* * *
Никогда бы не подумала, что с подушкой на голове (а не наоборот) можно выспаться. Довольная, я, потягиваясь, перевернулась на другой бок и в тот же миг получила порцию теплого воздуха в лицо.
– Ты что здесь делаешь? – зашипела я, яростно толкая друга в плечо.
– Сплю. Кхм… Спал. До этой минуты.
– Твое место на полу!
– Я тебе что, долар? – обиженно буркнул парень, откидываясь на спину.
– В смысле ты сам лег на полу вчера.
– То есть ардессе – мягкое ложе, а слуга и на досках кости разложит?
– Я…
– Тебе кровати жалко? Я же к тебе не приставал.
– Ну, знаешь…
– Или ты злишься именно потому, что не приставал?
– Прикуси язык, пока есть чем прикусывать, – я бросила яростный взгляд на парня и соскочила на пол.
Хотелось его придушить голыми руками. Другой бы на его месте не позволил себе таких вольностей. Но, не смотря на остроту речей и наглость Эсагора, я знала, что ему можно доверять. А когда у тебя серьезные проблемы с доверием, это дорогого стоит.
Научившись еще в детстве понимать меня с полувзгляда, друг мгновенно посерьезнел и затих.
– Завтракаем – и в путь. Времени мало.
– Куда ты так спешишь?
– Не знаю, как тебе, а мне хочется доехать в Тхосе целой и невредимой. Но если ночь застанет нас на тракте…
– Я не об этом, – Эсагор выжидающе уставился на меня своими насыщено-синими, с карими искрами, глазами.
– Что-то грядет. Я еще не до конца разобралась в этом, но чувствую, что могу помочь.
– Возомнила себя избранной?
Слова больно ударили по самолюбию. Если бы он только знал, как я не хотела быть в нынешнем положении! Харг с ним, с письмом! Но ехать в Ратхакс, да еще так скоро – это последнее, о чем я мечтала, простившись с бабушкой Мервеной.
– Вот что, – холодно сказала я, накидывая заплечный мешок, – ты оставайся тут сколько потребуется. Об оплате я договорюсь. А потом езжай домой по Нижнему тракту – там безопасно. Ардеру можешь успокоить, что сопроводил меня в Тхосе и передал в надежные руки Пшеи. А дальше, скажи, мы отказались посвящать тебя в свои тайны и грубо выставили за порог, поэтому ты вернулся.
– Звучит заманчиво, но нет.
– Из Ромора я выеду одна, – с нажимом произнесла я и уперла указательный палец в стол, ставя невидимую точку в диалоге.
Ответом мне была тишина. Еще несколько долгих мгновений наши взгляды буравили друг друга, но первым сдался Эсагор. Надменно кивнув, я потуже затянула ремень, поправила повязку на руке, прикрывающую смутные очертания печати и, не говоря больше ни слова, поспешила покинуть комнату.
Общий зал оказался наполовину заполнен завтракающими постояльцами. Я отыскала в дальнем углу столик с одним стулом и заказала себе блюдо, которое не нужно было ждать. Когда последняя ложка недосоленной и слегка недоваренной каши отправилась в рот, мне принесли более вкусное продолжение – сырный пирог и чашку айра. Впихнув в себя всю порцию и поймав несколько удивленных взглядов, я расплатилась с трактирщиком, еще раз осмотрела зал и, не найдя друга ни за одним из столов, отправилась за доларом.
Храп ждал меня один. Отсутствие рядом с ним второго зверя удивило и даже несколько разочаровало. Эсагор был не из обидчивых, и уж тем более не из тех, кто молча выполняет мои приказы. Оставалось надеяться, что наших доларов разместили в разных местах, а я из-за усталости просто не заметила этого.
– Что ж, едем тихо. Не все тут знают, что надо разбегаться в стороны, – легкий хлопок по шее – и мягкие лапы беззвучно зашагали по дороге, ведущей в центр городка.
Белый онзельский четырехухий долар наделал много шума на улицах Ромора. Дети пищали от восторга, тыкали пальцами, тянули мам и пап, чтобы поближе рассмотреть редкую зверюгу, неторопливо вышагивающую в людской толпе. Привыкший к подобному вниманию, Храп оставался спокойным и обманчиво-расслабленным, не забывая, однако, подрыкивать, дабы особо наглые не тянули свои руки, пытаясь прикоснуться к ушам.
«Магическая лавка тетушки Зюзо» находилась в самом центре маленького городка и пользовалась большой популярностью. Тетушка Зюзо была знахаркой в шестом поколении, а потому знала все и обо всем. Ее составы и снадобья отличались чистотой и идеальными пропорциями, а повышенный спрос гарантировал свежесть товара.
