Екатерина Константиновна Гликен "За сокровищами"

Пока мать хлопотала с кружками и нарезала оставшиеся от ужина пироги, отец набрался решимости спросить?

– Это – золото?

Стремптус кивнул.

– Видите ли, – осторожно продолжил отец. – Мы, к сожалению, не знаем его цены. Нет, не подумайте, мы не глупые люди и много читали и слышали об этом благородном металле, просто, так уж случилось, ни разу не имели чести пользоваться им.

– Этот, – поднял Стремптус маленький желтый комочек, – даст вам возможность купить еще один новый домишко в самом центре вашего милого городка.

Отец снова застыл на месте, жадно хватая воздух, не имея сил продолжать разговор.

– А где вы его берете? – наконец-то встрял в разговор Фирс.

Весь рассказ Стремптуса, весь его зоопарк и даже самый вид будоражил воображение мальчишки, ему не терпелось задать тысячу вопросов, но пока говорили родители, этого было сделать невозможно. Зато сейчас он воспользовался общим замешательством и наконец-то вклинился в беседу.

– Хм, – задумался Стремптус. – Это не так уж трудно, мой мальчик. Золото, драгоценные камни, как вот этот (тут он достал прозрачный зеленый камень и поднес его к огню камина, на фоне пламени камень словно ожил и засверкал множеством удивительных цветов, словно вся весенняя и летняя палитра были сокрыты в нем), принадлежали некоторым людям прошлого. А те берегли их, крепче собственной жизни, роя для них подземные туннели, строя для них отдельные дома. В старых книгах есть карты, где отмечены дома, в которых жили те, кто хранил сокровища у себя дома. Все, что остается сделать мне, – это разыскать эти заброшенные места и забрать сокровища себе.

– Вот так просто?! – почти выкрикнул Фирс.

– Ну, если ты осмелишься выйти за ограду вашего поселения и сумеешь пройти всеми землями, которые лежат там, то ничего сложного, конечно же, нет.

Фирс замотал головой. Конечно, было бы здорово посмотреть все, что там, далеко, но все же нет ничего лучше на свете, чем проснуться ранним утром в облаке печеного хлеба, и проскользнуть из-под теплого одеяла к столу, на котором матушка уже расставила кружки с ароматным чаем и восхитительными хрустящими сверху и нежнейшими как облако внутри булочками.

Раздумывая обо всем этом, под разговоры взрослых, Фирс уснул тут же на диване. И проснулся только утром. По крыше стучал скучный дождик, серые облака полностью закрыли небо, на дороге перед домом раскинулись широкие лужи, мутные от пыли и песка.

3. В святая святых

– Пойди, милый, дойди до Стремптуса, – попросила Фирса матушка. – Попроси его объяснить или обменять вот этот вот комочек золота, нам сейчас не нужен новый дом, но мы бы с удовольствием наняли нянечку для малыша, чтобы иметь еще одни свободные руки в доме. Но ведь мы не можем уплатить ей столько, сколько стоит целый дом. Попроси его обменять на более мелкие кусочки или раздробить.

Фирс кивнул и на бегу допивая чай, выскочил, едва застегнувшись на улицу. Моросящий дождь сильно защипал лицо, ветер налетел, словно желая сбить его с ног.

«Ух, – подумал Фирс. – Когда сидишь в теплой гостиной, очень хочется путешествовать, но стоит попасть под дождь….»

И он прибавил ходу в направлении циркового шатра, раскинувшегося неподалеку от их пекарне, тут же, на самой окраине городишки.

Стучать у входа в цирк было не во что, звать кого-то казалось неприличным. И Фирс, рискуя услышать гневний оклик, просунул голову в щель, между полотнищами балагана.

В нос ударил запах свежей деревянной стружки.

Перед ним на манеже лежали пара человек в спальных костюмах. Мимо них, чуть не наступая на спящие тела, ходили еще несколько. Никакой тайны, никакий ярких красок, которыми фонтанировало вчерашнее представление тут не было.

