Янина Хмель "Призраки прошлого"

Виктор помог мне принять вертикальное положение и, придерживая за талию, отвёл в комнату. В ту комнату, которая была их с мамой спальней. Усадил меня на ту кровать, в которой сплетались в одно целое их тела?. Кровать, куда я – маленькая босоногая девчонка – запрыгивала посреди ночи, втискиваясь между ними, и засыпа?ла, прижимаясь к его груди…

– Ева! – Рука Виктора застыла на моей щеке. – Что происходит?

Я подняла на него глаза и заметила за его спиной её. Айви отрицательно мотала головой из стороны в сторону. Я больше не могла прятать эмоции за маской силы и бесстрашия. Почувствовала, как по щекам покатились слёзы. Виктор прижал мою дёргающуюся голову к своей груди.

Его футболка уже насквозь промокла от моих слёз, а я всё никак не могла успокоиться.

Я отстранилась от него и огляделась по сторонам. Айви исчезла. Остались только мы. Я. Он. А между нами наше общее прошлое.

Виктор отпаивал меня каким-то травяным чаем. Плакать уже было нечем. Я просто молчала, сжимая в ладонях чашку как хрустальный шар, который должен был ответить на мои вопросы.

Что мне сказать Виктору? Что призрак предостерегает меня от него? Что я верила призраку… Что я тоже смотрела на него и видела своё самое низкое падение?

Мы не сможем быть счастливы. Даже если сбежим на другую планету.

– Расскажи мне всё, – Виктор забрал чашку и поднял мою голову за подбородок.

Я не отводила взгляд и не убирала его руку.

– Тебе только кажется, что ты поверишь в это…

– Мне придётся поверить. – Его настойчивость вмиг улетучилась. Он убрал руку от моего лица, но продолжил смотреть в глаза. – Мне было страшно за тебя, Ева. Если бы я вышел на минуту позже, ты бы упала и ударилась виском. Это чудо, что я успел подхватить тебя! Ты опять видела её, ведь так?!

– И слышала.

– Слышала?.. – сглотнул Виктор.

Я была спокойна, даже дыхание вернулось в норму после затянувшейся истерики. Либо Виктор снова действовал на меня лучше любого успокоительного, либо на этот раз мои эмоции уравновесил его чай.

– Может…

– Мне пора обратиться к психиатру? – продолжила за него я. Но слишком спокойно. И это спокойствие меня напугало. Как затишье перед бурей. – Зачем ты приехал следом? Думал, я сдамся? Думал овладеть моим телом на этой кровати? – Я подскочила и указала рукой на кровать, которая отчего-то стала такой огромной. Как и комната.

– Успокойся! – Виктор подскочил вслед за мной.

Комната начала вращаться. Наверное, из-за того, что я резко встала. Почувствовала, как кровь прильнула к лицу, в ушах зазвенело. Руки задрожали. Я успела заметить испуганное лицо Виктора, а потом снова отключилась.

Мне тринадцать лет. Я ещё слишком юна, чтобы понимать, что такое ревность. Но я почувствовала этот резкий укол в сердце, когда вернулась домой и застала их разгорячённых. Она сидела на полу, прикрываясь серой простынёй, которую наспех стянула с незаправленной кровати. Он с неприкуренной сигаретой в зубах наклонился за коробком спичек. На балконе. Голый. Розовый закат как нельзя кстати подходил его смуглому телу.

Я застыла в дверях их комнаты, как будто вросла в пол и не могла сделать и шага. Они меня ещё не заметили. Он поднял спички, закурил и обернулся. Ничего не сказал. Смотрел мне прямо в глаза.

В то мгновение я осознала, что ревную его. Своего отца. К своей матери.

Я пришла в себя и опять увидела его глаза. Подняла руку и прикоснулась к его щеке.

– Не сон… – выдохнула я.

– Ты второй раз за день напугала меня до чёртиков!