– Мне, пожалуйста, «набор путника», тот, что с походной накидкой, порошок из корня белоцвета, сушеные соцветия лёрна, настойку из шипов горномора, слезу Первого и что-нибудь для быстрого восстановления сил, – протараторила я, когда подошла моя очередь.
– О, вы словно на войну собираетесь, – всплеснула руками хозяйка лавки и широко улыбнулась.
– Запасы никогда не помешают.
– А вот это верно.
– А что еще берут Охотники? – сама не знаю, зачем мне это оказалось нужно.
– Хороший меч и доспехи, – Зюзо задорно кивнула на дверь, уперев руки в крутые бока. – Но это не ко мне. Загляни к соседу, коли есть нужда.
Поблагодарив знахарку, я расплатилась за товары и направилась в указанную лавку. Новый клинок меня не интересовал, потому как мой был выкован в кузнях Басцара лучшими мастерами своего дела. Еще ни разу он не подводил ни остротой, ни удобством, ни легкостью. Оценивающий взгляд кузнеца подбросил мне очередной повод для гордости.
– Вижу, вы разбираетесь в оружии, – проговорил мужчина, выходя на середину и без того тесной комнаты. – Что же я могу предложить вам, когда ваш клинок стоит дороже, чем все мои?
– Доспехи. Самые лучшие, какие у вас найдутся.
– Хм… Это будет нелегко, – он обошел меня кругом, прикидывая размер, но вдруг замер.
Я закрыла глаза, вздохнула и медленно развернулась, уже понимая, что произошло. Мастер стоял, растерянно пялясь туда, где мгновением раньше была моя спина.
– Я просто путник, – вкрадчиво произнесла я, останавливаясь после каждого слова. – Не надо почестей.
– Вы димира… – ошарашено произнес мужчина. – Никогда не думал… Ардесса?
– Как бы мне хотелось ответить «нет», – обреченность в голосе, наконец, вывела кузнеца из ступора. – Ну так что, найдется для меня что-нибудь?
– Столь маленьких доспехов, увы, нет. Разве что под заказ.
– Я спешу.
– В таком случае могу предложить только рубаху.
– Спасибо, одежда у меня есть.
– Вы не дослушали, ардесса. Рубаху из рогов вайифа.
Если бы челюсть могла, она бы упала. Мне казалось, я знала обо всем в Ал’Вааре: меня всегда интересовали сплавы, камни, иные материалы и их соединения. В общем, все, из чего можно было сделать что-то для жизни или для ее защиты. Но никогда, никогда и нигде я не встречала упоминаний о рогах великого животного лесов Асмэйна, о котором даже алны говорили с благоговением.
– Вы ничего не путаете? Может, из рогов ыронга?
– Нет, ардесса. Я ничего не путаю, – мастер скрестил руки на широкой груди, довольный произведенным впечатлением.
– Вы убили вайифа? – шепотом спросила я, подойдя чуть ближе.
– Для этого нет нужды. Тем более я больше по оружию, чем по охоте.
– И, тем не менее, прежде, чем я куплю рубаху, я бы хотела услышать ее историю. Потому как знаю, что с умерших своей смертью животных человеку запрещено что-либо брать себе. Иначе семь родов его будут прокляты.
– Все так, как вы сказали, – начал кузнец после недолгого молчания. – А история проста. Как известно, вайифы живут очень долго. Один раз в жизни они сбрасывают рога, устав от их тяжести. Происходит это примерно раз в сто лет. Потому этот материал такой редкий и чрезвычайно дорогой. Но мне посчастливилось выменять его у одного ална на десять мечей и десять доспехов из арколской стали. Цена высока, но оно того стоило. – Он пожевал губу. – Рубаха состоит из тонких пластинок, вырезанных из рогов и сшитых между собой секретным швом, придающим изделию одновременно прочность и подвижность. Да, вес у этой вещицы имеется, но она в разы легче доспехов и не спасет разве что от пасти дракона, да и то, если Первый решит проглотить вас целиком.
– Звучит убедительно, – заворожено проговорила я, внутренне сжавшись от описания своего самого страшного кошмара и причины, почему я не летаю. – И что же вы хотите за столь редкую вещь?
– Двадцать тысяч местных.
Ожидаемо, но… Мои глаза округлились.
– Боюсь, у меня столько нет.
– Но вам эта рубаха нужна, не так ли?
– Придется поискать доспехи за меньшую цену.
