– Ваше. Свое я знаю.
– Щукарь Елена Никодимовна.
Полицейский стал записывать. Допустил ошибку.
– Ни-ко-ди-мов-на, – по слогам поправила она его.
И вытащила из кармана свой паспорт, который захватила, когда бегала за телефоном. Знала, что ее будут допрашивать, и паспорт следователю понадобится. Предусмотрительная…
– Спасибо, – поблагодарил он и исправил ошибку.
– Да нема за шо, – ответила она ему почему-то по-украински. Сама от себя не ожидала.
– Украинка?
– Нет.
– А зачем притворяетесь?
– От волнения. Проснулись корни предков, – попыталась она пошутить.
Шутка не была встречена восторгом и аплодисментами.
– Прошу отвечать по существу.
– Хорошо.
– Как вы обнаружили труп?
– Голову от трупа.
– Что?
– Там только голова. Остальные части тела отсутствуют.
– Ну да, только голова. Итак, как вы обнаружили голову?
– Глазами увидела.
– Это понятно. Зачем вы в кусты пошли?
– Посмотреть.
– Что посмотреть?
– Что там.
– Как вы узнали, что там что-то есть.
– Собака завыла.
– Какая собака?
– Соседская.
– Почему завыла?
– Это вы у нее спросите.
– Вы пошутить решили? Вы что, думаете, что мне больше делать нечего, как ваши шуточки слушать?
– Я не шучу. Я выглянула в окно, а там сидит Матрена и воет.
– Где эта Матрена живет?
– На первом этаже. Но дело в том, что…
– Так. Значит, и ее опросить еще надо будет, – перебил ее следователь.
– Навряд ли у вас получится.
– Почему?
– Она вам ничего не скажет.
– Мне скажет.
– Нет.
– Еще как скажет!
– А вот и нет! – настаивает на своем вредная бабка.
– А вот и скажет, еще как скажет!
– Она ничего вам не скажет, поскольку Матрена – это собака.
– Так чего вы мне голову морочите?
– Я вам? Да не приведи Господь. Вы сами до конца не дослушали и стали со мной спорить.
– Хорошо. Рассказывайте все по порядку. А я потом задам уточняющие вопросы.
На том они и порешили. Елена Никодимовна все обстоятельно рассказала. Показала, где сидят другие свидетели. Ее отпустили домой, и она ушла с чувством выполненного долга. Следователь допросил сначала Марию Владимировну, а потом деда, с телефона которого был сделан звонок в полицию. Эксперт заснял место преступления. Забрал голову на экспертизу. И полиция уехала. А пожилые Ромео с Джульеттой пошли по домам, договорившись вечером встретиться на прогулке…
Охотник не любил такую погоду. Ненавистное рыжее солнце слепило глаза. Ярко светило. Слишком ярко. Он не успел уйти домой до рассвета. Пока убрал за собой. Пока сам отмылся. Задержался: не рассчитывал так долго возиться с ней. Седьмая. Знаковое число. Новая веха в его жизни началась. Новый уровень Большой Игры. Проклятая весна. Как хорошо было зимой. Темнело рано, и солнце вставало поздно. Придется мучиться. Но ничего, скоро он дойдет до своего убежища. Внутри зарождалась злость. Клокотала, пытаясь вырваться наружу. Но он пока сдерживал себя. Главное дойти до дома…
Не его это время. Его время – ночь. Тихая и темная. Когда нет на улицах ни людей, ни животных, ни ментов. Только в это время он чувствовал себя человеком. Ему было комфортно. Одиноко, но комфортно. Никто не мешал ему жить и дышать полной грудью…
Раньше он вообще не любил людей. Всех. Сейчас он к ним вроде нормально относится. И раньше, и сейчас он знал, что обыватели стоят ниже его на ступени эволюции. Он был обречен на одиночество по праву рождения в связи со своей исключительностью… Охотник всегда знал, что у него своя великая цель в жизни. Своя миссия. И он должен выполнить возложенную на него задачу…
Люди, глупые создания, спешили куда-то. Улыбались и радовались непонятно чему. Любого из них он мог бы огорчить до невозможности, но не для этого он вышел из дома. Надо было все-таки дождаться темноты.
– Зря я поспешил уйти. Меня могли увидеть случайные прохожие, а это уже плохо, – подумал он.
