный. Или, может быть, из-за климакса? Так вроде рано тебе еще. А что тогда? Кризис? Среднего возраста? Так и до него тебе пока, кажись, далеко. Что думать-то мне?
– Я устала. От всего. Для меня наступила черта. – Юля взяла со стола накрахмаленную салфетку и начала теребить ее рукой. – Если я сейчас сделаю еще хоть один шаг в том направлении, по которому иду всю жизнь, меня просто не станет.
Марина нахмурилась:
– В смысле?
– Я перестану существовать, – продолжала Юля. – Как личность. Во мне больше как будто ничего не осталось.
– Чего в тебе не осталось, что ты городишь? – прошипела Марина. – Ты же в своем роде уникальна! Ты понимаешь, что таких, как ты, больше нет? И что ты намерена сделать? Пустить все по миру просто потому, что тебе шлея под хвост попала? – Марина сделала театральный выпад кистью в сторону.
Юля вздохнула:
– Уникальна… Настолько, что потеряла себя и всякий смысл своего существования. Нет, Марина, уникальные люди не растрачивают себя по пустякам.
Марина сверкнула глазами на подругу, схватила салфетку и отшвырнула ее в сторону:
– Нет, я просто не могу тебя слушать! Ты меня бесишь, Юлька, убила бы тебя! Ты пустяками называешь свою жизнь, свою карьеру? Да любая девчонка все бы сделала ради того, чтобы хотя бы раз рядом постоять с теми людьми, с которыми ты каждый день ужинаешь! Душу бы дьяволу отдала!
Терпение Юли, наконец, лопнуло:
– Хватит!
– Ты просто перетрудилась. Возьми отпуск. Отдышись. Развейся. Заведи роман. И не смотри на меня так, это верное средство, всегда надежно. Клин клином вышибают.
– Марина, ты меня утомила.
Юля поднялась с места и собралась уходить. Марина схватила ее за руку:
– Подожди, не уходи! Пожалуйста, давай договорим.
Юля опустилась обратно в кресло, но взгляд ее был устремлен не на Марину, а в сторону, на лице ее отразилось расстроенное выражение.
– Ты прости меня за резкость, но просто я впервые с таким сталкиваюсь, чтобы из-за проходных, в принципе, проблем, человек себя собственными руками в такой тупик загонял.
Юля перевела усталый взгляд с узора на скатерти на Марину:
– Ты хочешь поговорить нормально? Тогда просто сиди и слушай.
Марина открыла было рот, но Юля добавила строго:
– И не перебивай.
Та подчинилась.
– Дело не в нем. Точнее, не в нем одном. Я уже давно чувствую, что моя жизнь катится не туда. Ты вот говоришь, что я себя в тупик завожу, а не понимаешь, что я уже давно в нем нахожусь. Я загнала себя туда еще пятнадцать лет назад, когда на одном жизненном перекрестке не там свернула. Судьба меня забросила непонятно куда. Мне бы это сразу понять, но я была еще слишком молода. – Юля выдержала паузу и взглянула на подругу. Похоже, что та, наконец, была готова ее выслушать. – Но я не снимаю с себя ответственности. Я всегда знала, что выбрала не свой путь, что он не принесет мне счастья. Он и не принес. Потому что я занималась нелюбимым делом. Ради независимости, ради денег, ради того, чтобы что-то кому-то доказать. И когда все уже всем доказано, наконец наступил момент осознания, что это никому не нужно. Даже мне. И никогда не было нужно.
Юля с грустью посмотрела на Марину:
