– Понятно. Когда?
– Двадцать пятого февраля.
– Что ж, слетаем. Уже почти год не была в Нью-Йорке. Заодно и гардеробчик обновлю.
– Нет-нет! Он приглашает нас не в Нью-Йорк. Он сказал, чтобы мы прилетели к нему в Пуэрто-Рико.
– В Пуэрто-Рико?!
– Да, это на Карибском море. Он каждый год встречает там весну. Так что нам с тобой предстоят прекрасные маленькие каникулы!
– Супер! А там сейчас тепло?
– В Пуэрто всегда тепло!
– Ты бывал там?
– Конечно! Раз двадцать, не меньше. Там очень много Солнца, море, пальмы и толпы бездельников в шортах и бикини.
– Как раз то, чего так хочется в конце зимы в Москве!
– Точно! А ещё там фантастический дайвинг! По моему мнению, лучший в мире!
– Очуметь!
– Именно! У тебя всё в порядке с американской визой?
– А там нужна ваша виза?
– Да – это наша территория.
– В таком случае нет проблем – у меня всё в порядке.
– Отлично! Тогда я скажу Любаше, чтобы она занялась билетами. Передай ей завтра свой паспорт. Оформим эту поездку как отпуск. Ну, чтобы в бухгалтерии ничего не отражалось. Не лететь же 20 часов эконом-классом. А свои личные потери компенсируем потом.
– Хорошо. Спасибо, Питер!
– Не за что – ведь это благодаря тебе нам выпала эта поездка. Бай!
– Бай!
Ольга положила трубку и улыбнулась: «Просто сказка какая-то! Назначат, не назначат – гадать не будем. А вот море и Солнце в конце февраля – это просто потрясающе! Да ещё и лучший в мире дайвинг! – она открыла органайзер и взяла ручку. – Надо только не забыть в спешке мои сертификаты».
Полистав деловой блокнот, она что-то вычеркнула, что-то вписала. Потом подумала о чём-то. Снова что-то вычеркнула и что-то вписала и, облегчённо вздохнув, начала собираться.
Завибрировал мобильник. Звонил сын. Ольга успокоила его:
– Да, заинька, уже оделась и выхожу. Ну, что Вы, Мит-Мит, я же никогда не опаздываю.
Глава 3
Джон Гриффит, переговорив с Питером Корнером, поднялся на крышу небоскрёба, в котором размещался центральный офис его корпорации. Там он сел в вертолёт и отправился в свой загородный дом, где был намечен ланч с Робертом Хартом, известным режиссёром, великим продюсером и просто его старым другом. Бобби прилетел из Лос-Анджелеса, чтобы поговорить о чём-то очень важном. Такое случалось нечасто. Обычно, когда ему нужны были деньги на его новый грандиозный проект.
У Джона Гриффита было всё. Даже время. Причём столько, что оно давно им не замечалось, будто это была какая-то совершенно незначительная вещь. Однако он прекрасно знал правила игры в обществе и бизнесе. Выглядеть беспечно-вечным, если ты не нищий мудрец, неприлично и весьма странно. Поэтому в приёмной его всегда толпились многочисленные секретари. Сообща они составляли ему посекундное расписание жизни, а затем пытались контролировать, как оно выполняется. Но лет двадцать назад, крайне утомившись от борьбы с этим стадом мозговыносилок, он завёл себе помощника.
Генри быстро разогнал большую часть секретариата и подмял под себя оставшихся его сотрудников, ограничив доступ к телу босса собственной персоной. Сэру Гриффиту же осталось лишить доступа к себе всего одному Генри, что он с легкостью и сделал. Помощник не имел права заходить к нему без вызова, звонить первым, а расписания и напоминания присылал только почтой. Невскрытая она сразу отправлялись в корзину. Когда же на свет родилась электронная почта, первому лицу корпорации, естественно, создали в ней аккаунт. Вот только он ни разу в него не заходил.
Генри, надо отдать ему должное, весьма скоро сообразил, зачем он был нанят. Главной его обязанностью стало самостоятельно придумывать не вызывающие никаких сомнений объяснения, почему его шеф не являлся на массу «важнейших» встреч и мероприятий.
В общем, сэр Гриффит сам знал и помнил, что для него имеет значение и что ему надо обязательно сделать. Для этого ни в помощниках, ни в секретарях он не нуждался. Поэтому и времени у него всегда было в избытке.
– Да-да, Джон, думаю, ты уже догадался, что у меня проект, – заявил Роберт Харт, как только оба сели за стол. – Нужны деньги. Но не только. Я давно не видел тебя. Для меня эта встреча – два в одном, – хозяин дома весело сощурился, Роберт Харт тоже: – Не веришь?
