Самым интересным и таинственным в нашем мышлении является то, каким образом мы обнаруживаем (как обнаруживаем дырку от бублика) то недостающее искомое сущее, которое нам надо сначала сформировать в своем уме в идеальном его виде, а затем – по образцу и по определенной технологии – преобразовать в материальное подручное средство. И, конечно же, это формирование никоим образом не обходится без учета свойств остальных объектов-сущих (исходных сущих), входящих в комплектацию данной идеи, поскольку эти свойства не должны входить в противоречие со свойствами главного сущего – сущего искомого. Можно сказать, что свойства «зацепляемых» между собой объектов идеи – самый незаметный, но самый важный элемент идеи. Они – «серые кардиналы» ее смысла.
(См: 1. «Идея и новизна – как они возникают?». Часть 1, раздел 1 «Что такое идея и методология ее возникновения?».
2. «Метафизика возникновения новизны». Том 2, Глава 15.
3. «Истоки возникновения новизны». Раздел 6 «Методология возникновения новизны». Пункт Б).
4. Инсайт и его отличие от интуиции
Вполне можно предположить, что иррациональный по своей природе инсайт есть результат того момента, когда идеальное логическое мышление, в буквальном смысле, «достучалось» до материальных нейронных структур нашего мозга и возбудило их до такой степени флуктуации, чтобы они самоорганизовались в такой комплекс, который, по выходе его на уровень сознания мы могли воспринять как смысл новоявленной идеи. (О нечто подобном смотри Главы 4 и 5 книги С. Деана «Сознание и мозг. Как мозг кодирует мысли»)
Отличие интуиции от инсайта в том, что интуиция обнаруживает значимую для нас взаимосвязь между отдельными – двумя-тремя – объектами интересующей нас действительности. В то время как инсайт схватывает взаимосвязь между всеми теми объектами, которые способны, посредством спонтанной самоорганизации (в нашем интеллекте), сформировать комплекс, объединяющим ядром которого является то, что мы называем смыслом идеи.
Отсюда разность восприятия нашей психикой той новизны, которую мы получаем:
– если при инсайте мы испытываем весь комплекс интеллектуальных ощущений, – удовольствия, удивления и уверенности в истинности полученного смысла (об этом ниже в пункте 7 «Роль интеллектуальных ощущений в процессе продуктивного мышления),
– то при интуиции эти ощущения как бы размыты и не столь заметны, поскольку наше продуктивное мышление «не дотянуло» до создания полноценного смысла, смысла идеи.
Причем смысл идеи – в инсайтной форме его явления – может быть нами получен только после предварительной интенсивной проработки интересующего нас вопроса в процессе логического мышления на этапе рефлексии-1. Да к тому же инсайт может наступить в любой совсем неожиданный для нас самих момент, но только – как правило: правило, скорее всего, без исключения – не в процессе самого логического мышления над данным вопросом.
Создается такое впечатление, что, чем интенсивнее наше предварительное логическое мышление в интересующем нас направлении, тем больше вероятность того, что наша логика – в какой-то совсем неожиданный для нас момент – «достучится» до самих материальных нейронных структур нашего мозга и тем самым возбудит их до такой степени активности (флуктуации), что они в спонтанном акте самоорганизации нейронов образуют такую структуру, выход которой в сознание – в акте инсайта – мы можем воспринять как смысл совершенно новой идеи.
И этот смысл мы должны раскрыть (развернуть) и оформить в знаках какой-либо известной нам системы, а уже затем сразу же искать, так какого же недостающего искомого сущего нам не хватает для того чтобы мы смогли в своем уме сформировать его вид, а уже затем по этому идеальному виду – и по определенной технологии – создать само подручное средство в материальной его форме. По сути дела, это средство есть та «рука», при помощи которой в социуме нами будет осуществляться новый род деятельности по изготовлению Продукции нового вида. Так, положим, некогда изобретенный телескоп оказался той «рукой», посредством которой мы исследуем крупномасштабные объекты Вселенной, а Продукцией стало наше знание о них.
Причем следует заметить, что раскрытие смысла идеи, выражение его и оформление каким-то непонятным нам образом сочетается с нахождением вида искомого нами сущего. И все это происходит на этапе допонятийной фазы нашего мышления, когда, как мы полагаем, происходит перекодировка нейронных образований нашего мозга в известные нашему сознанию знаки (слова, положим, и символы). (Об этом ниже в пункте 5).
Самым непонятным в данном случае является,
– во-первых, каким образом на инкубационном этапе, помимо участия нашего сознания, формируется смысл идеи в нашем бессознательном, и что является причиной его формирования;
– во-вторых, в каком виде бывает представлен инсайтный смысл идеи в структурах нашего мозга в момент, предшествующий самому инсайту;
– в-третьих, что является тем триггером, который «выталкивает» внове созданный готовый смысл идеи из нашего бессознательного в сознание, иначе говоря, кто определяет тот факт, что смысл состоялся в полноценном его виде и уже может быть представлен нашему сознанию;
– и, в-четвертых, каким образом происходит перекодировка нейронных образований в слова и знаки, выражающие именно этот смысл идеи, а не какой-либо другой?
Как видим, все, что непосредственно связано с возникновением инсайтной идеи и раскрытием ее смысла (см. на Рисунках этапы 2–3–4–5), покрыто мраком. Здесь, помимо нашего сознания, властвует сама «бессознательная» материя нейронов нашего мозга в спонтанных актах ее самоорганизации. И доступ в лабораторию творческой деятельности нейронов нашего мозга, видать, нам будет еще долго заказан.
Следует заметить, что достаточно подробно момент возбуждения нейронов нашего мозга описан и зафиксирован в книге С. Деана «Сознание и мозг. Как мозг кодирует мысли». Именно, благодаря этой книге, возникла мысль, что в некоторых достаточно специфичных случаях наша логика может в буквальном смысле «достучаться» до самих материальных нейронных структур нашего мозга и возбудить их до той степени флуктуации, что становится возможной самоорганизация их в нашем бессознательном в такой комплекс, выход которого в наше сознание мы воспринимаем как инсайт, то есть, как спонтанное явление нового для нас смысла идеи в наше сознание. И это явление сопровождается возникновением, уже указанных нами выше, достаточно ощутимых эмоциональных проявлений нашей психики: интеллектуального удовольствия от созерцания внове явленного смысла, удивления от внезапности его явления и чувства истинности, единственности и надежности оного.
(См: 1. «Метафизика возникновения новизны». Том 1, Главы 1, 2, 5.
2. Там же. Том 2, Глава 15.
3. «Истоки возникновения новизны», разделы 6 и 7).
5. В методологии возникновения новизны посредством создания идей выявлена допонятийная фаза продуктивного мышления
Прежде всего, заметим, что термин «допонятийная фаза» не вполне удачен и может ввести в заблуждение. На самом же деле эта фаза наступает сразу же после явления смысла идеи из бессознательного в наше сознание. И мы прекрасно понимаем сам смысл идеи, причем понимаем его в наиболее ясном свете именно в эти первые мгновения. «Допонятийность» относится, прежде всего, к не выраженности его – пока что – в понятных всеми знаках культуры, а, следовательно, и невозможности передать его кому-либо.
Так что это та фаза, когда внове явленный в наше сознание смысл идеи в достаточно ясном свете нами понимается, но не может быть передан (изложен) кому-либо постороннему, поскольку он еще не оформлен нами самими, то есть, не выражен нами, положим, в знаках (словах) какой-либо общеизвестной нам знаковой системы.
Как можно предположить, в процессе этой фазы нами – а вернее, нашим сознанием и бессознательным – осуществляется перекодировка нейронных образований – связанных со смыслом нашей идеи – нашего мозга в слова и знаки этой системы. И эта фаза длится вплоть до того момента, когда мы, в основном, выразим и оформим смысл нашей идеи в окончательном виде.
Вот эта перекодировка нейронных образований является одной из самых загадочных тайн нашего мышления. В этот момент «перекидывается мостик» из бессознательного в наше сознание. Здесь материальное – скорее всего, в виде комплекса взаимосвязанных нейронов – каким-то непонятным нам образом находит свое «представительство» в идеальном, то есть в словах, известных нашему сознанию, в тех словах, которыми мы можем выразить нашу мысль. И нам неизвестно
– ни то, каким образом эти комплексы были сформированы на инкубационном этапе нашего мышления;
– ни то, в каком виде эти комплексы могут быть представлены в структурах нашего мозга;
– ни то, как они, можно сказать, чудесным образом «превращаются» в слова и знаки, выражающие саму суть идеи.