– Знаешь, когда поняла, что люблю тебя не как отца? – улыбнулась я, не обращая внимания на его перепуганный вид. – Мне было тринадцать лет. Я вернулась домой и застала вас после… – сглотнула и продолжила: – Мама сидела на полу, закутавшись в простыню. Ты стоял на балконе и курил. Голый.

Он смутился.

– Я приревновала тебя.

– Не было причин… – Виктор рассеянно отвёл взгляд, его плечи вздрогнули.

Я усмехнулась.

– Тогда у нас ничего не было.

Я задержала дыхание.

– Это был первый раз, когда я не захотел её. И… – Виктор замолк. Медленно повернулся ко мне, мы снова оказались лицом к лицу. – …я ведь не понимал тогда, была ли это реальная ты или продолжение видения.

– Ты хочешь сказать…

– Ева, мне тяжело об этом вспоминать. Давай не будем… Пожалуйста!

Он умоляюще смотрел на меня, надеясь, что я прекращу этот разговор. Но в моей голове было слишком много вопросов без ответов.

Я так и не убрала свою ладонь с его щеки. Рука как будто намертво приклеилась к нему.

– Ты сказал ей?

– Она до последнего ничего не знала…

– Почему она так поступила?

– Иногда мне кажется, что она обманула всех нас. Что она жива.

– Если бы, – тихо сказала я. Но мне иногда само?й казалось, что мама не утонула. Прошло семь лет после несчастного случая на озере. Если бы она была жива, то нашла бы способ связаться с нами. Со мной. Мы были очень близки…

– Ева, тебе надо показаться доктору.

– П…

– Нет, не психиатру! – перебил меня Виктор. – Ты дважды за двадцать четыре часа потеряла сознание. Это ненормально. Меня это тревожит.

– Я перенервничала.

– Нет, перенервничал тут я! А ты была очень даже спокойная и умиротворённая.

– Хорошо, я запишусь на обследование головы, – с сарказмом ответила ему и убрала свою руку, но до сих пор чувствовала тепло его кожи на ладони.

– Поспи. У нас ещё есть завтра, – Виктор поднялся и подошёл к двери.

– На что?

Прошли секунды, прежде чем он ответил. А мне казалось, он нарочно продлевал молчание. Чтобы я словила себя на мысли, что хочу нарушить все границы. Хочу быть той, кто кутается в простыни после жаркого и пленительного секса с ним.

– На поиски призрачных дневников.

Виктор вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Но я чувствовала, что снова не одна. Помимо неизвестного мне призрака, эту комнату разрывали постыдные мысли и запрещённые желания. Я повернулась в сторону того самого балкона. Опять вспомнила его обнажённое тело. И его растерянный взгляд.

Тогда он просто не знал, реальна я или всего лишь его фантазия.

Глава 6. Дневники Дианы

Ровно как и я не знала, реальна ли она – девушка на балконе. Я всё ещё сомневалась в её существовании. Не верила своим глазам. Может, Виктор был прав, и мне пора обратиться к специалисту. Может, мои галлюцинации – симптом какого-нибудь заболевания.

Она смотрела на меня уверенно и сдержанно. Сейчас она молчала, и я засомневалась, слышала ли я её тогда.

– Слышала, – ответила на мой незаданный вопрос Айви.

Я вздрогнула от её голоса в своей голове. Медленно поднялась и вышла на балкон, схватилась за железную перекладину обеими руками.

– Зачем ты всё это делаешь? Мне так до палаты с мягкими стенами недалеко…

– Тебе пора всё узнать.

– Не проще ли тебе всё рассказать мне, а не ждать, пока я докопаюсь до истин?

Я разговаривала с ней на равных, будто она была человеком. Так ли протекает одна из стадий шизофрении?

– Я говорила тебе, что часть правды ты узнаешь из дневников.

– Но я даже не знаю, где мне их искать!

– Ты не искала. Ты была занята им! – В её словах проскользнул упрёк. – Я слышала все твои мысли и желания…

– А он тут причём?