– Почему же, Бобби? Верю! – пожал плечами сэр Гриффит. – И про деньги верю, и про себя. И в нашу дружбу тоже верю.
Следом он едва заметно кивнул стоявшему невдалеке улыбающемуся китайцу в бежевой блестящей одежде. Тот сразу же подал знак застывшим у него за спиной официантам в розовых бабочках и аквамариновых жилетках. И тележки с едой покатились к столу.
– Но есть один вопрос, – слегка нахмурился гость.
– Слишком много денег? Сколько? – принялся разворачивать салфетку сэр Гриффит. – Или ты думаешь, что у меня столько нет?
Роберт Харт, тоже начав заниматься салфеткой, ответил:
– Не в этом дело.
– А в чём же? – немного приподнялись брови хозяина.
– Кое-что в этом проекте может тебе не понравиться…
– Разве я когда-то лез в твою кухню, Бобби?
– Я не об этом. Это кое-что, как мне кажется, противоречит твоим принципам и убеждениям, Джон.
– Скажи лучше, сколько тебе нужно денег, Бобби. И закончим с этим.
– Сто пятьдесят миллионов, – тотчас выдал Роберт Харт, и затем чуть дернулся: – Но…
– А всего? – не обратил внимания на «но» сэр Гриффит.
– Двести восемьдесят.
– Ты предложил мне контрольный пакет проекта! Большое спасибо тебе, Бобби!
– Потому я и здесь…
– Я вижу, что ты здесь, и очень рад тебя видеть, Бобби. А после названных тобой сумм, у меня тоже случилось «два в одном», как ты выразился.
– Это будет фантастический блокбастер, Джон. Всё происходит в дальнем космосе. На планете, куда добрались земляне…
– Чудесно! Мне очень нравится! За встречу и за проект! – поднял фужер сэр Гриффит. – Не сомневаюсь, под твоим руководством он соберет не менее полумиллиарда и кучу разных статуэток.
– Я рассчитываю раскрутить его на восемьсот миллионов. И, минимум, на пару-тройку «Оскаров», не считая всех остальных призов, – также приподнял фужер гость, однако следом вздохнул: – Но…
– Третий раз «но». Я думал, что мы уже всё решили. Неужели ты хочешь… – не дал договорить другу сэр Гриффит, однако и сам был тотчас перебит.
– Нет-нет, ну что ты, Джон! Нового ученика твоей бывшей жены не будет. Пусть он продолжает играть своих супергероев в трико. И её не будет. Она же теперь не актриса, а воспитательница.
– Слава Богу! А то я, уж извини, подумал, Бобби…
– Брось, Джон! Он же абсолютно бездарен, несмотря на свой прошлогодний «Оскар». У меня ещё есть чутье на настоящих звёзд.
– Что ж, тогда всё-таки за встречу и за проект, Бобби!
Друзья соприкоснулись фужерами, вызвав прекрасный дзынь дорогого стекла, сделали по небольшому глотку и принялись за еду. Разговор прервался.
Спустя минут пять Роберт Харт причмокнул:
– М-м-м! Это просто потрясающе, что я сейчас ем, Джон! М-м-м! – и посмотрел на китайца, тот с улыбкой поклонился. – Только ради этого стоило лететь к тебе! Это уже три в одном! – и вдруг, будто внезапно вспомнив что-то, добавил: – Понимаешь, Джон, дело в том, что сценарий проекта антиглобалистский…
– А у тебя и правда всё в порядке со вкусом, Бобби. Смотри, как доволен Линь, что опять нашёл в тебе истинного ценителя своих творений!
Китаец, не изменив улыбки, поклонился ещё раз.
– Так что скажешь, Джон? – посмотрел на друга Роберт Харт, не спеша приступать к новому блюду.
– Ах! Какой необычный и, вместе с тем, изысканный вкус у этого супа! Всякий раз поражаюсь! Ты только попробуй, попробуй его, Бобби! – воскликнул сэр Гриффит, уже отведавший следующее произведение Линя, а затем усмехнулся: – Видишь ли, Бобби, идеи бывают разные. Если есть глобализм, то обязательно должен быть и антиглобализм. Но я не понимаю, причем здесь искусство?
– Ну да, – кивнул гость. – Тем более если оно приносит такие деньги.
– Не строй из себя циника, Бобби! Ни капельки не сомневаюсь, что у тебя, как и всегда, получится настоящий шедевр. И он обязательно войдет в историю кино. А идеи. Ну, что такое эти идеи? Наши выдумки. Они все испарятся со временем. Сколько их было! И скольким людям они испортили жизнь. А твой фильм останется. Ты собираешься снимать сам?
– Нет – у меня не получится. Я же, как и ты, тоже глобалист.
