– Ставите эксперименты на людях? – усмехнулась Кира.
– На людях – нет, а вот на социальных системах масштабных и не очень – да.
– Так вот кто виновен в том, что наша Система выплевывает людей, не прошедших ПИТ, куда подальше от семьи и безопасной законопослушной жизни? – спросила Кира с нарочитым вызовом, повторяя интонации публичных критиков Системы.
– Вы даже не знаете, насколько вы сейчас в точку попали! – откликнулся ученый, не поддерживая, однако, шутливый тон собеседницы. – Да, это я ответственен за тот уклад, по которому живет сейчас ЕС.
Он выдержал паузу. Кира затаила дыхание.
– Прошу простить меня, я совсем забыл представиться, – спохватился он. – Демиург. Здесь все меня так называют, да и в Системе тоже. Я привык к этому имени и готов не только откликаться, но и отвечать за него.
Кира не могла вымолвить ни слова от неожиданности. И продолжала рассматривать лицо сидящего перед ней уже далеко немолодого, но такого энергичного и уверенного в себе человека. Глаза Демиурга в лучиках морщин светились каким-то необузданным мальчишеским задором.
– Мы по-прежнему проводим исследования, изучаем различные социальные явления и системы, больше наблюдаем, иногда и экспериментируем, а как же без этого. Я сказал, что мы самые бесполезные. Это не было рисовкой, но следует уточнить: пока что бесполезные для Хаоса. Здесь нет запроса на те данные, которые мы умеем добывать, да у нас пока что и нет достойных теоретических разработок для такой сложной системы, как Хаос. А вот Системе мы очень даже интересны. Но здесь особый интерес, далекий от научного. Поэтому мы аккуратно взаимодействуем с коллегами «на той стороне», что позволяет нам хоть как-то существовать и продолжать работу.
– Но позвольте, я совсем еще ничего не знаю о вас! – неожиданно воскликнул Демиург. – Давайте знакомиться по-настоящему?
– Меня зовут Кира, фамилия Вершинина. Возможно, вы знали в Системе мою семью. Дед и отец занимались производством металлопластика с момента открытия технологии. Отец теперь большая шишка, работает в министерстве.
– О, – неопределенно откликнулся ученый.
– Больше, наверное, сказать и нечего, – произнесла Кира после секундной заминки. – Все всегда знали, что я попаду в Хаос. Наверное, еще до того, как я провалила свой первый ПИТ.
Демиург спокойно и внимательно смотрел на девушку, никак особенно не реагируя на сказанное.
Кира замолчала, задумавшись над теми словами, которые только что слетели с ее губ. Она никогда и ни с кем не разговаривала об этом раньше.
– Ну что ж, выходит, вы попали куда надо, – ответил ученый. – А вы сами как считаете?
Кира тряхнула рыжими кудрями, как будто боднула кого-то.
– По крайней мере, мне самой хотелось бы решать, где я хочу остаться. И не напоминайте мне про то, что избавили нас от выбора, которым кто-то когда-то не сумел разумно воспользоваться! Все давно изменилось!
Было видно, что тема разговора ее по-настоящему глубоко взволновала.
– Я не буду, Кира, – спокойно отозвался Демиург. – А вот про то, что с тех пор многое изменилось, мы знаем, думаю, больше других.
– Ну так расскажите! Я удивилась, что оказывается и в Хаосе есть свои запреты и правила. Мой Проводник не дает мне взглянуть на карту, к примеру. Говорит, правила запрещают.
В этот момент Проводник вошел в шатер. Он услышал последние слова Киры и утвердительно кивнул.
– Еле нашел вас. Заблудился, пошел в другую сторону. Потом встретил двух приятелей Дэла. Они мне указали путь. Я и не знал, что мы познакомились с самим Демиургом, – сказал он, с немым восторгом глядя на ученого.
– Ну вот и отлично, – дружелюбно улыбнулся тот и встал, пожимая Проводнику руку и кивая вошедшим следом за ним двум местным ребятам – провожатым Проводника.
– Я буду рад, если вы останетесь у нас на некоторое время. Кира. Демиург протянул девушке руку и энергично потряс ее в своей.
– Приходите сюда, когда захотите. Дежурный покажет все самое интересное. А по поводу правил – в том-то и дело, что люди не могут жить без них. Вопрос только в том, нужны ли нам специальные структуры, эти правила усложняющие, а потом поддерживающие. Но мы еще обязательно поговорим об этом. Добро пожаловать в «Новую Зомию».
И не обращая внимание на удивленные взгляды гостей, Демиург стремительно направился к выходу.
– Постойте! – воскликнула Кира, обеспокоенная тем, что Демиург вот сейчас уйдет и она не успеет его спросить.
– Я и не надеялась найти вас здесь в Хаосе! Человека, поделившего мир!
Кира сделала паузу. Демиург развернулся и с интересом ожидал продолжения. На его живом лице Кира не уловила ни капли сомнения или раскаяния и это ее задело.
– Что вы рассчитывали получить серией тестов? Вы начали с поиска ответа на вопрос, почему началась эта эпидемия самоубийств. Так каков же ответ? Не я одна, многие воспринимают разделение мира как нечто вроде социально – психологического эксперимента.
Она замолчала, переводя дыхание, так как говорила очень эмоционально.
– Возможно, вы правы, – спокойно ответил ученый.
– Права? То есть, мы теряем связь со своими семьями, подвергаемся гонению, как какие-нибудь хреновы социопаты, и все это ради эксперимента?
Демиург склонил голову на бок, как делают обычно университетские преподаватели, отвечая особо пытливому ученику, выкрикнувшему посреди лекции каверзный вопрос с заднего ряда.
– Любое осознанное влияние на исторический процесс, на такую сложную материю как социальная система или явление, с целью изменить и улучшить его – это эксперимент, в основе которого лежит некая гипотеза. Мы можем достаточно точно моделировать движение небесных тел, слоев земной коры, облаков и молекул какого-нибудь вещества, но, к сожалению, нам сложно прогнозировать будущее, создаваемое волями многих миллионов людей, в большинстве своем не имеющих прямого отношения к процессу и результатам изменений, но все-таки влияющим на них.
Слова, слова… Кира почувствовала, как жаркая волна гнева ударила в голову и неожиданно для себя вдруг выпалила:
– Я потеряла любовь матери в тот самый момент, как провалила свой первый ПИТ!
Дальше она не могла говорить, хоть и порывалась еще что-то добавить.
Старик – ученый подошел к девушке и осторожно дотронулся до ее плеча.
– Любовь невозможно потерять из-за несданных тестов. Тем более, материнскую, – сказал он мягко.
Кира помотала головой из стороны в сторону, не то прогоняя наваждение, не то намереваясь возражать.
– Так что же по поводу причинно-следственных связей? – не унималась она. Слова Демиурга больно задели ее. Что он знает про то, о чем говорит!
– У меня есть статьи по данной теме. И не одна. Мы изучили все, ну или почти все, материалы по теме самоубийств того времени. Понимаете, Кира, – Демиург по-прежнему рассуждал спокойным тоном исследователя.
– Социальный феномен невозможно рассматривать вне исторического контекста. Мы не можем сказать, к примеру, что вероятность самоубийства при таких-то и таких-то условиях возрастает. Мы говорим: «в этот период с учетом данного исторического контекста на поведение молодых людей повлияли следующие обстоятельства, в связи с чем количество самоубийств резко возросло».
– Неужели вы не можете сказать ничего полезного для нашего времени? Для таких, как я? – с упреком спросила его девушка.
– Могу, конечно, если не придавать моим словам абсолютного значения, – ответил ученый. – Есть три самые весомые причины суицидального поведения среди молодежи. Первая из них – это нежелание терпеть сложную систему ценностей, которая, как правило, лежит в основе современного общества. Вторая – скука, нежелание выносить гомеостаз в любой из его форм. Жажда действий сталкивается с полным непониманием, ригидностью и даже осуждением со стороны общества. А третья – личностная незрелость и слабая осознанность. Если коротко, то молодым людям нужно упрощение социальной системы до уровня простых понятных ценностей. К примеру, такое бывает во время войн или стихийных бедствий. Такая система становится понятной, сама ситуация способствует проявлению героизма и нарушению равновесия, а преодоление страха и инстинктивных форм поведения создает правильный контекст для личностного роста.
Ученый замолчал и обвел взглядом слушающих его молодых людей.
– Кажется, вам лучше было бы преподавать в университете, профессор, – тихо сказала Кира.
– Видите ли Кира, – Демиург посмотрел на девушку серьезно, почти строго. – Вам совсем не интересно услышать о причинах тех давних событий. И даже о том, что влияет на поведение современной молодежи. Вас гораздо больше волнует вопрос, почему мать вас разлюбила, а это уже совсем другая история. Мы не боремся с причинами. Это было бы непродуктивно. Мы создаем новые контексты, где эти причины уже не имеют такого значения.
– А, Святой Ролл на «коне»? – неожиданно вмешался в ход беседы невесть откуда взявшийся Дэл. – Я что, пропустил самое интересное?
Кира посмотрела на него с благодарностью. Еще одно слово и ей бы точно захотелось пристрелить этого несносного профессора.
Глава 8 До того, как… История Киры. «Новая Зомия»
Научно-исследовательская станция Демиурга назывался «Новая Зомия». Поселенцы относились к этому странному для чужого уха названию также трепетно и уважительно, как относились к самому Демиургу, при этом никогда не демонстрировали это на показ.
Порядки здесь царили самые что ни на есть свободные. Все поселенцы были учеными, работали над своими проектами, ели и спали тогда, когда для этого была свободная минутка. Никто не ругал дежурных за подгоревшую кашу и отсутствие десерта. Дэл, как самый большой гурман, при первой же возможности брал дежурство на себя и уж тогда в урасу с длинным столом и лавками все захаживали чаще обычного.
Кира почти целыми днями пропадала в том самом компьютерном центре с мониторами и креслами, где впервые она разговаривала с Демиургом.
В поселении постоянно проживало всего человек пятнадцать. Днем они распределялись по проектным командам. Кто уезжал проводить исследования в других поселениях или Неополисе, кто сидел за ноутбуком, обрабатывая полученные результаты. Прошла уже неделя, как они с Проводником наткнулись на «Новую Зомию».
Здесь каждый был занят своим делом и трудно было застать кого-нибудь, чтобы обсудить то, что она успела прочесть, о чем думала. Пожалуй, единственный, кто не жалел время на «пустую» болтавню, был Дэл. Он искренне радовался, когда Кира заглядывала в его «берлогу», так он называл закуток в урасе, где он спал, а часто и работал. Как и всех нисовцев, работа занимала все его время без остатка, если не считать теплицы и дежурства.
– Ты хоть когда-нибудь бездельничаешь? – спросила его как-то Кира.
– Всегда, если ты о том, чтобы свободно распоряжаться своим временем, – не задумываясь ответил он. – Разве это дело? Это одно сплошное удовольствие.
Судя по счастливому выражению лица и нежеланию хоть сколько-нибудь времени отводить на сон, он говорил правду.
– Тебе никогда не казалось странным, что столько людей послушно укладываются спать каждую ночь и спят аж по восемь, а то и все девять часов? И это после того, как человечество овладело столькими видами энергий! Это же полный бред! При том, что мысль найти способ жить вечно не покидает нас. Мы бросаем сотни часов в год на ветер, но стараемся получить еще и еще. Какой в этом смысл?
Кира не нашлась, что ответить. Ее жизнь никогда не была такой насыщенной, как теперь. Но все-таки казалась ей гораздо более размеренной, чем ритм, к которому привыкли Дэл и его коллеги.
На четвертый день Проводник Киры куда-то таинственным образом исчез. Она встревожилась, побежала к Дэлу. Он каким-то удивительным образом был в курсе всего, что происходило в поселке.
– Ну, а чего же ты ждала, – пробубнил он, не отрываясь от монитора. – Это ж Проводник. Когда он не нужен, он исчезает. У них, у проводников, своих дел хватает. Ты если заскучала, погоди, я скоро на кухню хотел пробежаться, надоело на сухом пайке перебиваться. А без меня никто ничего вкусного не приготовит.
– Да я не заскучала, просто встревожилась. Не мог предупредить меня по-человечески, что ли, то же мне «проводник по новому миру».
Кира почувствовала обиду. Странно, как быстро привыкаешь к тому, что рядом есть человек, который думает и заботится о тебе.
– А вдруг он мне понадобится, – сказала она, сама чувствуя, что ведет себя, словно капризный ребенок, но не в силах сдержаться.
Дэл мельком взглянул на нее и понимающее улыбнулся.
– Ты не заскучала, я неправильно выразился. Ты соскучилась. Вернется твой Проводник, как только будет нужен.
– И как же он узнает об этом?
То ли закончив работу, то ли решив прервать ее из-за Киры, но Дэл вдруг энергично захлопнул крышку лэптопа и с удовольствием потянулся, похрустывая закинутыми за голову сложенными в «замок» пальцами.
– Кира, ты просто пока не понимаешь, кто они такие, проводники. Наверное, ты думаешь, что это такие ребята – волонтеры, которые помогают новичкам в наших лесах не заблудиться.
Дэл расхохотался, по своему обыкновению перегибаясь вдвое и похлопывая себя по коленям. Таким абсурдным, а потому смешным казалось ему сделанное предположение.
Кира вяло улыбнулась в ответ, осознавая, что именно так и думала о Проводнике до сих пор. Хотя, если честно, то ее так занимала собственная судьба, что не особенно и заботило, кто такой ее Проводник.
– Пойдем, по дороге поговорим, – бросил ей Дэл, на ходу сдергивая с крючка куртку и вталкивая голые ступни в стоптанные кроссовки.
Кира догнала его уже на воздухе, где он замер, подставляя заросшее худое лицо мягким лучам лесного солнца.
– Ты за своим Проводником ничего такого не замечала, чудного? – спросил он, быстрым шагом направляясь в сторону теплиц и урасы, где располагалась общая зона и кухня.
– С картой со своей не расстается, трясется над ней, словно все тайны мира там отмечены.
Дэл хмыкнул и оглянулся на Киру, не сбавляя скорости.
– Да, есть такое дело! Но я не о том. Животные рядом с ним есть?
Киру вопрос удивил.
– Кошка была на пересадочной станции, – нерешительно сказала она, ожидая что Дэл опять расхохочется.
– Кошка? Домашняя что ли?
Кира кивнула.
– Черт его знает, – с сомнением пожал худыми плечами Дэл. – Может, и кошка, конечно. Но они обычно с лесными животными или птицами общаются.
Кира потерла переносицу, прикрыв глаза пушистыми ресницами.
– В первый день я подумала, что он не в себе. Сказал мне, что зайцев пошел кормить и ушел в лес.
– Значит, заяц, – уверенно подтвердил Дэл. – Скорее всего, твой Проводник – быстр, как заяц. И досталась ему эта способность от Хаоса.
Девушка резко остановилась, громко вскрикнув «черт». Дэл обернулся.
– Вот уж не ожидала от тебя, Дэл! – воскликнула она удивленно и в то же время разочарованно. – Я пошутила! Какие зайцы? Выходит, ты веришь, что здесь какая-то особая земля?
– При чем тут вера, – уязвленно ответил исследователь. – Я знаю. А ты скоро сама все поймешь. Демиург недаром это место выбрал. Здесь еще до нас, до Хаоса необычные дела творились. А ты думаешь, почему здесь так НИСы расцвели один за другим со своими открытиями.
Кира взмахнула рукой, давая понять, что она не хочет дальше слушать про «живые» леса Хаоса и великого и всемогущего Демиурга.
Ее раздражало то восхищение, с которым жители «Новой Зомии» относились к профессору.
А теперь еще и этот странный разговор Дэла о проводниках. Похоже, нисовцы мифологизировали мир, в котором жили, как и его создателя.
Дэл вдруг остановился и резко развернулся лицом к Кире.
– Постой-ка, я забыл совсем!
Он порылся во внутреннем кармане куртки и вытащил оттуда прозрачный плоский круг, очень похожий на тот, что носил при себе Проводник и на котором открывалась его секретная карта, только меньше диаметром.
Дэл подбросил круг в руке, потер между ладонями и на одной из них поднес круг Кире.