Были мрачные, серые, невыспавшиеся лица. На минуту Фирс подумал, что он ошибся и просто зашел не туда. Но тут к нему подошел карлик-клоун с рыжей мочалкой на голове и широченной улыбкой во все лицо, встал руки-в-боки, уставившись снизу на Фирса.

– О! Клоун! – обрадовался Фирс ему как старому знакому.

И тут подскочил на одной ноге, держа вторую руками.

Маленький улыбчивый негодяй врезал ему своим огромным твердым ботинком по голени, попав в самую кость.

Само злобное существо прыгало теперь перед Фирсом держа руки перед собой, как заправский боксер.

Воспринимать мелкого вредителя, как серьезную угрозу, было смешно, и Фирс решил, что это просто неудачная шутка и сделал шаг в направлении карлика.

Клоун застыл в недоумении и заплакал, из глаз его далеко вперед полились два фонтана слез. Фирс наклонился, чтобы утешить малыша, и тут же получил удар в кадык. Этот удар свалил его, мальчишка валялся на опилках манежа, задыхаясь. А рядом яростно гогоча скакал бешеный клоун.

Вдруг Фирс почувствовал, что что-то огромное схватило его и увлекло куда-то наверх. Это оказался тот самый добродушный силач, выступление которого Фирс вчера пропустил.

Поначалу Фирс обрадовался и ему, но опомнившись, решил, что в цирке никому нельзя верить. Если уж маленький клоун такой задира, то чего уж ожидать от великана.

Но силач оказался, и правда, добряком.

– Иди, Варсофоний Дикамприйский! – отогнал от клоуна как вороватого кота.

– Варсофоний?! – засмеялся Фирс.

– Так его зовут, – улыбнулся в ответ силач. – На самом деле он вовсе не злой, просто вечно всего боится.

– Я бы на тебя посмотрел! – крикнул в ответ карлик-клоун.

– А чего он боится? – спросил Фирс.

– Всего!

– Я маленький, думаешь, легко такому жить на свете? Когда даже твое имя длиннее тебя раза в три?

Все рассмеялись.

– Я не шучу! – сердито отозвался клоун. – Каждый раз, когда я говорю правду о жизни, все думают, я хочу сострить!

– Он все время боится, что кто-то захочет его обидеть. Поэтому нападает первым, – вздохнул силач. – А ты что здесь делаешь?

– Матушка послала меня найти дядюшку Стремптуса, – объяснил Фирс. – У меня к нему очень серьезное дело.

– Варсофоний! Проводи юного зрителя, – прикрикнул великан. – Да смотри мне!

Клоун ловко соскочил со высокого кресла, стоявшего посреди манежа и быстрым шагом подошел к Фирсу.

– Пошли! – бесцеременно схватил его за руку и потащил между рядами скамеек.

Сбивая очередную скамейку, Фирс догадался, что карлик специально тащит его по самым неудобным местам, чтобы хорошенько набить шишек.

– Погоди, я не успеваю!

– Цирковые лошади не танцуют в такт музыке. Это музыка приспосабливается к их шагу, – изрек клоун. Не очень-то там, не смотри, что мал, я тебя на раз побежу кладкой!

– Чем? – переспросил Фирс.

– На лопатки, значит уложу, наберут по объявлению! – шипел и бубнил маленький человек с улыбкой во все лицо.

Фирс решил больше не связываться.

Они вышли из манежа и пошли в сторону стоявших поодаль кибиток. Невдалеке на поляне стояли стреноженные кони. У повозок горели костры, шел густой ароматный дым, тут готовили завтрак. Кто-то валялся прямо на траве, глядя в небо, кто-то обливался водой из ведра, забавно хохоча и фыркая. Но никто никуда не спешил.

Этот мир разительно отличался от того, в котором жил Фирс. Вся жизнь Фирса была подчинена раз и навсегда заведенному расписанию: ранний подъем, хлопоты, хлопоты и хлопоты, потом – сон. В мире Фирса все было известно. Сейчас ему почти восемнадцать, а значит, скоро отец отойдет от дел и поручит заниматься пекарней. Фирс, в свою очередь, передаст пекарню своему внуку. Никаких сюрпризов.