– Кажется, я догадываюсь, кто это будет.
Роберт Харт кивнул:
– Да, он.
– Отлично! Твой вкус и голова тебя и здесь не подводят.
– Джон, а ты не боишься, что тебя обвинят в двуличии?
Сэр Гриффит рассмеялся:
– Ну что ты, Бобби! Максимум, в чём меня обвинят, так это в сомнительной экстравагантности. Они же считают, что мне пора выживать из ума.
– Хорошо! Я тебя понял, Джон. Тогда по поводу проекта у меня к тебе больше нет вопросов. По рукам?
– Конечно! Для меня ещё за закуской было всё решено.
– Спасибо, Джон!
– Я всегда рад видеть тебя, Бобби! А тема встречи – всего лишь повод.
Далее друзья более часа предавались воспоминаниям. Они немного грустили. Часто громко хохотали. И без устали восхищались эксклюзивной и вкуснейшей едой от Линя. А восхищаться было чем.
Повар-китаец служил в доме Джона семнадцать лет. Ему было двадцать два, когда сэр Гриффит познакомился с ним и его семьей, державшей ресторан в Рио. Происходила семья из Макао. Она бежала в Южную Америку от японской оккупации.
Понаблюдав за Линем года два, Джон составил беседу с его отцом. После того, как были сыграны все восточные церемонии, он сказал прямо:
– Я скоро возвращаюсь обратно в Штаты, мастер. Но теперь я не могу даже представить себе свою жизнь без такой еды, как у вас. Поэтому я хочу пригласить в мой дом Вашего младшего сына. На постоянную работу.
Пожилой китаец не стал тянуть с ответом:
– Как мне ни грустно, но сквозь эту печаль я очень рад Вашему предложению. У меня есть ещё два сына, но он, конечно, лучший. Он даже лучше меня. Он начинал учиться ещё у моего деда. Однако, ему уже тесно здесь. Он овладел знаниями многих поколений и постоянно ищет. Вы не пожалеете, – далее старик вздохнул: – Конечно, мне не хочется его отпускать. Но я чувствую, что не имею права держать такого мастера при себе. У него должен быть свой путь.
Вот меню, которое Линь предложил Джону Гриффиту и Роберту Харту.
1. Икра морских ежей и морской виноград с Окинавы.
На первый взгляд, блюдо это из японской кухни. Но было в нём нечто, о чём ни один кулинар страны восходящего Солнца понятия не имеет. Роберт Харт, начав есть эту холодную закуску, тут же напрочь забыл о своём проекте на упомянутые пять минут. Согласитесь, неплохая характеристика для блюда, когда тебе необходимо выпросить сто пятьдесят миллионов долларов.
2. Суп из акульего плавника.
Подобный суп, сваренный в соке кокоса, вам подадут в хорошем китайском ресторане в любое время года. Но, сами понимаете, лишь подобный. Линь готовил его только в конце зимы и начале весны. Ингредиенты для него он начинал выдерживать в конце лета, по мере получения основ для них с разных концов мира. Так что восхищение сэра Гриффита было отнюдь не случайным и полностью искренним.
3. Трепанги под трюфелями.
Ассимиляция французской кухни под древнейшие китайские традиции. Линь исполнил это невиданное доселе блюдо впервые. Готовился же он к его дебюту несколько лет, добавляя и добавляя в рождающийся рецепт свои гениальные фантазии. Вышло таинственно и неподражаемо, как раз то, что вызывало к яви переживания лучших мгновений жизни. Так что недаром воспоминания вытеснили главную тему ланча.
4. Ассорти из фруктов.
Вроде бы ничего особенного. Слегка запечённые со специями и кедровыми орешками фрукты. Но о сочетании плодов, пропорциях специй, а также о температуре и времени, проведённом ими в духовке, узнает в свое время только самый любимый ученик Линя.
Кроме того, старые приятели выпили вина нежно-розового цвета из замшелой бутылки без этикетки. Но это уже не от китайского мастера. А от солнечной Калифорнии, где у Джона были свои виноградники.
Ланч был закончен, и разные темы его вкупе с первой и главной прокручены, но далеко не исчерпаны. Темами также не стоит пересыщаться. Главную «доедят» специалисты сторон, а остальные будут дожидаться новых тёплых встреч.
Поблагодарив Линя, друзья распрощались и направились к своим вертолётам. Хозяин дома – чтобы вернуться в офис. Гость – чтобы лететь в аэропорт.
Когда сэр Гриффит уже находился над Нью-Йорком, в наушниках его раздался голос мистера Корнера:
– Джон, это Питер! Ты, кажется, в вертолёте? Не мог до тебя дозвониться. Ты меня слышишь?