Природа одарила охотника приятной внешностью: он был плечистым, высоким и симпатичным. Охотник любил рассматривать суетливый и вечно спешащий народ. Для него они были как дичь для волка. Вернее, рассматривал он женский пол. Мужчин обходил взглядом, поскольку мужские особи его не интересовали. Женщины и девушки были его законной добычей. Они – его контингент. Глупышки с надеждой заглядывали ему в глаза, а некоторые даже пытались неумело и смешно флиртовать. Плескалось в их глазах неистощимое желание ему угодить. Словно он их повелитель. Охотник их презирал. Наглые и безродные самки – вот кто они…
Но попадались и вполне съедобные особы. Он им снисходительно отвечал. Знакомился, провожал до дома. И больше ничего. Хотя они домой его приглашали и намекали на отношения более близкие. Просто завязывал с ними знакомство, брал на карандаш, так сказать. Пригодится. Пусть пока поживут. Пофлиртуют. С ними он разберется потом. Все будет у них потом. Он создавал задел на будущее: свою базу данных пригодной для охоты дичи. Знакомился, чтобы иметь возможность выбора. Чтобы не в спешке решать свои насущные проблемы, а степенно: с чувством, с толком, с расстановкой… А пока дело делать надо. Он должен дойти до ста. Эта цифра ему нравилась своей округлой законченностью. Охотник поставил себе сначала одну цель – дойти до семи. Эта цифра ему нравилась своей судьбоносностью. А потом он понял, что это не предел его возможностей. Теперь он мечтал дойти до ста. Аппетит рос по мере его уверенности в своей неуязвимости. Насколько он умен и хитер, настолько же глупы его визави. Все это вместе взятое давало ему реальную возможность действовать более решительно и без оглядки на толпу.
Утро выдалось яркое. Синее небо. На нем рыжее солнышко. Зелень из-под снега вылезла. Весной пахнет. Красота…
Никите нравилась весна. Само ощущение чего-то нового. Он проснулся рано, делать было нечего. Так захотелось прогуляться по лесу. Подышать свежим воздухом. Стал будить Иришку, но жена его спонтанный порыв жизнелюбия не оценила и сначала вообще лягнула спросонья, как норовистая кобылица. Правда, потом начала просыпаться, но вставать ей явно не хотелось.
– Вставай, засоня. На улице такая красотища…
– Красота красотой, но зачем в такую рань вставать?
– В лес пойдем гулять.
– Не хочу…
– Вставай, Великая Нехочуха…
– Мне-то зачем в лес? Шли бы сами, сударь! Дайте поспать человеку!
– Ладно, спи. Я ушел…
– Угу.
Как только хлопнула входная дверь, жена перевернулась на другой бок и благополучно задрыхла…
Проснулась я только после того, как рядом со мной на кровать кто-то бухнулся. Ну кто еще может так нахально расположиться на нашей кровати? Да еще мокрый… Только мой муж. В доме кроме нас больше никого. Так хорошо было. Тихо и спокойно…
– Беспардонное поведение. Сам не спишь и другим не даешь…
– Хватит спать. Уже полдень.
– Я не выспалась…
– С чего бы?
– Может, с того, что кто-то мне спать ночами не дает?
– Я тоже не сплю. Но я же на ногах…
– Мы разные. Ты охотник, и твоя первостепенная задача для пропитания нам дичь добывать: мамонта завалить или быка… Так что природой тебе предназначено не спать. А я из-за тебя не высыпаюсь. Изверг…
– Не выспалась?
– Да. Я спать хочу…
– Ладно. Спи.
Никита ушел. Я опять перевернулась на другой бок и крепко заснула. Проснулась только глубокой ночью. Рядом тихо сопел муж. Раскинулся на всю кровать, выдавив меня на самый край и выделив мне место возле себя под боком, чтобы лежала к нему впритык. Что за привычка на меня свою ногу закидывать? В доме тишина. Подумала немного и опять залегла в спячку…
Утром я проснулась свежая и готовая к подвигу: вот что животворящий сон с людьми делает. Муж приготовил нам завтрак: заботливый он у меня… Собрались и поехали к моей маме в гости.
– Как думаешь, нам будут рады?
– Странный вопрос. Мне точно будут рады, – ответила я мужу.
– Не выспалась все-таки?
– Угу.
– Может, их к нам пригласим?
– Зачем? Им без нас хорошо.
– Как это?
– Вот ты интересный. У них, может, тоже медовый месяц.
– Вот ты о чем…
– А ты как думал? Пока мы в Италии отдыхали, здесь жизнь замерла?
– Чем мы им помешаем?
– Ты сам подумай. Сейчас они одни в квартире, а так им с нами считаться придется и на нас оглядываться.
– Может, тогда не поедем к ним?
– Нельзя. Некрасиво получится. Я им уже позвонила. Просто давай навестим и быстро смотаемся.
– В кафе заезжать не будешь?
– У меня законного отпуска еще целая неделя.
– Вдруг там что-то случилось…
– Ничего там не случилось. И перестань меня провоцировать.
– А мне нравится тебя провоцировать?
