Бруно покачал головой:
– Но невозможно же жить без веры! Во что верят наши новые поколения? В кока-колу? Она спасет вас, когда наступит судный день? Как, как вы будете жить без веры?!
– Бруно, мы уже говорили об этом. Не верить – не значит не доверять. Я уважаю вас и доверяю вам…
Гость почесал щеку:
– Да-да, конечно, говорили, я помню. Извините, – опустил руку и посмотрел на часы, – мне пора на службу.
Стефан проводил Бруно до порога. Тот, выйдя на улицу, обернулся:
– А пойдемте со мной?! Проведете хоть какое-то время среди настоящих, добрых людей, а не среди бездушных гаджетов. Подумаете, послушаете службу. Сегодня она особенная. Нет, молиться не обязательно…
Стефан отрицательно затряс головой, и покидающий дом гость развел руками:
– Что ж, как хотите! Но помните: двери храма всегда открыты для любого, в том числе и для вас. Никогда не поздно в них войти!
Бруно театрально воздел руки к небу и чуть не сбил пролетающую над ним рыжую бабочку. Проводил ее, впорхнувшую в открытую дверь дома, взглядом:
– Тварь божия…
– Я ее выпущу, не беспокойтесь.
Стефан не стал закрывать за Бруно дверь, действительно намереваясь выпустить бабочку обратно. Ловить тварь божью не пришлось. Бабочка сама села ему на плечо, и Стефан от этого вздрогнул. Он мгновенно вспомнил. Он помнил. Точно такая же рыжая бабочка села на ее обнаженное плечо. Потом перебралась на протянутый тоненький пальчик. С него – на его обнаженное плечо…
Медленно вышел за порог. Бабочка взмахнула крылышками и вспорхнула. Не спеша полетела над склоном в сторону моря. В сторону Трена…
Вернулся в дом. В нем зашумел пылесос – Фила прибиралась. Стефан налил в бокальчик ароматной граппы и вышел на тенистый балкон. Сел в кресло и долго смотрел в ту сторону, куда улетела бабочка. У него есть полтора месяца, чтобы перевести деньги с Соломоновых островов и довести сделку до конца, стать собственником этого дома. Дома, о котором он столько мечтал. А менеджер банка так неуверенно говорил про пару недель-месяцев.
«Черт бы побрал эти Соломоновы острова! Надо же было оставить деньги там после получения. Перевел бы их сразу в Швейцарию или в Неаполь – и сейчас бы горя не знал… Что-то же можно сделать тем временем! Занять недостающую сумму, чтобы расплатиться с хозяином дома? Но кто одолжит такие деньги? Никакой банк не даст кредит человеку, у которого нет ни официальной работы, ни постоянных доходов. Про деньги же на Соломоновых островах лучше даже и не заикаться: налоговики так вцепятся, что и до тюрьмы может дойти… Друзья? Ау!.. Семья? Ау!.. Анна? Габриэла? Эти способны только тратить…»
Размышления Стефана прервал голос Филы, вернувшей пустую мусорную корзину на место:
– Кончила я, уходить!
Вышел с балкона в рабочую комнату. Еще раз перечитал письмо от Беркли, снова глянул на билеты бизнес-класса «Неаполь – Вена – Трен» и обратно. Какая в Трене для него в этот раз может быть работа? За такие деньги… Конечно, в WP никогда не скупились с оплатой непростого, очень непростого труда, но столько никогда не предлагали. Что же это за работа? На сорок дней…
«Уезжай туда, откуда приехал!»
Стефан снова посмотрел в окно, за которым голубела, синела, переливалась перламутром и пенилась его осуществленная мечта. Почти осуществленная. Снова перечитал письмо Беркли и снова почесал шрам на груди:
– Но теперь точно в последний раз!
Вытащил чемодан из шкафа и тут же бросил его. Сломя голову кинулся на улицу.
Домработница была уже в нескольких десятках шагов от дверей и собиралась положить мусорный мешок в контейнер.
– Фила!!!
Она остановилась, обернулась. Темное круглое лицо Филы вытянулось, когда Стефан, подбежав, вырвал мусорный мешок из рук и высыпал его содержимое на асфальт. Самолетик с золотыми буквами WP стоимостью в тридцать тысяч долларов был цел и невредим…
За долгие годы работы Стефан облетел многие страны, свыкся с авиалайнерами всех типов, объелся самой разной попутной информацией. Его больше не интересовали ни соседи по салону, ни вид на землю и море сверху, ни миловидные стюардессы. Пропустив бокальчик виски, Стефан спокойно засыпал под гул двигателей и голосов возбужденных пассажиров. Позевывая, выходил из самолета и не всегда сразу понимал, куда и зачем он прилетел. Но в этот раз все было не совсем так: он летел в Трен, в ее город, в город, заполненный ею…
Пересадка в Вене с большого аэробуса на маленький, почти игрушечный самолетик, в котором вместе с ним летели еще только с десяток пассажиров. Всего два кресла бизнес-класса. Второе пустое.
Взлетно-посадочная полоса между гор. Короткая пробежка – и:
– Уважаемые пассажиры, мы приземлились в столице Балкании – городе Трен. Спасибо за полет с нами! Приглашаем на выход…
У трапа его ждал черный лимузин, в котором работал кондиционер и который провез его ровно тридцать метров – до входа в аэропорт все другие пассажиры шли пешком. Правда, под таким же палящим, как и на Капри, солнцем.
В вип-зоне быстро заглянули в его паспорт, выдали сданный в багаж чемодан и проводили до выхода. Стефан шел по аэропорту, оглядываясь по сторонам. То же здание, что и двадцать лет назад. Но после ремонта современными материалами. Новые информационные электронные табло. Рекламные панно: «Летайте самолетами «АвиаБалкан!», «Кофе «Грандвкуссимо» теперь и в Балкании!», «От деградации спасет сторнация!»… Симпатичные стульчики. Чисто. Запах приличного кофе…
По-прежнему все миниатюрное. За прошедшие годы аэропорт не разросся. Как будто жители Балкании не стали летать больше, и к ним в гости, похоже, тоже никто особо не стремится. Не видно толп туристов. Может быть, потому что моря в этой стране нет, а экотуризм начал раньше развиваться в других странах, которые и перехватили всех любителей здорового отдыха. А может, просто в Балкании совсем не занимаются собственной рекламой…
Стефан выкатил из зоны прилета небольшой чемодан на колесиках, наполненный обычными в командировках вещами. Поправил на плече сумку с ноутбуком. Начал искать взглядом встречающего и не успел увернуться от проходящего мимо парня, который легонько толкнул его в бок и, не извинившись, не обернувшись, прошел дальше.
Так во всех странах работают карманники – во время толчка мгновенно вытягивают кошелек, купюры или телефон. Стефан давно познакомился с этим видом воровства. Автоматически похлопал себя по карманам – вроде бы все на месте. Вынул портмоне: и в нем все в порядке. В первом отделении – кредитные карты, во втором – наличные, в третьем – пожелтевшая бумажка в целости и сохранности…
Его аккуратно тронули за плечо, и тут Стефан резко обернулся. Перед ним стоял крепкий смуглый мужчина в темных брюках и серой рубашке с коротким рукавом. В руке плакатик. Стефан прочитал на нем свое имя и откликнулся:
– Он самый!
Мужчина говорил по-английски с очень сильным балканским акцентом:
– Меня зовут Боян. Я из WP. Отвезу вас в Трен.
Они сели в дорогой современный автомобиль. Стефан, у которого вдруг защемило в груди то ли от высокогорья, то ли от воспоминаний, во все глаза смотрел по сторонам. Все та же дорога, виляющая, прижимающаяся к скалам. Только теперь ровная, без выбоин. Новое крепкое ограждение по краю над пропастью. Сетка от камнепада натянута. Машин немного, но почти все современные, как и в других странах Европы. Дома, попадающиеся по пути в ущельях, ухоженные, с аккуратно выкошенными газонами во дворах. Люди, видимо, здесь теперь неплохо живут. Это явно уже не та страна, которая была двадцать лет назад, когда они с ней…
– Куда точно мы сейчас едем?