– Хорошо. Я готов отдать ее за восемнадцать тысяч. Меньше – никак. Сами понимаете, материал, работа, знания… – мужчина развел руки в стороны и пожал плечами.
Умом я понимала, что цена этой вещи даже выше, чем просил мастер, но отдавать такие деньги было не в моих правилах. Даже за то, что однажды могло спасти мне жизнь.
– Спасибо. Я вынуждена отказаться.
Поджав губы, я направилась к выходу и уже на пороге случайно зацепила рукой торчащий из двери гвоздь. Раздался треск рвущихся ниток, и бесформенная тряпочка, бывшая некогда повязкой, упала на пол.
– Извините, ардесса. Давно стоило его забить, – подбежал кузнец.
– Все в порядке, – я провела пальцами по запястью, достала из кармана приготовленный на такой случай кусок новой ткани и принялась заматывать руку, не придавая значения вниманию случайного зрителя.
– П-п-печать, – глаза мужчины полезли на лоб, он побледнел и весь съежился. – Воин Пламени.
– Что вы сейчас сказали?
– В-в-воин Пламени. Это вы? Он говорил о вас!
– Кто? – я схватила мастера за плечи, тряхнула что было и сил и впихнула обратно в лавку.
– Тот голос из моих снов. Он показывал мне эту печать, – широкий лоб покрыли капли пота.
– Что он говорил?
– Отдать то, что попросит Воин Пламени. – Неожиданно он подскочил и убежал в подсобное помещение. А вернулся, крепко прижимая к груди почти белую рубаху. – Вот, возьмите, пожалуйста, ардесса. Это подарок.
– Нет, так не пойдет, – я попыталась вложить вещь обратно в руки кузнеца.
– Прошу вас! Не обрекайте меня и мой род на гибель.
– Это тот голос из снов так сказал?
– Пожалуйста, не спрашивайте. Просто возьмите свое и уходите, – в его словах было столько отчаяния, что пришлось подчиниться.
– Я обязательно расплачусь, – заверила я, подходя к долару и укладывая подарок в сумку.
Мужчина вскинул руку в прощальном жесте, после чего закрыл двери лавки и исчез в глубине помещения.
Мне хотелось провалиться на месте. Во-первых, потому что, будучи ардессой, я не смогла расплатиться за рубаху. А во-вторых, потому что минутой ранее я стала сбывшимся кошмаром этого бедного человека, оказавшегося жертвой хитросплетения судеб и дорог.
В Роморе становилось все неуютнее. Неприятное чувство поселилось где-то в груди и потихоньку строило там себе гнездо. Надо было спешить. Не теряя больше времени, я запрыгнула на спину Храпу и приказала гнать во всю прыть, более не заботясь о местных жителях. Вскоре, миновав широкие улицы, тихие переулки, несколько площадей и еще пару рынков, мы выскочили на Элофорский тракт. Тяжелый воздух – вестник надвигающейся непогоды, – заставил поморщиться. Впереди ждал целый день пути в одиночестве и с кучей опасностей.
Заприметив впереди небольшую рощицу, я направила долара туда. Если какой-то голос, да еще и во сне заставил кузнеца отдать мне рубаху, значит, этот голос знал, что она мне пригодится. Будучи на тракте, мне не очень хотелось испытывать удачу, а потому, спешившись, я быстро скинула куртку, тунику и надела подарок, успев удивиться его точному размеру.
Храп повел ушами, повернул голову в сторону зарослей и коротко рыкнул. Хрустнула ветка. Клинок удобно устроился в правой руке, а левой я уже призывала на помощь стихию Огня.
– Хороша обновка. Дашь поносить? – донеслось из-за спины.
Я резко развернулась, отвела ногу в сторону, присела и метнула небольшой огненный шар в говорившего. Противник легко ушел вбок, заставив заряд с шипением зарыться в пожухшую осеннюю листву.
– Ты?!
– Тебя легко направить по ложному следу, ардесса.
– Что ты тут делаешь? – я со злостью вложила короткий меч в ножны, схватила одежду и принялась одеваться дальше.
– Ты хотела выехать из Ромора одна. Я дал тебе такую возможность. А вот про тракт уговора не было, – язвительно заметил Эсагор.
– Чтоб тебя! Ну, спасибо, мама!
– И не говори, что ты мне не рада!
– Скорее мир сожрет Изнанка, чем я обрадуюсь твоей компании.
– Грубо.
– Зато правда.
– Каждый раз удивляюсь: и как у пары арда и ардеры могла родиться ты.
– А я каждый раз удивляюсь: как мы умудрились вырасти вместе и не убить друг друга.
– Просто раньше ты была нежнее и добрее.