– Он вечный камень преткновения!

– Что?

– Дневники на самом видном месте! – ответила Айви, а потом исчезла.

Рассерженная я вернулась в комнату. Разве, чёрт возьми, может всё это быть реальным? Расправив руки в стороны, я опустилась на кровать, прочувствовав каждый свой ноющий позвонок. Мне хотелось поскорее погрузиться в сон, а завтра убраться отсюда. Чем я только думала, когда сломя голову неслась в прошлое.

Я открыла зажмуренные до этого глаза и замерла. Дневники на самом видном месте. Квадрат в углу потолка был сдвинут. Я была почти уверена, что найду там дневники. Медлила я не дольше секунды, а потом подскочила и стала придумывать варианты, как добраться до нужной зоны. Потолки в доме были высокими, и если я стану на стол, всё равно не достану до того квадрата даже кончиком пальцев.

Виктор застал меня, кряхтящую, как курица-наседка на яйцах, и усердно тянущуюся рукой к потолку. При этом я стояла на стуле, который стоял на стуле, стоящем на столе.

– Ты в своём уме?!

– Если бы я начала падать, испуганная твоим внезапным появлением, ты бы успел меня поймать? – фыркнула в ответ.

– Не хочу знать, что ты там забыла. Слезай оттуда! – скомандовал он.

– Дневники! – простонала я. Мне почти удалось отодвинуть плитку дальше и дотянуться рукой глубже.

– Слезай, – спокойнее повторил Виктор. – Я схожу за стремянкой.

Я повиновалась и спустилась прямо в его объятия.

– Как безрассудно, Ева! – Виктор недовольно убрал руки с моей талии.

Я ничего не ответила ему. Потому что то, что я хотела сказать, было не к месту. И никогда не будет «к месту» между нами.

Виктор вышел и через минуту вернулся со стремянкой. Молча отодвинул в сторону моё шаткое сооружение, подставил лестницу и полез к квадрату сам.

– Э-э-э… – я недовольно возразила ему.

– Тебе безопаснее быть на земле, – это было сказано тоном, которому мне не захотелось перечить.

Я молча наблюдала, как он поднялся до самого верха, просунул руку в открытое углубление, и как изменилось его лицо, когда его рука на что-то наткнулась.

Я испуганно вжалась спиной в холодную стену:

– Они… там?

– Кажется, там действительно что-то есть, – он вытянул из чёрной дыры что-то увесистое и поднёс к свету.

Это была стопка старых потрёпанных тетрадей, перевязанных вместе бечёвкой.

Виктор спустился с лестницы. Я подскочила к нему и выхватила из рук находку.

– Мне хочется спросить, как поиски завели тебя туда, но я боюсь твоего ответа.

– Айви подсказала, – спокойно сказала я. Мой взгляд был прикован к дневникам.

Виктор оставил меня на ночь одну в их с мамой спальне, хоть ему это далось с трудом – он тоже хотел узнать тайны Дианы. Я пообещала, что всё расскажу утром.

Конечно же, я не спала всю ночь, листая страницы старых тетрадей. Казалось, они принадлежали маме: многое было написано её почерком. Но некоторые страницы были не её авторства. Часть из написанного я не понимала, часть повергла меня в ужас.

Теперь я сомневалась, что исполню обещание, данное Виктору. Пусть хоть у кого-то из нас останутся хорошие воспоминания о Диане…

«Никогда бы не подумала, что смогу убить своего ребёнка. Это звучит так ужасно… Но чтобы сохранить свою семью, я обязана пойти на это. Я знаю».

Это было первое, что мама записала в дневник. До этого я пролистывала старые мятые страницы с непонятными мне текстами. Я даже не представляла, на каком языке это было написано. И как яркая вспышка – абзац, вписанный маминой рукой. Мои руки, вместе с дневниками в них, задрожали.

Айви не заставила себя долго ждать. Присела рядом, мрачно посмотрев на тетради.