(См: 1. «Роль идей в возникновении социума и сценарий возникновения сознания у человека», раздел 6: «Сознание как сосредоточение и слежение», подраздел 6.2. «Допонятийная фаза мышления, «чистое» сознание и «чистый» смысл идеи».
2. Все Статьи, где есть методология возникновения новизны).
6. Предположение об «одновременности» возникновения иррационального мышления, логики, языка и социума
Данное предположение возникло из осмысления того факта, что обретение человеком способности генерировать идеи и претворять их в практику жизни могло быть успешно реализовано только при условии,
– во-первых, достаточно развитой способности логически мыслить,
– а во-вторых, овладения языком как средством немедленного выражения спонтанно приходящих на ум новых идей, так и способом коммуникации между членами данного сообщества.
Дело в том, что процесс продуктивного мышления непременным образом включает в себя два этапа мышления посредством использования логики. Во-первых, это этап рефлексии-1, когда мы подбираем тот комплекс взаимосвязанных исходных сущих, которые бы способствовали разрешению поставленной нами задачи, – в виде предполагаемой идеи – а во-вторых, это этап рефлексии-11, когда перед нами стоит задача раскрытия смысла внове явленной в наше сознание инсайтной идеи.
А раскрытие смысла требует, в первую очередь, наименования тех объектов и тех действий, которые связаны с последовательностью осуществления этого смысла. А во вторую очередь, требуется «озвучание» этих наименований с целью коммуникации на расстоянии между заинтересованными членами данного сообщества. Как видим, оба этапа никоим образом не могут быть разрешены без способности логически мыслить, без наименований объектов и действий над ними и без голосового «озвучания» последних. Можно сказать, что иррационализация нашего мышления шла бок о бок с развитием способности логического мышления и с обретением способности голосового обозначения предметов и действий над ними. Это, во-первых.
А во-вторых, если создание идеи есть сугубо индивидуальное творчество, то внедрение смысла идеи в практику жизни – это многоходовая операция по осуществлению как раскрытия этого смысла, так и порядка действий определенной группы людей в соответствии с этим смыслом. (Напомним: в смысле идеи – кроме его значимой части в виде перспективы образования подручного средства – незримым образом заключена инструкция по осуществлению определенного порядка действий).
Именно поэтому внедрение смысла внове явленной идеи в практику повседневной жизни требует от нас как разъяснения этого смысла своим сородичам, так и совместных действий по осуществлению самой последовательности внедрения. А здесь без языка трудно, если вообще невозможно, обойтись.
Но в то же время объединение людей вокруг Необходимости разрешения каких-либо постоянно возникающих проблем – это и есть путь к социализации общества (см. ниже пункт 28 данного Раздела А). Наши предки–приматы потому не социализировались, что у них не было предмета, вокруг которого они могли бы объединиться в сообщества крупнее стаи. Предметом объединения были инстинктивные в своей основе родовые связи.
Человек же, став разумным, то есть, обретя способность создавать идеи, нашел для себя объект, вокруг которого следовало объединяться. И таковым объектом стала генерируемая человеком Новизна, поскольку внедрение ее сулило определенные блага и преимущества как для самого создателя идеи, так и для близкого его окружения. Иначе говоря, Новизна имела перспективный характер как своего применения, так и дальнейшего развития всего сообщества. Как видим, характер предмета, вокруг которого происходит объединение членов сообщества, определяет степень и характер его социализации.
При этом не следует забывать и того, что создание идей продуктивно мыслящим человеком и распространение благотворного их влияния на окружение в немалой степени способствовало не только сплочению сообщества, но и возникновению эмпатии между его членами, поскольку владение результатом их внедрения было всеобщим достоянием, не говоря уже о развитии чувства альтруизма со стороны создателей и претворителей идеи по отношению к пользователям плодами идей.
(См: «Метафизика возникновения новизны». Том 1, раздел 5.6. ««Одновременность» возникновения интуиции, логики и языка»).
7. Роль интеллектуальных ощущений в процессе продуктивного мышления
Выявлена определяющая роль интеллектуальных ощущений в иррациональном, спонтанном акте явления идеи из бессознательного в наше сознание.
Интеллектуальные ощущения, проявляющие «свое лицо» в процессе продуктивного мышления – это ощущения, которые возникают в том случае, если в наше сознание вдруг (внезапно) приходит идея в спонтанном акте инсайта. Это:
– удовольствие от интеллектуального созерцания новизны внове явленного смысла,
– удивление (Платон, Аристотель) от внезапности его явления из бессознательного в наше сознание
– и это ощущение истинности, надежности и единственности этого смысла в разрешении поставленной нами задачи.
Назначение этих ощущений, скорее всего, только в том, чтобы сосредоточить наше внимание на только что явленном смысле, на том смысле, который пока что еще находится в краткосрочной – а не в долгосрочной – памяти нашего сознания и который еще не оформлен нами в знаках какой-либо знаковой системы, а потому достаточно легко может «улетучиться» из сознания и забыться, что мы часто «наблюдаем» в процессе собственного продуктивного мышления.
(См: «Метафизика возникновения новизны». Том 1. Раздел 6.10. «Бытие как внутриинтеллектуальное событие, «маркируемое» спонтанным возникновением чувства удовольствия-удивления»).
8. Что такое Истина: откуда она может исходить – из интересов социума самого по себе или из меркантильных интересов человека?
Раньше я полагал, что Истиной является все то, что является в акте инсайта в виде внове явленного смысла идеи. Но, как оказалось, в акте инсайта может явиться
– не только идея, затребованная социумом самом по себе, – то есть тем социумом, в котором человек выступает на роли вещи-объекта, наравне и наряду с другими вещами и явлениями, функционирующими в этом социуме,
– но и идея, затребованная человеком, руководствующимся своими сугубо меркантильными интересами: эгоистическими, коррупционными, корпоративными, ресентиментными и т. д., то есть теми интересами, которые (могут входить и, как правило) входят в противоречие с интересами социума как такового, того социума, который является живым видообразованием самой Природы.
Так вот, поскольку, во-первых, социум является родовым понятием, – по сравнению с видовым понятием человека – а во-вторых, интересы человека могут наносить ущерб интересам социума, то, как мне представляется, Истиной мы можем считать только то, что является в результате возникновения Необходимости в обновлении самого социума, а не то, что появляется, исходя из меркантильных интересов самого человека.
Вот и получается, что создание того, что должно называться Истиной, в свою очередь, должно инициироваться вовсе не человеком, а возникновением Необходимости в обновлении социума самого по себе, в том обновлении, которое вызвано Бытием (Нуждой)самого социума. Человек же, являясь Подручным Средством последнего, призван исполнять волю этой Нужды (об этом ниже в пункте 20). А потому задача человека не только в том, чтобы генерировать разного рода идеи, но и в том, чтобы «просеивать» приходящие ему на ум разнообразные идеи и внедрять в жизнь только те из них, которые не могут нанести ущерба самому социуму. Потому что в последние века развитие общественной жизни вышло на тот перевал, когда продуктивное мышление уже не столько содействует развитию социума, сколько способствует его деградации, а вслед за ним и деградации самого человека как разумного существа.
В этом, в содействии самому социуму, высшее призвание человека: потакать и угождать собственным меркантильным интересам невелика хитрость – вот ты попробуй сделать, по сути дела, судьбоносный выбор в направлении стратегической задачи сохранения и эффективного развития самого социума, того социума, который, являясь полноправным живым видообразованием самой Природы, в то же время имеет в своем услужении человека, – как Подручное Средство – способного продуктивно мыслить, то есть осуществлять такую, можно сказать, привилегированную деятельность как «питание» этого социума такой Продукцией как Новизна. Не будь последнего, социум никогда бы не появился – а было бы стадо человекоподобных существ, подобное стаду антилоп или стае обезьян.
А потому, мы ответственны перед самим социумом, тем социумом, который был создан не только самой Природой, но и нами, существами, наделенными этой Природой способностью продуктивно мыслить, то есть создавать идеи и тем самым быть Подручным Средством у этого социума в самой идее социума.
P. S. Здесь, конечно же, мне можно было бы возразить: удовлетворяя свои собственные интересы, мы тем самым удовлетворяем и интересы самого социума. Но где гарантия того, что мы сами со своими интересами находимся в фарватере развития социума? Будет ли, положим, социум, зараженный нами какой-либо смертельно опасной инфекцией полноценным образованием? Скорее всего, вряд ли. (Ведь «инфекцией» может быть и сплошь аморальный образ жизни).
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69491398&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