– В очень хорошее место. Поверьте!
Очень хорошее место действительно оказалось очень хорошим – ресторанчик в ущелье прямо над быстрой горной рекой. Боян остался у машины. Лишь махнул мускулистой рукой в сторону открытой площадки, на которой стояло с десяток столиков:
– Вам туда!
Из всех столиков был занят только один. За ним в обнимку сидели два человека в почти одинаковых джинсах и куртках – один повыше, коротко стриженый блондин, другой – пониже, с длинными прямыми темно-каштановыми волосами.
Чем ближе Стефан подходил, тем более знакомыми казались спина, шея, затылок того, что поплотнее.
Марк?!
Знакомая фигура не шелохнулась. Только когда Стефан, обойдя столик, встал напротив, старый знакомый нехотя скосил на него серые, почти прозрачные глаза, чуть двинул тонкими губами:
– Я тоже рад тебя видеть…
Стефан нахмурился:
– Как тесен мир…
Марк, вновь не глядя на Стефана, продолжал прижимать, поглаживать чужое плечо, теребить спадающие на него волосы:
– Присаживайся, нам есть о чем поговорить!
Стефан сел напротив. Марк, не поворачиваясь к нему, глядя в миловидное смугловатое лицо с восторженно блестящими вишневыми глазами, указал длинным, тонким пальцем в сторону меню:
– Это один из лучших местных ресторанов, есть что выбрать. Хотя… Насколько помню, ты никогда хорошим вкусом не отличался.
– Может, сделаешь милость, что-нибудь посоветуешь?
– Лично я бы рекомендовал форель, пойманную полчаса назад в этой реке. Отличные местные виноградные улитки. Перцы, фаршированные местной же брынзой. Свежевыпеченный кукурузный хлеб. Замечательное домашнее красное вино… А для начала мускатной ракии, ну, и мезе к ней – сыр, суджук, каймак…
– Для начала ракии. Потом можно и закуски…
Стефан заказал, выпил и вспомнил. Эта душистая, мягкая ракия так похожа на граппу. Он заметил это еще двадцать лет назад. Ее можно пить мелкими глоточками, даже не закусывая, не боясь обжечься. Так приятно даже просто дышать этим божественным ароматом.
Шустрый, неброского вида официант не замедлил и с заказом всего остального. Вскоре Стефан с аппетитом уминал приносимые блюда:
– Правда, вкусно! Хоть в одном тебе можно доверять!
Марк никак не реагировал на его слова. Он по-прежнему не отрывал взгляда от миловидного смугловатого лица, чуть раздувая ноздри своего прямого носа, гладил теперь уже и шею, водил пальцем за ушком. Вишневые глаза жмурились от удовольствия. Казалось, сейчас раздастся мурлыканье.
– Познакомься, это Тони! По-английски ни черта не понимает, так что можешь говорить спокойно.
Вишневые глаза распахнулись. Краснопомадные губы дрогнули от легкой дружелюбной улыбки. Через столик, как для поцелуя, протянулась рука – тонкая, с фиолетовым узорчатым маникюром на длинных ногтях.
Стефан легонько пожал расслабленную ладонь:
– Очень… приятно…
«Тони… Тони…» – отозвалось где-то глубоко в памяти, но сразу не вспомнилось.
Вишневые глаза снова прикрылись. Рука, выпущенная Стефаном, легла на колено Марка. Поглаживая, поползла выше.
Утолив голод и немного расслабившись под воздействием душистой ракии, Стефан спросил:
– Почему опять Балкания? Мы же все здесь сделали двадцать лет назад.
Ввели демократию. Дело сделано. Не лучше ли уже оставить этих людей в покое?
