– Не угадали. – Дан в очередной раз прочитал смс и переставил фигурки. Фигурок оставалось все меньше и меньше. Оба торжествующе улыбнулись, когда Дан передвинул черную ладью на середину доски. Еще несколько ходов. Похоже, они выигрывают.
– Черт! – внезапно Дан нахмурился, а Макс страдальчески сморщился. На какое-то мгновение лица снова вспыхнули надеждой, но скоро оба помрачнели окончательно.
Наконец через какое-то время Дан со вздохом откинулся на спинку скамьи. – Не вышло. А ведь было так близко.
– И что пошло не так?
Дан переписывался со вторым игроком. – Говорит, на двенадцатом ходу надо было идти пешкой на h5. Надо будет разобрать этот вариант. Сыграем потом с тобой?
Они оглянулись, вспомнив обо мне. – Ты играешь?
– Не-а. – я помотала головой. – Все, что я знаю, что это называется «шахматы».
Даниэль снова расставил фигурки на доске. – Хочешь попробовать? Я объясню…
***
Макс опять вернулся мрачнее тучи. Дан сочувственно глянул, – Из дома звонили?
Макс зло пнул стул и не ответил. Дан вздохнул и закрыл ноутбук. – Слушай, мне жаль.
– Ты-то тут причем? – огрызнулся Макс.
– А то я не догадываюсь, что тебе говорить могут.
Макс продолжал молчать, мрачно смотря в угол.
– Злишься? – помолчав, снова заговорил Дан.
– Злюсь, разумеется. Делаешь что-то ты, а все шишки на меня сыплются.
– От кого на этот раз лекция?
– От мамы, – нехотя произнес Макс. – Не знаю, почему они решили, что я должен за твоим моральным обликом следить.
Он опять пнул ножку стула, сдвигая его с места.
– Я не собираюсь ни с кем заводить роман. Всем не по разу объяснял… – Дан выглядел одновременно сердитым и виноватым.
– Знаешь, романы – штука такая, как блохи. Ты не планируешь, а они заводятся. – съязвил Макс. – И Василиса твоя…
– А что она?
– Ничего. Кроме того, что сегодня мне именно из-за нее мозг выносили.
– Вот как?
– А вот так, разведка работает, партизаны не дремлют. А я тебя предупреждал!
– Слушай, ну она-то совсем тут ни при чем, – Дан начал тоже сердиться.
– А я при чем? Мне в кайф слушать нотации на час-два? Причем по вещам, на которые я, в общем-то, влиять не могу…
– Прости, я как-то не ожидал, на самом деле, что все это вот так будет. – Дан растерянно развел руками. – И не понимаю, чего вдруг все всполошились сейчас. В прошлом году вроде спокойнее было.
– В прошлом году у тебя подруги не было. А в этом – есть. Ты и правда не понимаешь, как со стороны это выглядит? Появилась новая девочка и ты вдруг воспылал к ней чувствами, кофе, кино, тусовки…
– Стой, стой. Это не то, что вы думаете, я все объясню. – Дан шутя выставил вперед ладони. – Нет, если серьезно, ты же видишь разницу. Вася на меня не вешается.
– Это пока, – все еще хмуро заметил Макс.
– Да нет, если бы собиралась, то давно бы уже начала. Ну правда. А вот ты своим языком ее когда-нибудь доведешь.
– Ничего, переживет. Она только с виду нежный цветочек, вот увидишь еще. – Макс потихоньку отходил, успокаиваясь. – И все-таки, заведи себе еще одну подружку, что ли. Чтоб она не так в глаза бросалась. А то натравят на нее кого-нибудь.
Дан тоскливо посмотрел на него. – Можно подумать, такие подружки тут в очередь стоят. Чтобы и поговорить можно было, и чтоб без матримониальных планов. А если они с планами, а я – без, то как-то нечестно, понимаешь?..
– Нахватался идеалов от Рейна?
– А у меня своих идеалов быть не может? – вскинул голову Дан. – Слушай, а может, тебе?..
– Нет уж, – открестился Макс. – Я еще слишком молод и хочу пожить для себя. Тем более, как раз мои подружки никого не интересуют, хоть я гарем заведи…
3. Летние каникулы
Я не знаю, кому в голову пришла идея с базой отдыха в этом цивилизацией забытом уголке. Здание базы раньше было, по моему предположению, интернатом. В моем городке стоял такой же, памятник архитектуры, между прочим. Здесь же зданию никто реставрационных почестей оказывать не собирался. Да и некому было особо. Ближайшая деревенька находилась в километрах пяти на другом берегу небольшой речки. Районный центр, из которого мы приехали на маленьком чихающем автобусе, и того дальше. Впрочем, несмотря на возраст, здание было крепким, а постельное белье – чистым. Достаточно для того, чтобы я посчитала поездку удачной.
Из развлечений нас ожидали баня, рыбалка, грибы и ягоды в ближайшем лесу, свежий воздух и комары. Правда, Пашка, наш главный заводила, обещал еще песни под гитару и шашлыки вокруг костра. Подозреваю, что кое-кто рассчитывал еще и на местную дискотеку, но вот в этом я сильно сомневалась. Достаточно было глянуть на хмурые физиономии местных мачо, которых мы успели встретить на коротком промежутке между вокзалами, до того, как погрузились в автобус, чтобы отбить всякое желание дальнейшего контакта.
Вчерашние посиделки закончились рано, поскольку приехали мы под вечер. Пока расселились по комнатам, пока поели, вечер и закончился. Я начала клевать носом раньше всех и ушла спать, пока остальные еще сидели. Зато с утра встала раньше. Это и был мой тайный план. Еще с вечера я заприметила открытую веранду с восточной стороны, на которой и сидела сейчас в обнимку с большой чашкой кофе, щурясь на утреннее солнце и нюхая воздух, который пах березовыми листьями и клевером. То самое ощущение, которого мне так не хватало в большом городе. Солнце выгоняло остатки сессионного напряжения, обещая самый лучший отдых на свете, трава пахла солнцем и беззаботностью.
– Доброе утро!
Я вздрогнула и чуть не выронила пустую чашку. Увлеклась.
Даниэль рассмеялся, – Извини, я не хотел напугать. Хорошо тут, тихо.
– Угу. – я пригрелась на солнце, говорить не хотелось. Даниэль опустился рядом на ступеньку.
– Знаешь, я так давно не был в лесу, даже непривычно, что он здесь, прямо на расстоянии руки. Можно просто взять и пойти в лес… Странно.
Я приоткрыла глаз, – Почему странно? Ты никогда не ходил за грибами? Или за ягодами?
– Нет, как-то не приходилось. А ты?
– Я около леса выросла. Правда, сбор грибов и ягод терпеть не могу. Комары, мухи, паутина, и эти, которые там в них живут.
Дан непонимающе уставился на меня.
– Ну эти, – я махнула рукой, – ну червяки. Бее.
Поскольку Дан все еще выглядел слегка озадаченным, я решила пояснить, что я этих ползающих тварей просто-напросто боюсь до дрожи.
– И как ты в лесу выросла, если боишься? Они же везде.
– Ну вот так, стиснув зубы, героически. – и я показала, как героически я это делала. Дан снова рассмеялся. Видимо, и вправду, здесь хороший воздух. И солнце. Дан смеется чаще, чем обычно в последнее время, с меня спадает напряжении, я прямо чувствую, как это происходит. Даже Макс еще за утро не сказал никому никакой колкости.
– Кстати, а где Макс?
Дан махнул рукой в сторону кухни: – Они там с местным управляющим обсуждают, где купить мясо для шашлыков. Насколько я понял, ближайшее место – деревня за рекой. Если найдут транспорт – поедут, а не найдут – пойдут пешком.
– А, ну да, нам же обещали пир, – протянула я.
– Да, Макс отлично готовит мясо, сама увидишь, – кивнул Дан.
Надо же, Макс и готовит? Я хотела сказать что-нибудь язвительное по этому поводу, пользуясь отсутствием обсуждаемого, поскольку обычно я словесные поединки проигрывала, но стало лень. Воздух виноват, да.
Сидя на крыльце, мы наблюдали деловитые сборы продотряда под командованием Макса и местного управляющего базой, и сторожа по совместительству, крепкого немногословного дядьки лет 50. В сторону деревеньки нужно было идти пешком. Зато на обратный путь дядька обещал раздобыть транспорт, при условии, что добровольцы помогут ему с закупкой остальных важных вещей. Кроме того, обещал отвести к местным за самым лучшим мясом.
В продотряд вошли Пашка и Макс, как самые активные и ответственные. Ответственные, но ленивые остальные остались тюленить на базе. Я вообще планировала прорасти на этом крыльце, но внезапно Дану захотелось погулять, и он потребовал, чтобы я, как выросшая в лесу, составила ему компанию.
Мы дошагали до края леса и пошли вдоль тоненьких пестрых берез. Даниэль сорвал какой-то длинный стебель, и сбивал им пыльцу с травяных метелок. Солнце только-только добралось до верхушек деревьев. До обеда, по моим расчетам, было еще часа четыре. Честно говоря, я бы не расстроилась, если его и без меня приготовили.
– Скажи мне, почему Макс меня не любит?
– Что? – Дан изумленно посмотрел на меня. Я молча пожала плечами.
– Во-первых, мыслительные цепочки в твоем мозгу не могут не удивлять. – начал он иронично. – Во-вторых, почему ты решила, что он тебя не любит?
– И, в-третьих, почему он должен меня любить, – подхватила я.
Дан слегка поморщился, – Не в этом дело. Мне сложно объяснить, но это не с тобой конкретно связано. Просто… Все сложно. Я как-нибудь позже попробую объяснить. Но вообще, он всегда был острым на язык. Ему в детстве часто доставалось за это. Пока он не научился различать, кому и что можно говорить.
– А вы прямо с детства друзья?
– Да, можно так сказать. Его и мои родители работали вместе, наши семьи хорошо знакомы.
Дан сорвал травинку и задумчиво крутил ее в руке. Я затаив дыхание, ждала продолжения. Нечасто Дан рассказывает что-то о себе и о своей семье. Настолько нечасто, что я вообще ничего о них не знаю, кроме того, что кто-то есть.
– В моей семье, как бы это описать, довольно сложные взаимоотношения, детей моего возраста не было. Поэтому, когда появился Макс, и мне разрешили с ним играть, мне показалось, что я открыл дверь в новый мир. Если тебя утешит, – усмехнулся Дан, – мне он тоже говорил гадости поначалу, и подкладывал лягушек в карманы. Зато потом научил стрелять из рогатки. И воровать кексы с кухни.
– Он на тебя плохо влиял!
– Наоборот, это обогатило мой внутренний мир!
– Боюсь представить ваши внутренние миры, – шутливо поежилась я. – Ладно, тебе достались рогатки и кексы, а чем ты отплатил?
– Я уговорил его поступить в университет.
– Он, что, не хотел?
– Хотел, но не в этот.
– А в какой?
– Да неважно уже. Я выставил счет за всех найденных мною лягушек, и у него не осталось шансов.
Дан слегка нахмурился, словно прислушиваясь к чему-то. Я оглянулась, но не увидела ничего странного. На небо, видимо, набежали облака, и листья деревьев, недавно еще ярко-зеленые, слегка потускнели. Лес оказался гуще, чем мне показалось с крылечка. Если поначалу я видела только веселые тоненькие березки с вкраплениями осин, то сейчас деревья вокруг вытянулись, потемнели, там и тут начали попадаться длинные ели. Внезапно мне стало неуютно.
– Дан, – я дернула его за рукав, – давай обратно.
– Ага, – как-то слегка растерянно согласился он. – Да, пойдем.
Мы развернулись и зашагали в обратном направлении. Через несколько минут, когда веселые березки так и не появились, я начала беспокоиться. Мы не могли заблудиться в пяти минутах ходьбы от базы, так не бывает. Однако что-то было явно не так. Вместо того, чтобы редеть и светлеть, лес становился все гуще и темнее.
– Похоже, мы не в ту сторону идем, – вслух произнесла я. Когда Дан не отреагировал, я схватила его за руку. Вздрогнув, он остановился и удивленно посмотрел на меня. – Мы не туда идем, – повторила я. – Не понимаю, как так, направление же правильное. Мы шли туда, а теперь обратно.
– Раз мы не вышли туда, куда нужно, значит, неправильно. Идем туда. – и он решительно шагнул назад, в ту сторону, откуда мы пришли.
– Подожди, давай посмотрим, может, можно…
– Я знаю, куда идти, не волнуйся.
Его голос прозвучал настолько уверенно, что я предпочла не спорить, и зашагала следом.
Вот только ни через пять минут, ни через десять лес не кончился. Напротив, по моим ощущениям мы забирались все глубже и глубже в чащу. Дан перестал отвечать на вопросы, повторяя только, что он знает, куда идти. Через пару-тройку повторений этот однообразный ответ стал звучать настолько пугающе, что я тоже замолчала. Один раз я попыталась его остановить, но он просто вырвал руку и пошел дальше. Остаться брошенной в одиночестве в этом странном лесу показалось страшнее, так что я догнала его, вцепилась в рукав и постаралась изо всех сил не отставать. Сделать это оказалось не так-то просто, все-таки Дан меня намного выше, и ноги длиннее. На каждый его шаг приходилось два моих. На каком-то особо неудачном бревне я поскользнулась и не удержавшись полетела вниз, потянув за собой Дана. Повезло, что бревно лежало не над оврагом, и лететь оказалось недалеко. А не повезло в том, что мы упали в какой-то колючий куст, похожий на шиповник и расцарапались до крови. Падение, похоже немного привело Дана в чувство, потому что он не только меня не бросил, но и помог выбраться из куста.