Но все совершенно было не так в мире циркачей.

– Цирковые! – злобно прошипел карлик.

– Что? – переспросил Фирс.

– Не вздумай назвать нас циркачами, когда будешь вести разговор со Стремптусом!

Фирс кивнул и вернулся к своим размышления. Итак, все не так было в мире цирковых. Сегодня они гостят здесь, а завтр их ждет дорога, и кто знает, какие приключения случится пережить им. Тот, кто многое испытал в жизни, по-настоящему умеет ценить спокойные минуты и не тратить жизнь на мелочи, не менять дни на глупые монеты. И только смерть сможет отнять у них, что они берегут больше всего на свете – их свободу, их небо, которое укрывает их по ночам, их землю, которая носит их…

– Счастливо! – усмехнулся карлик и оставил Фирса одного у повозки, в которой, вероятно, находился Стремптус.

4. Координаты

Дверь открыло самое настоящее чудовище, которого вчера не показывали на представлении. Фирс попятился, что это? Еще одна сбежавшая плотоядная тварь?

Сзади за чудовищем показался и сам Стремптус:

– А! Это ты, малыш? – весело сказал он. – Заходи, не бойся. Это – Сандс. Самый умный и дружелюбный нелюдь из всех, которых ты когда-либо видел.

Стремптус вышел навстречу Фирсу и взяв его за руку потянул в дом.

– Ну, Сандс, спасибо, иди к себе.

Чудовище послушно удалилось, а Стремптус продолжил:

– Я нашел его маленьким в одном из своих недавних странствий. Тогда я решил, что это – большая удача, но я и не подозревал, насколько мне действительно повезло. Я вырастил Сандса как человеческого детеныша, хотя, конечно, не дав ему настоящей любви, но я заботился о нем. И, не поверишь, Фирс, малыш привязался ко мне. Он различает мою речь, хотя вполне может общаться и на языке тварей. Оказалось тогда, на лесной дороге я подобрал не просто чудовище, а своего близкого друга и помощника. Он здорово помогает мне ловить остальных тварей и смотреть за ними, когда они уже сидят в моих клетках. Он умеет успокоить их, говорит с ними на их языке, объясняя, что судьба жить у меня – не самая худшая судьба. Так зачем же ты пришел?

– Матушка просила узнать, – ответил Фирс, протягивая сверток с ароматными булками и маленькую коробочку с золотым комочком. – нельзя ли это как-нибудь разделить?

– Что именно? – спросил Стремптус, уставясь на булки.

– Нет! – рассмеялся Фирс. – Золото! Она имела ввиду золото. Нам нужно нанять сиделку для малыша, и чтобы ей заплатить, нужно разделить этот кусок на другие, более маленькие.

– А, всего-то? – удивился Стремптус. – Такая малость. Конечно, что-нибудь придумаем. А пока что, не желаешь ли ты чаю?

Фирс только что позавтракал, животик его стонал от обилия самых вкусных булок во всем городишке, однако, не уходить же вот так быстро из удивительного дома, пахнущего далекими странами и изумительными приключениями.

Тем временем к столу подсели и другие двое полулюдей Маур и Герштван. Случись раньше Фирсу встречаться с ними на улице городишки, он вжимал голову в плечи и стремился как можно быстрее пройти мимо. А тут они сидели с ними за одним столом, так близко, он мог разглядеть их полностью. И он смотрел во все глаза. А они, кажется, заметили его любопытство и, слегка улыбаясь, не торопились делать ему замечание, пусть мальчишка утолит свой интерес. Собственно, братья мало чем отличались друг от друга, они были довольно высоки и хорошо сложены. Маур был белокур и носил короткую стрижку. Волосы Герштвана имели каштановой оттенок и мелкими кудрями спускались на плечи.

