Роман Черкашин "Мои ночные забавы"

У неё разгорелся вдруг стыд.

Что сидит и не может подняться,

Что не в силах поднять головы,

И что гостем не может заняться,

Что суставы и кости мертвы.

Акробат концертино доставил,

Представленье устроил, как смог,

А чуть позже отец чашки ставил,

Попить чаю, съесть торта кусок.

Ей циркач говорил про улыбку,

Что дарила тепло в тыщу ватт,

Что его вдохновляла мальчишку,

И смотрелась прекрасней наград.

И она улыбалась смущённо,

А в глазах благодарность была,

Обсуждали они увлечённо,

Когда в цирк прийти сможет она.

Он ушёл, приглашенье оставив,

За спиною захлопнулась дверь,

Но почувствовал, что он стал счастлив,

И что радость принёс ей теперь.

День-другой пролетели как птицы,

В цирк коляску-каталку ввезли,

А в ней девушка робко сидела –

Жанну цирк посмотреть привезли.

Как смущалась, как очень боялась –

Вызвать жалость, посмешищем стать,

Но в душе она вся улыбалась:

Вдохновенье хотелось отдать.

Из-под купола видел он шляпку,

Но мечтал он увидеть глаза,

Становилось душе его зябко,

Ведь поднять не могла взгляд она.

Жанна вдруг пересилила боли,

И лицо подняла своё вверх,

И глаза темноту пропороли,

Взгляд заметный, как прежде, средь всех.

Он увидел, и он улыбался, –

Есть же в жизни подарки судьбы,

Но ошибся, чуть-чуть просчитался,

И теперь не помогут мольбы.

Зал затих, и вой труб оборвался,

Со слезами на юных щеках,

На прямых ногах вниз сошла Жанна,

И на тело упала, вскричав.

Тишина грудь всем сильно сдавила,

Пред собою не каждый видал,

Как уходит любовь меж опилок,

И как дружбы рассвет погибал.

Плакал дед, постаревший внезапно:

«Жанна, доченька, как же всё так?

Ты ему вдохновенье дарила,

Вместе с ним и ушла в вечный мрак».

Не пора ли оставить несчастных?

Я уже обо всём рассказал,

Нам концовка порой неподвластна,

Хоть не радостен этот финал.

Это показывает мою политическую позицию не согласия с линией нашей партии…

Камень

На перепутье камень видный,

Большой и грозный возлежал,

И письмена на нём горели,

Те, что Бессмертный завещал.

«Пойдешь налево – будешь битым,

Острожной тьмы не миновать;

Пойдёшь направо – быть в почёте,

Народу правила писать.

Прямой же путь, увы, тернистый,

Ведёт он к смерти завсегда,

Какими вам идти путями,

Самим решать не без труда».

Пред камнем путники стояли,

Совет держали: кто-куда,

Один, упитанный – направо,

Другой – налево, где гряда.

А третий почесал в затылке: