Ксения Бас "Простые сложности"

По дороге домой я вспомнила, что пару недель назад наткнулась в интернете на очень интересную практику – Садху Йога. Так называют стояние на гвоздях. Это древнейшая аскетическая практика йогинов, целью которой является преодоление боли и страха.

Когда я впервые увидела гвозди, мое тело от страха защекотало. И в тоже время меня к ним особенно потянуло, будто внутри меня был встроен магнит, который так и тянется к этим колким, острым гвоздям.

На самом деле мою тягу можно легко объяснить. Представь, что тебе повесили на спину мешок и отправили в долгую дорогу. А по пути тебе добавляют в мешок камни – большие, маленькие, тяжелые, острые. Постепенно мешок заполняется под завязку. Спина прогибается под давлением, ноги еле идут. Чтобы продолжать путь, нужно выпрямиться, а значит, сбросить весь накопившийся груз. Именно этого я и хотела: сбросить тяжесть и обнулиться с помощью гвоздей.

Благодаря гвоздям я пропустила через себя всю боль, прожила и опустошила свой телесный храм. Гвозди будто вытянули из меня все, что мне мешало свободно дышать. Психосоматика? Не думаю. Тогда я еще не знала, что позже начну ставить на гвозди, помогать людям менять свою жизнь и освобождаться от мешающих факторов. В тот момент я шла за своим Внутренним Голосом и откликнулась на интуицию тела.

ПРИТЧА ПРО ЯБЛОКИ

Ученик спросил учителя:

– Ты такой мудрый. Ты всегда в хорошем настроении, никогда не злишься. Помоги и мне быть таким.

Учитель согласился и попросил ученика принести картофель и прозрачный пакет.

– Если ты на кого-нибудь разозлишься и затаишь обиду, – сказал учитель, – то возьми этот картофель. С одной его стороны напиши своё имя, с другой – имя человека, с которым произошёл конфликт, и положи этот картофель в пакет.

– И это всё? – недоуменно спросил ученик.

– Нет, – ответил учитель. – Ты должен всегда этот мешок носить с собой. И каждый раз, когда на кого-нибудь обидишься, добавлять в него картофель.

Ученик согласился. Прошло какое-то время. Пакет ученика пополнился ещё несколькими картошинами и стал уже достаточно тяжёлым. Его очень неудобно было всегда носить с собой. К тому же тот картофель, что он положил в самом начале, стал портиться. Он покрылся скользким гадким налётом, некоторый пророс, некоторый зацвёл и стал издавать резкий неприятный запах.

Ученик пришёл к учителю и сказал:

– Это уже невозможно носить с собой. Во-первых, пакет слишком тяжёлый, а во-вторых, картофель испортился. Предложи что-нибудь другое.

На что учитель ответил:

– То же самое, происходит и у тебя в душе. Когда ты на кого-нибудь злишься, обижаешься, то у тебя в душе появляется тяжёлый камень. Потом камней становиться всё больше. Поступки превращаются в привычки, привычки – в характер, который рождает зловонные пороки. И об этом грузе очень легко забыть, ведь он слишком тяжёлый, чтобы носить его постоянно с собой. Я дал тебе возможность понаблюдать весь этот процесс со стороны. Каждый раз, когда ты решишь обидеться или, наоборот, обидеть кого-то, подумай, нужен ли тебе этот груз.

До гвоздестояния я пробовала много разных способов вернуть себя к легкой жизни. Например, прыгала с парашютом, рассчитывая, что всплеск адреналина и поток ветра со скоростью 145 км/ч развеют все мои накопившиеся переживания. Адреналина хватало на полчаса, эмоции угасали, и я возвращалась в привычное тяжелое состояние, какое было до прыжка.

Груз проблем просто так не сбросишь. Многие обиды, разочарования и другие негативные переживания тянутся из детства. Они проросли так глубоко в подсознании, что потребуется недюжинное терпение и мужество, чтобы избавиться от них. Когда я стала изучать разные методики трансформаций, то поняла, что освобождение требует глубокой проработки травм и нужно дать себе время на это.

Всем тяжелым жизненным ситуациям не просто нужно дать выход и помахать рукой. Придется понырять в глубокие переживания сознания, осторожно пробраться сквозь заросли страхов и сомнений, отыскать жемчужины опыта и с ними подняться наверх.

Если ты хочешь освободиться от внутреннего напряжения, то будь готова проработать каждую тревожную ситуацию, которая не дает тебе покоя. Важно тщательно пролечить каждый сантиметр твоих душевных ран, чтобы исцелиться. В противном случае ситуации будут повторяться снова и снова.

Так, вторым шагомв трансформации стало осознание: «Мне придется встретиться со всей вытесненной болью, прожить каждое неприятное событие, чтобы попрощаться с грузом всех переживаний, страхов и обид».

Выходит, что самое лучшее средство для опустошения мешка с проблемами – это боль. Доска Садху идеально подходит для того, чтобы научиться принимать и проживать боль. Плюс проработка негатива через акупунктурные точки весьма действенный инструмент.

Детский взор

Не знаю, что ты чувствуешь, когда слышишь слово «отец». Может, у тебя поднимаются теплые чувства, расправляются плечи и ты ощущаешь гордость. А может, ты испытываешь досаду и чувство ненужности. Возможно, в твоем сердце рядом с образом папы живет боль и разочарование. В моей истории при слове «отец» я чувствую нехватку в области груди.

Я росла не совсем в полной семье. Родители развелись, когда я была школьницей. Я видела, как мама и папа строили, а потом рушили отношения, и мое детское сознание, как губка впитало этот пример.

Если совсем коротко, то из детских наблюдений за отношениями взрослых я сделала такой вывод: отношения – это тяжкий труд, контроль и недоверие.

С такой установкой я пыталась найти любовь во взрослой жизни. Но каждое новое знакомство со временем становилось отражением моих детских травм.

С одной стороны, я была закрытой и не хотела доверять мужчинам. С другой – я была чрезмерно требовательной, потому что мне остро не хватало любви.

Всю жизнь мне не хватало отцовского внимания. Мой светловолосый красивый папа с ярко-голубыми глазами, каким я его запомнила в детстве, появлялся в моей жизни как праздник.

Когда он приезжал нас навещать, мне хотелось разглядывать его, изучать все очертания лица, запомнить и сохранить в памяти его необыкновенный взгляд с особым огоньком. Еще мне нравилось слушать его рассказы.

Я помню папу как доброго, чуткого, всегда улыбающегося человека. Несмотря на непростую, жизнь он был легким, без утяжелителей из сомнений. Отец знал, что несмотря ни на что, все достижимо, все возможно. Мне казалось, что папа может решить любые трудности в одночасье.

Когда он уезжал, я очень скучала. Мне хотелось такого папу, к которому я прибегу в любой момент со своими проблемами или радостями, и мы поговорим обо всем по душам, того самого папу, который будет мне читать сказки перед сном и кататься по выходным на велосипеде.

В моей детской картине мира не хватало одного пазла. В целом, картина была весьма хорошей, почти идеальной, но не хватало всего одной детали. Ты можешь ее вырезать из бумаги, подогнать по размеру, раскрасить в похожие краски и даже закрыть дырку. Но картина все-таки не выйдет.

Помню, как я наводила порядок в доме в ожидании отца. Разбирая хлам в нашей коммунальной квартире, я будто подсознательно освобождала место для него. Я делала уборку и ждала его следующего приезда. Представляла, как он приедет и будет есть борщ, разогретый в старом голубом ковшике.

В 17 лет я узнала, что у отца есть другая семья. Каждый вечер перед сном я представляла, как он укладывает спать своих детей, как они вместе едят мороженое, смеются. Я страшно завидовала его детям, потому что у них есть отец.