Марк провел пальцем по маленькому, аккуратному носику Тони:
– Покой нам только снится! А Балкания нам нужна, очень нужна. Все тебе объяснять надо. Сам-то не можешь докумекать!.. Двадцать лет назад было только начало, и за прошедшее время сделано очень многое, ты сам это увидишь.
Стефан старался не замечать грубости своего возможного работодателя:
– Ну да, уже видел: хороший аэропорт, приличные дороги, отличный ресторан…
Марк опустил палец на верхнюю губу Тони, потом на нижнюю:
Люди! Ты не помнишь? Мы же всегда работаем с людьми…
Стефан пожал плечами:
– Но я-то что еще могу им сказать?
Ротик Тони приоткрылся и неожиданно длинный язычок скользнул по пальцу Марка. Тот дотронулся до него еще одним пальцем:
– Без нас, конечно, твое очень серое вещество сказать может немногое, но с нашей помощью… Да, мы создали здесь демократию, но многие преобразования нужно довести до конца. Поэтому я снова в Балкании уже… некоторое время. И ты, к моему неудовольствию, оказался здесь по той же причине…
– Не понимаю…
Язычок Тони юркнул обратно за губы. Следом отправился и указательный палец Марка:
– Придется тебе все-таки объяснить: сам не догонишь, а это может повлиять на результат… Видишь ли, мы многое, очень многое сделали с сознанием людей по всему миру. Они приняли наши новые демократические ценности относительно общества, семьи, культуры, образования, но многие до сих пор верят в Бога так же, как верили раньше. Как и две тысячи лет назад, как и двести лет назад, как и двадцать лет назад. А вокруг-то все изменилось! Мы им говорим о новом, современном, а они думают об устаревшем.
Стефан согласился:
– Ну да, за небоскребами не видно церквей, а книги, кино, игры заменили проповеди, шоумены – проповедников…
Губы Тони сомкнулись, и палец Марка замер:
– Вот именно!
Стефан снова пожал плечами:
– Ну, так сделайте последний шаг – объявите антикрестовый поход, разрушьте здания церквей, сожгите все их книги. Выкиньте религию на свалку мировой истории! Вера в Бога – это была потребность прошлого!
Палец Марка начал медленно совершать небольшие вращательные движения:
– Глупо рассуждаешь! Очень глупо! Что от тебя еще ожидать, рядовой наемный писака…
В глазах Стефана вспыхнули злые огоньки, но он ничего не сказал в ответ. Сдержался, пытаясь ухватить главное, понять, зачем он здесь, рядом с этой всегда бывшей для него неприятной личностью. Марк же продолжал:
– Нет, так не нужно делать. Мы уже сократили количество церквей во многих странах, разместили в их зданиях торговые центры, кафе, кинотеатры. Но такой подход делает процесс отправления религиозного культа неуправляемым, а вера – потрясающая штука. Люди веками бродили во тьме безверия, потом бросались в объятия всяких языческих богов до тех пор, пока не нашлась самая сладкая сказка, обещающая всем, независимо от пола, возраста, ума и богатства, вечную жизнь – Царствие Небесное. Человечество верит в райского проводника Иисуса Христа уже почти три тысячелетия. Сказано в Священном писании… – Марк прищурился то ли от удовольствия, то ли вспоминая: – «И увидел я престолы и сидящих на них, которым дано было судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю, ни образу его и не приняли начертания на чело свое и на руку свою. Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет. Прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет. Это – первое воскресение. Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти, но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет…»
Марк усмехнулся:
– За уже прошедшие тысячи лет сменилось под сотню поколений. Христос так и не явился, а они все верят в свое спасение. Нам это нужно использовать. Никого нельзя оставлять без веры. И ныне людям нужна вера, религия – моральная поддержка. Если пропадет та, что есть сегодня, то они начнут искать другую. Как нам тогда с ними быть, как ими управлять? Неизвестно, что они сами найдут, во что поверят – в пантеизм, в социализм, в коммунизм…
– В кока-колу… – Стефан вспомнил слова Бруно – хозяина дома на Капри.
Марк перестал вращать палец, посмотрел на своего собеседника, как на идиота:
