Элис Келлен "Всё, что мы обрели"

Всё, что мы обрели
Элис Келлен

Red Violet. Романы New AdultМИФ Проза
Три года назад Аксель разбил ей сердце. Три года назад Лея потеряла человека, который стал частью ее самой. Три года назад они расстались, думая, что никогда не встретятся вновь. Пока Лея отдает всю себя живописи и обретает спокойствие в отношениях с надежным и верным Лэндоном, Аксель впервые узнает, что значит потерять нечто настолько ценное: не близость на одну ночь, а связь, проросшую в самое сердце. Но жизнь вновь сталкивает их лицом к лицу, когда мечта Леи осуществляется: ее триптих «Любовь» участвует в выставке в Ред-Хилле. Теперь им предстоит вспомнить прошлое и решить: отпустить друг друга навсегда или все же рискнуть и довериться судьбе.

Для кого эта книга

Для тех, кому понравился роман «Всё, что мы потеряли» и кто хочет узнать, что будет с Акселем и Леей.

Для поклонников чувственных, смелых и эмоциональных романов.

Для тех, кто любит драматические и трогательные истории, которые бьют прямо в сердце.

На русском языке публикуется впервые.

Элис Келлен

Всё, что мы обрели

Original title:

Todo lo que somos juntos

by Alice Kellen

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

© Alice Kellen, 2019

© Editorial Planeta, S. A., 2019

Av. Diagonal, 662–664, 08034 Barcelona

www.editorial.planeta.es

www.planetadelibros.com

Author represented by Editabundo Agencia Literaria S.L., Agent for foreign and audiovisual rights Book & Film Rights (Grupo Planeta)

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2023

* * *

От автора

Во всех моих романах присутствуют песни, сопровождавшие многие сцены, запечатленные на бумаге. Музыка – это вдохновение. В данном случае это нечто большее. В определенные моменты это своего рода обертка, нить, которая ведет за собой персонажей. Вы можете найти полный список песен, которые я слушал, пока писал эту историю, но, если хотите, предлагаю вам послушать некоторые из самых важных в тот момент, когда они упоминаются в романе. В главе 50 (#litres_trial_promo) – Too young to burn. В главе 48 (#litres_trial_promo) – Let it be. И в эпилоге (#litres_trial_promo) – Twist and shout.

Пролог

Меня пугало, что грань между ненавистью и любовью так тонка и малозаметна, что я могу одним рывком сорваться из одной крайности в другую. Я любила Акселя, я любила его всем нутром, глазами, сердцем; все мое тело реагировало, когда он был рядом. Но другой своей частью я так же ненавидела его. Ненавидела за воспоминания, за слова, так и не сказанные, за обиду, за прощение, что не могла дать ему с распростертыми объятиями, как бы мне того ни хотелось. Глядя на него, я видела черное, красное, скрытый пурпур; эмоции переполняли меня. И чувствовать к нему нечто столь хаотичное было больно, потому что Аксель был частью меня. И всегда будет ею. Несмотря ни на что.

Ноябрь. (Весна. Австралия)

1. Лея

Я еще не открыла глаза, когда почувствовала, как его губы скользят по изгибу моего плеча, затем двигаются чуть ниже, оставляя цепочку поцелуев возле моего пупка; сладкие, нежные поцелуи, такие, от которых невольно вздрагиваешь. Я улыбнулась. Улыбка вскоре исчезла, когда я ощутила его теплое дыхание у своих ребер. Рядом с ними. Со словами, которые Аксель однажды вывел пальцами на моей коже, с этими Let it be, что были теперь татуировкой. Я суетливо зашевелилась и открыла глаза. Положила руку ему на щеку и потянула к себе, его рот встретился с моим – и меня охватило спокойствие. Мы разделись в тишине умиротворенного солнечного утра субботы. Я обняла его, когда он в меня вошел. Медленно. Глубоко. Легко. Я изогнула спину, захотев большего – последнего толчка, жесткого и напористого. Не случилось. Я просунула руку между нами и стала трогать себя пальцами. Мы кончили одновременно. Я тяжело дышала. Он постанывал, произнося мое имя. Он отодвинулся на бок, и я уставилась в гладкий белый потолок комнаты. Потом приподнялась с постели, и он взял меня за запястье.

– Уже уходишь? – голос его был мягок.

– Да, у меня много дел.

Я встала и босиком подошла к стулу, где вчера вечером оставила одежду. Лэндон наблюдал, как я одевалась, все так же лежа в постели и закинув руки за голову. Я поправила тонкий пояс юбки и натянула майку. Перекинула через плечо портфель, подаренный братом на Рождество, и по пути к двери собрала волосы в хвостик.

– Эй, погоди. Поцелуй перед уходом, да?

Улыбаясь, я подошла к кровати и наклонилась поцеловать его. Он ласково погладил меня по щеке и удовлетворенно вздохнул.

– Увидимся вечером? – спросил он.

– Не могу, буду в студии допоздна.

– Но сегодня же суббота. – Он был настойчив. – Давай, Лея.

– Извини. Поужинаем завтра?

– Хорошо.

– Я позвоню.

Я спустилась по лестнице из дома. Дневной свет тепло встретил меня под сероватым небом. Я достала из портфеля наушники, взяла леденец и сунула в рот. Проскочила пешеходный переход ровно в ту секунду, когда светофор загорался красным, и пересекла усеянный цветами сквер, служивший коротким путем к моей студии. На самом деле не моей, не совсем. Но я много работала тогда, в студенческие годы, чтобы получить стипендию, позволившую мне иметь небольшое помещение.

Когда я пришла, все было пропитано запахом краски. Я бросила свое барахло на круглое кресло и взяла халат, висевший за дверью. Завязывая пояс, подошла к картине, возвышавшейся на старом чердаке. Меня охватил трепет от созерцания тонких линий изгибающихся волн, пенных брызг и переливающегося солнечного света, который, казалось, скользил по холсту. Я взяла деревянную палитру и смешала несколько оттенков, не отводя глаз от холста, который будто бросал мне какой-то извращенный вызов. Подняв кисточку, я заметила, как рука дрожит от нахлынувших воспоминаний. У меня схватило живот, стоило лишь вспомнить ночь, когда мне пришлось бежать туда, повинуясь внезапному желанию изобразить тот участок пляжа, что был так хорошо мне знаком, хотя прошло уже три года с тех пор, как я была там… Три года без этого кусочка моря, что так не похож на другие. Три года, за которые я здорово изменилась. Три года, что я не видела его. Три года без Акселя.

2. Аксель

Я скользил по стенке волны в слабом свете зари, пока не упал в воду. Погружаясь, закрыл глаза, и звуки внешнего мира стали далеки. Я сделал толчок вверх и понял, что тону. С некоторым усилием мне удалось ухватиться за доску для сёрфинга. Сделал глубокий вдох. Снова и снова. Но ни один из этих глотков воздуха не насытил мои легкие. Я остался там, дрейфуя в одиночестве своего моря, глядя на пенный след и рассеянный свет, пробивавшийся сквозь волны, и гадал, когда же снова смогу дышать.

3. Лея

Я работала всю неделю без перерыва. Порой меня пугала мысль, что это даже не работа, а скорее необходимость или смесь того и другого. Живопись была двигателем моей жизни, причиной, по которой я держалась, была сильной, полной всего, что нужно запечатлеть и излить. Помню, однажды Аксель спросил меня о том, как мне удалось это сделать, а я ответила, что не знаю – просто сделала это.

Я не знала – просто сделала это. Задай он мне этот вопрос некоторое время спустя – ответила бы иначе. Призналась бы, что это был мой выпускной клапан. То, что мне было не под силу выразить словами, я передавала цветами, формами и текстурами. Я бы сказала, что это самое мое и только мое, как ничто другое в мире.

Не будь это мой день рождения, я бы осталась в ту ночь рисовать на своем маленьком чердаке до самого утра, как часто делала по выходным, но университетские друзья настояли на вечеринке, и я не могла отказаться. Я одевалась, вспоминая звонок Блэр за несколько часов до этого: она поздравила меня и попутно поделилась новостью, что ребенок, которого она ждет от Кевина, будет мальчиком. Это был лучший из подарков, которые я собиралась получить в тот день. Я подошла к зеркалу заплести волосы. Они были очень длинными, и я редко их распускала; несколько раз подумывала состричь, но шевелюра напоминала мне о днях, когда я гуляла босиком и жила в доме вдали от остального мира, о днях, когда я не слишком беспокоилась, расчесывать мне волосы или нет. Даже это изменилось. То, как я стала одеваться, – более тщательно. Я старалась контролировать себя, если чувствовала какой-то побудительный импульс, потому что усвоила: импульсы не всегда ведут по верному пути. Я прилагала усилия, чтобы быть спокойнее, обдумывала все, прежде чем нырять в пустоту, и взвешивание последствий доставляло мне беспокойство.

Вновь зазвонил телефон. Как всегда, мое сердце словно пропустило один удар – стоило увидеть на экране эти имя и фамилию: Джорджия Нгуен.

Я перевела дыхание и сняла трубку.

– С днем рождения, дорогая! – закричала она. – Двадцать три года уже. Не могу поверить, как быстро летит время: кажется, еще вчера гуляла с тобой в саду, держа на руках, чтобы ты не плакала.

Я села на край кровати и улыбнулась.

– Спасибо, что позвонила. Как вы там?

– Вот, почти садимся в самолет, в зоне посадки. – Она разразилась смехом, как ребенок, потому что ее муж, видимо, пытался пощекотать ее, чтобы забрать телефон. – Хватит, Даниель, я сейчас передам тебе! Говорю, дорогая, мы в аэропорту Сан-Франциско, и через час отправляется наш рейс в Пунта-Кану.

– Какой у вас маршрут! И как я вам завидую!

– Я позвоню тебе на днях, поговорим более спокойно и без помех.

– Не волнуйся, дай Даниелю.

– С днем рождения, Лея! – тут же воскликнул он. – Будешь праздновать с коллегами? Хорошо провести время. Развлекайся.

– Спасибо, Даниель. Я попробую.

Я повесила трубку и несколько секунд стояла, с тоской глядя на экран телефона и прокручивая все поздравления, которые получила в тот день… и те, которые не получила.

Это было глупо. Как многое из того, что время от времени обрушивалось на меня, ведь, в конце концов, в памяти людей остаются детали, которые выглядят незначительными, но именно они оказываются действительно важны. Аксель всегда был важным гостем на всех моих днях рождения; единственным человеком, которого я хотела видеть, когда наступало время праздновать; тем, кто дарил подарки, нравившиеся мне больше всего; тем, кто исполнял мои желания, когда я задувала свечи, будучи совсем еще маленькой девочкой. Казалось, прошла целая вечность… Я снова взглянула на свой мобильный. Не знаю, чего я ждала, но звонка не было.

Я глубоко вздохнула и встала, чтобы подойти к длинному зеркалу, все так же стоявшему у стены, на том самом месте, где Оливер поставил его почти три года назад, когда я импульсивно купила его в магазине неподалеку от дома.

Я небрежно потрогала кончик косы, разглядывая свое отражение. «У тебя все будет хорошо, – повторяла я про себя скорее по привычке, чем для чего-то еще. – Все будет хорошо».