В моей жизни тоже были аттракционы, сладкая вата и сказки перед сном. Правда, мне всегда хотелось, чтобы присутствие родителей было нормой жизни, а не праздником.

Нередко под влиянием семейной истории складывается искажение восприятия отца или происходит путаница в детских и родительских отношениях и потом, как по бусинкам, ты разбираешь внутри себя на протяжении долгих лет все ситуации, чтобы докопаться до сути. Очень многие вещи уходят в зону бессознательного.

Наблюдая обиды мамы, я непроизвольно переставала замечать внимание отца, потому что в поле зрения попадает только то, что транслируется в данный момент от близкого человека – боль мамы. И самоощущение невольно встает на защиту мамы.

В моем сознании произошла путаница в детских и родительских отношениях. У меня, как и у 80% людей, сформировалось искаженное восприятие. Я заняла сторону мамы и смотрела на отца ее глазами.

Взгляд маминых добрых зеленых глаз я не забуду никогда. Её забавно вздернутый маленький носик придавал лицу невыразимое очарование, а густые, пушистые ресницы и ямочки на щеках прибавляли маме выражение детскости. Аккуратно очерченные губы говорили о ней как о решительном и смелом человеке.

Рутина взрослой жизни ее жадно поглотила. Пытаясь прокормить меня и сестру, мама так и не смогла реализовать себя. Финансовая тяжесть угнетала, ведь каждое утро перед ней стояла задача, как вывести этот груз.

Мы жили более, чем скромно. С тех пор не люблю макароны, потому что мы ели их чуть ли не каждый день. Но даже это не мешало нам с сестрой чувствовать себя не обделенными. Новые бантики, книжки и колготки всегда ждали нас перед началом учебного года.

Перед главной женщиной моей жизни стояла задача не только выжить, но, что важнее, – не сломаться и не иссякнуть морально. Она не хотела, чтобы мы осознали, в какой финансовой яме мы находимся. Благодаря маме мы с сестрой всегда были на берегу. До сих пор я поражаюсь ее стойкости и внутренней силе.

Зная, как непросто было маме, я непроизвольно перестала замечать внимание отца. Я защищала мать, а отца винила во всех бедах.

Потому в период моей трансформации, я решила вплотную заняться проработкой отношений к родителям. Я делала разные практики прощения (смотри в конце главы), благодарности, медитировала и, конечно, работала через гвозди.

Да, практика гвоздестояния не из приятных. Прямо скажем, для храбрых. Моих переживаний как раз хватило, чтобы осмелиться и сделать первый шаг.

В один из вечеров, через пару месяцев после Точки Невозврата, я решилась встретиться лицом к лицу со страхами своего детства. И вот на гвозди заходит первая нога, затем левая, встаю…

В первые секунды начинается борьба с болью. Мысли в голове разбегаются в разные стороны, ударяются друг о друга и в конце концов сливаются в один голос, который кричит: «Слезай, это невыносимо!».

Я почти на грани, но не хочу сдаваться. Цель, ради которой я пошла на эту практику, слишком дорога мне.

Мысленная борьба продолжается: «Я тут главная! Я сильнее! Я могу!». Такое чувство, что в этот момент сражаются старая и новая версия меня.

Спустя несколько минут боль угасает, а на внутреннем экране появляется картина, будто я иду по горячему песку, ведь гвозди за это время в него и превратились.

Сколько я уже стою? Пять, десять минут? Я потерялась во времени и погрузилась в себя всем своим вниманием. Секунда затишья перед бурей. Я закрываю глаза и смутно вижу картинки из прошлого.

Эмоции подкатывают к сознанию и накрывают меня волной в 9 баллов. Стою и плачу. Флешбеки из детства становятся все ярче. Вот железная дорога, поля, старый бабушкин дом. А вот и отец. Вдох – выдох.

Картинки быстро меняются, как залпы салюта. Меня кидает из одной ситуации в другую, как будто я путешествую на машине времени по самым разным уголкам моей памяти.