– Дан, мы заблудились, ты понимаешь? – я была готова расплакаться.
Дан только вздохнул в ответ и потянул меня вперед. – Пойдем, – сказал он, когда я не сдвинулась с места. – Рано или поздно мы выйдем к жилью. Здесь не такой уж глухой лес, что-нибудь да найдем. Сидеть в кустах точно не лучшее решение.
С этим я была вынуждена согласиться. Мы пошли дальше по еле видной тропинке, даже не тропинке, а намеку на нее. Я читала где-то про такие тропинки, их, кажется, называли охотничьими. Хорошо бы дойти до какого-нибудь места до темноты. Мои часы разрядились, хотя накануне поездки я ставила их на зарядку, должно было хватить на неделю-две, поэтому сложно было сказать, сколько мы уже бродили по этому клятому лесу. Солнца, чтоб по нему сориентироваться тоже не было видно, то ли из-за туч, то ли из-за деревьев. Только бы не начался дождь, перспектива вымокнуть в дополнение ко всему совсем не радовала.
Сначала мне показалось, что Дан просто оступился. Мало ли, ветка под ногу попала, или прелый лист. Но когда он пошатнулся второй раз и, чтобы не упасть, оперся на мое плечо, я поняла, что дождь был бы не самым плохим развитием событий.
Его внезапно побелевшее лицо резко выделялось на фоне темных деревьев, дышал он странно прерывисто и тяжело. При этом он совершенно перестал реагировать на мои вопросы и тормошения. Все, что он мог – это стоять, тяжело навалившись на меня, и переставлять ноги. Если он упадет, я не смогу его вытащить. Я даже не знаю, куда. Паника подобралась опасно близко. Я бы начала кричать и звать на помощь, но вовремя вспомнила про лесных животных. Если кто-то из хищников выйдет к нам, привлеченный шумом… Изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заплакать, я покрепче перехватила руки Дана и потащила его по тропинке дальше.
В какой-то момент я перестала понимать, как долго мы идем, и в каком направлении, просто считала шаги – один, еще один, еще, это обязательно закончится, мы придем, а теперь еще один шаг. В наступившей темноте деревья слились в одно большое пятно, и только тропинка перед нами была еще немного видна. Ее мы и держались, я и Дан, механически переставлявший ноги вслед за мной. Руки у него были холодными, а дыхание с тяжелого сменилось на еле слышное. Нам нужно выйти. Нам обязательно нужно выйти. Я не врач, я не знаю, как лечить людей. Я вообще никого лечить не умею.
Внезапно тропинка закончилась. Я стояла на краю небольшой полянки, в центре которой виднелось маленькое строение. Охотничья избушка? Я о таких тоже читала. Если там кто-то есть, они нам сейчас помогут. Облегчение, которое я испытала при виде жилья, придало мне сил, и я рванулась к строению. Но радовалась я рано. Никого там не было, избушка была пустая, и скорее всего давно, как подсказывала трава, разросшаяся вдоль стен. Тем не менее, усадив Дана на землю, я осторожно потянула дверь, и заглянула внутрь. Пусто. Печка, стол, что-то еще, кажется. В сумерках видно не очень хорошо. Вероятно, я слишком устала, а еще я боялась идти по лесу ночью, потому что решение переночевать здесь показалось мне здравым. Я вернулась, чтобы затащить Дана внутрь.
За него я боялась все сильнее и сильнее. И творилось с ним что-то непонятное. Очень быстро, буквально за то время пока я осматривала избушку, из ледяного он стал горячим как печка, на щеках заалели яркие пятна. Когда я потянула его внутрь, он сделал слабую попытку оттолкнуть меня, но сил не хватило. Кое-как я затащила его и уложила на пол. Что же мне с ним делать? Я смертельно устала. Все, что мне хотелось сделать – тоже упасть на пол и не двигаться до утра. Кое-как я заставила себя выйти за дверь, кажется, там было что-то вроде ведра. Если в нем есть вода, то ей можно обтирать тело, чтобы сбить температуру. Это в любом случае будет лучше, чем совсем ничего. Только бы протянуть до утра. А там мы обязательно куда-нибудь дойдем. Или нет, я сделаю костер. Да хоть всю избушку спалю – но нас увидят и найдут.
От внезапно пришедшей в голову идеи я облегченно рассмеялась. Мы оба растерялись и сами начали искать выход, а надо было подождать, пока нас найдут. Точно, костер, и побольше. Уж спички-то в охотничьей избушке точно есть. Я занесла ведро внутрь и закрыла дверь. К счастью, какой-никакой засов на ней имелся, с открытыми дверями в лесу слишком уж неуютно. Хуже только совсем без дверей.