Сандс принес чайник и чашки. Поставил большую плетеную корзинку под угощение от матушки Фирса и уселся рядом. Теперь был он похож на огромного доброго старого пса. Совсем не страшный.

Фирс нисколько его теперь не боялся. Хотелось погладить, но он не решался, чтобы не оскорбить удивительное существо.

– Можешь погладить, – вдруг прорычал Сандс.

Тут уж волей-неволей Фирс все же вздрогнул. Старая собака, открывающая дверь и приносящая кружки, это еще можно было пережить, но то, что он говорил на человеческом языке…

Остальные за столом рассмеялись.

– Сандс такой же, как мы, как ты и я, просто особенный, – заметил Стремптус.

– А как вы узнаете, где искать золото? – не выдержав, спросил Фирс.

– Есть такая штука, понимаешь, давным-давно люди расчертили весь мир невидимыми линиями, и дали им названия и присвоили им номера. Это как улицы в городе, в большом городе. Чтобы узнать, где ты живешь, нужно знать название улицы. Представь себе, такие улицы есть и на всей земле. Если ты знаешь номер улицы, где спрятано золото, ты можешь спокойно отправиться туда и взять его.

– А оно там просто лежит?

– Нет, чаще всего она там закопано. Но, бывает и так, что его там уже нет. Значит, кто-то уже опередил нас, откопал.

– А если никто не откопал…

– Значит, оно достанется нам, но чаще всего, названия и номера улиц земли, где спрятаны сокровища, знают разные люди. Бывает так, что когда ты приходишь на место, а там уже кто-то шебуршится…

– И что тогда? – задерживая дыхание, спросил Фирс. – Вы…

– Нет, мы просто уходим в другое место, но бывает и так, что из-за сокровищ убивают. Это случается, когда кто-то живет на сокровищах, строит дом и забор, охраняя их. Но я кочую с места на место, мне нет нужды жить там же, где зарыто золото. Поэтому я все еще жив.

– Вы, наверное, прочли очень много книг и очень умный? – восторженно сказал Фирс.

Стремптус засмеялся.

– Вы знаете? – продолжил Фирс. – Я тоже знаю тайное знание.

– И какое же? – заговорщическим тоном подхватил Ксантоф, пытаясь подыграть мальчишке.

– Не знаю даже, с чего начать…

– Начни с носочка, – усмехнулся Стремптус. – Так говорят у нас, когда не знаешь, с чего начать номер – начни с того, что хорошенько тяни носок.

– Не сочтите это за хвастовство, – Фирс выпрямился и говорил теперь самым серьезным тоном. – Вы знаете, наш дом стоит на окраине поселения. И вот, буквально несколько дней назад случилась странная вещь, о которой сейчас уже знают многие, и в этом нет ничего такого. В общем, поутру к нам в пекарню ввалился мужчина. По виду – чужак, такое, хоть и редко, но бывает. Кто-то время от времени проходит через наш городишко. Однажды люди появляются на окраине, проходят по центральной улице и навсегда исчезают. Никто не знает, куда они идут и откуда приходят, однако, многие из них имеют странный вид, и мы всем городом долго еще обсуждаем чужестранцев. В общем, мы не удивились чужаку в пекарне, хотя и заметили, что одет он более странно, чем другие, более вычурно и более грязно. Был он загорелый, почти черный. И очень худой. Войдя в пекарню, он постоял некоторое время у двери, сделал шаг в сторону прилавка и упал. Когда мы подняли его, обнаружилось, что его бок, порванный каким-то страшным зверем сильно кровоточил, и, несмотря на несколько слоев тряпок, которые стягивали ранение, кровь просочилась наружу и капала на ковер.

Несколько дней нам удалось поддерживать его жизнь, но в сознание он больше не вернулся. Мне довелось ухаживать за ним больше всего. Я сидел у его постели, и он часто-часто в бреду повторял странные цифры. Что они значат, никто из нас не сумел понять.

– И что же это? Интересная загадка, выкладывай, мы попробуем ее вместе разгадать.